Это... — Он посмотрел на бирку. -Это портфель сенатора. Чей последний чемодан, не знаю.
— Мой... — холодно заметила миссис Дансби-Грегг.
— Ах, наряды от Баленсьяги, — усмехнулся Корадзини. — Ну, так кто же, док... — Замолчав, он выпрямился и посмотрел на световой люк. — Что за чертовщина? Что там происходит?
— Номер не пройдет, Корадзини, — поспешил предупредить я. — Винтовка Джекстроу...
— Плевать мне на его винтовку! — отрезал он. — Сами посмотрите.
Знаком велев ему посторониться, я взглянул наверх. Спустя две секунды я кинул пистолет Джоссу, поймавшему его на лету, и устремился к выходу.
Во мраке ночи самолет походил на горящий факел. Несмотря на то что до него было полмили и ветер дул в сторону авиалайнера, отчетливо слышался рев и треск пламени. Огонь, охвативший крылья и центральную часть фюзеляжа, поднимался столбом на высоту двухсот футов, освещая ночное небо и заливая кроваво-красным заревом снежную пустыню на сотни ярдов вокруг. Покрытый ледяным панцирем фюзеляж, не успевший загореться, сверкал мириадами переливавшихся белых, алых, синих и зеленых искр, словно невиданной красоты бриллиант. Это было фантастическое зрелище. Не прошло и десяти секунд, как радужные краски слились воедино, образуя язык белого огня вдвое, втрое выше прежнего. Спустя две или три секунды до меня донесся рев, пронесшийся над белым безмолвием снежной пустыни. Это взорвались баки с горючим.
Почти в то же мгновение пламя почти погасло, алое зарево превратилось чуть ли не в точку. Не теряя больше времени я нырнул в барак. Захлопнув за собой люк, первым делом обратился к Джекстроу:
— Можно ли установить, кто из наших новых знакомых находился в помещении в течение последних тридцати минут?
— Едва ли, доктор Мейсон. Все суетились, одни заканчивали монтаж кузова, другие грузили продовольствие или горючее, привязывали их к саням. Заглянув в световой люк, Джекстроу поинтересовался:
— Это был самолет, да?
— Вот именно: был. — Посмотрев на стюардессу, я сказал:
— Примите мои извинения, мисс Росс. Вы были правы, вы не ослышались.
— Хотите сказать... Хотите сказать, что это не было несчастным случаем?
— поинтересовался Зейгеро.
«Какой к черту несчастный случай, и тебе, Очевидно, это известно не хуже меня», — злобно подумал я, но вслух произнес:
— Нет, это не несчастный случай.
— Выходит, и улик не осталось, а? — спросил Корадзини. — Я имею в виду трупы пилота и полковника Гаррисона.
— Ничего подобного, — возразил я. — Нос и хвостовая часть авиалайнера уцелели. Не знаю, какова причина пожара, но, уверен, она существует, и весьма убедительная. Можете убрать эти вещи, мистер Корадзини. Вы правильно отметили: тут действуют не новички.
В наступившей тишине Корадзини отнес личные вещи пассажиров в угол.
Джосс вскинул на меня глаза.
— Во всяком случае, одно обстоятельство стало ясным.
— Ты имеешь в виду взрывчатку? — спросил я, досадуя на себя за то, что не обратил должного внимания на громкое шипение возле корпуса авиалайнера.
Какой-то умник установил взрывное устройство близ топливной магистрали, баков с горючим или карбюраторов. — Совершенно верно.
— О какой это взрывчатке вы толкуете? — вмешался сенатор Брустер. Он до сих пор не успел прийти в себя: так его напугал Джекстроу.
— Кто-то похитил детонаторы, чтобы сжечь самолет. Кто именно, не известно. Может, даже вы. — Видя, что государственный муж готов шумно возмутиться, я предостерегающе поднял руку. — Возможно, любой из остальных семерых. Не знаю. Я знаю одно: лицо или лица, совершившие убийства, совершили и кражу. Они же разбили радиолампы, украли конденсаторы.
— И сахар сперли, — добавил Джосс. — Только на кой бес он им понадобился?
— Сахар! — воскликнул я. Слова застряли у .меня в горле. Я посмотрел на низенького еврея, Теодора Малера, и заметил, как тот вздрогнул, бросив нервный взгляд на Джосса. Ошибиться я не мог. Прежде чем он увидел выражение моего лица, я отвел глаза в сторону.
— Последний мешок, — посетовал Джосс. — В нем фунтов тридцать было.
Было да сплыло. На полу туннеля я обнаружил лишь горсть сахару, да и тот смешан с битым стеклом от ламп.
Я покачал головой, но промолчал. Зачем кому-то понадобился сахар, этого я не мог понять.
Ужин в тот вечер был скудным: суп, кофе и пара бисквитов. Суп жидкий, бисквиты на один укус, а кофе без сахара, по крайней мере, я пил через силу.
