Мэри не смогла сдержать улыбку, вспомнив их встречу у речки. На нем тогда была та же самая любимая одежда.
- Действительно, Мэри, почему вы никогда не носите платья?
Молодая женщина вздрогнула. До сих пор Джон, кажется, не заметил шрама на ее бедре. И он больше не интересовался пресловутым порезом на пятке. Мэри почувствовала себя в ловушке.
- Мне удобнее в джинсах.
- У вас такие красивые ноги, - добавил он спокойно.
- Спасибо.
- Это правда.
Мэри расслабилась только тогда, когда снова взглянула на полотно. Постепенно она успокоилась. Джон Марицелли был волшебником. Он умел успокаивать ее мрачные думы и тревоги. Пока длилось это чудесное бабье лето, Мэри стало казаться, что прошлое и вправду не имеет никакого значения. Здесь, в Техасе, она как бы родилась заново.
Но однажды, когда глаза ее остановились на любимом пейзаже, висевшем на стене, неугомонный бесенок снова стал мучить ее.
- Когда вы ездили в Ирландию? - неожиданно спросила она. Джон резко повернулся, и его палитра чуть не упала на землю. Значит, с этим местом у него были связаны какие-то воспоминания?
- Около десяти лет назад.
На его спокойном лице проступило глубокое волнение. Она сперва даже подумала, что он положит кисть, так дрожали его пальцы. Но ничего не произошло. Джон справился с волнением и возобновил работу. Охваченная ревностью Мэри прикусила губу.
Было очевидно: Джон ничего не забыл и все еще страдал. Речь могла идти только о женщине. Ей на память пришли его слова, и она не смогла удержаться от вопроса:
- У вас там было свадебное путешествие, не так ли?
На этот раз он вздрогнул как ужаленный. В его темных зрачках вспыхнул какой-то отсвет.
- Мэри... Ради бога, почему вы спрашиваете меня об этом? Она бы все отдала, лишь бы вернуть свои слова.
О, если бы земля расступилась, чтобы она смогла исчезнуть и спрятаться от этого пытливого взгляда, который словно проникал ей в душу!
- Я... Я прошу прощения... Мне не следовало...
- Нет, напротив!
Он нервно положил палитру на стол и провел рукою по лбу.
Растерявшись, Мэри замолчала. Ей больше не нужны были его признания. Она предчувствовала, что все испортится между ними. Не отводя от нее глаз, он медленно подошел к ней и сжал в своих объятиях. Можно было почувствовать, как сильно бьется его сердце. Мэри спрятала лицо на его широкой груди, и они замерли на минуту не шевелясь.
- Вы хотите знать, Мэри? - прошептал он наконец.
Эта откровенность ее потрясла. Значит, у Джона никогда не было намерений скрывать от нее что бы то ни было? Лишь из деликатности он ждал удобного случая. Вот в чем дело. Теперь Мэри разбередила его память, и час объяснений настал. Смогла бы она, в свою очередь, оказаться столь же искренней?
- Нет... Нет... Я сказала невесть что, Джон... Не считайте себя обязанным раскрывать передо мной свое прошлое. Давайте соблюдать нашу договоренность, хорошо?
Он вдруг взял ее лицо в свои руки, вглядываясь с какой-то томительной пристальностью, а потом нехотя сказал:
- Хорошо. В конце дня Джон проводил ее до ранчо, и они поужинали перед веселым пламенем очага. Но что-то встало между ними. Впервые Мэри захотелось провести ночь одной, наедине со своими мрачными мыслями. Этого не случилось. Но в их объятиях уже таилось отчаяние...Джон ее не любил. Впрочем, он никогда ей этого не говорил. Другая женщина занимала его сердце. Мэри лишь развеяла его тоску - так же, как он спас ее от одиночества. Они были квиты.
Слезы текли у нее по щекам, и она не могла их удержать. После любви Джон сразу уснул. Луна освещала комнату, и молодая женщина с тяжелым сердцем долго смотрела на него.
- Мэри...
Она нагнулась к нему. Он говорил во сне. Для нее было место только в его грезах... Молодая женщина вытерла слезы и прислушалась. Какими словами любви сможет он во сне одарить ее? Внезапно ее сердце остановилось, и она готова была закричать.
- Мэри... Маришка... - пробормотал он. Волна горечи захватила ее. Какая ирония судьбы, эта незнакомка даже носила ее имя?
Мэри всю ночь не смыкала глаз. Устремив взгляд на темный квадрат окна, за которым бродили ночные тени, она уловила первые проблески зари.
Не только прошлого не было у нее. Перед ними не открывалось и никакого будущего.
Усталость и печаль сморили ее, и, когда она проснулась, лучи бледного солнца заливали комнату. Место Джона рядом с нею было холодным. Какой шел час?
Она поднялась со стоном. Будильник показывал полдень. Ничего не было удивительного в том, что Джон вернулся в свою мастерскую.
