В этом отношении Муданьцзян можно сравнить с Кенигсбергом в Восточной Пруссии. Та же роль, тот же военизированный внешний облик. И число японцев, обосновавшихся здесь на постоянное жительство, было значительно большим, чем в других маньчжурских городах. Все четырнадцать городских предприятий, начиная с электростанции и механических мастерских и, кончая крупорушкой, перешли в руки японских дельцов. Владельцами всех крупных домов в центре также являлись японцы. Китайцам была отведена роль рикш, чистильщиков обуви, мусорщиков, которые трудились в поте лица, не смея глаз поднять, чтобы даже взглядом не навлечь на себя гнев и расправу оккупантов. Полагаю, что, если бы оккупация продлилась еще лет десять, китайцев не осталось бы в Муданьцзяне вообще. С ними не церемонились. Один военный корреспондент рассказал мне случай, потрясший меня своей жестокостью. В муданьцзянской провинции японские переселенцы облюбовали для себя район с плодородными почвами. Но как выгнать с этой земли китайских крестьян? Обложили каждое хозяйство громадным налогом - не помогло. Бедствуют, но из родного дома уйти не хотят. Тогда японские власти устроили провокацию, прислали карательный отряд с артиллерией и за несколько дней истребили 85 тысяч человек, не пощадив женщин, стариков, детей. Снесли китайские деревни, и переселенцы начали обживать "очищенную" для них землю46. Вот какие дела творились в этой округе и ее военизированном центре - Муданьцзяне, который нам предстояло штурмовать.
Ночь на 15 августа танкисты 257-й бригады опять провели в напряженном бою. Овладев вторично станцией Хуалинь, 1-й и 2-й танковые батальоны и оба самоходно-артиллерийских дивизиона заняли круговую оборону. Подполковник Анищик приказал выделить из каждого экипажа по одному-два человека. Вооруженные автоматами и гранатами, они организовали как бы пехотное прикрытие. Оставшиеся в машинах вели огонь из пушек и пулеметов. Пользуясь темнотой, смертники опять поползли к машинам, пытались забросать их зажигательными гранатами (вроде бутылок с горючей смесью, но в металлическом корпусе). Плотный пулеметный огонь прижимал смертников к земле, а тех, кто прорывался к танкам, уничтожали танкисты, выделенные в прикрытие. В ночном бою особенно отличились механики-водители старшины Ф. А. Артамонов, П. Н. Глухих, сержанты Н. И. Заварихин, В. Д. Ермаков, С. А. Гайдалин, Г. Г. Абиянов. Смертники понесли большие потери и отошли в направлении станции Эхэ еще до рассвета, а рано утром над станцией прогремело русское "ура". Это танкисты и самоходчики приветствовали свою пехоту - в Хуалинь входили батальоны 211-го полка подполковника П. Т. Левченко.
Еще до полудня главные силы 22-й и 300-й стрелковых дивизий, а также 77-я танковая бригада подполковника И. Ф. Морозова сосредоточились на станции Хуалинь. С ними прибыла и оперативная группа во главе с генералом А. В. Скворцовым. Он немедленно организовал разведку боем вдоль шоссе к станции Эхэ, а во второй половине дня 300-я стрелковая дивизия генерала К. Г. Черепанова вместе с 257-й танковой бригадой перешла в наступление по восточному берегу реки. Одновременно полки 22-й дивизии генерала Н. К. Свирса готовились к переправе на западный берег у хуалиньских мостов.
Когда мы с командующим артиллерией армии генералом К. П. Казаковым и начальником инженерных войск полковником М. Н. Сафроновым приехали к наблюдательному пункту командира корпуса, бой был в разгаре. Доклад генерала Скворцова не порадовал. На главном направлении дивизия Черепанова продвигалась медленно. Дорога от станции Хуалинь к станции Эхэ была заминирована, танки продвигались с трудом. Не ладилось что-то и с переправой дивизии Свирса в районе взорванных мостов. Решили мы так: Константин Петрович Казаков останется здесь и поможет артиллеристам корпуса, Максим Николаевич Сафронов выедет на переправу, я - в 300-ю дивизию, к Черепанову.
От станции дорога шла полем, по обеим ее сторонам зеленой стеной стоял гаолян. Миновав низину заболоченного ручья, машина въехала в горную долину. Она была узкой, на склонах сопок, на крошечных искусственных террасах, лепились крестьянские огороды с тем же гаоляном, чумизой, кукурузой. На дороге стояла сгоревшая тридцатьчетверка, чуть дальше - группами и в одиночку лежали убитые японцы. За поворотом к деревне Наньчанцзы долина несколько расширилась. Слева, на сопках, залегла цепочка наших солдат, ближе к нам, на кукурузном поле, стояла минометная батарея. Мелькали в кукурузе загорелые лица, пилотки, заряжающие высоко подымали пудовые мины и, опуская их в минометный ствол, быстро отскакивали прочь. Батарея вела беглый огонь, прокладывая путь стрелкам 1051-го полка подполковника М. Ф. Бужака.
В трудном положении сейчас Корнилий Георгиевич Черепанов, Его дивизия наносит главный удар, а войск у него мало. В приказе сказано: "300-я стрелковая дивизия..." и так далее. А в действительности? Один полк еще на марше. Второй полк-Михаила Фроловича Бужака- развернут фронтом на восток, чтобы прикрыть дивизию слева. И выходит, что на юг, на станцию Эхэ, наступает при поддержке танков только 1049-й полк подполковника Константина Васильевича Панина.
Противник сопротивлялся ожесточенно, японское командование понимало, что прорыв наших танков и пехоты к станции Эхэ может сразу развалить всю оборону на реке Муданьцзян. Продвигаясь вдоль ее восточного берега, дивизия Черепанова подсекала тылы японской группировки, сдерживавшей натиск нашего соседа - 65-го стрелкового корпуса. Фланговой связи у нас с ним нет, но оперативное взаимодействие налажено. Чем сильнее станет атаковать 65-й корпус, тем легче будет Черепанову. И наоборот, успех 300-й дивизии немедленно скажется в полосе соседа.
Деревня Наньчанцзы завешана дымными облаками. Бьет японская артиллерия, бьет наша, атакуют с воздуха девятки штурмовиков - "илов", горят на склонах сопок посевы. Водитель резко вывернул руль, объезжая воронку, и с ходу въехал в другую. Попытки вытащить машину из воронки ни к чему не привели. С адъютантом капитаном Соловьевым пошли к деревне. Жарко и в прямом смысле, и в переносном. Грохот такой, что уши закладывает. Не слышно даже, как свистят, подлетая к земле, японские мины. В воронке санитар перевязывает раненого. Не дожидаясь вопроса, указал рукой куда-то вперед: "Командир там, товарищ генерал. Он в батальоне капитана Байбуса". Где перебежками, где ползком, по-пластунски, продвигаемся к деревне. Опять встретили сержанта-связиста с перевязанной головой. "Где командир дивизии?" Он ответил, что генерал Черепанов вместе с заместителем командира корпуса полковником Лубягиным находятся за ближним от нас бугром.
Подошли мы к ним, и вдруг - как лавина обрушилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63