Вот, потрогай. — Он протянул руку и коснулся ее щеки. Она повернулась, чтобы поцеловать его руку, но он сказал:
— Лежи тихо, не дергайся.
— Где я?
— Во врачебном пункте. Какой-то старый педик — наверное, самый главный здешний врач — уже перебинтовал тебе руку. Ты порезала ее о стекло часов, которые были у тебя в кармане, — наверное, слишком сильно сжала их от неожиданности, когда увидела меня. Мне, честно говоря, приятно, что я до сих пор так на тебя действую.
Кажется, что-то тут было не так, но Гэрриет в своем полубессознательном состоянии не могла сообразить что.
— Где Кори? Где дети и вообще все?.
— Хватит волноваться обо всех, — прервал ее он.
— Саймон, какой ты красивый, — пробормотала она, и он тут же расплылся в довольной улыбке.
Намочив тонкий носовой платок в кружке с водой, он начал бережно вытирать кровь с ее щеки. От платка пахло лавандой.
— Когда ты немного придешь в себя, я отвезу тебя в больницу — там тебе наложат швы.
Гэрриет проследила за тем, как он закурил сигарету и вставил ее в синий мундштук.
— Саймон, это Ноэль заставила тебя сюда приехать?
На его лице появилось обиженное выражение.
— Думаешь, я такая скотина? Вскоре после того, как я видел тебя последний раз, мы с Борзой окончательно разошлись, с тех пор я пытался тебя разыскать. Никто ничего толком не мог сказать — ни Тео, ни твоя бывшая хозяйка, ни даже родители. Про ребенка я вообще узнал только сегодня утром, когда мне позвонила Ноэль. До сих пор не могу прийти в себя: то радуюсь, что ты наконец-то нашлась, то пытаюсь представить, сколько тебе пришлось за это время пережить, и сам прихожу в ужас. Он взял ее за обе руки.
— С сегодняшнего дня я принимаю все решения за нас обоих, и я уже решил, что никуда тебя не отпущу.
Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Кори. Гэрриет вырвала у Саймона руки и тут же обругала себя за это.
Кори был в старенькой дубленке, наброшенной прямо на полосатую розовую с серым рубаху. На пороге ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться о притолоку.
— Ну, как дела?
Как сдержанно и прохладно, особенно после щедрой нежности Саймона.
Она попыталась сесть.
— Все хорошо. Извини, что с часами так получилось.
— За часы можешь не беспокоиться, в них надо только заменить стекло.
— Я рада, что ты выиграл забег.
На его губах мелькнула улыбка.
— Да, мы с Пифией неплохо прошли. Отлежись немного, чуть попозже я отвезу тебя в больницу.
— Я сам отвезу ее в больницу, — медлительно, словно лениво проговорил Саймон и стряхнул пепел с сигареты на пол, к ногам Кори. В этом жесте сквозило что-то дерзкое и презрительное. — Ну а после хотелось бы заехать к вам домой. Я горю желанием увидеть своего сына.
Потом в дверях появилась Ноэль.
— Кори, я отпускаю Гэрриет на выходные, — объявила она. — Миссис Боттомли не переломится, если поработает в полную силу для разнообразия. Думаю, пару дней она как-нибудь справится с детьми и Уильямом.
— Не говори ерунды, — буркнул Кори. — Гэрриет потеряла много крови. Из больницы она поедет домой и будет лежать в постели.
— Кори, — терпеливо сказала Гэрриет. — Они не видели друг друга столько времени, им надо побыть вдвоем…
— Чушь, — бесцеремонно оборвал ее Кори. — Все это было сто лет назад, теперь им даже нечего сказать друг другу.
Пока они так спорили над ее кроватью, Гэрриет становилось все хуже и хуже. Казалось, что к ней неожиданно привалила толпа гостей, а дома шаром покати. От смешанного запаха тяжелых духов, антисептика и французских сигарет у нее опять начала кружиться голова. Желтые глаза Ноэль сверлили ее холодно и безжалостно.
— Думаю, мне лучше поехать с Саймоном, — сказала Гэрриет.
Весь остальной день вспоминался потом Гэрриет очень обрывочно.
Сначала они ехали из больницы домой.
— Я заказал номер в гостинице у въезда в долину, — сказал Саймон в машине и положил ладонь на ее бедро. — Я и не догадывался, что я так сильно тебя хочу. Честное слово, я еще не встречал женщину, которая бы сходила с ума в постели, как ты.
Гэрриет вдруг почувствовала огромную усталость и подумала, что вряд ли сможет выдержать сейчас сексуальный марафон.
Встреча Саймона с Уильямом прошла совсем не так, как она рассчитывала. Уильям, красный и невыспавшийся, был в самом дурном расположении духа. Саймон немного посюсюкал с ним, пробормотал что-то нечленораздельное и явно не знал, что ему делать дальше. Он держал ребенка на вытянутых руках, как бомбу, готовую разорваться — вероятно, беспокоился за великолепную соболью шубу, — и почти сразу же вернул его Гэрриет.