Трапеза прошла почти в полном молчании. Время от времени то один, то другой пассажир поворачивался к соседу, чтобы что-то сказать, но мгновение спустя закрывал открытый рот, так и не произнеся ни звука. Каждый думал о том, что его сосед или соседка может оказаться убийцей, или, что ничуть не лучше, считает тебя убийцей. Царившая за столом атмосфера была просто невыносимой. Особенно в начале ужина. Потом меня стали заботить более серьезные проблемы, чем умение вести себя за столом.
Поужинав, я поднялся из-за стола. Надел парку и рукавицы, захватил фару-искатель. Велев Джекстроу и Джоссу следовать за мной, двинулся к выходному люку.
— Куда направляетесь, док? — раздался голос Зейгеро.
— Не ваше дело. Вы что-то хотите сказать, миссис Дансби-Грегг?
— А разве... вы не возьмете с собой винтовку?
— Не беспокойтесь, — усмехнулся я. — Все будут следить друг за другом, как наседка за цыплятами. Так что винтовку никто не тронет.
— Но ведь... А вдруг кто-нибудь схватит ее? — занервничала леди. Будете спускаться по лестнице, вас и застрелят...
— Вряд ли кому-то придет в голову застрелить нас с мистером Нильсеном.
Без нас никому и мили не пройти. Наиболее вероятной мишенью станет кто-то из вас. Для убийц вы не представляете никакого интереса. Вы для них — лишние рты.
Подкинув своим гостям столь утешительную мысль, я оставил их. Пусть исподтишка наблюдают друг за другом.
Ветер стих, и чашки анемометра почти не вращались. На северо-востоке виднелись догорающие останки самолета, похожие на груду тлеющих углей.
Снегопад прекратился, сквозь редеющие облака проглядывали первые звезды.
Такова Гренландия. Погода здесь меняется в одночасье. Утром или уже ночью термометр начнет падать. А часов через двенадцать похолодает не на шутку.
При свете фары-искателя и фонарей сверху и снизу мы осмотрели каждый дюйм трактора, волокуш. Будь там спрятана даже булавка, мы бы ее непременно нашли. А уж пару пистолетов и подавно. Поиски оказались безрезультатными.
Выпрямившись, я повернулся в сторону зарева, осветившего восточную часть неба. Моему примеру последовали Джосс и Джекстроу. Над далеким горизонтом поднималась огромная луна в третьей четверти, заливая плоскогорье мертвенно-бледным светом. К нашим ногам легла прямая как стрела, выложенная тусклым серебром дорожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Мой... — холодно заметила миссис Дансби-Грегг.
— Ах, наряды от Баленсьяги, — усмехнулся Корадзини. — Ну, так кто же, док... — Замолчав, он выпрямился и посмотрел на световой люк. — Что за чертовщина? Что там происходит?
— Номер не пройдет, Корадзини, — поспешил предупредить я. — Винтовка Джекстроу...
— Плевать мне на его винтовку! — отрезал он. — Сами посмотрите.
Знаком велев ему посторониться, я взглянул наверх. Спустя две секунды я кинул пистолет Джоссу, поймавшему его на лету, и устремился к выходу.
Во мраке ночи самолет походил на горящий факел. Несмотря на то что до него было полмили и ветер дул в сторону авиалайнера, отчетливо слышался рев и треск пламени. Огонь, охвативший крылья и центральную часть фюзеляжа, поднимался столбом на высоту двухсот футов, освещая ночное небо и заливая кроваво-красным заревом снежную пустыню на сотни ярдов вокруг. Покрытый ледяным панцирем фюзеляж, не успевший загореться, сверкал мириадами переливавшихся белых, алых, синих и зеленых искр, словно невиданной красоты бриллиант. Это было фантастическое зрелище. Не прошло и десяти секунд, как радужные краски слились воедино, образуя язык белого огня вдвое, втрое выше прежнего. Спустя две или три секунды до меня донесся рев, пронесшийся над белым безмолвием снежной пустыни. Это взорвались баки с горючим.
Почти в то же мгновение пламя почти погасло, алое зарево превратилось чуть ли не в точку. Не теряя больше времени я нырнул в барак. Захлопнув за собой люк, первым делом обратился к Джекстроу:
— Можно ли установить, кто из наших новых знакомых находился в помещении в течение последних тридцати минут?
— Едва ли, доктор Мейсон. Все суетились, одни заканчивали монтаж кузова, другие грузили продовольствие или горючее, привязывали их к саням. Заглянув в световой люк, Джекстроу поинтересовался:
— Это был самолет, да?
— Вот именно: был. — Посмотрев на стюардессу, я сказал:
— Примите мои извинения, мисс Росс. Вы были правы, вы не ослышались.
— Хотите сказать... Хотите сказать, что это не было несчастным случаем?
— поинтересовался Зейгеро.
«Какой к черту несчастный случай, и тебе, Очевидно, это известно не хуже меня», — злобно подумал я, но вслух произнес:
— Нет, это не несчастный случай.
