Все эти действия гитлеровцев совершенно очевидно преследовали цель соединиться по кратчайшему направлению на Лисянку, Шандоровка, разорвав фронт окружения.
10 февраля мною было принято окончательное решение вывести 5-ю гвардейскую танковую армию с внешнего фронта окружения в коридор прорыва к району Лисянки с задачей не допустить выхода окруженной группировки из котла на стыке двух фронтов и соединения ее с танковой группировкой врага, наступающей с внешнего фронта.
Этот маневр был по обстановке необходимым, но в то же время рискованным. Дело в том, что к этому времени, то есть к моменту вывода войск 5-й гвардейской танковой армии, массированные танковые атаки противника на внешнем фронте не ослабевали, а все больше усиливались. Конечно, это был риск, но риск обоснованный. Я исходил из следующих соображений. Во-первых, на участке, где действовала танковая армия, были оставлены стрелковые дивизии, усиленные большим количеством артиллерии и средствами инженерных заграждений. Войскам при этом была поставлена задача прочно оборонять занимаемые рубежи и не допустить прорыва фронта танковой группировкой противника. Для контроля и оказания необходимой помощи войскам специально на этот участок мною были поставлены командующий артиллерией фронта генерал Н. С. Фомин и начальник инженерных войск фронта генерал А. Д. Цирлин. Во-вторых, в ходе предшествующих боев наступающие танковые дивизии противника имели средний темп продвижения по грязи и бездорожью 4 км в сутки. Поэтому я рассчитал, что если мы даже не сдержим наступления противника на внешнем фронте, то, чтобы соединиться с окруженной группировкой в полосе нашего фронта, ему потребуется минимум 10 суток напряженных боев. Расстояние между населенными пунктами Вязовок (котел) и Юрковка (внешний фронт) было 40 км. За это время, конечно, мы сумеем полностью разбить и пленить окруженную группировку противника, направив для этой цели танкистов Ротмистрова, а также войска Смирнова и Коротеева. Так что маневр 5-й гвардейской танковой армии был рассчитан, обоснован и поэтому успешно осуществлен.
На внешнем фронте кольца окружения на нашем участке, т. е. там, где действовала 53-я армия, атаки противника все эти дни отбивались также успешно.
Действия войск в решении поставленных задач заслуживают и теперь внимания танкистов, общевойсковых командиров и историков.
Рассказывая более подробно об этом, я как бы выполняю завещание члена Военного совета фронта генерал-полковника И. З. Сусайкова, который, будучи танкистом, просил меня написать о маневре 5-й танковой армии отдельную статью.
И. З. Сусайков был всесторонне подготовленным политработником, образованным генералом, прекрасным товарищем. В прошлом молотобоец омских мастерских, он на всю жизнь сохранил замечательные черты советского рабочего, стойкого коммуниста пролетарской закалки. В начале войны он командовал Минским танковым училищем и принимал непосредственное участие в боях за Борисов, где был тяжело ранен. Затем он был переведен на ответственную политическую работу и, еще не совсем оправившись от болезни, выполнял обязанности члена Военного совета фронта.
Я вспоминаю добрым словом И. З. Сусайкова потому, что его роль в деле политического воспитания личного состава и мобилизации бойцов на успешное выполнение боевых задач, роль политаппарата в проведении этой операции была поистине огромна.
Итак, в те дни моей особой заботой было не допустить выхода противника из окружения на стыке двух наших фронтов и соединения его войск в районе Лисянки.
Выполняя боевую задачу, 5-я гвардейская танковая армия к 11 февраля 1944 г. 29-м танковым корпусом сосредоточилась в районе Княжье-Лозоватка, 18-м танковым корпусом - в Михайловке, 20-м танковым корпусом - в Звенигородке38, 27-я танковая бригада к 10 час. 12 февраля была выведена в район Майдановки39.
Для занятия обороны по реке Гнилой Тикич 12 февраля на участок Октябрь, Лисянка, Майдановка, Звенигородка выходили войска 4-й гвардейской армии: 41-я стрелковая, 7-я гвардейская воздушнодесантная, 69-я, 110-я и 375-я стрелковые дивизии, что позволило надежно обеспечить стык фронтов от прорыва танковой группировки противника к Лисянке из района Рубаный Мост, Ризино.
