..
- Дело только в нас?
- Нет, - сухо сказал Хэлан, - не только. Дело в том, что за тобой
стоит.
- За мной или за нами?
- За тобой. Ты уже не маленький, Майх, нос вытирать научился. Должен
был понимать: раз взял оружие, значит, и в ход его пустишь, если придется.
Ради чего?
- Интер-ресный разговор. От кого бы и ждал... Можно подумать, ты
оружие в руках не держал!
- Держал, конечно, и еще подержусь. Только ты мое оружие со своим не
равняй. Моя пукалка - это один на один, если что, мне смерть - им сон.
- Интер-ресный разговор, - снова сказал Майх. - Значит, им можно нас
убивать, а нам их нельзя? Трое на Гвараме, десять здесь, сколько на Ктене?
- и они правы, а я нет?
- Может и так. Им-то есть ради чего убивать. Они свой Мир караулят,
чтоб, значит, никто не навредил. А ты?
- А я бы просто их всех... сколько есть!
Встал и ушел.
И - как сломалось что после того разговора. Хрустнуло и пропало.
Вроде, все то же: вместе работали, вместе ели, вместе выходили в знобящую
красоту Намрона - вместе, но не вдвоем. Майх уходил, обугливался в огне
своего нетерпения, замыкался в остервенении работы; им уже не о чем стало
говорить - только о деле, и они говорили только по делу, а когда
замолкали, подступала тишина мертвой станции, поглядывала из-за плеча,
вздыхала за спиной, и тогда Хэлану казалось, что они с Майхом тоже
мертвецы - последние из мертвецов этого мира.
Майх уходил, но и Хэлан тоже не стоял: слишком много впереди, и все
уже решено; я-то знаю, чего хочу. Просто торчит что-то поперек и все
колет, колет. Раньше проще: жизнь за жизнь, удар за удар. Он - тебя, я -
его, мы - друг друга. А теперь? Сотня просто людей - не начальников, не
убийц, нормальные мужики и ни в чем не виноваты, только делают свою работу
- а что с другой стороны? Слова. Будущее. Судьба Мира. Счастье людей.
Он морщился, как от изжоги. Не верю в слова. Будущее - это следующий
час, на больше и загадывать глупо. Счастье людей? А людям счастье ни к
чему - какое ни дай, все равно испохабят. Судьба Мира? Что-то такое...
кисель, не представишь и не ухватишь. И за это драться?
- Да, - сказал он себе, - именно за это. За мой Мир. Я его насквозь
прошел, за все места потрогал, тошнит меня от него, но ведь он мой!
И опять это были только слова - повисели миг и канули в тишину. Мне
бы что-то попроще и попрочней - чтоб не утекало.
Проще всего - это тот корабль. Есть, оказывается, секретный полигон
КВФ - где-то у черта на куличках, у самого Ябта, и там теперь тот корабль.
Я бы на их месте давно улетел. Мозгов, что ли, у этого Тгила нет? Знает
же, что дело глухо - так чего тянуть?
- Того, чего и ты, - сказал он себе. - Умный мужик, давно все твои
варианты просчитал и скис не хуже тебя. Правда, есть и четвертый вариант:
уговорить, чтоб не прилетали.
Он зябко повел плечами, такой это был подлючий вариант. Вот так
прямо: взять и все отменить, и пусть все идет, как идет, пока совсем не
захлебнемся в дерьме. Как это Ларт сказал: третий цикл? Так ведь и не
узнает никто, что можно было свернуть. С болью, с кровью, а все-таки...
"С болью и с кровью, - подумал он. - Ты гляди, еще до дела не дошло,
а душа в лохмотья. Что я, что Майх".
И злость: почему нашу судьбу должны решать за нас? Выходит, если не
дать нам пинка, так и будем переть в болото? Что же мы тогда такое, черт
нас побери?
А дни летели: Майх закончил партию блоков и на станционной танкетке
отвез их на корабль. Упакованные в контейнеры, они загромоздили узкий
проход, и Хэлану как-то не хотелось браться за них.
Оружие или шапка-невидимка? Один черт, по правде сказать. Сделал шаг
- значит, пойдешь до конца. Драки не миновать, тут уж крути - не крути...
Он поднял голову и увидел, что Майх тоже стоит и глядит на него.
Что-то живое было в его глазах: жалость? стыд? Взгляды их встретились, и
Майх сразу - щелк! - и захлопнул створки. Хмуро покосился и приказал:
- Подавай!
А на обратном пути чуть не случилась беда. Случилась бы, если б не
Майх. Ехали-ехали - и вдруг толчок; танкетка словно споткнулась на
знакомой тропе, и Майх грубо и жестоко отшвырнул Хэлана прочь. Он упал на
лед плашмя, так что потемнело в глазах, а когда стало светло, уже не было
никакой танкетки. Только черная трещина в берегах из янтарного льда.
- Майх! - отчаянно закричал он. - Майх! - и увидел его на той
стороне.
- Майх, - бессмысленно прошептал он, утирая скафандр над вспотевшим
лбом.
- Порядок, Хэл, - спокойно сказал Майх.
И они пошли на станцию, разделенные только трещиной.
Дни шли, они монтировали оборудование, скорчившись в тесной рубке.
Хэлан уже поднаторел - читал схему, как документ: глянул - и в уме.
Хорошая работа: руки заняты и голова тоже, только где-то там, в глубине,
сочится, двоится, ветвится тонюсенький ручеек.
Разобрать концы сюда, теперь сюда, щелк - вошло в разъем.
А в Столице, небось, дождь. Лупит по крыше, лужи пузырятся.
Интересно, кто за моим столом сидит.
- Давай вот так. Ага. Нет, еще немножко.
Скорей бы на станцию! Чертов скафандр, прямо как блох в него
напустили!
- Что-то я тут не пойму. Глянь, Майх.
Как же это я без Майха назад ворочусь? Правда, если до Ктена... А что
мне Ктен? Ладно, нам бы еще туда попасть. Кто их знает, эти игрушки:
возишься, возишься, а оно возьмет и...
Дни шли, и они уже снова сидели на станции, сменяя друг друга у
стендов. Совсем дом родной, Хэлан даже пожалел немного, что скоро придется
ее бросать.
Странное дело: здесь он не бывал одинок. Один на один с собой - и
все-таки не один. Кто только ни приходил к нему в нескончаемые часы вахт:
живые и мертвые, друзья и враги. Можно было договорить и доспорить, но это
была только игра, и он знал, что это только игра, и лишь один Ресни не был
игрой. Приходил, садился в сторонке, вспугивая выдуманных гостей, и Хэлан
сам заговаривал с ним - с полуфразы, с полуслова, с полудодуманной мысли.
- Знаете, Нирел, а я так ведь и не понял, чего я хочу. Нет, планы
всякие есть, а вот чего мне надо? Чтоб все по-другому было? Так я сам
по-другому жить не захочу, заставь меня - на стенку полезу... как все. Ну,
ладно, дала мне жизнь по мозгам, сдвинула с места, а ведь отпусти, я,
пожалуй, опять в свой угол залезу - и не тронь меня. А, Нирел?
- Мы, - цивилизация одиноких людей, - задумчиво отвечал он. - Как-то
распались все связи между людьми, и у каждого есть он сам: его
потребности, малые или большие, и жажда удовлетворить их любой ценой. И
все-таки мы не безнадежны - и тому пример мои товарищи. Пришла беда - и
сразу с нас все облетело. Амбиции, тщеславие, все то мелкое и вздорное,
что так раздражало нас друг в друге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55