Гэрриет так долго представляла себе эту встречу — эту радостную невозможность поверить в свое счастье, что действительность показалась ей ушатом холодной воды. Да, подумала она, Саймон не Кори.
Надежды на то, что ее хандра пройдет, когда она начнет собираться, тоже не оправдались. Укладывая вещи, она чувствовала себя так тоскливо, словно собиралась в ненавистную школу после счастливых каникул. В смятении она бросила в маленький чемоданчик три романа, которые хотела прочитать, и остатки снотворного, прописанного ей по настоянию Кори. Тритон и Севенокс горестно вздыхали по обе стороны от ее чемодана.
— Завтра увидимся, — ободряюще пообещала им она.
Она причесывалась, сидя перед зеркалом, когда в комнату без стука вошел Кори.
— Поедешь с Саймоном? Ты с ума сошла, — резко сказал он, глядя прямо в ее измученное отражение. — Он же просто избалованный мальчик, самовлюбленный и бесхребетный. Он предал тебя в первый раз, предаст и во второй.
Гэрриет обхватила голову руками.
— Пожалуйста, не мучь меня, — попросила она. Сердце ее разрывалось от боли. — Я и так не знаю, что мне делать.
— Извини, — сказал он гораздо мягче и положил руки ей на плечи. — Но, если он отец Уильяма, это совсем не значит, что ты обязана выходить за него замуж.
На миг Гэрриет прислонилась к нему спиной, но тут же встала.
— Я должна поговорить с Саймоном и разобраться в своих чувствах.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Кори застегнул на ней пальто, словно она была маленькой девочкой, и сказал:
— Будь осторожна.
В гостинице ее поразило, как невозмутимо Саймон вписывал в книгу постояльцев «мистер и миссис Вильерс» — словно делал это как минимум в сотый раз. Они поднялись в шикарный трехкомнатный номер-люкс.
Саймон был само обаяние: он сокрушался о том, как скверно вел себя раньше, заглядывал ей в глаза, говорил, что она безумно похорошела, развлекал ее историями о похождениях кинозвезд. Словом, все было просто идеально, но Гэрриет никак не могла отделаться от чувства, что она села не в свой автобус и теперь он увозит ее все дальше и дальше от того места, куда она хотела попасть.
За то время, что она его не видела, Саймон безусловно изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— Лежи тихо, не дергайся.
— Где я?
— Во врачебном пункте. Какой-то старый педик — наверное, самый главный здешний врач — уже перебинтовал тебе руку. Ты порезала ее о стекло часов, которые были у тебя в кармане, — наверное, слишком сильно сжала их от неожиданности, когда увидела меня. Мне, честно говоря, приятно, что я до сих пор так на тебя действую.
Кажется, что-то тут было не так, но Гэрриет в своем полубессознательном состоянии не могла сообразить что.
— Где Кори? Где дети и вообще все?.
— Хватит волноваться обо всех, — прервал ее он.
— Саймон, какой ты красивый, — пробормотала она, и он тут же расплылся в довольной улыбке.
Намочив тонкий носовой платок в кружке с водой, он начал бережно вытирать кровь с ее щеки. От платка пахло лавандой.
— Когда ты немного придешь в себя, я отвезу тебя в больницу — там тебе наложат швы.
Гэрриет проследила за тем, как он закурил сигарету и вставил ее в синий мундштук.
— Саймон, это Ноэль заставила тебя сюда приехать?
На его лице появилось обиженное выражение.
— Думаешь, я такая скотина? Вскоре после того, как я видел тебя последний раз, мы с Борзой окончательно разошлись, с тех пор я пытался тебя разыскать. Никто ничего толком не мог сказать — ни Тео, ни твоя бывшая хозяйка, ни даже родители. Про ребенка я вообще узнал только сегодня утром, когда мне позвонила Ноэль. До сих пор не могу прийти в себя: то радуюсь, что ты наконец-то нашлась, то пытаюсь представить, сколько тебе пришлось за это время пережить, и сам прихожу в ужас. Он взял ее за обе руки.
— С сегодняшнего дня я принимаю все решения за нас обоих, и я уже решил, что никуда тебя не отпущу.
Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Кори. Гэрриет вырвала у Саймона руки и тут же обругала себя за это.
Кори был в старенькой дубленке, наброшенной прямо на полосатую розовую с серым рубаху. На пороге ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться о притолоку.
— Ну, как дела?
Как сдержанно и прохладно, особенно после щедрой нежности Саймона.
Она попыталась сесть.
— Все хорошо. Извини, что с часами так получилось.
— За часы можешь не беспокоиться, в них надо только заменить стекло.
— Я рада, что ты выиграл забег.
