Доната промолчала.
– Разве с тобой такого не случалось? – допытывался он. – Что сначала влюбилась и только позднее поняла, что он твоей любви не стоит?
Она задумалась и мысленно перебрала свои влюбленности одну за другой.
– Нет, – решила она, – бывали конфликты, отчуждение и разрыв. Но каждый был достоин моей любви. – После короткой паузы она добавила: – Их было не так много, как ты, наверное, думаешь.
Она встала и собрала посуду.
– Ну сколько же? Скажи мне, – попросил он.
– Не скажу.
Он схватил ее за руку.
– Почему?
– Потому что тебя это не касается, дорогой мой. Я ведь не задаю тебе нескромных вопросов.
– Вопросов нескромных не бывает. Таковыми могут быть только ответы.
– Потому-то я тебе и не отвечу. – Она вдруг воззрилась на него: – Но ведь этот афоризм не ты выдумал? Где-нибудь вычитал?
– Ты права. У Оскара Уайлда.
– Ты у меня этакий маленький острых слов чеканщик. Ну, а теперь все же отпусти меня!
Однако он еще крепче сжал ее руку.
– А что ты собираешься делать?
– Поставлю поднос в коридор около двери, чтобы госпожа Ковальски тебя не беспокоила, когда будет убирать. Проплыву круг в бассейне, надеюсь, ты не будешь возражать. Потом оденусь.
Он отпустил ее руку.
– А когда появишься у меня снова?
– Не позднее чем твой супчик. Я ведь тебе обещала. Она прочитала в его глазах разочарование, но решение свое менять не собиралась.
– А что мне до этого делать?
– Отдыхай, дорогуша! Сам подумай, ты ведь лежишь здесь, чтобы выздороветь. Сказать, чтобы тебе принесли радиоприемник?
– Нет, спасибо.
– Как хочешь. – Она подвернула ножки складного столика под крышку, послала Тобиасу воздушный поцелуй, нажала локтем на ручку двери и вышла из комнаты.
Вопреки опасениям Донаты уик-энд прошел вполне миролюбиво. Тобиас был, правда, чуточку капризен, но в основном спал или дремал в одиночестве. Она время от времени заглядывала к нему, и он часто даже не замечал ее присутствия.
Себастиан о себе знать не давал.
В воскресный вечер Доната предложила сестре вместе навестить Тобиаса.
– Надеюсь, ты не ожидаешь, что я стану за ним ухаживать? – спросила Сильвия, высоко вздернув брови.
– Нет, вовсе нет. Уход за ним ты можешь полностью предоставить госпоже Ковальски.
– Иначе я бы посчитала твои требования чрезмерными.
– Разумеется, – согласилась Доната, – но я все же хочу тебя с ним познакомить. Должна же ты знать, кто живет в одном доме с тобой.
– Ну ладно, раз ты настаиваешь.
Доната еще раз убедилась, как все же тяжко иметь дело с сестрой. Сильвия определенно обиделась бы, если бы Доната не сочла нужным познакомить ее с Тобиасом. А теперь она вела себя так, словно приносит жертву, посещая его.
Температура у пациента вновь поднялась; его щеки покраснели, глаза блестели лихорадочно. Тобиаса помыли и приготовили ко сну. Но волосы его бриолином не смазали и не пригладили, а на подбородке и щеках показалась быстро прорастающая борода.
Он сидел на постели прямо, опираясь на окружающие его подушки, когда вошла Доната.
– Доната! Я так ждал тебя, – вымолвил он с легким упреком.
Она на это не ответила, а впустила в комнату Сильвию и подтолкнула ее вперед.
– Итак, вот он, гость нашего дома, Сильвия. Дипломированный архитектор Тобиас Мюллер.
Сильвия ему руки не протянула, но все же ответила на его обаятельную улыбку.
– Госпожа Сильвия Мюнзингер, – продолжала знакомство Доната, – моя сестра. Она тоже живет здесь, но тебе едва ли придется ее часто видеть, пока ты не поднимешься на ноги. Она очень занята. – Доната и сама удивилась, как легко слетела с ее уст эта беспардонная ложь.
– Вы работаете, госпожа Мюнзингер? – спросил Тобиас, чтобы начать разговор.
– Профессионально нет. Но у меня масса общественных обязанностей.
– Ах, вот как, – безучастно пробормотал Тобиас. Сильвия потянула носом. В воздухе висел аромат терпкой туалетной воды, который, однако, не мог перебить запаха болезни и лекарств.
– Видимо, – спросила она, – курить здесь не следует?
– Ну почему же? Конечно, можно, – отвечал Тобиас.
– Нет, Сильвия, лучше не надо, – возразила Доната.
– Тогда я лучше удалюсь.
– Но ты, Доната, посидишь еще со мной? – спросил он почти умоляюще.
– Ну, тогда доброй ночи, – произнесла Сильвия, направляясь к выходу.
– Я позже приду к тебе. На рюмку виски или на стакан вина. – Доната подтащила к кровати маленькое кресло.
– Я и не знал, что у тебя есть сестра, – заметил Тобиас, когда они остались вдвоем.
Доната рассказала ему о разводе Сильвии с мужем, о ее детях, о своих отношениях с сестрой.
– Впрочем, интересно ли тебе все это вообще? – прервала она себя.
Он широко раскрыл свои запавшие глаза.
– Мне интересно все, что касается тебя. А как вы относились друг к другу в детстве?
– Она ведь значительно старше меня. Впрочем, с годами это, кажется, сглаживается.
– Она тебя баловала? Проявляла материнское внимание?
– Наоборот. Она меня донимала, как только могла. Исподтишка, конечно. Родители, наверное, никогда этого не замечали.
– Ревновала тебя?
– Да. Потому что я была любимицей отца. Она и сейчас меня в этом упрекает.
– Но ты ведь в этом не виновата. Значит, она просто не сумела занять уголок в его сердце.
– Она считает, что я ее оттуда вытеснила. Знаешь, я думаю, получилось это так. Мама меня рожать не хотела, я ведь последыш. Ей в момент моего рождения было уже под сорок. Но отец настоял на том, чтобы я появилась на свет. И, помня об этом, заботился обо мне больше, чем это обычно свойственно отцам. Он хотел видеть во мне нечто особенное, чтобы оправдаться перед самим собой.
– Ты и есть нечто особенное, Доната.
– И он же выбрал мне имя.
– «Доната» это ведь значит «Дарёная», «Дар небес». Расскажи мне еще о себе.
Вот так получилось, что она долго просидела у его постели, перебирая полузабытые моменты детства, и почти упустила из виду, что давно пора навестить Сильвию. Только заметив, что его вопросы иссякли и он действительно утомлен, она оставила его одного.
В архитектурном офисе Донаты разговоры о Тобиасе Мюллере прекратились. Распространилось известие, что он на больничном листе, а поскольку никто, кроме Донаты, не имел с ним никакой личной связи, то о нем и думать забыли. Доната и Артур Штольце раскланивались вежливо и вели себя чрезвычайно предупредительно.
Дела было много. Наряду с поселком «Меркатор» приходилось опекать еще пять строительных площадок, к этому добавлялись разработки и проекты для подачи на конкурсы, а также по новым заказам. Доната с головой ушла в работу. Только к вечеру ей становилось беспокойно. Больше чем когда-либо, ее тянуло домой, а ведь приходилось оставаться до тех пор, пока будет сделано все, намеченное на этот день.
Добравшись до дома, она здоровалась с сестрой, принимала душ и, взяв в руки стакан вина, шла к Тобиасу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59