Потом их расчленили и окружили. Дорогу на Славянск нашим перекрывали только пехотные части противника. Танкисты могли начать свой знаменитый рейд и засветло. Но дождались потёмок, чтоб враги не догадались о рейде. Бригада за бригадой, обходя окружённые танки противника, сметая пехоту, выползали танки наши на шоссе. И устремлялись к Славянску.
Кантемировцы мчались первыми. О тылах своих не думали, ибо за ними следом шли свои же танки. За вечер и ночь кантемировцам надо было одолеть сто тридцать – сто сорок километров. Они сметали с дороги вражеские отступающие части, врезались в двигающиеся к фронту. Их никто не ждал. На врага неслась сама смерть.
* * *
Но ждали, конечно, свои танки разведчики Никитина и партизаны. Все они уже выбрались к самой дороге и залегли. Связь со штабом вдруг прервалась. Штаб не отвечал. И Никитин понял: началось. Он подъехал на бронемашине к шоссе. Закидали машину снегом, расчистили въезд на дорогу. Ждали. Тихо было. Проскочили в сторону фронта грузовики с вражескими солдатами. Никитин опять попытался связаться со штабом, но штаб не отвечал. Ждали. Беспокойный Якин сообщал от Краматорска:
– Пашка, дорога минирована на километр. Объезды охраняют человек двадцать. Когда уничтожить охрану?
– Жди, – отвечал Никитин. – Я дам команду.
Разведчики ждали. Минуты для них превратились в часы. Наконец Никитин услышал далёкое завывание моторов. Завывание переросло в гул. Вот уже метрах в четырёхстах ревели моторы. Фары машин на мгновение вспыхивали и тут же гасли.
Никитин пустил условную ракету. Головная машина не ответила. С рёвом и лязганьем танки проносились мимо. По силуэтам Никитин признал свои машины. Он дал команду Зобнину и Якину уничтожить охрану объездов.
Вихрем пронеслась одна бригада. Приближалась следующая.
– Выводи на дорогу! – приказал Никитин водителю своей бронемашины. – Не отставать же нам! Гони!
* * *
Передовые бригады пронизали Славянск без единого выстрела. Только три машины свернули с дороги за переездом, развернулись пушками к вокзалу и затихли. Десантники залегли возле танков. На вокзале было спокойно. Ещё промчались танки с мотострелками. К вокзалу подъехали три грузовика с крытыми кузовами. Бойцы выпрыгивали из кузовов. И танки поползли к вокзалу.
Вокзал был взят. Тогда только неприятель опомнился. Почти то же самое повторилось в Краматорске.
Вокзал там уже был захвачен, а эшелоны вражеские, шедшие в сторону фронта и от фронта, подходили. Фашистские офицеры спешили к своему коменданту с донесениями и исчезали. Охрана эшелонов разбегалась, или её уничтожали. А наши танки, грузовики с бойцами неслись вперёд.
* * *
Рано утром 11 февраля бригады полковников Лихачева и Шибанкова ворвались в Красноармейское. Городок спал. На станции стояли эшелоны. Две пехотные дивизии грузились в вагоны.
Железнодорожный переезд перекрывал вражеский состав. Свалить целый поезд танками невозможно. Могла получиться пробка. Но вместе с танками ворвался в Красноармейское наш «виллис» с двумя автоматчиками. Фамилии смельчаков потом так и не узнали в суматохе боёв. По шпалам «виллис» проскочил к паровозу поезда. Автоматчики уничтожили паровозную команду. Отвели состав прочь от переезда.
Танки проскочили за переезд, развернулись и начали бить по эшелонам.
На улицах города завязались бои.
– Наше командование, – рассказывал дедушка, – хотело прорваться до самого Мариуполя. Тем самым запереть в мешке все вражеские армии в Донбассе. Но так быстро не получилось.
Оказывается, обстановка от Южного фронта до Воронежского складывалась, дружок, к этому времени таким образом. На севере восьмого февраля наши войска выбили врагов из города Курска. Четырнадцатого февраля фашистов наконец выгнали из Ворошиловграда. Этот город считался ключом к Донбассу.
А наш корпус и одиннадцатый корпус из группы Попова защищали в это время Красноармейское, которое враг хотел снова захватить. Но Ростов был взят нашими войсками, они устремились на запад по побережью Азовского моря. Казалось, враг разгромлен. И вот-вот будет отброшен за Днепр. Десятки тысяч пленных гнали по дорогам на восток. Пленные при допросах твердили одно: за Днепром их войска устроили мощный оборонительный вал. Их часть, мол, стремилась туда, но вот угодила в плен.
