Крафт попытался проскользнуть в дверной проём, и сразу десяток арбалетных стрел ударили грифона в грудь и горло. Серая дымка вновь на миг стала чёрной, и стрелы со звоном отлетели.
– Нас защищает Единый! – крикнул Минас. Однако пернатый уже понял, и обратил к Ри широко раскрытые глаза.
– Пояс?! – прошептал Крафт. Вэйта зашипела от гнева.
– Конечно, Пояс! Лети же наконец!!!
Справившись с шоком, грифон кивнул и распахнул крылья. Несколько солдат попытались атаковать его копьями, на беглецов обрушился целый град стрел, но Пояс надёжно оберегал хозяев. Звон и треск разлетающегося вдребезги оружия наполнили двор.
С большим трудом, Крафт всё же сумел взлететь. До предела напрягая силы, пернатый помчался прочь от замка; тройная тяжесть тянула его вниз.
– За нами погоня! – крикнул эльф. Два грифона с лучниками на спинах летели за беглецами, держась чуть выше и правее. Стрелы то и дело пронзали воздух, разлетаясь в щепки о защитный экран. Ри передёрнула затвор.
– Крафт, лети медленнее, – бросила она холодно. – Пусть догонят. Грифон оглянулся.
– Не надо, – попросил он. – Мы под защитой Богини, зачем зря проливать кровь…
– Они проследят нас до убежища, – возразила Ри. – С таким грузом ты далеко не улетишь.
– Убежище? – переспросил эльф. Ящерка кивнула.
– Тайное убежище в горах, у города Зиккурат. Там можно будет отсидеться. Крафт, мне очень жаль, но либо мы – либо они.
– Подожди! – пернатый зарычал. – Не стреляй, я разорву им крылья! Ри сузила глаза.
– Судьба стражников тебя так не беспокоила!
– Но они же… – Крафт запнулся, не найдя ответа. Ящерка погладила его по шее.
– Враги, – объяснила Ри. – Это враги. Пернатый оглянулся на сородичей, мчавшихся следом.
– Я не могу… – выдавил он. – Кого угодно, только не грифонов…
– Тогда избавься от них! – гневно бросила Ри. – Я не собираюсь подводить своих друзей!
Ничего не ответив, Крафт завернул на крыле и помчался навстречу преследователям. Те легко уклонились от атаки.
– Крафт, ты перегружен, – тревожно заметил Минас, – У них большое преимущество… Очередная стрела ударила грифона в горло и разлетелась в щепки. Ри дёрнула хвостом.
– Ну, хватит! – щёлкнул самострел. Один из преследователей дёрнулся и с шумом рухнул в реку, над которой они сейчас летели. Второй сразу сбавил скорость.
– Крафт, лети ему навстречу!
Грифон стиснул клюв, но выбора не было, и он послушался. Однако противник оказался опытным бойцом: все попытки Крафта приблизиться на выстрел окончились безуспешно. Оглядев ночное небо, Ри просунула свой хвост под Пояс, крепко обхватила грифона за шею и крикнула ему в ухо:
– Когда в тебя попадёт следующая стрела, падай!
Пернатый кивнул. Некоторое время преследователь и жертва кружились над водой, и наконец лучник на спине второго грифона выстрелил, целя Крафту в глаз. Пернатый отчаяно забил крыльями и рухнул в реку.
Ри задержала дыхание. Крафт бился, изображая агонию, эльф из последних сил старался удержаться на грифоньей спине. Тем временем преследователь снизился, чтобы добить жертву, и стрелка из самострела попала ему в живот. Издав мучительный вопль, грифон рухнул в реку; всадник уронил лук и принялся рвать ремни, крепившие его к седлу. Ри выстрелила ещё раз.
– Лети, пока не появились новые! – крикнула она. Однако перегруженному Крафту пришлось вначале доплыть до берега. Выбравшись из воды, грифон отряхнулся, бросил последний взгляд на тела в реке и расправил чёрные крылья.
– Будь проклята война! – прорычал он. Ри ничего не ответила.
Глава 8: Бусидо
До вечера я совершенно измотала Куросао и себя скачкой. Мы проехали, наверно, два дневых пути, и когда белое Солнце коснулось горизонта, напоминали выжатые лимоны. Хотя конь устал сильнее, конечно.
Зато Тошиба прекрасно провёл день. После обильного завтрака, который я на скорую руку приготовила из пойманного зайца, он забрался мне на колени, прижался и почти до самого вечера спал, убаюканный равномерной тряской. Я всё больше привязываюсь к этому малышу.
Уже вечерело, когда мы наконец остановились у небольшой речки. Куросао прямо рухнул в воду, мне пришлось насильно вытащить его обратно – после долгого бега нельзя много пить. Это я постаралась объяснить жеребцу, но он, похоже, не захотел понять.
Так или иначе, скоро мы все трое плескались в холодной воде и рычали (мы с Тошибой), ржали (Куросао), дрожали (все трое) и смеялись (только я). Хотя смеяться я старалась не очень громко; кто знает, вдруг мы здесь не одни.
Далеко на горизонте виднелись горы. Всё, что я о них знала – название; горы звались попросту Серыми Горами, и в них не было золота, как гласила пометка на карте. С чего бы мне искать там золото?
Немного отдохнув, я крепко привязала Куросао к кусту, взяла лук и пошла на охоту. Исполняя обещание, не обратила внимания на табун диких лошадок, пришедший к водопою. После часа поисков мне повезло подбить странного зверя, вроде дикобраза, только размером с человека. Две вонзившиеся стрелы совершенно не были заметны среди точно таких же по длине колючек.
Несколько секунд я раздумывала над этой мыслью, потом взвизгнула от восторга и бросилась снимать со зверя шкуру. Иглы, конечно, оказались жутко ядовитыми – даже цвет, ярко оранжевый на конце и краснеющий к основанию, как бы предупреждал об опасности. Зато стрелы из них получились просто потрясающие! Почти вдвое тяжелее деревянных, прочные как металл, они обладали удивительным свойством вонзаться в добычу под любым углом и не выскользать. Позже, разглядывая у костра новое оружие, я заметила множество мелких крючочков, прилегавших к игле. В теле жертвы они раскрывались, намертво зацепляя стрелу и причиняя невообразимую боль. Точно как гарпун…
Первую стрелу я испытала на мелкой птице, а остальным приделала оперение из перьев дичи. Теперь мощь моего лука увеличилась в десять раз! Очень вовремя.
Немного побродив по берегу речки, я подстрелила ещё одну птицу обычной, неядовитой стрелой, и нагруженная добычей вернулась. Быстро разожгла костёр.
Куросао, похоже, наконец понял, что я ходила на охоту мимо табуна диких лошадок. Краем глаза заметила, как жеребец тянет шею, пытаясь разглядеть мою добычу.
– Я дала обещание, конь, – сказала я, не повернув головы. – Сомневаясь в моих словах, ты наносишь оскорбление.
Куросао прекратил подглядывать. Но мне показалось, он испытал большое облегчение. Тогда я встала, подошла к жеребцу и опустилась перед ним на траву.
– Послушай… – конь навострил уши. – Не знаю твоего истинного имени, поэтому буду звать Куросао. Я хочу сказать…
А в самом деле, как ему сказать? Как сказать, что теперь я хорошо понимаю чувства, испытанные им на той охоте?
– В общем… – я подняла голову и посмотрела в глаза чёрного коня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116