«У меня десять детей, девять со мной. Военизированные группы дали нам пятнадцать минут на то, чтобы уйти. После того как мы приехали сюда, они взяли моего сына и били его кнутом. Они забрали его, и мы ничего о нем не слышали».
Она назвала нам его полное имя, его прозвище, которое знала только она. Она сказала нам, что он был замечательным игроком в футбол.
«Пожалуйста, постарайтесь найти его».
Другая женщина не просто готова, она хочет говорить.
Сначала она показывает нам, как она стирает, — деревянный валик для стирки белья, ведро и пластмассовая кружка. «Обе группы заставляли наших детей присоединиться к ним, поэтому мы убежали сюда. Но сейчас наша проблема заключается в том, что мой муж болен, он все время лежит».
Мы зашли в комнату школьного типа, где матери собрались со своими детьми.
Так красиво. Малыши. Один выглядит больным — продолжает бороться за жизнь. Одна маленькая девочка спросила, есть ли у нас кукла. «Мой отец не может купить куклу».
Мы принесли с собой подарки, включая двух кукол, но им придется поделить все между собой.
«Я бы хотела, чтобы я могла спать с ней», — сказала девочка.
Я встретилась с двадцатилетней женщиной и с ее тремя детьми. Мы спросили, в чем они нуждаются. «Легализовать наши документы' чтобы мы могли работать и чтобы нам не пришлось возвращаться в Колумбию, где мы потеряем своих детей на войне».
Эти люди очень милые и порядочные. Я встретилась с отцом одной из семей.
«Шестнадцать лет назад в провинции Путумайо я встретил свою жену. У нас была ферма. Мы построили дом, разводили скот. Я очень гордился тем, что у меня было то, что я мог бы передать своим детям после смерти. Я не волновался о будущем своих детей. То, как они выгнали нас, было очень жестоко. Моих жену и детей забрали. Я был взят под арест. Они унижали нас. Они пытали нас. Мне ничего не разрешили взять с собой, и что самое ужасное, даже мою жену и детей. Я набрался храбрости спросить, что будет с моими детьми и женой. Мне четко сказали: они были убиты. Они сказали мне: «Мы сделали то, что должны были сделать, — не думай о них больше». Я сходил с ума. Спустя семь месяцев я нашел их. Я не мог этому поверить. Они были живы. Это было величайшее счастье в моей жизни. Моя жена так долго плакала — она не могла поверить, что я жив. Они сказали ей: «Не волнуйся о своем муже, мы собираемся похоронить его как следует». Мы воссоединились в Эквадоре. Наш общий друг узнал, что мы оба здесь. «Будьте завтра в десять часов утра в парке», — сказал он каждому из нас по отдельности. Это было в парке, где мы неожиданно встретились. Я не мог этому поверить. Моя жена была спасена».
К нам подошла другая женщина поговорить. Она здесь с женщиной старше ее, они друзья и помогают друг другу. Она держит мальчика, того, который, я думала, был болен. «Я вынуждена была уйти, поскольку партизаны забрали моего шестнадцатилетнего сына, я больше его не видела. Я вывезла остальных своих детей из страны настолько быстро, насколько могла. Я приплыла на каноэ по реке Сан Мигель. Я сказала капитану, что у меня нет денег, и рассказала ему свою историю. Он помог мне».
Я спросила другую женщину, которая несла на руках ребенка: «Почему вы уехали из Колумбии?»
«Они убили моего мужа. Я боялась за свою жизнь и за жизнь своих детей. Как-то мой муж сказал: «Я собираюсь пойти поискать работу». Он ушел в 7 часов утра. В 4 дня они позвонили его родителям — не могли бы они опознать тело? Его нашли на дороге. Я спряталась в доме у друзей, и они сказали, что я должна уехать в Эквадор. У них было немного денег, чтобы дать мне на поездку. Мы, мой малыш и двое остальных детей доехали на автобусе до границы. Мы вспомнили, что надо взять свои идентификационные карточки из дома, слава Богу, до того, как они сожгли его. Поэтому мы въехали законно, как приезжие».
«Когда все это произошло?» — спрашиваю я. «Две недели назад». Мы опаздываем, поэтому согласились пропустить ланч.
В машине по дороге на встречу с одной из семей я разговариваю с Рене, сотрудницей УВКБ ООН. Я опять получила возможность вспомнить, как трудно делать заметки в движущейся машине.
Мы остановились около маленького двухэтажного домика, в котором живут пять братьев и их мать. Они приехали сюда месяц назад. Человек десять детей перегнулись через поручни балкона, чтобы поздороваться. Мне сказали, что арендная плата за дом 100 долларов в месяц, поэтому весь дом им не принадлежит. Поначалу у них не было воды, и им приходилось мыться вне дома. Хозяева дома поначалу были недовольны, что в доме живет слишком много народа. Но потом хозяева успокоились, потому что «мы хорошо себя ведем и соблюдаем чистоту и порядок».
Однажды их задержала местная полиция по обвинению в сотрудничестве с вооруженными группами, «потому что мы колумбийцы». Полиция говорит, что в городах проблема с беженцами.
«К счастью, полиция действовала профессионально. Они все выяснили и отпустили нас. Но мы до сих пор напуганы. Мы находимся близко к границе и знаем, что такое вооруженные группы».
Все истории разные, но общее у них — угрозы или насилие со стороны вооруженных групп. Один мужчина двадцать лет работал регистрационным чиновником в правительстве. Последние два года он начал получать угрозы. Обе враждующие стороны хотели иметь доступ к документам.
«Они заставляют тебя помогать одним, а затем обвиняют в помощи другим», — говорит он.
Мне дали воды. Меня столько раз предупреждали о небезопасности местной воды, но я решила, что я лучше заболею, чем буду невежливой. Рене тоже пьет.
Мы разговариваем с одним из беженцев. Он пересек границу с тремя детьми. На это у него ушло три дня и две ночи. «Дети были напуганы?» — спросила я.
«Да. Нам пришлось проходить через множество контрольных пунктов, трех партизанских и трех военизированных групп. На последнем забрали все наши документы. Без документов невозможно легально перейти границу. Внезапно мы оказались без документов, поэтому были нелегальными. У нас в Колумбии осталось три сестры. Одна работала медсестрой; нам только что сообщили, что ее захватили партизаны. Мы говорим людям, что мы являемся беженцами под защитой УВКБ ООН. Это помогает — помогает защищать наших детей».
Другой мужчина говорит: «Нам пришлось бежать из-за постоянного конфликта между партизанами и военизированными группами».
Он заплакал, затем сказал: «Я вынужден был оставить свою семью — троих детей. Им угрожают».
Партизаны угрожали, что разрушат дом, где живут дети. Ему нужна помощь, чтобы привезти их сюда, в Эквадор.
«Я хочу сказать вам всем то, что вы никогда не увидите в новостях: останавливаются автобусы, людей вытаскивают на улицу и убивают. Дети боятся бомбежек, часто становятся жертвами перекрестного огня».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50