А тут ещё командование узнало, что противник неожиданно отвёл на запад от Ростова свой сороковой танковый корпус, ударную группу первой танковой армии. И механизированную группу «Викинг». От Ворошиловграда ушла на запад их группа четвёртой танковой армии. По всем данным выходило, будто враги действительно хотят уйти за Днепр. Но на самом деле было не так.
* * *
– А что ж тогда произошло? Фашисты решили, что только мощное контрнаступление может спасти их положение. Нужно во что бы то ни стало соединить армии на юге в один боевой кулак. И уже тринадцатого февраля фашисты создали группу армий «Юг» со штабом в Днепропетровске. Штаб взял управление всеми армиями на юге. Понимаешь?
– Да.
– Возглавил группу армий известный Манштейн, который, как помнишь, в прошедшем году хотел освободить армию Паулюса под Сталинградом. Ему поручили остановить Советскую Армию, отбросить опять на восток.
И фашисты начали готовиться к контрнаступлению. Из Бельгии, Голландии, Франции и с Балкан направляли войска в группу армий «Юг». И с северных участков фронта перебрасывали свои части сюда же.
Слушай внимательней дальше. Семнадцатого февраля в Запорожье состоялось секретное совещание. Сам Гитлер прилетел на совещание. В глубоком бетонном бункере подвели фашисты итог подготовки. Разбирали обстановку на фронте.
В группе армий «Юг» уже тридцать дивизий, подсчитывали они. Из них тринадцать – танковые, что составляет значительную часть всех подвижных войск на советско-германском фронте. Натиска такой силы русские не выдержат. Красные генералы зарвались. Они упоены успехами, рвутся вперёд. А в то же время тылы их ужасно растянуты. Немцы оставляют им взорванные мосты и железные дороги – боеприпасы быстро подвозить к передовым частям советскому командованию трудно. Аэродромы русских от фронта уже далеко. А за время наступления артиллерии танковым соединениям русских нанесены большие потери. Есть такие советские танковые корпуса, докладывали Гитлеру, в которых осталось по десять – пятнадцать боевых машин.
– И это на самом деле так было, дедушка, что по десять – пятнадцать танков оставалось во всём корпусе?
– Да, внук, так было… Но слушай. А враги в это время только южнее Харькова собрали для удара в одном месте семь свежих танковых дивизий – восемьсот боевых машин. И с воздуха танки должны были поддерживать не менее семисот пятидесяти самолётов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Кантемировцы мчались первыми. О тылах своих не думали, ибо за ними следом шли свои же танки. За вечер и ночь кантемировцам надо было одолеть сто тридцать – сто сорок километров. Они сметали с дороги вражеские отступающие части, врезались в двигающиеся к фронту. Их никто не ждал. На врага неслась сама смерть.
* * *
Но ждали, конечно, свои танки разведчики Никитина и партизаны. Все они уже выбрались к самой дороге и залегли. Связь со штабом вдруг прервалась. Штаб не отвечал. И Никитин понял: началось. Он подъехал на бронемашине к шоссе. Закидали машину снегом, расчистили въезд на дорогу. Ждали. Тихо было. Проскочили в сторону фронта грузовики с вражескими солдатами. Никитин опять попытался связаться со штабом, но штаб не отвечал. Ждали. Беспокойный Якин сообщал от Краматорска:
– Пашка, дорога минирована на километр. Объезды охраняют человек двадцать. Когда уничтожить охрану?
– Жди, – отвечал Никитин. – Я дам команду.
Разведчики ждали. Минуты для них превратились в часы. Наконец Никитин услышал далёкое завывание моторов. Завывание переросло в гул. Вот уже метрах в четырёхстах ревели моторы. Фары машин на мгновение вспыхивали и тут же гасли.
Никитин пустил условную ракету. Головная машина не ответила. С рёвом и лязганьем танки проносились мимо. По силуэтам Никитин признал свои машины. Он дал команду Зобнину и Якину уничтожить охрану объездов.
Вихрем пронеслась одна бригада. Приближалась следующая.
– Выводи на дорогу! – приказал Никитин водителю своей бронемашины. – Не отставать же нам! Гони!
* * *
Передовые бригады пронизали Славянск без единого выстрела. Только три машины свернули с дороги за переездом, развернулись пушками к вокзалу и затихли. Десантники залегли возле танков. На вокзале было спокойно. Ещё промчались танки с мотострелками. К вокзалу подъехали три грузовика с крытыми кузовами. Бойцы выпрыгивали из кузовов. И танки поползли к вокзалу.
