А тут… черт его знает что… Рискнуть, что ли? Сердце чует – крупный тип. Немец что? Эпизод. А дальше? Другой немец? Нужно попробовать! Намек вполне понятный». Решив оставить своего кавалера с носом, Виктория взяла со стола сумочку, демонстративно открыла, проверяя, на месте ли пудреница и помада, и обещающе улыбнулась:
– А теперь моя очередь. Поскучайте и вы немного. – Поднялась и не спеша, чуть покачивая стройными бедрами, направилась к выходу из зала.
Внизу, у гардероба, ее уже ждала шумная компания. Козырев подал ей короткую шубку из пушистого искусственного меха, и все направились к машинам.
Подъехали к какому-то дому за высоким, глухим забором, на окраине города. Козырев – он за всю дорогу не вымолвил ни слова – достал толстый бумажник и небрежно извлек две зеленые сотенные бумажки.
– Это тебе за покладистость. Чтоб не жалела о немчуре. – Сам открыл ее сумочку, сунул туда баксы и подал руку, помогая выйти из машины.
Вика опять промолчала, радуясь удаче. Две сотни и в Америке деньги!
Большой деревянный дом утопал в сугробах; на цепи бесновались звероподобные кавказские овчарки. Внутри оказалось тепло, уютно, даже красиво. Пир вспыхнул с новой силой. Чего только не было на столе! Пили до потери сознания, и в первом часу ночи накал страстей достиг апогея.
К дому примыкала баня – жарко натопленная. Побросав одежду куда попало, вся компания отправилась париться. Хлестали друг друга вениками, гогоча и резвясь, как дети. Приходя в возбуждение и испытывая страсть, тут же утоляли ее на деревянных лавках, ничуть не стесняясь друг друга, а, наоборот, – подхлестывая всеобщий азарт.
Не обращая внимания на остальных, наслаждались любовью и Козырев с Викой, испуская стоны и крики в исступлении страсти. Козырев показал себя искушенным и распутным; не было извращенного способа, которого бы он не знал и не испытал. За тот час, что они провели в объятиях друг друга, он довел Вику до полного изнеможения. Но она была счастлива…
Теплая компания привыкла меняться партнерами, но неожиданно для других он воспротивился:
– Девочка не про вашу честь! – отбрил он «добровольцев».
Те, недовольные, все же подчинились. Вике стало очевидно – он здесь главный. «Ну и силен мужик! Такого я еще не встречала… – мелькнуло у нее в голове, затуманенной алкоголем и сладкой истомой. – Жаль, если бросит…» Она отчетливо сознавала, что стала его рабой.
Юсупов, сидя в своем кабинете, углубился в изучение новейшей схемы сигнализации, когда раздался телефонный звонок. Михаил неохотно поднял трубку.
– Слушаю вас, – и досадливо поморщился. – Представьтесь, пожалуйста.
– С вами говорит Соловьева Виктория Серафимовна, – раздался в трубке молодой, приятный голос, – менеджер банка «Сибинвест» по связям с общественностью.
– Чем могу быть вам полезен? – поинтересовался Михаил, начиная подозревать, в чем дело, и пошутил: – Я ведь прессой не занимаюсь, все больше по печному делу.
– Мне нужно оформить у вас временный пропуск. Буду брать интервью у посетителей фонда: мы решили подготовить рекламный ролик о содействии банка инвалидам-афганцам.
– Ладно, приезжайте знакомиться, – охотно согласился он. – Введете меня более подробно в курс дела.
«Интересно, какую новую игру затеял Козырев? – Михаил предчувствовал надвигающуюся опасность. – Придется принять его вызов. Посмотрим еще, кто кого».
Когда Виктория непринужденно уселась в кресло напротив него, Михаил удивился: лицо ее показалось очень знакомым; впечатление, что он давно ее знает. Но ведь практически это исключается…
Болтая и с откровенным интересом его разглядывая, она поведала, что собирается делать у них в фонде, какой материал и для какой цели намерена собирать.
– Я же бывший репортер, это мой конек. – Она улыбалась, не сводя с Михаила странного, манящего взгляда карих глаз. – Должно получиться. Сами убедитесь, когда рекламу увидите по телевидению.
«Бойкая бабенка, и глазки мне строит, – отметил Михаил. – Только меня не проведешь! Но отбрить ее пока рано. Надо использовать ситуацию, разузнать, что Козырь задумал. А провокации я не боюсь – буду начеку!»
Прикидываясь простаком, он дружелюбно протянул ей руку и, немного задержав в своей, пошутил:
– Вот и отлично, желаю успеха! Считаю себя вашим соавтором. – И, снова приняв серьезный вид, деловито добавил: – Нужны две фотографии на пропуск и справка из банка. Оформим без задержки.
