ЦХИДК Ф. 7. Оп. 1. Д. 1042. Л. 127-129.
№47
Донесение французского военного атташе в Гааге 2-му бюро генерального штаба французской армии о сношениях российского военного атташе генерала графа А. А. Игнатьева в Париже с Голландией и по другим вопросам
Голландия
Сношения Российского военного атташе в Париже с Голландией
5 февраля 1918 г. №1111
Ответ на ноту № 14387 S. P. 2/11 из Генштаба, 2-е бюро, 1-я секция
В момент, когда большевики овладели властью, к Российскому представительству в Гааге официально были приданы:
Военный атташе, полковник Генерального штаба Левис де Майер;
Заместитель военного атташе, капитан 1 ранга Алексей Спешнев;
Адъютант Военного атташе лейтенант гвардии Георгий де Морголи.
6 декабря 1917 г. полковник Майер вручил мне копию (см. приложение 1) заявления, которым русские офицеры в Голландии выразили протест "против незаконных актов максималистов, подкупленных Германией, исполняющих власть, предающих Союзников, исторические чаяния России и пытающихся привести ее к гибели", и обязались "сделать все возможное, чтобы продолжить свою работу на общее дело в согласии с Союзниками"*27.
Максималистское правительство лишило звания и должности полковника Майера*28
Что до капитана 1 ранга Спешнева, передовые взгляды которого были настолько широко известны, что члены Русской военной миссии впоследствии держались от него в стороне, то он был оставлен на своем посту большевиками, получив от них необходимые средства. Представляется верным, что он поддерживает связи с максималистским правительством.
Прапорщик де Морголи является убежденным царистом, обожателем и приспешником покойного Распутина. Поэтому невероятно, чтобы он переписывался с большевистскими руководителями.
Уже давно я прекратил всякий обмен документами и сведениями, который имел с полковником де Мейером и прапорщиком Спешневым, которые руководили раздельными службами разведки и контрразведки.
И один, и другой прекрасно поняли причины, которые продиктовали им подобное поведение, и сами продолжали направлять мне разведсведения, все еще поступавшие к ним. Обычно я передавал их службам Фолкестона, который ими больше интересовался.
Эти односторонние отношения дали мне доказательства, что полковник де Майер поддерживает отношения - возможно по телеграфу - с Российским военным атташе в Париже генералом Игнатьевым. 14 января 1918 г. он направил мне просьбу ускорить выдачу виз капитану гвардии графу Адлербергу, возвращающемуся в Париж, откуда он прибыл в Голландию несколько недель тому назад.
Французский посланник в Гааге получил из Парижа инструкции, которые предписывают не выдавать это разрешение, и я сообщил полковнику де Майеру, что не имею возможности удовлетворить просьбу его протеже.
Письмом от 31 января, направляемым в приложении, он сообщил мне, что Российский военный атташе в Париже дал ему знать, что "отказ в выдаче паспорта для вышеупомянутого офицера вызван только общими правилами". Возможно, что невоенное лицо из Русского представительства в Гааге послужит посредником для генерала Игнатьева. В этой связи упомяну, что Торговый атташе этого Представительства Алексей де Сеум в прошлом был бухгалтером императрицы-матери и был публично обвинен - и не без видимой причины - в том, что питает прогерманские настроения, несравнимые с его приверженностью к царизму.
Мною даны указания о получении дополнительных сведений о сношениях, возможно поддерживаемых Российским военным атташе в Париже с заграницей через Голландию.
ЦХИДК Ф. 7. Оп. 1. Д. 1042. Л. 178-179. Подлинник.
№48
Письмо военного министра Ж. Клемансо министру торговли промышленности, почт, телеграфа и торгового флота о необходимости отдачи распоряжений службе эксплуатации телеграфа о контроле за телеграммами русских военных властей во Франции
Штаб армии
2-е бюро, 1-я секция
Служба контроля почты,
телеграфа и телефона
[7 февраля 1918г.]
Председатель Совета,
военный министр
г-ну Министру торговли,
промышленности, почт,
телеграфа и торгового флота
(Служба эксплуатации телеграфа)
Имею честь просить Вас отдать необходимые распоряжения с тем, чтобы:
1. Все русские телеграммы за границу, даже заверенные печатью Российского посольства, передавались для телеграфного контроля, равно как и русские телеграммы внутри страны, включая те из них, о которых идет речь в моем письме 8139 SR. 10/11 от 31 января 1917 г.
2. Все шифрованные телеграммы русских военных властей во Франции и адресованные им передавались во 2-е бюро Генштаба, независимо от страны отправления или получения.
ЦХИДК Ф. 7. Оп. 1 Д. 1042. Л. 168. Копия.
№49
Письмо военного министра Ж. Клемансо министру торговли, промышленности, почт, телеграфа и торгового флота о необходимости отмены разрешения различным русским службам во Франции вести телефонные переговоры на русском языке
Служба эксплуатации телефона и телеграфа, 2/11
Февраль 1918г.
Председатель Совета, военный министр
г-ну Министру торговли, промышленности,
почт, телеграфа и торгового флота
(Служба эксплуатации телефона)
Имею честь довести до Вашего сведения, что разрешение, ранее выданное различным русским службам вести телефонные переговоры на русском языке, будь то по парижской телефонной сети или внутри страны, а также по армейским телефонным линиям, отменено.
Я проинформировал об этом генералов Игнатьева и Лохвицкого, попросив их предупредить подчиненные им заинтересованные службы, что впредь им разрешается вести телефонные разговоры только на французским языке.
ЦХИДК Ф. 7. Оп. 1. Д. 1042. Л. 165. Копия.
№50
Письмо военного министра Ж. Клемансо командующему русскими войсками во Франции генералу Н. А. Лохвицкому об установлении контроля за телеграммами, отправляемыми русскими военными властями и запрещении ведения телефонных разговоров на русском языке на всей французской территории
Февраль 1918г.
Председатель Совета министров и военный министр - г-ну Командующему
Русской базой генералу Лохвицкому
Русские военные власти во Франции до сих пор могли бесконтрольно отправлять шифротелеграммы по различным направлениям и вести телефонные переговоры на русском языке.
По согласованию с Министром иностранных дел и по соображениям общественного порядка, вызванными нынешними обстоятельствами, которые Вы легко поймете, я вынужден принять решение, чтобы телеграммы на русском или французском языках, отправляемые русскими военными властями, подвергались контролю.
С другой стороны, телефонные разговоры на русском языке впредь не допускаются на французской территории.
Эти меры носят только временный характер и будут отменены сразу, как исчезнут вызвавшие их причины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75