Он взял Шэффера за руку, и они двинулись вперед до знакомой двери в дамскую комнату. Стараясь не греметь, Смит в несколько секунд открыл отмычкой замок. Они вошли внутрь и заперлись.
— Эта строка не украсит моего некролога, — печально заметил Шэффер. Слова были сказаны легко, но смысл их был невесел.
— Какая именно?
— «Отдал жизнь за родину в женском туалете в Верхней Баварии». А что говорят наши друзья по ту сторону двери?
— Если заткнешься, можем услышать.
— Когда я говорю «все помещения», это значит все! — пролаял капитан командным голосом. — Если дверь заперта, взломайте. Если не можете взломать замок, прострелите его. Если не хотите через пять минут сдохнуть, держите в уме, что это крайне опасные типы, наверняка вооруженные украденными «шмайсерами». И своего оружие у них полно. Не пытайтесь брать живыми. Стреляйте на поражение.
— Ну, слышал? — спросил Смит.
— Боюсь, что да.
Раздался щелчок — Шэффер взвел затвор. Они стояли плечом к плечу в полной темноте, прислушиваясь к звукам — перекличке голосов, стуку прикладов о дерево, треску ломавшейся доски, случайной автоматной очереди: видимо, дверь никак не открывалась… Преследователи приближались.
— Так, теплее… — пробормотал Шэффер.
Невидимая рука, схватив за ручку дверь, яростно затрясла ее. Смит и Шэффер, не говоря ни слова, прижались к стене по обеим сторонам дверного проема. Тяжелый удар едва не вышиб дверь. Другой — и дверь начала подаваться. Еще два таких, подумал Смит, — и все. Но удары прекратились.
— Господи, Ганс, — сказал голос за дверью, — что у тебя в башке — ты что, читать не умеешь?
— А что? — начал было другой голос обиженным тоном, но тут же перешел на извиняющийся. — Damen! Mein Gott! Damen!
— Вот если бы ты провел столько лет, как я, на русском фронте… — дальше уже не было слышно.
— Благодарю тебя, Господи, за наше общее англосаксонское наследие, — жарко прошептал Шэффер.
— Ты это о чем? — осведомился Смит. Он опустил «шмайсер» и обнаружил, что ладони у него вспотели.
— О неуместном чувстве приличия, — пояснил Шэффер.
— Это чувство пришлось как нельзя более кстати, как и высокоразвитый инстинкт самосохранения, — сухо прокомментировал Смит. — Как по-твоему, хочется ли встречаться с парочкой патентованных убийц, вроде нас с тобой, зная, что первый, кто попадет под руку, тут же будет срезан автоматной очередью? Поставь себя на их место. Каково было этим ребятам? Тебе бы такое понравилось?
— Мне бы не понравилось, — честно признался Шэффер.
— Вот и им тоже. Поэтому они и схватились за первый же предлог не слишком усердствовать. Думаешь, они вправду решили, что нас тут никак не может быть? Просто им меньше всего на свете хотелось нас обнаружить.
— Идите вы со своей психологией. Главное — Шэффер спасен! Спасен!
— Не уверен, — отрезал Смит.
— А в чем дело? — осторожно поинтересовался Шэффер.
— Мы с тобой, — тоном школьного учителя объяснил Смит, — не единственные, кто способен поставить себя на место другого. Можешь смело прозакладывать свою башку за то, что и капитан, и особенно сержант кумекают не хуже нашего — видел, как он насчет рации-то сообразил. Кто-нибудь из них наверняка наткнется на эту закрытую дверь и заставит солдат рискнуть ради посмертного железного креста. То есть я хочу сказать, что Шэффер еще не спасен.
— Что же будем делать, босс? — тихо спросил Шэффер. — Это уже не смешно.
— Организуем диверсию. Вот отмычка. Вставь ее в замок и будь готов повернуть в любой момент. Придется поспешить — этих ребят долго дурачить не получится.
Он достал гранату, прошел к окну в комнате. Оно замерзло, но Смит нащупал замок и тихонько приоткрыл раму. Крайне осторожно, дюйм за дюймом он увеличивал щель и наконец смог просунуть наружу голову.
Голову ему не отстрелили. Пятеро солдат, став цепью метрах в десяти от него, направили автоматы в сторону входной двери. Мечтают пристрелить, как кроликов, подумал Смит.
Его внимание привлек пустой грузовик, стоящий рядом со зданием — свет его фар и помог Смиту отыскать окно, в которое он сейчас глядел. Рассчитывая на то, что грузовик сделан по обычному типу, майор выдернул чеку, сосчитал до трех, швырнул ее под задние колеса и прижался к стене умывальной.
