) ложно в нем приписываются Моисею. Евреи до плена знали лишь и приносили по обычаю других древних народов мирную жертву, сопровождавшуюся пиршествами []. Но о жертве всесожжения упоминается в повествовании о Ное (Быт 8:20), Аврааме (Быт 22:1), Моисее (Исх 10:25), Иисусе Навине (8:31), Гедеоне (Суд 6:26), Маное (Суд 13:16), о Самуиле (1 Цар 7:9) и многих других лицах, живших очень задолго до плена… О жертве за грех также часто упоминается, особенно у древних псалмопевцев (Пс 39:7; 49:8–23; 50:6–7) и пророков (Ос 4:8; Ис 53:10…). Как же быть с этими библейскими свидетельствами? Счесть их позднейшими «вставками» из священнического кодекса? — Никто этому не поверит.
Критики, вводя в свой священнический кодекс законы Пятикнижия о праздниках (Лев 16:23), также готовы утверждать позднейшее их происхождение и «натуральный» характер. Даже сомневаются в древности праздника Пасхи. Но вот в Библии, кроме Пятикнижия, упоминается о праздновании Пасхи при Иисусе Навине (5:10), особенно при Езекии (2 Пар 30:1–27) и Иосии (2 Пар 35 гл.). Как быть с этими свидетельствами? Повествование об Иисусе Навине, говорят с апломбом критики, вероятно позднее вставлено под влиянием священнического кодекса. Повествование Паралипоменон о Езекии и Иосии мало достоверно… Повествование о Пасхе в Исх 13 главе, хотя и не принадлежит к священническому кодексу, но «очень значительно переработано» девтерономистом. Упоминание о Пасхе в Исх 34:25 — «испорчено», потому что «первоначально здесь читалось — праздник Мой, а позднее изменено в », — хотя ни в одной рукописи и ни в одном переводе не сохранилось свидетельств об этом гипотетическом чтении []. При таком обращении с священным текстом, конечно, можно доказать всякую самую нелепую гипотезу…
К тому же священническому кодексу, очевидно, неизбежно должны быть отнесены и законы Пятикнижия о священстве (Исх 28–29; Лев 8–10 глл.) и его участии в богослужении (Лев 1–7; 17 глл. и др.). Поэтому критики решаются высказать также очень рискованное предположение, будто в древности евреи сами приносили, без участия священства, жертвы [], а все соответственные законы позднее сочинены. Но вот, кроме Пятикнижия, упоминается о первосвященниках и священниках непрерывно в иудейской истории. Так, при Иисусе Навине были первосвященниками сын и внук Аарона, Елеазар и Финеес, и служили при ковчеге и жертвах (Нав 3–4; 6–7; 14; 17 глл.); последний был и при судиях (Суд 20:28); первосвященник Илий закончил правление судей (1 Цар 1–3 глл.; 6:15; 22:40); при Давиде и Соломоне первосвященник Садок проходил свое служение и сделался родоначальником священства до плена (2 Цар 15:24; 3 Цар 2:35; 8:4; 1 Пар 6 гл.). Как быть с этими свидетельствами? Ответ у критиков готов: повествование книги Судей (19–20) не исторично; 1 Цар 6:15 — позднейшая глосса; 2 Цар 15:24 — повреждено и интерполировано; 3 Цар 8:4 — позднее переделано. Книги Паралипоменон, по обычаю, недостоверны [].
На самом же деле, как культ во всех своих частностях — жертвах, жрецах, храме, праздниках, — так и социальное устройство еврейского народа, с его делениями на колена, роды, дома, города левитов и убежищ; своеобразное управление народа старейшинами, судиями, царями и пророками, и их своеобразная теократическая юрисдикция — входящие в содержание священнического кодекса — все это было неизменно с Моисея до Неемии. Свидетельств этому многое множество [].
Итак, и для священнического кодекса, как для писаний иеговистов и елогистов, священный текст не дает оснований. Законы, вносимые в него критиками, древнего происхождения и всегда, при Моисее и позднее его, неизменно соблюдались евреями и руководили строем их жизни и неразрывно входят в Пятикнижие.
Изложенными соображениями заканчиваем обзор и разбор новой критической теории, а вместе с тем и вообще отрицательную сторону вопроса о происхождении Пятикнижия []. Теперь изложим положительные доказательства единства, идейности и систематичности Пятикнижия.
2) Доказательства единства Пятикнижия.