На его губах мелькнула улыбка.
— Да, мы с Пифией неплохо прошли. Отлежись немного, чуть попозже я отвезу тебя в больницу.
— Я сам отвезу ее в больницу, — медлительно, словно лениво проговорил Саймон и стряхнул пепел с сигареты на пол, к ногам Кори. В этом жесте сквозило что-то дерзкое и презрительное. — Ну а после хотелось бы заехать к вам домой. Я горю желанием увидеть своего сына.
Потом в дверях появилась Ноэль.
— Кори, я отпускаю Гэрриет на выходные, — объявила она. — Миссис Боттомли не переломится, если поработает в полную силу для разнообразия. Думаю, пару дней она как-нибудь справится с детьми и Уильямом.
— Не говори ерунды, — буркнул Кори. — Гэрриет потеряла много крови. Из больницы она поедет домой и будет лежать в постели.
— Кори, — терпеливо сказала Гэрриет. — Они не видели друг друга столько времени, им надо побыть вдвоем…
— Чушь, — бесцеремонно оборвал ее Кори. — Все это было сто лет назад, теперь им даже нечего сказать друг другу.
Пока они так спорили над ее кроватью, Гэрриет становилось все хуже и хуже. Казалось, что к ней неожиданно привалила толпа гостей, а дома шаром покати. От смешанного запаха тяжелых духов, антисептика и французских сигарет у нее опять начала кружиться голова. Желтые глаза Ноэль сверлили ее холодно и безжалостно.
— Думаю, мне лучше поехать с Саймоном, — сказала Гэрриет.
Весь остальной день вспоминался потом Гэрриет очень обрывочно.
Сначала они ехали из больницы домой.
— Я заказал номер в гостинице у въезда в долину, — сказал Саймон в машине и положил ладонь на ее бедро. — Я и не догадывался, что я так сильно тебя хочу. Честное слово, я еще не встречал женщину, которая бы сходила с ума в постели, как ты.
Гэрриет вдруг почувствовала огромную усталость и подумала, что вряд ли сможет выдержать сейчас сексуальный марафон.
Встреча Саймона с Уильямом прошла совсем не так, как она рассчитывала. Уильям, красный и невыспавшийся, был в самом дурном расположении духа. Саймон немного посюсюкал с ним, пробормотал что-то нечленораздельное и явно не знал, что ему делать дальше. Он держал ребенка на вытянутых руках, как бомбу, готовую разорваться — вероятно, беспокоился за великолепную соболью шубу, — и почти сразу же вернул его Гэрриет.
Гэрриет так долго представляла себе эту встречу — эту радостную невозможность поверить в свое счастье, что действительность показалась ей ушатом холодной воды. Да, подумала она, Саймон не Кори.
Надежды на то, что ее хандра пройдет, когда она начнет собираться, тоже не оправдались. Укладывая вещи, она чувствовала себя так тоскливо, словно собиралась в ненавистную школу после счастливых каникул. В смятении она бросила в маленький чемоданчик три романа, которые хотела прочитать, и остатки снотворного, прописанного ей по настоянию Кори. Тритон и Севенокс горестно вздыхали по обе стороны от ее чемодана.
— Завтра увидимся, — ободряюще пообещала им она.
Она причесывалась, сидя перед зеркалом, когда в комнату без стука вошел Кори.
— Поедешь с Саймоном? Ты с ума сошла, — резко сказал он, глядя прямо в ее измученное отражение. — Он же просто избалованный мальчик, самовлюбленный и бесхребетный. Он предал тебя в первый раз, предаст и во второй.
Гэрриет обхватила голову руками.
— Пожалуйста, не мучь меня, — попросила она. Сердце ее разрывалось от боли. — Я и так не знаю, что мне делать.
— Извини, — сказал он гораздо мягче и положил руки ей на плечи. — Но, если он отец Уильяма, это совсем не значит, что ты обязана выходить за него замуж.
На миг Гэрриет прислонилась к нему спиной, но тут же встала.
— Я должна поговорить с Саймоном и разобраться в своих чувствах.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Кори застегнул на ней пальто, словно она была маленькой девочкой, и сказал:
— Будь осторожна.
В гостинице ее поразило, как невозмутимо Саймон вписывал в книгу постояльцев «мистер и миссис Вильерс» — словно делал это как минимум в сотый раз. Они поднялись в шикарный трехкомнатный номер-люкс.
Саймон был само обаяние: он сокрушался о том, как скверно вел себя раньше, заглядывал ей в глаза, говорил, что она безумно похорошела, развлекал ее историями о похождениях кинозвезд. Словом, все было просто идеально, но Гэрриет никак не могла отделаться от чувства, что она села не в свой автобус и теперь он увозит ее все дальше и дальше от того места, куда она хотела попасть.
За то время, что она его не видела, Саймон безусловно изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57