- На таможне не поверят ни единому их слову.
- Так это ты выдал их!
- Да, я. Больше они уже нас не побеспокоят. - И он хмыкнул:
- А что ты так удивляешься, дорогая? Разве не знаешь, что среди воров нет честных людей?
Глава 11
Нас захлестнул водоворот из обнимающихся друзей, родственников и просто пассажиров. Мы оказались среди повозок и телег с багажом. Я предоставила Адаму самому заботиться обо всем. Даже тогда, когда мы уже сидели в поезде, мчавшем нас в Лондон, я не могла избавиться от давящего чувства нереальности происходящего, охватившего меня.
Обычно я жадно смотрела на проносящиеся за окном пейзажи. Однако теперь сидела, как деревянная, со сложенными на коленях руками, с глазами, устремленными в никуда. Всякий раз, когда я думала о том, что меня чуть было не арестовали, дрожь сотрясала мое тело. Никогда не забуду я Джорджа Хавершама, бросающего мне обвинение. Что, если Адам заставил меня подвергнуть огромному риску ни в чем не повинную пару?
- Все хорошо, - успокоил меня сидящий рядом Адам. - Не думай больше об этом.
Я повернула к нему пепельно-серое лицо.
- Легко сказать - не думай о розовом слоне. Не желая этого, поневоле будешь о нем думать. Поэтому когда ты советуешь забыть о Хавершамах, это только оживляет мои воспоминания.
- Верно. - Он взял мою руку. - Ну, тогда ты не думай о чем-нибудь другом. Не думай о том, что находишься в Англии, не думай о ее истории, помпезной и церемонной. Не думай о Букингемском дворце и Биг Бене.
Адам продолжал перечислять то, что ожидало меня в Лондоне, и эти картины действительно вставали у меня перед глазами. Понемногу они затмили все остальное - я начала осознавать, что направляюсь в один из самых великих городов мира.
Когда мы сошли с поезда, Адам нанял экипаж. Я думала, что нас ожидает номер в каком-нибудь отеле. Но мне следовало бы уже привыкнуть к неожиданностям. Надо сказать, что первые мои впечатления от Лондона оказались благоприятными. Улицы были полны омнибусами, экипажами и роскошными каретами. На тротуарах богато одетые аристократы соседствовали с простолюдинами, а покупатели - с продавцами.
Позвякивание сбруи и цоканье копыт смешивались со звуками шарманок и криками уличных торговцев. Мы быстро ехали по широким улицам, освещенным тусклым светом солнца, и я радовалась, видя зеленеющие парки, цветущие деревья, здания, тронутые временем.
Вскоре мы оказались в районе, застроенном изящными особняками времен королевы Анны. На окнах домов висели кружевные занавески, ступени были тщательно вымыты.
Когда кучер остановился перед одним из таких зданий, я удивилась:
- Чей это дом?
- На данный момент - наш. Здесь мы будем ограждены от чужих глаз.
Я подождала, пока сгрузят наши чемоданы.
Адам распорядился, чтобы более крупные вещи привезли фургоном. Пока он расплачивался с кучером, я думала о Джаспере. Ждет ли он нас внутри, готовый по-прежнему исполнять обязанности тюремщика? Но по моему спокойному виду невозможно было догадаться о том, что творилось у меня в душе. Любимый человек снова стал для меня чужим.
В этот момент к нам приблизился полицейский в высокой каске и униформе. Мне на помощь приходил закон! Адам с легкостью признался в том, что отдал Хавершамов в руки правосудия только из-за того, что так ему было сподручнее, и я боялась, что, когда придет время, он избавится от меня столь же беспощадно. Судьба давала мне шанс.
Если я решу закатить сцену, Адам вряд ли сумеет мне помешать. Я вполне могла побежать навстречу полицейскому, поведать ему историю моего похищения. Не знаю, что удержало меня, однако с губ моих так и не сорвались мольбы о помощи.
Полицейский прикоснулся рукой к каске.
- С добрым утром, - сказал он и улыбнулся. Адам тоже поприветствовал его и взял меня под руку. За нами последовал кучер с багажом. Особняк, к которому мы шли, выглядел вполне безобидно. Однако, вполне возможно, когда белая дверь за нами захлопнется, он окажется моей новой тюрьмой.
Адам вытащил из кармана ключ, открыл дверь, а после повернулся и взял меня на руки.
- Новобрачную следует перенести через порог.., даже если это порог всего лишь арендованного дома.
Прикосновение его было прикосновением влюбленного мужчины, глаза мягко смотрели на меня, а губы нежно улыбались. Мои руки автоматически обвили его шею. Я поняла, что моя любовь удерживала меня крепче, чем любая цепь. Адам опустил меня на ноги в прелестном белом холле, потом дал кучеру на чай и закрыл за ним дверь.
- Успокойся. Здесь ничто не угрожает тебе. - Он наклонился и поцеловал меня. - Я люблю тебя, Шарль.