Вчерашние воспоминания возникли перед ней с удручающей остротой. Как жаль, что ее память не поглотила их! Она откинулась на подушки. Нет, было невыносимо встретить этот день. Она неподвижно лежала в постели. У нее не хватало сил встать и что-нибудь делать. В таком состоянии оставалось только одно прибежище - сон...
Она натянула простыню на голову. С самого начала Мэри допустила много фальшивых нот, и их прекрасный дуэт стал превращаться в какофонию. Все произошло по ее вине. Джон заговорил бы раньше, если бы она с самого начала была откровенной. А она, наоборот, соткала целую паутину лжи и теперь, как муха, сама попалась в нее.
Во дворе прозвучал гудок. Мэри привстала. Она не слышала, как подъехал автомобиль. Но почему Джон вывел его в эту прекрасную погоду? Она чувствовала, что не в состоянии встретиться сейчас с художником, и не двигалась с места.
- Мэри! Эй, эй! Это я!
Потребовалось несколько минут, чтобы она поняла. В ней вспыхнула радость, а затем смятение парализовало ее.
Кэрол!
Сестра не могла бы выбрать для своего приезда более неподходящий момент. Мэри набросила на себя пеньюар и спустилась.
- Не говори мне, что я тебя разбудила! - весело воскликнула Кэрол, целуя ее.
- Почти...
- Дай мне посмотреть на тебя! У тебя круги под глазами. Ты случайно не устроила гулянку? В такой дыре - я сомневаюсь! - Девушка расхохоталась и повернулась на каблуках. Потом внезапно хлопнула себя ладонью по лбу. Господи! Я должна была тебя предупредить. Надеюсь, ты одна? Мэри покраснела.
- Кэрол, ты сошла с ума?
- Я тебя шокирую?
- Да.
- Извини меня, дорогая. Мне захотелось тебя подразнить. Ты хорошо знаешь, что я всегда говорю невпопад.
- Это правда. Ради бога, перестань так вертеться. Я устаю следить за тобой.
Одетая в широкую желтую юбку и более светлую тенниску Кэрол принесла с собой дыхание жизни и молодости, которое показалось Мэри невыносимым в этот момент. Она опустилась на стул, чувствуя, что за эту ночь постарела на сто лет.
- Как случилось, что ты здесь? Я думала, что ты в Нью-Йорке.
- Моя мебель пришла раньше, чем предполагалось. Я воспользовалась этим, чтобы сделать крюк и заехать сюда перед возвращением в Хьюстон. Если ты не против, я останусь на три-четыре дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
- Действительно, Мэри, почему вы никогда не носите платья?
Молодая женщина вздрогнула. До сих пор Джон, кажется, не заметил шрама на ее бедре. И он больше не интересовался пресловутым порезом на пятке. Мэри почувствовала себя в ловушке.
- Мне удобнее в джинсах.
- У вас такие красивые ноги, - добавил он спокойно.
- Спасибо.
- Это правда.
Мэри расслабилась только тогда, когда снова взглянула на полотно. Постепенно она успокоилась. Джон Марицелли был волшебником. Он умел успокаивать ее мрачные думы и тревоги. Пока длилось это чудесное бабье лето, Мэри стало казаться, что прошлое и вправду не имеет никакого значения. Здесь, в Техасе, она как бы родилась заново.
Но однажды, когда глаза ее остановились на любимом пейзаже, висевшем на стене, неугомонный бесенок снова стал мучить ее.
- Когда вы ездили в Ирландию? - неожиданно спросила она. Джон резко повернулся, и его палитра чуть не упала на землю. Значит, с этим местом у него были связаны какие-то воспоминания?
- Около десяти лет назад.
На его спокойном лице проступило глубокое волнение. Она сперва даже подумала, что он положит кисть, так дрожали его пальцы. Но ничего не произошло. Джон справился с волнением и возобновил работу. Охваченная ревностью Мэри прикусила губу.
Было очевидно: Джон ничего не забыл и все еще страдал. Речь могла идти только о женщине. Ей на память пришли его слова, и она не смогла удержаться от вопроса:
- У вас там было свадебное путешествие, не так ли?
На этот раз он вздрогнул как ужаленный. В его темных зрачках вспыхнул какой-то отсвет.
- Мэри... Ради бога, почему вы спрашиваете меня об этом? Она бы все отдала, лишь бы вернуть свои слова.
О, если бы земля расступилась, чтобы она смогла исчезнуть и спрятаться от этого пытливого взгляда, который словно проникал ей в душу!
- Я... Я прошу прощения... Мне не следовало...
- Нет, напротив!
Он нервно положил палитру на стол и провел рукою по лбу.
Растерявшись, Мэри замолчала. Ей больше не нужны были его признания. Она предчувствовала, что все испортится между ними. Не отводя от нее глаз, он медленно подошел к ней и сжал в своих объятиях. Можно было почувствовать, как сильно бьется его сердце. Мэри спрятала лицо на его широкой груди, и они замерли на минуту не шевелясь.