Для усиления направления Стеблев, Шандеровка (внутренний фронт окружения), где действовали войска 27-й армии 1-го Украинского фронта, 11 февраля в 4 час. 30 мин. мною было отдано распоряжение командиру 5-го гвардейского кавалерийскою корпуса генералу Селиванову повернуть корпус на 180 градусов, т. е. на запад, на Шандеровку. Выполняя приказ, уже к утру 12 февраля 63-я кавалерийская дивизия этого корпуса вышла к реке Гнилой Тикич, в район Почапинцы. Главные силы корпуса сосредоточились в районе Сухины, Гнилец, Журовка, где установили связь с 27-й, 4-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армиями.
Все эти мероприятия предпринимались, чтобы обеспечить стык двух фронтов на внешнем и внутреннем фронтах окружения от возможных попыток окруженной группировки противника прорваться на юго-запад навстречу наступающей танковой группировке врага.
В течение 10 и 11 февраля на всем участке 2-й и 6-й танковых армий велись напряженные бои с переменным успехом. С утра 11 февраля противник силами 200 танков с пехотой атаковал части 6-й танковой армии и, преодолев упорное сопротивление войск 1-го Украинского фронта, к исходу дня вышел на фронт Франковка, Бужанка. 12 февраля на этом участке шли напряженные бои.
В то же время генерал Штеммерман спешно создавал ударную группировку в составе боевой группы 332-й пехотной дивизии, находившейся в резерве в районе Корсунь-Шевченковского, 72-й пехотной дивизии, усиленной батальоном танков дивизии СС "Викинг", мотополком "Германия" и моторизованной бригадой СС "Валония". С утра 12 февраля войска этой группы перешли в наступление на участке 27-й армии 1-го Украинского фронта, нанося удар из района Стеблева на Шандеровку, рассчитывая прорвать фронт и выйти на соединение со своими частями, наносящими удар на Лисянку.
Враг с отчаянием обреченного, не считаясь с потерями, бросался в бой. В полосе 27-й армии, к сожалению, слабой по своему составу и занимавшей широкий фронт, противнику удалось прорвать оборону и к исходу дня занять Хильки, Шандеровку и Ново-Буду. Расстояние между окруженной группировкой и войсками врага, наступающими на внешнем фронте, сократилось до 12 км.
Создалась угроза выхода группировки врага из окружения. Это был самый кризисный момент операции.
В боевом донесении нашего фронта, которое было адресовано в Ставку Верховного Главнокомандования, сообщалось: "1. На правом крыле фронта 52-я и 4-я гвардейская армии продолжали наступление и производили частичную перегруппировку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
10 февраля мною было принято окончательное решение вывести 5-ю гвардейскую танковую армию с внешнего фронта окружения в коридор прорыва к району Лисянки с задачей не допустить выхода окруженной группировки из котла на стыке двух фронтов и соединения ее с танковой группировкой врага, наступающей с внешнего фронта.
Этот маневр был по обстановке необходимым, но в то же время рискованным. Дело в том, что к этому времени, то есть к моменту вывода войск 5-й гвардейской танковой армии, массированные танковые атаки противника на внешнем фронте не ослабевали, а все больше усиливались. Конечно, это был риск, но риск обоснованный. Я исходил из следующих соображений. Во-первых, на участке, где действовала танковая армия, были оставлены стрелковые дивизии, усиленные большим количеством артиллерии и средствами инженерных заграждений. Войскам при этом была поставлена задача прочно оборонять занимаемые рубежи и не допустить прорыва фронта танковой группировкой противника. Для контроля и оказания необходимой помощи войскам специально на этот участок мною были поставлены командующий артиллерией фронта генерал Н. С. Фомин и начальник инженерных войск фронта генерал А. Д. Цирлин. Во-вторых, в ходе предшествующих боев наступающие танковые дивизии противника имели средний темп продвижения по грязи и бездорожью 4 км в сутки. Поэтому я рассчитал, что если мы даже не сдержим наступления противника на внешнем фронте, то, чтобы соединиться с окруженной группировкой в полосе нашего фронта, ему потребуется минимум 10 суток напряженных боев. Расстояние между населенными пунктами Вязовок (котел) и Юрковка (внешний фронт) было 40 км. За это время, конечно, мы сумеем полностью разбить и пленить окруженную группировку противника, направив для этой цели танкистов Ротмистрова, а также войска Смирнова и Коротеева. Так что маневр 5-й гвардейской танковой армии был рассчитан, обоснован и поэтому успешно осуществлен.
На внешнем фронте кольца окружения на нашем участке, т. е. там, где действовала 53-я армия, атаки противника все эти дни отбивались также успешно.
Действия войск в решении поставленных задач заслуживают и теперь внимания танкистов, общевойсковых командиров и историков.