— Выходит, и улик не осталось, а? — спросил Корадзини. — Я имею в виду трупы пилота и полковника Гаррисона.
— Ничего подобного, — возразил я. — Нос и хвостовая часть авиалайнера уцелели. Не знаю, какова причина пожара, но, уверен, она существует, и весьма убедительная. Можете убрать эти вещи, мистер Корадзини. Вы правильно отметили: тут действуют не новички.
В наступившей тишине Корадзини отнес личные вещи пассажиров в угол.
Джосс вскинул на меня глаза.
— Во всяком случае, одно обстоятельство стало ясным.
— Ты имеешь в виду взрывчатку? — спросил я, досадуя на себя за то, что не обратил должного внимания на громкое шипение возле корпуса авиалайнера.
Какой-то умник установил взрывное устройство близ топливной магистрали, баков с горючим или карбюраторов. — Совершенно верно.
— О какой это взрывчатке вы толкуете? — вмешался сенатор Брустер. Он до сих пор не успел прийти в себя: так его напугал Джекстроу.
— Кто-то похитил детонаторы, чтобы сжечь самолет. Кто именно, не известно. Может, даже вы. — Видя, что государственный муж готов шумно возмутиться, я предостерегающе поднял руку. — Возможно, любой из остальных семерых. Не знаю. Я знаю одно: лицо или лица, совершившие убийства, совершили и кражу. Они же разбили радиолампы, украли конденсаторы.
— И сахар сперли, — добавил Джосс. — Только на кой бес он им понадобился?
— Сахар! — воскликнул я. Слова застряли у .меня в горле. Я посмотрел на низенького еврея, Теодора Малера, и заметил, как тот вздрогнул, бросив нервный взгляд на Джосса. Ошибиться я не мог. Прежде чем он увидел выражение моего лица, я отвел глаза в сторону.
— Последний мешок, — посетовал Джосс. — В нем фунтов тридцать было.
Было да сплыло. На полу туннеля я обнаружил лишь горсть сахару, да и тот смешан с битым стеклом от ламп.
Я покачал головой, но промолчал. Зачем кому-то понадобился сахар, этого я не мог понять.
Ужин в тот вечер был скудным: суп, кофе и пара бисквитов. Суп жидкий, бисквиты на один укус, а кофе без сахара, по крайней мере, я пил через силу.
Трапеза прошла почти в полном молчании. Время от времени то один, то другой пассажир поворачивался к соседу, чтобы что-то сказать, но мгновение спустя закрывал открытый рот, так и не произнеся ни звука. Каждый думал о том, что его сосед или соседка может оказаться убийцей, или, что ничуть не лучше, считает тебя убийцей. Царившая за столом атмосфера была просто невыносимой. Особенно в начале ужина. Потом меня стали заботить более серьезные проблемы, чем умение вести себя за столом.
Поужинав, я поднялся из-за стола. Надел парку и рукавицы, захватил фару-искатель. Велев Джекстроу и Джоссу следовать за мной, двинулся к выходному люку.
— Куда направляетесь, док? — раздался голос Зейгеро.
— Не ваше дело. Вы что-то хотите сказать, миссис Дансби-Грегг?
— А разве... вы не возьмете с собой винтовку?
— Не беспокойтесь, — усмехнулся я. — Все будут следить друг за другом, как наседка за цыплятами. Так что винтовку никто не тронет.
— Но ведь... А вдруг кто-нибудь схватит ее? — занервничала леди. Будете спускаться по лестнице, вас и застрелят...
— Вряд ли кому-то придет в голову застрелить нас с мистером Нильсеном.
Без нас никому и мили не пройти. Наиболее вероятной мишенью станет кто-то из вас. Для убийц вы не представляете никакого интереса. Вы для них — лишние рты.
Подкинув своим гостям столь утешительную мысль, я оставил их. Пусть исподтишка наблюдают друг за другом.
Ветер стих, и чашки анемометра почти не вращались. На северо-востоке виднелись догорающие останки самолета, похожие на груду тлеющих углей.
Снегопад прекратился, сквозь редеющие облака проглядывали первые звезды.
Такова Гренландия. Погода здесь меняется в одночасье. Утром или уже ночью термометр начнет падать. А часов через двенадцать похолодает не на шутку.
При свете фары-искателя и фонарей сверху и снизу мы осмотрели каждый дюйм трактора, волокуш. Будь там спрятана даже булавка, мы бы ее непременно нашли. А уж пару пистолетов и подавно. Поиски оказались безрезультатными.
Выпрямившись, я повернулся в сторону зарева, осветившего восточную часть неба. Моему примеру последовали Джосс и Джекстроу. Над далеким горизонтом поднималась огромная луна в третьей четверти, заливая плоскогорье мертвенно-бледным светом. К нашим ногам легла прямая как стрела, выложенная тусклым серебром дорожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66