– Не станем сейчас обсуждать это, – спокойно парировал Дж., но было видно, что старик здорово потрясен. Овладев собой, он вновь повернулся к страннику.
– От вашей правдивости будет зависеть ваша судьба, – сурово проговорил шеф МИ6. – Произошла утечка информации сверхсекретного характера. Как эти сведения попали к вам?!
– Дайте его мне; я выпотрошу его память, как старый пыльный мешок! -прорычал Лейтон.
– Дослушайте меня, прошу вас, – остановил их Блейд. – Ваша машина, лорд Лейтон, на самом деле никакой не информационный коммуникатор. Она -ключ к перемещениям между различными мирами, между неподвластными человеческим чувствам измерениями!.. Я – Ричард Блейд, только из другого мира, очень похожего на вашу Землю! А с документами меня подставили! Просто подставили! Тут, на планете, таится ваш очень сильный и коварный враг…
Лорд Лейтон безнадежно махнул рукой и первым двинулся к двери.
– Все ясно, джентльмены. Этот человек психически ненормален. Бесспорно, он был разведчиком… но, быть может, та перестрелка несколько помутила его рассудок… Идемте, у нас мало времени. Им должны заняться специалисты. Я распоряжусь.
Слово его светлости здесь и впрямь оказалось законом. Дж., Бонд и Блейд-младший дружно повернулись к двери. И лишь двойник странника, выходя последним, бросил на своего «родственника» долгий взгляд, в котором Блейд прочел спасительное для себя сомнение.
Странник остался один. Он чувствовал себя настолько разбитым, что хотелось просто взвыть и без долгих размышлений послать сигнал о возвращении. Неужели и местный Лейтон, и Дж. на самом деле были напыщенными снобами, отмахивавшимися от любой нестандартной, не укладывавшейся в привычные рамки информации?..
Впрочем, какое это теперь имеет значение? Рухнула последняя надежда убедить тех людей, которые, единственные в этом мире, могли бы оценить слова Блейда по достоинству. Оставалось только отступление. Пусть здешние Блейд, Лейтон, Дж. сами разбираются с тем грозным врагом, что свил гнездо у них под самым носом… Я сделал все, что мог. И я могу уйти.
– Нет, не все, – неожиданно возразил он сам себе. – Ты забыл о Зоэ. – Что станет с ней, если выродки-паллаты возьмут здесь верх? Что станет с миллионами других – простых, честных и хороших людей, которых он, Блейд, мог спасти и не спас, предпочтя трусливое бегство?
Странник стиснул зубы. Нет, он отсюда так просто не уйдет. Борьба еще не окончена. Лошадиная Морда! Ты решил, что сравнял счет в нашем поединке, – что ж, это мы еще посмотрим…
Блейд лежал и думал, как бы исхитриться и освободиться от наручника, когда в палате вновь появились врачи. Двое – мужчины; один типичный «рассеянный профессор» из комиксов тридцатых годов, другой – молодой, солидный, с подозрительно широкими для медика плечами.
Блейда начали проверять на психическую вменяемость. Эта процедура почти ничем не отличалась от принятой на Земле. Пожилой профессор именовал странника «милордом» и «голубчиком», мягко пытаясь выяснить, что же навело уважаемого дона Эмилио Эрнесто Мария Гонзалеса на столь бредовые мысли о перемещении в иных измерениях…
Очень скоро Блейд с ужасом осознал, что оказался в руках настоящего специалиста, да еще вдобавок предубежденного. Экспертиза продолжалась очень долго, наверное, добрых три – три с половиной часа. Наконец экзекуторы смилостивились и удалились, пообещав вернуться завтра.
Молчаливый санитар подал разведчику судно.
Ночью страннику снились кошмары – наверное, едва ли не впервые в жизни. Наутро же врачи не явились – как не явился и никто из власть предержащих. Странника кормили и даже разрешали гулять по коридору – но при этом его правая рука оставалась пристегнута к тяжеленному чугунному ядру, которое приходилось волочить за собой на длинной цепи.
Так прошла целая неделя. Минуло аж семь дней, а Блейд попрежнему терзался неопределенностью. Ему казалось, что о нем забыли; Лейтон, похоже, уверовал в его психическую невменяемость. В то же самое время он понимал, что и Дж., и его светлость оказались в довольно-таки щекотливом положении. Если он, Блейд, – иностранный шпион, то его нужно судить. Или, по крайней мере, обменять на своего разведчика, оказавшегося в чужих застенках. Если же мистер Эмилио Гонзалес не шпион, а всего-навсего не слишком здоровый гражданин Аргентинской республики, его следует выслать на родину. Иначе все это может вылиться в международный скандал…
– Послушайте, – обратился утром восьмого дня странник к принесшему его завтрак санитару. – Доложите вашему начальству, что я требую связать меня с аргентинским посольством. Меня не имеют права держать здесь против моей воли. А вы знаете, что на моей родине не слишком-то любят вас, «томми». Мальвинский архипелаг принадлежит нам! Так что вы должны понимать, чем обернется конфликт из-за моего незаконного содержания под стражей…
Результат не замедлил сказаться. К наконец заговорившему Эмилио Гонзалесу прислали лощеного красавчика Бонда.
Блейд мрачным голосом повторил свое требование немедленно предоставить связь с аргентинским посольством.
– Боюсь, вы не совсем правильно представляете свое положение, мистер Гонзалес, – мягко заметил в ответ Бонд. – Врачи обнаружили у вас сильное психическое расстройство, граничащее с умоисступлением. Навязчивые идеи и все такое прочее – они исписали латинскими терминами целый лист. Вы больны, мистер, и больны серьезно. Вам необходимо лечение. Что же касается связи с посольством, то позвольте спросить вас – а где ваш аргентинский паспорт? Он у нас, дорогой Гонзалес, он у нас. Вы сейчас для всех – просто шизофреник. А если ваши родные станут вас разыскивать – пожалуйста! Задержан английской контрразведкой при выполнении заданий шпионского характера; психическое потрясение при аресте привело к душевному заболеванию. Как вам нравится такая перспектива, а? Выбирайте, мистер Гонзалес. Либо вы сотрудничаете с нами, и тогда мы организуем ваше лечение, доступ консула, родных и всего прочего – или же вы так и остаетесь безвестным и безымянным пациентом тюремного госпиталя. Медицинское заключение позволит держать вас под замком до самой вашей смерти. Так что выбор за вами, мистер Гонзалес.
– Но если… если я официально признан душевнобольным… – хрипло произнес Блейд, – какую же ценность имеют мои показания? И как я могу быть подвергнут в таком случае суду?
– О суде никто и речи не ведет, – отрицающе вытянул руку Бонд. -Повторяю, мистер Эмилио, для внешнего мира вы просто исчезнете. Так что выбор за вами!
Блейд мог только скрипнуть зубами.
– Хорошо. А что говорит мисс Зоэ Коривалл по поводу нашего с ней знакомства и обстоятельств ее похищения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40