Все вокруг померкло, когда его уста слились с моими. Ищущий язык и нетерпение губ Адама заставили позабыть обо всем на свете. Волна ощущений захлестнула меня, и я оказалась не в состоянии ни рассуждать, ни протестовать.
- Пойдем, - хрипло сказал он, увлекая меня наверх. - Осмотрим дом позднее.
В спальне Адам подтолкнул меня к кровати - я не видела ничего, кроме его лица с полуприкрытыми глазами, а он целовал меня снова и снова. Сердце мое неистово билось, и я жадно отвечала на завораживающие ласки. Каждое соприкосновение с его телом наполняло меня огнем желания. Чувства мои были полны им - и только им одним.
Одежда наша оказалась на полу. Адам прижался ко мне, и я почувствовала его грудь на моей, а ноги - между моими ногами. Он целовал мои губы и шею, с изумительной медлительностью подбираясь к грудям. Когда Адам нежно охватил губами один за другим розовые твердые соски, их будто бы пронзили маленькие остренькие иголочки. И если когда-то я думала, что в минуты нашей близости мне уже просто не может быть лучше, я ошибалась. Он раздвинул мои ноги и вошел в меня.
С каждым новым движением мы поднимались к вершинам блаженства. И мы были одни в целом мире, где единственными звуками, наполняющими этот мир, были слова любви. Наконец мы достигли кульминации - и наслаждение взорвалось в нас тысячами мерцающих искр.
Потом мы тихо лежали. Не было нужды в словах. Я прижалась к Адаму и, умиротворенная, заснула. Вечерние тени заползли в комнату, когда я открыла глаза. Адам, приподнявшись на локте, смотрел на меня и нежно улыбался.
- Когда ты спишь, у тебя вид ангела, и в то же время ты бесконечно соблазнительна. - Он погладил меня по спутанным волосам, ловя непослушные пряди, падающие на лоб.
Его собственные темные волосы были взъерошены и придавали ему забавный мальчишеский вид. Когда Адам улыбался, выражение его лица становилось одновременно строгим и нежным. Я дотронулась до его щеки.
- Я люблю тебя.
- Знаю, - улыбнулся Адам, а потом поцеловал меня в нос и слегка укусил за мочку уха. -Очень вкусно... Но, наверное, нам стоит посмотреть, нет ли в доме какой-нибудь еды. Или ты хочешь поужинать где-нибудь еще?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
- Так это ты выдал их!
- Да, я. Больше они уже нас не побеспокоят. - И он хмыкнул:
- А что ты так удивляешься, дорогая? Разве не знаешь, что среди воров нет честных людей?
Глава 11
Нас захлестнул водоворот из обнимающихся друзей, родственников и просто пассажиров. Мы оказались среди повозок и телег с багажом. Я предоставила Адаму самому заботиться обо всем. Даже тогда, когда мы уже сидели в поезде, мчавшем нас в Лондон, я не могла избавиться от давящего чувства нереальности происходящего, охватившего меня.
Обычно я жадно смотрела на проносящиеся за окном пейзажи. Однако теперь сидела, как деревянная, со сложенными на коленях руками, с глазами, устремленными в никуда. Всякий раз, когда я думала о том, что меня чуть было не арестовали, дрожь сотрясала мое тело. Никогда не забуду я Джорджа Хавершама, бросающего мне обвинение. Что, если Адам заставил меня подвергнуть огромному риску ни в чем не повинную пару?
- Все хорошо, - успокоил меня сидящий рядом Адам. - Не думай больше об этом.
Я повернула к нему пепельно-серое лицо.
- Легко сказать - не думай о розовом слоне. Не желая этого, поневоле будешь о нем думать. Поэтому когда ты советуешь забыть о Хавершамах, это только оживляет мои воспоминания.
- Верно. - Он взял мою руку. - Ну, тогда ты не думай о чем-нибудь другом. Не думай о том, что находишься в Англии, не думай о ее истории, помпезной и церемонной. Не думай о Букингемском дворце и Биг Бене.
Адам продолжал перечислять то, что ожидало меня в Лондоне, и эти картины действительно вставали у меня перед глазами. Понемногу они затмили все остальное - я начала осознавать, что направляюсь в один из самых великих городов мира.
Когда мы сошли с поезда, Адам нанял экипаж. Я думала, что нас ожидает номер в каком-нибудь отеле. Но мне следовало бы уже привыкнуть к неожиданностям. Надо сказать, что первые мои впечатления от Лондона оказались благоприятными. Улицы были полны омнибусами, экипажами и роскошными каретами. На тротуарах богато одетые аристократы соседствовали с простолюдинами, а покупатели - с продавцами.
Позвякивание сбруи и цоканье копыт смешивались со звуками шарманок и криками уличных торговцев. Мы быстро ехали по широким улицам, освещенным тусклым светом солнца, и я радовалась, видя зеленеющие парки, цветущие деревья, здания, тронутые временем.
