— Подло и эгоистично с твоей стороны заставлять меня ждать. Я бы не стала посвящать тебе всю свою жизнь, если бы знала, что по любой прихоти ты будешь отшвыривать меня со своей дороги как ненужную вещь.
— Извини, мама.
— Разумеется, ты должен чувствовать свою вину. По твоей милости мне пришлось Трястись в автобусе.
— Ты могла взять такси.
— Я не могу себе позволить разъезжать на такси каждый день. Разумеется, ты никогда не задумывался о тех жертвах, на которые мне пришлось пойти, но добиться твоей практики у мистера Стюртеванта стоило огромных денег.
— Я понимаю. — Выглядел он жалко: весь как-то съежился и снова стал по-мальчишески неловким. — Мама, быть может, мы закончим препираться? Сейчас я готов отвезти тебя куда угодно.
Она произнесла, нацепив на лицо выражение ледяной скуки:
— Можешь заканчивать свои дела, Лоренс. Я больше не тороплюсь. У меня пропал интерес к этой вечеринке. К тому же, кажется, скоро у меня заболит голова.
— Но, мама, не надо так, пожалуйста.
Он неуклюже потянулся, нащупывая ее руку. Она надменно отвернулась и, злобно стуча каблуками, отошла к окну. Я вошел в лифт. Перед тем как двери закрылись, я взглянул в его лицо и увидел, что оно смялось и покрылось морщинами, будто по нему прошлись остренькие каблучки.
Глава 13
Сэм Дрессен, следователь из отдела шерифа, сидел в своей комнатке в здании суда. Лейтенант Клит считался наиболее работоспособным из офицеров, но от его вида меня уже тошнило. Сэм сидел, покусывая заусеницу, и глаза у него были грустные-грустные. Его седоватая шевелюра вихрилась завитушками и торчала в разные стороны, словно островок прошлогоднего чертополоха.
Тяжко вздохнув, он стал медленно поднимать глаза, пока они не уперлись в мое лицо.
— Привет, Хов. Двадцать против двух, ты притащился, чтобы поведать мне о том, какой я олух. На сегодняшний день в нашей стране в любой конторе, каким-либо образом связанной с законом, нет занятия увлекательнее, чем выяснение того, где Сэм Дрессен в очередной раз лопухнулся. Поначалу мне это преподнес самолично шеф, потом федрила, этот чертов...
— Обожди минутку, Сэм. Как-никак, а ведь это мое самое любимое учреждение. Так в чем проблема?
— Проблема с работой. Какие еще могут быть проблемы?!
— Проблемы с женщинами, например.
— Ну, это не в моем возрасте, парень. До пенсии мне осталось каких-то полтора года, и теперь вся эта кодла старается оттеснить меня от кровного куска пирога. Все, начиная с Эдгара Гувена и заканчивая моим шефом, выходят на демонстрации с лозунгами: «Не давать ему пенсию — нет!» Ты знал об этом, Хов?
— Тебя приятно слушать.
— Шеф был когда-то моим приятелем, но и он переменился. С того самого времени, как прошел этот сраный курс в этой сраной фэбээровской школе, он стал таким фу-ты-надутым, что его просто не узнать. Как ты думаешь, что он выдал сегодня? Сказал, что, если я не подлатаю свою технику съемки отпечатков пальцев, он уволит меня к чертовой матери. «Старикан безуспешно пытался приладить свои пальцы». Это мне-то сказать такое! Восемнадцать, девятнадцатый год работы пошел в департаменте. Они, наверное, думают, что с таким жалованьем можно уходить на пенсию.
— Сэм, это что, пинок в зад по поводу февральского дела?
Его желтые зубы прикусили заусеницу.
— Ты тоже прослышал об этом, да?
— Знаю, что они не могут разобраться с отпечатками, которые ты снял с раздавленного парня.
— Точно, швырнули мне их обратно в физиономию, сказали, что отпечатки смазаны и что установить по ним личность невозможно.
— А это действительно так?
— Может, и так, они-то в своем деле мастера. — Он взглянул на меня уголком изукрашенного прожилками глаза, чтобы убедиться, как я реагирую. — Хов, ты ведь даже представить себе не можешь, в каких условиях приходится работать. Трупное окоченение оставляет свое клеймо, но его черта с два увидишь невооруженным глазом. Вот я и оплошал, такие дела. Любой может облапошиться. Я ведь тоже человек. И нет особых причин писать это сраное письмо моему шефу. Какая разница, кем был тот парень. Умер — и все.
— Теперь, похоже, имеет значение, кем он был, Сэм. Я намереваюсь подать запрос на эксгумацию.
— В связи с утренним убийством? Думаешь, между ними есть какая-то связь?
— Таково мое предположение.
— Ну, тогда можешь не надеяться, что мне что-нибудь известно. Я пошел глянуть на новый трупешник, но в морге было не протолкнуться из-за федрил. Они меня и близко-то не подпустили, сказали, что сами снимут отпечатки и сделают, что необходимо. Как тебе это нравится, Хов?
Так как в последнее время Сэм работал все хуже и хуже, мне это понравилось. С другой стороны, он был моим старинным приятелем. И весьма полезным. Поэтому я издал горлом некий сочувственный звук.
Его это не утешило.
— Так что шеф наорал на меня. Из-за этого дела, кричит, наша контора потеряла лицо! Я ему говорю: будь у меня подобная физия, не жалко было бы потерять...
— Так прямо и сказал?
— Ну, не вслух, конечно. Так, под нос. Если бы он это услышал, я бы здесь уже не сидел. Мне, знаешь, надо до пенсии живым добраться. Но чего-то не верится, что оно так и будет. — Он вздохнул как старая лошадь. — Чем же я могу тебе помочь, Хов? Ты ведь никогда не придешь просто так потрепаться, тебе обязательно что-нибудь нужно узнать.
— У меня кое-что есть для тебя. — Я достал из бумажника визитку и положил ее на стол прямо под его меланхольный нос. — Это принадлежало тому парню из морга. В феврале он отдал ее Ларри Сайфелю. — Я вкратце изложил события. — Покажи ее шерифу. Это несколько, поправит лицо вашей конторы. И скажи ему, чтобы взял у Сайфеля показания. Ты ведь знаешь Сайфеля?
— Еще бы. Один из тех, — добавил он несколько туманно. — Есть две породы молодых прощелыг. Этот из тех, кто ни в грош не ставит старших. Запросто может выставить старика на посмешище, только бы угодить своей заднице. Не то что ты, Хов, — запоздало добавил он.
— У тебя что, были нелады с Сайфелем?
— Мне он ничего страшного сделать не может. Но всю последнюю неделю прохода не давал с трупом по делу Майнера. Я бы хотел, чтобы никакого «дела Майнера» вообще не существовало.
— Боюсь, что с сегодняшнего дня ты будешь слышать о нем еще чаще. Так чего он добивался?
— Информации. Я объяснил, что никакой новой информации по этому делу у меня нет. Но он почему-то вбил себе в голову, что есть. Чушь! У меня и других забот полно. Неужели я должен думать все время об одном деле?! Например, эта вооруженная банда, которую мы сцапали во вторник. На них поступили запросы из шести штатов, из четырнадцати полицейских комиссариатов! Я по уши увяз в переписке. — Он выхватил из кипы бумаг целую пригорошню и грохнул ею об стол.
— Забудь об этом на время, Сэм. Так какая информация у тебя есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53