Два взрыва — гранаты и бензобака — раздались почти одновременно. На голову Смиту посыпались осколки разбитого стекла; в барабанные перепонки ударило взрывной волной. Смит не сделал никакой попытки узнать масштабы причиненных им разрушений — и менее всего из-за недостатка времени. Просто потому, что высунуть голову из окна в ярком зареве горящего грузовика значило бы совершить самоубийство. К тому же ветер погнал языки огня прямо на помещение, в котором они находились. Смит на четвереньках прополз через умывальную комнату и поднялся на ноги только в раздевалке.
Шэффер, держа в руке отмычку, вставленную в замок, при виде Смита тотчас приоткрыл дверь.
— В горы, босс? — осведомился он.
— В горы.
Железнодорожные пути, как и следовало ожидать, оказались безлюдны — все бросились к грузовику. Смит и Шэффер добежали до грузовика и не сбавляли темпа, пока не почувствовали себя в относительной безопасности на взгорье восточной границы деревни. Тут они наконец смогли перевести дыхание и поглядеть назад. Станция горела. Не то, чтобы вся занялась огнем, но рыжие сполохи и столбы черного дыма, поднимавшиеся в разных местах, оставляли мало надежды на то, что пожар можно будет скоро потушить.
— Не позавидуешь им сейчас, — сказал Шэффер.
— Да, пожалуй.
— Значит, они скорее всего смоются оттуда вслед за нами. В замке они держат доберман-пинчеров и в лагере наверняка тоже. Приведут их на станцию, дадут чего-нибудь нашего понюхать, те возьмут след — вот и все. От Смита и Шэффера клочья полетят. Я еще могу справиться с егерями, босс, но перед доберман-пинчерами я пас.
— А я думал, ты только лошадей боишься.
— Мне все равно, лошади или доберманы. Я боюсь всех четвероногих. — Он бросил мрачный взгляд на горящую станцию. — Ветеринар из меня бы не получился.
— Не грусти, — подбодрил его Смит. — Мы тут не задержимся настолько, чтобы успеть встретиться с твоими четвероногими друзьями.
— Нет? — недоверчиво переспросил Шэффер.
— Пора нам с тобой в замок. Мы ведь для того и явились. Не забыл?
— Да нет, не забыл. — Языки пламени уже достигали метров десяти в высоту. — Вот пришли и загубили симпатичную станцию…
— Это, между прочим, вражеская была станция, — напомнил Смит. — Пошли. Поглядим, какой прием нам подготовили в Шлосс Адлере.
Как раз в эту минуту Мэри Эллисон получила возможность оценить гостеприимство замка. Ей оно показалось весьма прохладным. Шагая вместе с фон Браухичем и Хайди, она оглядывала огромный зал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Эта строка не украсит моего некролога, — печально заметил Шэффер. Слова были сказаны легко, но смысл их был невесел.
— Какая именно?
— «Отдал жизнь за родину в женском туалете в Верхней Баварии». А что говорят наши друзья по ту сторону двери?
— Если заткнешься, можем услышать.
— Когда я говорю «все помещения», это значит все! — пролаял капитан командным голосом. — Если дверь заперта, взломайте. Если не можете взломать замок, прострелите его. Если не хотите через пять минут сдохнуть, держите в уме, что это крайне опасные типы, наверняка вооруженные украденными «шмайсерами». И своего оружие у них полно. Не пытайтесь брать живыми. Стреляйте на поражение.
— Ну, слышал? — спросил Смит.
— Боюсь, что да.
Раздался щелчок — Шэффер взвел затвор. Они стояли плечом к плечу в полной темноте, прислушиваясь к звукам — перекличке голосов, стуку прикладов о дерево, треску ломавшейся доски, случайной автоматной очереди: видимо, дверь никак не открывалась… Преследователи приближались.
— Так, теплее… — пробормотал Шэффер.
Невидимая рука, схватив за ручку дверь, яростно затрясла ее. Смит и Шэффер, не говоря ни слова, прижались к стене по обеим сторонам дверного проема. Тяжелый удар едва не вышиб дверь. Другой — и дверь начала подаваться. Еще два таких, подумал Смит, — и все. Но удары прекратились.
— Господи, Ганс, — сказал голос за дверью, — что у тебя в башке — ты что, читать не умеешь?
— А что? — начал было другой голос обиженным тоном, но тут же перешел на извиняющийся. — Damen! Mein Gott! Damen!
— Вот если бы ты провел столько лет, как я, на русском фронте… — дальше уже не было слышно.
— Благодарю тебя, Господи, за наше общее англосаксонское наследие, — жарко прошептал Шэффер.
— Ты это о чем? — осведомился Смит. Он опустил «шмайсер» и обнаружил, что ладони у него вспотели.
— О неуместном чувстве приличия, — пояснил Шэффер.
— Это чувство пришлось как нельзя более кстати, как и высокоразвитый инстинкт самосохранения, — сухо прокомментировал Смит. — Как по-твоему, хочется ли встречаться с парочкой патентованных убийц, вроде нас с тобой, зная, что первый, кто попадет под руку, тут же будет срезан автоматной очередью? Поставь себя на их место. Каково было этим ребятам? Тебе бы такое понравилось?
