Они встретились с восставшими заключенными и совместно выработали программу требований из тридцати пунктов: установление минимального уровня зарплаты для заключенных, свобода вероисповедания (на этом настаивали черные мусульмане), надлежащий медицинский уход за больными, свободный доступ к газетам и книгам, изменение рациона питания (больше свежих фруктов и меньше свинины), а также создание более эффективного механизма удовлетворения бытовых нужд заключенных. Власти согласились со всеми требованиями, за исключением двух: требования амнистии тем, кто был осужден за нападение на охранников тюрьмы во время восстания, и назначения нового начальника тюрьмы. Если бы все требования восставших были удовлетворены, эта программа могла бы стать основой глубокой реформы пенитенциарной системы. Комитет наблюдателей обратился к губернатору штата Нью-Йорк Нелсону Рокфеллеру с просьбой лично приехать в «Аттику» и вывести переговоры из тупика. Он отказался.
Утром 13 сентября 1700 ополченцев штата, национальных гвардейцев и сотрудников управления местного шерифа штурмовали захваченный корпус, ведя обстрел с крыш прилегающих зданий, из подземных коммуникаций и с вертолетов. Стрельба велась разрывными пулями «дум-дум», запрещенными Женевской конвенцией. Некоторые заключенные получили свыше десяти ранений. Медицинскую помощь оказывали лишь раненым охранникам, а заключенных оставляли истекать кровью. В этой бойне было убито 32 заключенных и 10 охранников, 85 человек получили ранения.
По словам «Нью-Йорк таймс», «заключенные вспарывали животы безоружным и беззащитным охранникам, чья гибель являет пример неслыханного, нетерпимого в цивилизованном обществе варварства». Но на следующий день окружной медэксперт восстановил истинную картину варварского убийства: все десять заложников из числа тюремного персонала были убиты в перестрелке национальными гвардейцами.
На благотворительном концерте для семей погибших присутствовало 1500 зрителей - зал был полон до отказа. Сначала выступила Арета Франклин. Потом ведущий объявил: «Джон и Йоко Леннон написали новую песню, чтобы мир не забыл о том, что случилось». Они спели песню «Тюрьма «Аттика». Припев, в котором говорилось, что все люди являются заключенными тюрьмы «Аттика», - характерный пример риторического клише того периода: все общество - тюрьма… Хотя в песне было немало неудачных строк, встречались в ней и сильные стихи: «Страх и ненависть затмевают наш здоровый разум. Да будет нам освобождение от мрака ночи…»
Йоко спела «Сестры, о сестры» и заслужила вежливые аплодисменты. Джон опять вернулся к микрофону и сказал: «Кто-то из вас, может быть, подумает - что это я здесь делаю без ударника, без группы. Но вы, наверное, знаете, что я потерял свою группу, вернее, сам ушел из нее. Сейчас я собираю новый ансамбль, но он еще не готов. Однако в мире все время что-то происходит, и мне некогда ждать. Сейчас я спою песню, которую вы, может быть, знаете. Она называется «Вообрази себе». Он спел ее, аккомпанируя себе на акустической гитаре, - это было уникальное исполнение.
Концерт в «Аполло» стал первым за последние пять лет выступлением экс-«битла» в Америке, которое состоялось в столице прессы, но печать истэблишмента проигнорировала это событие. Отклики появились лишь в гарлемской «Амстердам ньюс» и в службе новостей «Либерейшн». А Джон без лишнего шума пожертвовал в фонд пострадавших в «Аттике» значительную сумму - около десяти тысяч долларов.
Потом Джон неоднократно появлялся на публике со значком «Позор Рокфеллеру за убийство в «Аттике» и исполнял новую песню практически на всех своих концертах и в телевизионных шоу 1972 года - в «Шоу Дэвида Фроста», в «Шоу Майка Дугласа», на концертах в «Мэдисон-сквер-гарден».
В январе 1972 года, исполнив ее в «Шоу Дэвида Фроста», Джон впервые вступил в политическую дискуссию с американским «средним классом». По его предложению зрители стали обсуждать песню.
– Создается впечатление, что, по-вашему, самые достойные в мире люди - это преступники, которых изолировали от общества, - с возмущением сказала одна женщина.
Джон тут же возразил ей:
– Когда мы говорим «несчастные вдовы», мы же имеем в виду не только жен заключенных, но и жен полицейских, - всех, кто там был.