Вокзал был взят. Тогда только неприятель опомнился. Почти то же самое повторилось в Краматорске.
Вокзал там уже был захвачен, а эшелоны вражеские, шедшие в сторону фронта и от фронта, подходили. Фашистские офицеры спешили к своему коменданту с донесениями и исчезали. Охрана эшелонов разбегалась, или её уничтожали. А наши танки, грузовики с бойцами неслись вперёд.
* * *
Рано утром 11 февраля бригады полковников Лихачева и Шибанкова ворвались в Красноармейское. Городок спал. На станции стояли эшелоны. Две пехотные дивизии грузились в вагоны.
Железнодорожный переезд перекрывал вражеский состав. Свалить целый поезд танками невозможно. Могла получиться пробка. Но вместе с танками ворвался в Красноармейское наш «виллис» с двумя автоматчиками. Фамилии смельчаков потом так и не узнали в суматохе боёв. По шпалам «виллис» проскочил к паровозу поезда. Автоматчики уничтожили паровозную команду. Отвели состав прочь от переезда.
Танки проскочили за переезд, развернулись и начали бить по эшелонам.
На улицах города завязались бои.
– Наше командование, – рассказывал дедушка, – хотело прорваться до самого Мариуполя. Тем самым запереть в мешке все вражеские армии в Донбассе. Но так быстро не получилось.
Оказывается, обстановка от Южного фронта до Воронежского складывалась, дружок, к этому времени таким образом. На севере восьмого февраля наши войска выбили врагов из города Курска. Четырнадцатого февраля фашистов наконец выгнали из Ворошиловграда. Этот город считался ключом к Донбассу.
А наш корпус и одиннадцатый корпус из группы Попова защищали в это время Красноармейское, которое враг хотел снова захватить. Но Ростов был взят нашими войсками, они устремились на запад по побережью Азовского моря. Казалось, враг разгромлен. И вот-вот будет отброшен за Днепр. Десятки тысяч пленных гнали по дорогам на восток. Пленные при допросах твердили одно: за Днепром их войска устроили мощный оборонительный вал. Их часть, мол, стремилась туда, но вот угодила в плен.
А тут ещё командование узнало, что противник неожиданно отвёл на запад от Ростова свой сороковой танковый корпус, ударную группу первой танковой армии. И механизированную группу «Викинг». От Ворошиловграда ушла на запад их группа четвёртой танковой армии. По всем данным выходило, будто враги действительно хотят уйти за Днепр. Но на самом деле было не так.
* * *
– А что ж тогда произошло? Фашисты решили, что только мощное контрнаступление может спасти их положение. Нужно во что бы то ни стало соединить армии на юге в один боевой кулак. И уже тринадцатого февраля фашисты создали группу армий «Юг» со штабом в Днепропетровске. Штаб взял управление всеми армиями на юге. Понимаешь?
– Да.
– Возглавил группу армий известный Манштейн, который, как помнишь, в прошедшем году хотел освободить армию Паулюса под Сталинградом. Ему поручили остановить Советскую Армию, отбросить опять на восток.
И фашисты начали готовиться к контрнаступлению. Из Бельгии, Голландии, Франции и с Балкан направляли войска в группу армий «Юг». И с северных участков фронта перебрасывали свои части сюда же.
Слушай внимательней дальше. Семнадцатого февраля в Запорожье состоялось секретное совещание. Сам Гитлер прилетел на совещание. В глубоком бетонном бункере подвели фашисты итог подготовки. Разбирали обстановку на фронте.
В группе армий «Юг» уже тридцать дивизий, подсчитывали они. Из них тринадцать – танковые, что составляет значительную часть всех подвижных войск на советско-германском фронте. Натиска такой силы русские не выдержат. Красные генералы зарвались. Они упоены успехами, рвутся вперёд. А в то же время тылы их ужасно растянуты. Немцы оставляют им взорванные мосты и железные дороги – боеприпасы быстро подвозить к передовым частям советскому командованию трудно. Аэродромы русских от фронта уже далеко. А за время наступления артиллерии танковым соединениям русских нанесены большие потери. Есть такие советские танковые корпуса, докладывали Гитлеру, в которых осталось по десять – пятнадцать боевых машин.
– И это на самом деле так было, дедушка, что по десять – пятнадцать танков оставалось во всём корпусе?
– Да, внук, так было… Но слушай. А враги в это время только южнее Харькова собрали для удара в одном месте семь свежих танковых дивизий – восемьсот боевых машин. И с воздуха танки должны были поддерживать не менее семисот пятидесяти самолётов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27