Рассказывая более подробно об этом, я как бы выполняю завещание члена Военного совета фронта генерал-полковника И. З. Сусайкова, который, будучи танкистом, просил меня написать о маневре 5-й танковой армии отдельную статью.
И. З. Сусайков был всесторонне подготовленным политработником, образованным генералом, прекрасным товарищем. В прошлом молотобоец омских мастерских, он на всю жизнь сохранил замечательные черты советского рабочего, стойкого коммуниста пролетарской закалки. В начале войны он командовал Минским танковым училищем и принимал непосредственное участие в боях за Борисов, где был тяжело ранен. Затем он был переведен на ответственную политическую работу и, еще не совсем оправившись от болезни, выполнял обязанности члена Военного совета фронта.
Я вспоминаю добрым словом И. З. Сусайкова потому, что его роль в деле политического воспитания личного состава и мобилизации бойцов на успешное выполнение боевых задач, роль политаппарата в проведении этой операции была поистине огромна.
Итак, в те дни моей особой заботой было не допустить выхода противника из окружения на стыке двух наших фронтов и соединения его войск в районе Лисянки.
Выполняя боевую задачу, 5-я гвардейская танковая армия к 11 февраля 1944 г. 29-м танковым корпусом сосредоточилась в районе Княжье-Лозоватка, 18-м танковым корпусом - в Михайловке, 20-м танковым корпусом - в Звенигородке38, 27-я танковая бригада к 10 час. 12 февраля была выведена в район Майдановки39.
Для занятия обороны по реке Гнилой Тикич 12 февраля на участок Октябрь, Лисянка, Майдановка, Звенигородка выходили войска 4-й гвардейской армии: 41-я стрелковая, 7-я гвардейская воздушнодесантная, 69-я, 110-я и 375-я стрелковые дивизии, что позволило надежно обеспечить стык фронтов от прорыва танковой группировки противника к Лисянке из района Рубаный Мост, Ризино.
Для усиления направления Стеблев, Шандеровка (внутренний фронт окружения), где действовали войска 27-й армии 1-го Украинского фронта, 11 февраля в 4 час. 30 мин. мною было отдано распоряжение командиру 5-го гвардейского кавалерийскою корпуса генералу Селиванову повернуть корпус на 180 градусов, т. е. на запад, на Шандеровку. Выполняя приказ, уже к утру 12 февраля 63-я кавалерийская дивизия этого корпуса вышла к реке Гнилой Тикич, в район Почапинцы. Главные силы корпуса сосредоточились в районе Сухины, Гнилец, Журовка, где установили связь с 27-й, 4-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армиями.
Все эти мероприятия предпринимались, чтобы обеспечить стык двух фронтов на внешнем и внутреннем фронтах окружения от возможных попыток окруженной группировки противника прорваться на юго-запад навстречу наступающей танковой группировке врага.
В течение 10 и 11 февраля на всем участке 2-й и 6-й танковых армий велись напряженные бои с переменным успехом. С утра 11 февраля противник силами 200 танков с пехотой атаковал части 6-й танковой армии и, преодолев упорное сопротивление войск 1-го Украинского фронта, к исходу дня вышел на фронт Франковка, Бужанка. 12 февраля на этом участке шли напряженные бои.
В то же время генерал Штеммерман спешно создавал ударную группировку в составе боевой группы 332-й пехотной дивизии, находившейся в резерве в районе Корсунь-Шевченковского, 72-й пехотной дивизии, усиленной батальоном танков дивизии СС "Викинг", мотополком "Германия" и моторизованной бригадой СС "Валония". С утра 12 февраля войска этой группы перешли в наступление на участке 27-й армии 1-го Украинского фронта, нанося удар из района Стеблева на Шандеровку, рассчитывая прорвать фронт и выйти на соединение со своими частями, наносящими удар на Лисянку.
Враг с отчаянием обреченного, не считаясь с потерями, бросался в бой. В полосе 27-й армии, к сожалению, слабой по своему составу и занимавшей широкий фронт, противнику удалось прорвать оборону и к исходу дня занять Хильки, Шандеровку и Ново-Буду. Расстояние между окруженной группировкой и войсками врага, наступающими на внешнем фронте, сократилось до 12 км.
Создалась угроза выхода группировки врага из окружения. Это был самый кризисный момент операции.
В боевом донесении нашего фронта, которое было адресовано в Ставку Верховного Главнокомандования, сообщалось: "1. На правом крыле фронта 52-я и 4-я гвардейская армии продолжали наступление и производили частичную перегруппировку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123