– Но ведь эти люди совершили преступления и поэтому оказались в тюрьме, - заорал мужчина, не обращая внимания на слова Джона.
Джон не отреагировал и продолжал гнуть свое:
– Мы - своего рода репортеры, только мы не пишем о происходящих событиях, а поем о них.
– Вы дождетесь, что они убьют ваших детей и ваших родителей, - не унимался свирепый зритель. Его поддержали другие:
– Вы говорите только о том, как их наказало общество…
Джон закричал, перекрывая общий гомон:
– Мы и есть общество!.. Мы все несем ответственность друг за друга. Мы должны осознать свою ответственность.
– Тогда почему же вы не стали полицейским? - спросила с вызовом женщина, начавшая этот спор.
– Потому что мы не полицейские, мы - певцы. Мы рассказываем вам о том, что происходит в нашей жизни. В Англии надо рассказывать о событиях в Ирландии. Это ведь то же самое.
Потом Джон рассказал об их участии в благотворительном концерте в пользу жертв восстания в «Аттике», подчеркнув: «Мы сделали это для того, чтобы выразить свою озабоченность, чтобы показать, что мы не отсиживаемся в башне из слоновой кости где-нибудь в Голливуде и не только смотрим фильмы про самих себя. Нас заботит то, что происходит в мире - в Нью-Йорке, в Гарлеме, в Ирландии, во Вьетнаме, в Китае».
К Джону обратился новый зритель:
– Вы попробуйте пройдитесь по какому-нибудь черному району часа в два ночи. Вряд ли вы станете петь о тех, кто ограбит вас и отправится за решетку.
– Я же пою не только о тех, кто сидит за решеткой. В песне говорится о сорока трех убитых - с обеих сторон.
Но зритель продолжал настаивать:
– Отлично, но, не соверши они что-то плохое, они не оказались бы за решеткой.
Джон решил ответить на этот аргумент:
– Да, но почему они совершили что-то плохое? Потому что у них никогда не было возможности чего-то добиться в жизни.
Вмешалась Йоко:
– А вы что, ни разу в жизни не совершали ничего плохого?
– Зло бывает разным! - заорал кто-то. Ответил Джон:
– Я понимаю: общество еще не решило, что делать с убийцами и грабителями. Но в тюрьмах сидит масса неопасных людей - они никого не убивали, они сидят там просто так и сходят с ума, - эти слова зрители встретили улюлюканьем и смехом. - Только небольшая часть заключенных действительно представляет опасность, и их надо содержать за решеткой, - доказывал Джон. - Так давайте обеспечим им там человеческие условия.
– Но ваша песня их прославляет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Утром 13 сентября 1700 ополченцев штата, национальных гвардейцев и сотрудников управления местного шерифа штурмовали захваченный корпус, ведя обстрел с крыш прилегающих зданий, из подземных коммуникаций и с вертолетов. Стрельба велась разрывными пулями «дум-дум», запрещенными Женевской конвенцией. Некоторые заключенные получили свыше десяти ранений. Медицинскую помощь оказывали лишь раненым охранникам, а заключенных оставляли истекать кровью. В этой бойне было убито 32 заключенных и 10 охранников, 85 человек получили ранения.
По словам «Нью-Йорк таймс», «заключенные вспарывали животы безоружным и беззащитным охранникам, чья гибель являет пример неслыханного, нетерпимого в цивилизованном обществе варварства». Но на следующий день окружной медэксперт восстановил истинную картину варварского убийства: все десять заложников из числа тюремного персонала были убиты в перестрелке национальными гвардейцами.
На благотворительном концерте для семей погибших присутствовало 1500 зрителей - зал был полон до отказа. Сначала выступила Арета Франклин. Потом ведущий объявил: «Джон и Йоко Леннон написали новую песню, чтобы мир не забыл о том, что случилось». Они спели песню «Тюрьма «Аттика». Припев, в котором говорилось, что все люди являются заключенными тюрьмы «Аттика», - характерный пример риторического клише того периода: все общество - тюрьма… Хотя в песне было немало неудачных строк, встречались в ней и сильные стихи: «Страх и ненависть затмевают наш здоровый разум. Да будет нам освобождение от мрака ночи…»
Йоко спела «Сестры, о сестры» и заслужила вежливые аплодисменты. Джон опять вернулся к микрофону и сказал: «Кто-то из вас, может быть, подумает - что это я здесь делаю без ударника, без группы. Но вы, наверное, знаете, что я потерял свою группу, вернее, сам ушел из нее. Сейчас я собираю новый ансамбль, но он еще не готов. Однако в мире все время что-то происходит, и мне некогда ждать. Сейчас я спою песню, которую вы, может быть, знаете. Она называется «Вообрази себе». Он спел ее, аккомпанируя себе на акустической гитаре, - это было уникальное исполнение.