– Я теперь часто буду у вас появляться, надеюсь, мы станем друзьями. – Она встала и призывно взглянула ему в глаза, откровенно давая понять, что он ей нравится. – Вы ведь недавно в нашем городе? А я свободна и хорошо его знаю. Могу взять над вами шефство. – Подхватила деловую сумочку на длинном ремне и, изящно переступая высоко открытыми красивыми ногами, направилась к дверям.
«Вполне отчетливо сказано. Решили взять меня на живца, – подумал, глядя ей вслед, Михаил, не без удовольствия отметив ее красоту и сексапильность. – Ну что ж, может, не стоит отказываться? Со Светланой все кончено, а жизнь своего требует».
Михаил, однолюб по природе, всегда был склонен идеализировать отношения между мужчиной и женщиной. Случайные связи без любви осуждал, считал низменным проявлением животной страсти. Верил, что истинная любовь способна выдержать любые испытания, и пока не потерял надежды на счастье со Светланой, старался не смотреть на других женщин, подавляя естественное влечение.
Но теперь он свободен от обязательств, а что способен снова полюбить – не верит. Хватит сопротивляться самому себе и избегать радостей жизни!
«Ну держись, Виктория Серафимовна, посмотрим, что ты собой представляешь поближе!» Сумела-таки занять его мужское внимание. «Хороша ты, ничего не скажешь! Хоть и совсем в другом роде… – Спохватился, обругал себя: – Ну хватит! Пора Светлану выбросить из головы и из сердца! К чему сравнивать? Былого не вернешь, а жить хочется. Довольно я натерпелся!»
Прошел месяц, но между Михаилом и Викой ничего не произошло, и вовсе не по ее вине – она-то проявляла активность: встречаясь с ним почти ежедневно, предлагала разные варианты совместного времяпровождения, но безрезультатно. Загруженный работой, он редко чувствовал желание куда-то выбраться, развлечься – сказывалась усталость. Все силы и мысли отдавал укреплению, а фактически – становлению своей службы.
За это время удалось освободиться от подозрительных людей и сколотить крепкий отряд из отобранных, преданных парней. Ланской не скупился на затраты, и Михаил призвал под свои знамена знакомых, проверенных афганцев из разных мест, а также бывших спортсменов и спецназовцев из элитных подразделений госбезопасности.
– Ребята отличные, надежные, высокую зарплату оправдают, – заверил он Владимира Георгиевича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– А теперь моя очередь. Поскучайте и вы немного. – Поднялась и не спеша, чуть покачивая стройными бедрами, направилась к выходу из зала.
Внизу, у гардероба, ее уже ждала шумная компания. Козырев подал ей короткую шубку из пушистого искусственного меха, и все направились к машинам.
Подъехали к какому-то дому за высоким, глухим забором, на окраине города. Козырев – он за всю дорогу не вымолвил ни слова – достал толстый бумажник и небрежно извлек две зеленые сотенные бумажки.
– Это тебе за покладистость. Чтоб не жалела о немчуре. – Сам открыл ее сумочку, сунул туда баксы и подал руку, помогая выйти из машины.
Вика опять промолчала, радуясь удаче. Две сотни и в Америке деньги!
Большой деревянный дом утопал в сугробах; на цепи бесновались звероподобные кавказские овчарки. Внутри оказалось тепло, уютно, даже красиво. Пир вспыхнул с новой силой. Чего только не было на столе! Пили до потери сознания, и в первом часу ночи накал страстей достиг апогея.
К дому примыкала баня – жарко натопленная. Побросав одежду куда попало, вся компания отправилась париться. Хлестали друг друга вениками, гогоча и резвясь, как дети. Приходя в возбуждение и испытывая страсть, тут же утоляли ее на деревянных лавках, ничуть не стесняясь друг друга, а, наоборот, – подхлестывая всеобщий азарт.
Не обращая внимания на остальных, наслаждались любовью и Козырев с Викой, испуская стоны и крики в исступлении страсти. Козырев показал себя искушенным и распутным; не было извращенного способа, которого бы он не знал и не испытал. За тот час, что они провели в объятиях друг друга, он довел Вику до полного изнеможения. Но она была счастлива…
Теплая компания привыкла меняться партнерами, но неожиданно для других он воспротивился:
– Девочка не про вашу честь! – отбрил он «добровольцев».
Те, недовольные, все же подчинились. Вике стало очевидно – он здесь главный. «Ну и силен мужик! Такого я еще не встречала… – мелькнуло у нее в голове, затуманенной алкоголем и сладкой истомой. – Жаль, если бросит…» Она отчетливо сознавала, что стала его рабой.
