- Салют, Тоэм, - провозгласил Бейб сквозь клубы табачного дыма.
- Бейб так и не вырос, - пояснил Корги. - Внешне, по крайней мере. Он всегда выглядел дошкольником, и таким останется. Но умел этим пользоваться к нашей выгоде. Мог выходить во внешний мир, так как все принимали его за мальчишку. Потом сообразили. Бейб сейчас входит в число десяти мутиков, которых больше всего жаждут поймать и ромагины, и сетессины. Он не осмеливается даже носа высунуть.
- Превратности войны! - заметил Бейб, помахивая сигарой, намного превосходившей по величине сжимавшие ее пальцы.
- Мы также считаем его бессмертным.
- Вот так так! - воскликнул Бейб.
Корги ухмыльнулся.
- Сколько тебе лет?
- Двести двадцать три. Но конец где-то быть дол жен. Я просто второй Мафусаил. А он, как ты знаешь, со временем умер.
***
Корги опять усмехнулся.
- Дальше...
На сей раз его прервала женщина, которую он собирался представить. Распахнулась дверь внутренних помещений убежища, и в комнате возникло самое ошеломляющее создание, какое Тоэм когда-либо видел. Она принадлежала семейству кошачьих. Положительно, настоящая кошка. Надетый на ней черный костюм-трико усиливал впечатление, но Тоэм знал - она и без него будет лоснящейся, гладкошерстной, чувственной кошкой.
- Это Мейна, - сказал Корги, созерцая Тоэма в надежде подметить реакцию на появление женщины. - Мейна, это Тоэм.
Она была ростом около пяти с половиной футов. Гибкая. Не столько шла, сколько плыла. Не столько шагала, сколько скользила. Сладострастное тело - масса рельефных мускулов и мягкой плоти. Ноги полные, но стройные, ступни крошечные. Маленькие лапки. Когда она ставила босую ногу, пятки располагались гораздо выше нормальных и под резким углом соединялись со ступней, которая заканчивалась крохотными коготками. Ступню снизу и по бокам окружала плотная подушечка. Тоэм повел исследование в противоположном направлении и отметил, что живот у нее плоский. Вздымавшиеся груди величиной с его сжатый кулак. Шея - изящное чудо архитектуры - грациозной дугой поддерживала голову. Полные губы источали мед, будучи запечатанными, пока она хранила молчание, а когда заговаривала, открывались, выпуская жалящих пчел. За теми губами - великолепные, белые, остро отточенные зубы. Он их увидел, когда она улыбнулась самой что ни на есть обезоруживающей улыбкой. Нос чуть расплющенный. Глаза зеленые, как море. И шустрые. Окинули его в один миг, встретились с его собственными и остановились, следя, как он ее разглядывает. Смуглое, гладкое лицо омывал океан черных шелковистых волос, еще больше подчеркивая сходство с животным.
- Рада с тобой познакомиться, Тоэм, - сказала она, подходя, подплывая, подкрадываясь к нему и протягивая руку.
Он не знал, поцеловать или пожать.
Решил пожать. Рука была теплая, очень теплая и сухая.
- Он спас Ханку жизнь, - добавил Корги.
Мейна оглянулась, впервые, кажется, заметив Ханка. Всхлипнула, метнулась к нему, сидевшему, освободив плечо Тоэма, в кожаном кресле, и прямо там заключила в объятия.
- Ты проголодался, Тоэм? - спросил Корги.
- Не очень. Я думаю.., про Тарлини.
- Да. Конечно. Утром. Завтра.
- Тогда, может, найдется какое-нибудь местечко, где я мог бы прилечь и поспать.
- Разумеется. Бейб, не покажешь ли Тоэму комнату?
- Сюда, - пригласил Бейб, расплетая скрещенные толстые ножки в солдатских штанах. Он заковылял к двери, откуда с таким великолепием явилась Мейна. Тоэм бросил один взгляд назад на девушку, туда, где она сидела, оживленно беседуя с Ханком, и последовал за бессмертным мужчиной-ребенком Они шли вниз длинным коридором, по обеим сторонам которого располагались комнаты, одни с дверями, другие без. Те, что без дверей, были, кажется, холлами, небольшими кабинетами и архивными хранилищами. Те, что с дверями, Тоэм принял за спальни. Когда-то, пока капитан Хейзабоб не уничтожил ячейку, тут, наверно, кишели, шныряли и мельтешили всевозможные фантастические существа. Теперь большинству комнат суждено пустовать. Они завернули за угол и столкнулись с ужасно древним стариком. Вокруг его сморщенных ушей курчавились во все стороны белоснежные волосы. Вместо рта была щель, вместо носа - одни ноздри, и два непомерно больших глаза. Физиономия состояла из массы морщин. Старик плакал. Молча, без стонов и всхлипываний, просто из глаз тек поток слезной жидкости, да тело тряслось, когда он проковылял мимо, даже не бросив на них взгляд.
- Сиэ, - сказал Бейб. (Сиэ - провидец, пророк.) Тоэм оглянулся на мужчину-младенца.
- Что?
- Его так зовут - Сиэ.
- А почему он плачет?
- Потому что видит.
- Что видит?
- Не сейчас. В свое время поймешь. И тебе не понравится.
Тоэм пожал плечами и двинулся за человечком. Если этим людям захочется, они оставят его дожидаться в полном мраке, что он уже уяснил из опыта общения с Ханком и белоглазым мальчиком. Лучше слушаться и ждать ответов. И надеяться получить хоть какие-нибудь.
- Все довольно искусно устроено, - заметил он, пока Бейб показывал ему комнату и ванную. - Ходы, офисы, комнаты. Как удалось их выстроить, если вам нельзя появляться среди людей? Я хочу сказать, надо было ведь раздобывать материалы и все прочее.
- Это Старик, - пояснил Бейб. - У него доступ к роботам. Мы их запрограммировали на рытье пещер везде, где обнаруживались осадочные породы, и использовали всевозможные густеющие автопластики для стен и потолков.., и почти для всей мебели. У Старика есть кредитная карточка. Он может достать что угодно, благодаря своим неограниченным возможностям на черном рынке, и получает счета, в которых покупки указываются как нечто совсем иное. Никто не знает, что он приобретает на самом деле.
- Тогда, значит, Старик на самом деле не мутик?
- Строго говоря, нет, - подтвердил Бейб, выпуская сквозь зубы тонкую струйку не имеющего запаха дыма.
- А кто? - спросил Тоэм, валясь на необычайно удобную постель.
- У-упс! Секрет. Лучших плодов с дерева не стряхивают.
- Прошу прощения.
- Спи. Сможешь сам утром найти дорогу назад в центр управления?
- Думаю, да.
x x x
- Тогда спокойной ночи.
И он вышел, закрыв за собой дверь.
Тоэм растянулся на койке, погасил свет. Голова шла кругом от всяких вещей, от сотен вещей, каждая из которых озадачивала больше других. Он отправился разыскивать Тарлини и обнаружил, что поражен девушкой-кошкой Мейной. Он верил в верность. Накрепко. Но при мысли о гибкой фигурке, ножках-лапках, губах в нем принимались бродить соки...
Дверь вдруг распахнулась. Он мигом вскочил. Сиэ смотрел на него пустыми плачущими глазами.
- Что вам угодно? - спросил Тоэм.
Старик просто смотрел, и все...
Откуда-то издалека неслись всхлипывания, далекий-далекий плач, откуда-то из глубины чрева Сиэ, из дальних-дальних глубин его души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30