— Мне бы не понравилось, — честно признался Шэффер.
— Вот и им тоже. Поэтому они и схватились за первый же предлог не слишком усердствовать. Думаешь, они вправду решили, что нас тут никак не может быть? Просто им меньше всего на свете хотелось нас обнаружить.
— Идите вы со своей психологией. Главное — Шэффер спасен! Спасен!
— Не уверен, — отрезал Смит.
— А в чем дело? — осторожно поинтересовался Шэффер.
— Мы с тобой, — тоном школьного учителя объяснил Смит, — не единственные, кто способен поставить себя на место другого. Можешь смело прозакладывать свою башку за то, что и капитан, и особенно сержант кумекают не хуже нашего — видел, как он насчет рации-то сообразил. Кто-нибудь из них наверняка наткнется на эту закрытую дверь и заставит солдат рискнуть ради посмертного железного креста. То есть я хочу сказать, что Шэффер еще не спасен.
— Что же будем делать, босс? — тихо спросил Шэффер. — Это уже не смешно.
— Организуем диверсию. Вот отмычка. Вставь ее в замок и будь готов повернуть в любой момент. Придется поспешить — этих ребят долго дурачить не получится.
Он достал гранату, прошел к окну в комнате. Оно замерзло, но Смит нащупал замок и тихонько приоткрыл раму. Крайне осторожно, дюйм за дюймом он увеличивал щель и наконец смог просунуть наружу голову.
Голову ему не отстрелили. Пятеро солдат, став цепью метрах в десяти от него, направили автоматы в сторону входной двери. Мечтают пристрелить, как кроликов, подумал Смит.
Его внимание привлек пустой грузовик, стоящий рядом со зданием — свет его фар и помог Смиту отыскать окно, в которое он сейчас глядел. Рассчитывая на то, что грузовик сделан по обычному типу, майор выдернул чеку, сосчитал до трех, швырнул ее под задние колеса и прижался к стене умывальной.
Два взрыва — гранаты и бензобака — раздались почти одновременно. На голову Смиту посыпались осколки разбитого стекла; в барабанные перепонки ударило взрывной волной. Смит не сделал никакой попытки узнать масштабы причиненных им разрушений — и менее всего из-за недостатка времени. Просто потому, что высунуть голову из окна в ярком зареве горящего грузовика значило бы совершить самоубийство. К тому же ветер погнал языки огня прямо на помещение, в котором они находились. Смит на четвереньках прополз через умывальную комнату и поднялся на ноги только в раздевалке.
Шэффер, держа в руке отмычку, вставленную в замок, при виде Смита тотчас приоткрыл дверь.
— В горы, босс? — осведомился он.
— В горы.
Железнодорожные пути, как и следовало ожидать, оказались безлюдны — все бросились к грузовику. Смит и Шэффер добежали до грузовика и не сбавляли темпа, пока не почувствовали себя в относительной безопасности на взгорье восточной границы деревни. Тут они наконец смогли перевести дыхание и поглядеть назад. Станция горела. Не то, чтобы вся занялась огнем, но рыжие сполохи и столбы черного дыма, поднимавшиеся в разных местах, оставляли мало надежды на то, что пожар можно будет скоро потушить.
— Не позавидуешь им сейчас, — сказал Шэффер.
— Да, пожалуй.
— Значит, они скорее всего смоются оттуда вслед за нами. В замке они держат доберман-пинчеров и в лагере наверняка тоже. Приведут их на станцию, дадут чего-нибудь нашего понюхать, те возьмут след — вот и все. От Смита и Шэффера клочья полетят. Я еще могу справиться с егерями, босс, но перед доберман-пинчерами я пас.
— А я думал, ты только лошадей боишься.
— Мне все равно, лошади или доберманы. Я боюсь всех четвероногих. — Он бросил мрачный взгляд на горящую станцию. — Ветеринар из меня бы не получился.
— Не грусти, — подбодрил его Смит. — Мы тут не задержимся настолько, чтобы успеть встретиться с твоими четвероногими друзьями.
— Нет? — недоверчиво переспросил Шэффер.
— Пора нам с тобой в замок. Мы ведь для того и явились. Не забыл?
— Да нет, не забыл. — Языки пламени уже достигали метров десяти в высоту. — Вот пришли и загубили симпатичную станцию…
— Это, между прочим, вражеская была станция, — напомнил Смит. — Пошли. Поглядим, какой прием нам подготовили в Шлосс Адлере.
Как раз в эту минуту Мэри Эллисон получила возможность оценить гостеприимство замка. Ей оно показалось весьма прохладным. Шагая вместе с фон Браухичем и Хайди, она оглядывала огромный зал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51