Вскоре мы оказались в районе, застроенном изящными особняками времен королевы Анны. На окнах домов висели кружевные занавески, ступени были тщательно вымыты.
Когда кучер остановился перед одним из таких зданий, я удивилась:
- Чей это дом?
- На данный момент - наш. Здесь мы будем ограждены от чужих глаз.
Я подождала, пока сгрузят наши чемоданы.
Адам распорядился, чтобы более крупные вещи привезли фургоном. Пока он расплачивался с кучером, я думала о Джаспере. Ждет ли он нас внутри, готовый по-прежнему исполнять обязанности тюремщика? Но по моему спокойному виду невозможно было догадаться о том, что творилось у меня в душе. Любимый человек снова стал для меня чужим.
В этот момент к нам приблизился полицейский в высокой каске и униформе. Мне на помощь приходил закон! Адам с легкостью признался в том, что отдал Хавершамов в руки правосудия только из-за того, что так ему было сподручнее, и я боялась, что, когда придет время, он избавится от меня столь же беспощадно. Судьба давала мне шанс.
Если я решу закатить сцену, Адам вряд ли сумеет мне помешать. Я вполне могла побежать навстречу полицейскому, поведать ему историю моего похищения. Не знаю, что удержало меня, однако с губ моих так и не сорвались мольбы о помощи.
Полицейский прикоснулся рукой к каске.
- С добрым утром, - сказал он и улыбнулся. Адам тоже поприветствовал его и взял меня под руку. За нами последовал кучер с багажом. Особняк, к которому мы шли, выглядел вполне безобидно. Однако, вполне возможно, когда белая дверь за нами захлопнется, он окажется моей новой тюрьмой.
Адам вытащил из кармана ключ, открыл дверь, а после повернулся и взял меня на руки.
- Новобрачную следует перенести через порог.., даже если это порог всего лишь арендованного дома.
Прикосновение его было прикосновением влюбленного мужчины, глаза мягко смотрели на меня, а губы нежно улыбались. Мои руки автоматически обвили его шею. Я поняла, что моя любовь удерживала меня крепче, чем любая цепь. Адам опустил меня на ноги в прелестном белом холле, потом дал кучеру на чай и закрыл за ним дверь.
- Успокойся. Здесь ничто не угрожает тебе. - Он наклонился и поцеловал меня. - Я люблю тебя, Шарль.
Все вокруг померкло, когда его уста слились с моими. Ищущий язык и нетерпение губ Адама заставили позабыть обо всем на свете. Волна ощущений захлестнула меня, и я оказалась не в состоянии ни рассуждать, ни протестовать.
- Пойдем, - хрипло сказал он, увлекая меня наверх. - Осмотрим дом позднее.
В спальне Адам подтолкнул меня к кровати - я не видела ничего, кроме его лица с полуприкрытыми глазами, а он целовал меня снова и снова. Сердце мое неистово билось, и я жадно отвечала на завораживающие ласки. Каждое соприкосновение с его телом наполняло меня огнем желания. Чувства мои были полны им - и только им одним.
Одежда наша оказалась на полу. Адам прижался ко мне, и я почувствовала его грудь на моей, а ноги - между моими ногами. Он целовал мои губы и шею, с изумительной медлительностью подбираясь к грудям. Когда Адам нежно охватил губами один за другим розовые твердые соски, их будто бы пронзили маленькие остренькие иголочки. И если когда-то я думала, что в минуты нашей близости мне уже просто не может быть лучше, я ошибалась. Он раздвинул мои ноги и вошел в меня.
С каждым новым движением мы поднимались к вершинам блаженства. И мы были одни в целом мире, где единственными звуками, наполняющими этот мир, были слова любви. Наконец мы достигли кульминации - и наслаждение взорвалось в нас тысячами мерцающих искр.
Потом мы тихо лежали. Не было нужды в словах. Я прижалась к Адаму и, умиротворенная, заснула. Вечерние тени заползли в комнату, когда я открыла глаза. Адам, приподнявшись на локте, смотрел на меня и нежно улыбался.
- Когда ты спишь, у тебя вид ангела, и в то же время ты бесконечно соблазнительна. - Он погладил меня по спутанным волосам, ловя непослушные пряди, падающие на лоб.
Его собственные темные волосы были взъерошены и придавали ему забавный мальчишеский вид. Когда Адам улыбался, выражение его лица становилось одновременно строгим и нежным. Я дотронулась до его щеки.
- Я люблю тебя.
- Знаю, - улыбнулся Адам, а потом поцеловал меня в нос и слегка укусил за мочку уха. -Очень вкусно... Но, наверное, нам стоит посмотреть, нет ли в доме какой-нибудь еды. Или ты хочешь поужинать где-нибудь еще?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42