- Вы хотите знать, Мэри? - прошептал он наконец.
Эта откровенность ее потрясла. Значит, у Джона никогда не было намерений скрывать от нее что бы то ни было? Лишь из деликатности он ждал удобного случая. Вот в чем дело. Теперь Мэри разбередила его память, и час объяснений настал. Смогла бы она, в свою очередь, оказаться столь же искренней?
- Нет... Нет... Я сказала невесть что, Джон... Не считайте себя обязанным раскрывать передо мной свое прошлое. Давайте соблюдать нашу договоренность, хорошо?
Он вдруг взял ее лицо в свои руки, вглядываясь с какой-то томительной пристальностью, а потом нехотя сказал:
- Хорошо. В конце дня Джон проводил ее до ранчо, и они поужинали перед веселым пламенем очага. Но что-то встало между ними. Впервые Мэри захотелось провести ночь одной, наедине со своими мрачными мыслями. Этого не случилось. Но в их объятиях уже таилось отчаяние...Джон ее не любил. Впрочем, он никогда ей этого не говорил. Другая женщина занимала его сердце. Мэри лишь развеяла его тоску - так же, как он спас ее от одиночества. Они были квиты.
Слезы текли у нее по щекам, и она не могла их удержать. После любви Джон сразу уснул. Луна освещала комнату, и молодая женщина с тяжелым сердцем долго смотрела на него.
- Мэри...
Она нагнулась к нему. Он говорил во сне. Для нее было место только в его грезах... Молодая женщина вытерла слезы и прислушалась. Какими словами любви сможет он во сне одарить ее? Внезапно ее сердце остановилось, и она готова была закричать.
- Мэри... Маришка... - пробормотал он. Волна горечи захватила ее. Какая ирония судьбы, эта незнакомка даже носила ее имя?
Мэри всю ночь не смыкала глаз. Устремив взгляд на темный квадрат окна, за которым бродили ночные тени, она уловила первые проблески зари.
Не только прошлого не было у нее. Перед ними не открывалось и никакого будущего.
Усталость и печаль сморили ее, и, когда она проснулась, лучи бледного солнца заливали комнату. Место Джона рядом с нею было холодным. Какой шел час?
Она поднялась со стоном. Будильник показывал полдень. Ничего не было удивительного в том, что Джон вернулся в свою мастерскую.
Вчерашние воспоминания возникли перед ней с удручающей остротой. Как жаль, что ее память не поглотила их! Она откинулась на подушки. Нет, было невыносимо встретить этот день. Она неподвижно лежала в постели. У нее не хватало сил встать и что-нибудь делать. В таком состоянии оставалось только одно прибежище - сон...
Она натянула простыню на голову. С самого начала Мэри допустила много фальшивых нот, и их прекрасный дуэт стал превращаться в какофонию. Все произошло по ее вине. Джон заговорил бы раньше, если бы она с самого начала была откровенной. А она, наоборот, соткала целую паутину лжи и теперь, как муха, сама попалась в нее.
Во дворе прозвучал гудок. Мэри привстала. Она не слышала, как подъехал автомобиль. Но почему Джон вывел его в эту прекрасную погоду? Она чувствовала, что не в состоянии встретиться сейчас с художником, и не двигалась с места.
- Мэри! Эй, эй! Это я!
Потребовалось несколько минут, чтобы она поняла. В ней вспыхнула радость, а затем смятение парализовало ее.
Кэрол!
Сестра не могла бы выбрать для своего приезда более неподходящий момент. Мэри набросила на себя пеньюар и спустилась.
- Не говори мне, что я тебя разбудила! - весело воскликнула Кэрол, целуя ее.
- Почти...
- Дай мне посмотреть на тебя! У тебя круги под глазами. Ты случайно не устроила гулянку? В такой дыре - я сомневаюсь! - Девушка расхохоталась и повернулась на каблуках. Потом внезапно хлопнула себя ладонью по лбу. Господи! Я должна была тебя предупредить. Надеюсь, ты одна? Мэри покраснела.
- Кэрол, ты сошла с ума?
- Я тебя шокирую?
- Да.
- Извини меня, дорогая. Мне захотелось тебя подразнить. Ты хорошо знаешь, что я всегда говорю невпопад.
- Это правда. Ради бога, перестань так вертеться. Я устаю следить за тобой.
Одетая в широкую желтую юбку и более светлую тенниску Кэрол принесла с собой дыхание жизни и молодости, которое показалось Мэри невыносимым в этот момент. Она опустилась на стул, чувствуя, что за эту ночь постарела на сто лет.
- Как случилось, что ты здесь? Я думала, что ты в Нью-Йорке.
- Моя мебель пришла раньше, чем предполагалось. Я воспользовалась этим, чтобы сделать крюк и заехать сюда перед возвращением в Хьюстон. Если ты не против, я останусь на три-четыре дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26