Юсупов, сидя в своем кабинете, углубился в изучение новейшей схемы сигнализации, когда раздался телефонный звонок. Михаил неохотно поднял трубку.
– Слушаю вас, – и досадливо поморщился. – Представьтесь, пожалуйста.
– С вами говорит Соловьева Виктория Серафимовна, – раздался в трубке молодой, приятный голос, – менеджер банка «Сибинвест» по связям с общественностью.
– Чем могу быть вам полезен? – поинтересовался Михаил, начиная подозревать, в чем дело, и пошутил: – Я ведь прессой не занимаюсь, все больше по печному делу.
– Мне нужно оформить у вас временный пропуск. Буду брать интервью у посетителей фонда: мы решили подготовить рекламный ролик о содействии банка инвалидам-афганцам.
– Ладно, приезжайте знакомиться, – охотно согласился он. – Введете меня более подробно в курс дела.
«Интересно, какую новую игру затеял Козырев? – Михаил предчувствовал надвигающуюся опасность. – Придется принять его вызов. Посмотрим еще, кто кого».
Когда Виктория непринужденно уселась в кресло напротив него, Михаил удивился: лицо ее показалось очень знакомым; впечатление, что он давно ее знает. Но ведь практически это исключается…
Болтая и с откровенным интересом его разглядывая, она поведала, что собирается делать у них в фонде, какой материал и для какой цели намерена собирать.
– Я же бывший репортер, это мой конек. – Она улыбалась, не сводя с Михаила странного, манящего взгляда карих глаз. – Должно получиться. Сами убедитесь, когда рекламу увидите по телевидению.
«Бойкая бабенка, и глазки мне строит, – отметил Михаил. – Только меня не проведешь! Но отбрить ее пока рано. Надо использовать ситуацию, разузнать, что Козырь задумал. А провокации я не боюсь – буду начеку!»
Прикидываясь простаком, он дружелюбно протянул ей руку и, немного задержав в своей, пошутил:
– Вот и отлично, желаю успеха! Считаю себя вашим соавтором. – И, снова приняв серьезный вид, деловито добавил: – Нужны две фотографии на пропуск и справка из банка. Оформим без задержки.
– Я теперь часто буду у вас появляться, надеюсь, мы станем друзьями. – Она встала и призывно взглянула ему в глаза, откровенно давая понять, что он ей нравится. – Вы ведь недавно в нашем городе? А я свободна и хорошо его знаю. Могу взять над вами шефство. – Подхватила деловую сумочку на длинном ремне и, изящно переступая высоко открытыми красивыми ногами, направилась к дверям.
«Вполне отчетливо сказано. Решили взять меня на живца, – подумал, глядя ей вслед, Михаил, не без удовольствия отметив ее красоту и сексапильность. – Ну что ж, может, не стоит отказываться? Со Светланой все кончено, а жизнь своего требует».
Михаил, однолюб по природе, всегда был склонен идеализировать отношения между мужчиной и женщиной. Случайные связи без любви осуждал, считал низменным проявлением животной страсти. Верил, что истинная любовь способна выдержать любые испытания, и пока не потерял надежды на счастье со Светланой, старался не смотреть на других женщин, подавляя естественное влечение.
Но теперь он свободен от обязательств, а что способен снова полюбить – не верит. Хватит сопротивляться самому себе и избегать радостей жизни!
«Ну держись, Виктория Серафимовна, посмотрим, что ты собой представляешь поближе!» Сумела-таки занять его мужское внимание. «Хороша ты, ничего не скажешь! Хоть и совсем в другом роде… – Спохватился, обругал себя: – Ну хватит! Пора Светлану выбросить из головы и из сердца! К чему сравнивать? Былого не вернешь, а жить хочется. Довольно я натерпелся!»
Прошел месяц, но между Михаилом и Викой ничего не произошло, и вовсе не по ее вине – она-то проявляла активность: встречаясь с ним почти ежедневно, предлагала разные варианты совместного времяпровождения, но безрезультатно. Загруженный работой, он редко чувствовал желание куда-то выбраться, развлечься – сказывалась усталость. Все силы и мысли отдавал укреплению, а фактически – становлению своей службы.
За это время удалось освободиться от подозрительных людей и сколотить крепкий отряд из отобранных, преданных парней. Ланской не скупился на затраты, и Михаил призвал под свои знамена знакомых, проверенных афганцев из разных мест, а также бывших спортсменов и спецназовцев из элитных подразделений госбезопасности.
– Ребята отличные, надежные, высокую зарплату оправдают, – заверил он Владимира Георгиевича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80