Концерт в «Аполло» стал первым за последние пять лет выступлением экс-«битла» в Америке, которое состоялось в столице прессы, но печать истэблишмента проигнорировала это событие. Отклики появились лишь в гарлемской «Амстердам ньюс» и в службе новостей «Либерейшн». А Джон без лишнего шума пожертвовал в фонд пострадавших в «Аттике» значительную сумму - около десяти тысяч долларов.
Потом Джон неоднократно появлялся на публике со значком «Позор Рокфеллеру за убийство в «Аттике» и исполнял новую песню практически на всех своих концертах и в телевизионных шоу 1972 года - в «Шоу Дэвида Фроста», в «Шоу Майка Дугласа», на концертах в «Мэдисон-сквер-гарден».
В январе 1972 года, исполнив ее в «Шоу Дэвида Фроста», Джон впервые вступил в политическую дискуссию с американским «средним классом». По его предложению зрители стали обсуждать песню.
– Создается впечатление, что, по-вашему, самые достойные в мире люди - это преступники, которых изолировали от общества, - с возмущением сказала одна женщина.
Джон тут же возразил ей:
– Когда мы говорим «несчастные вдовы», мы же имеем в виду не только жен заключенных, но и жен полицейских, - всех, кто там был.
– Но ведь эти люди совершили преступления и поэтому оказались в тюрьме, - заорал мужчина, не обращая внимания на слова Джона.
Джон не отреагировал и продолжал гнуть свое:
– Мы - своего рода репортеры, только мы не пишем о происходящих событиях, а поем о них.
– Вы дождетесь, что они убьют ваших детей и ваших родителей, - не унимался свирепый зритель. Его поддержали другие:
– Вы говорите только о том, как их наказало общество…
Джон закричал, перекрывая общий гомон:
– Мы и есть общество!.. Мы все несем ответственность друг за друга. Мы должны осознать свою ответственность.
– Тогда почему же вы не стали полицейским? - спросила с вызовом женщина, начавшая этот спор.
– Потому что мы не полицейские, мы - певцы. Мы рассказываем вам о том, что происходит в нашей жизни. В Англии надо рассказывать о событиях в Ирландии. Это ведь то же самое.
Потом Джон рассказал об их участии в благотворительном концерте в пользу жертв восстания в «Аттике», подчеркнув: «Мы сделали это для того, чтобы выразить свою озабоченность, чтобы показать, что мы не отсиживаемся в башне из слоновой кости где-нибудь в Голливуде и не только смотрим фильмы про самих себя. Нас заботит то, что происходит в мире - в Нью-Йорке, в Гарлеме, в Ирландии, во Вьетнаме, в Китае».
К Джону обратился новый зритель:
– Вы попробуйте пройдитесь по какому-нибудь черному району часа в два ночи. Вряд ли вы станете петь о тех, кто ограбит вас и отправится за решетку.
– Я же пою не только о тех, кто сидит за решеткой. В песне говорится о сорока трех убитых - с обеих сторон.
Но зритель продолжал настаивать:
– Отлично, но, не соверши они что-то плохое, они не оказались бы за решеткой.
Джон решил ответить на этот аргумент:
– Да, но почему они совершили что-то плохое? Потому что у них никогда не было возможности чего-то добиться в жизни.
Вмешалась Йоко:
– А вы что, ни разу в жизни не совершали ничего плохого?
– Зло бывает разным! - заорал кто-то. Ответил Джон:
– Я понимаю: общество еще не решило, что делать с убийцами и грабителями. Но в тюрьмах сидит масса неопасных людей - они никого не убивали, они сидят там просто так и сходят с ума, - эти слова зрители встретили улюлюканьем и смехом. - Только небольшая часть заключенных действительно представляет опасность, и их надо содержать за решеткой, - доказывал Джон. - Так давайте обеспечим им там человеческие условия.
– Но ваша песня их прославляет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103