П осле изложения критических теорий, приведем положительные доказательства единства Пятикнижия.
Единство писателя Пятикнижия видно из единства плана всех его частей — пяти книг, из единства хронологии его и богословских идей, освещающих всю его историографию, законы и пророчества.
1) Единство писателя книги Бытия, с которой критики начали переносить возражения на другие части Пятикнижия, видно из плана ее. А план обнаруживается в десяти отделах всего повествования, начала которых писатель обозначал, как бы заглавиями, словами: вот родословие — elle toledot. По этим заглавиям, несомненно принадлежащим писателю Пятикнижия, книга Бытия делится следующим образом. Всему повествованию писатель предпосылает введение (1–2:4), не входящее в число десяти отделов, заключающее историю миротворения, подготовительную к истории человечества, а поэтому и не имеющую указанного заглавия. Далее, история человечества (2:4) озаглавливается elle toledot и заключает историю поселения первых людей в раю, грехопадение и дальнейшую судьбу первой человеческой четы — первый отдел (2:4–4:26). Второй отдел (5:1) озаглавливается: родословие Адама, и излагает имена благочестивых потомков Адама до Ноя (5:1–6:8). Третий отдел заключает историю Ноя, т. е. потопа (6:8–9:24). Четвертый отдел — историю сыновей Ноя до выделения из потомства Ноя Сима и его семейства (10:1–11:9). Пятый отдел — историю Сима в его потомках до Фарры (11:10–26). Шестой отдел — историю Фарры в лице его сына Авраама (11:27–25:11). Седьмой отдел — историю сына Авраамова Измаила и его потомства (25:12–18). Восьмой отдел — историю Исаака и его сыновей Исава и Иакова (25:19–35:29). Девятый отдел — историю Исава и его потомков (36:1–43). Наконец, история Иакова и его сыновей (37:1–50:21) заканчивает книгу Бытия. Все эти отделы начинаются оглавлениями: elle toledot… Из анализа поименованных отделов видно, что они отмечены одним писателем, обнаруживают определенный план книги и имеют близкое отношение к содержанию последней.
Прежде всего бросается в глаза их неравномерность: одни состоят из нескольких стихов (напр., пятый — 11:10–26, седьмой 25:12–28, девятый 36 гл.), другие из многих глав (например, шестой — 11–25 глл. и десятый 37–50 глл.). Из этого видно, что писатель обращал внимание не на количество писания, а на качество или содержание его, преследовал не внешние лишь нужды и удобства читателей, а постепенное течение истории. Словом, это дело не позднейшего редактора, или издателя (как деление на главы, стихи, зачала), а самого писателя и стоит в тесной связи с его священной историографией. Этим объясняется, с другой стороны, и внутренняя неравномерность отделов. Так, отделы небольшие иногда обнимают обширный период времени и историю целого большого народа (напр., седьмой отдел — измаильтяне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
Критики, вводя в свой священнический кодекс законы Пятикнижия о праздниках (Лев 16:23), также готовы утверждать позднейшее их происхождение и «натуральный» характер. Даже сомневаются в древности праздника Пасхи. Но вот в Библии, кроме Пятикнижия, упоминается о праздновании Пасхи при Иисусе Навине (5:10), особенно при Езекии (2 Пар 30:1–27) и Иосии (2 Пар 35 гл.). Как быть с этими свидетельствами? Повествование об Иисусе Навине, говорят с апломбом критики, вероятно позднее вставлено под влиянием священнического кодекса. Повествование Паралипоменон о Езекии и Иосии мало достоверно… Повествование о Пасхе в Исх 13 главе, хотя и не принадлежит к священническому кодексу, но «очень значительно переработано» девтерономистом. Упоминание о Пасхе в Исх 34:25 — «испорчено», потому что «первоначально здесь читалось — праздник Мой, а позднее изменено в », — хотя ни в одной рукописи и ни в одном переводе не сохранилось свидетельств об этом гипотетическом чтении []. При таком обращении с священным текстом, конечно, можно доказать всякую самую нелепую гипотезу…
К тому же священническому кодексу, очевидно, неизбежно должны быть отнесены и законы Пятикнижия о священстве (Исх 28–29; Лев 8–10 глл.) и его участии в богослужении (Лев 1–7; 17 глл. и др.). Поэтому критики решаются высказать также очень рискованное предположение, будто в древности евреи сами приносили, без участия священства, жертвы [], а все соответственные законы позднее сочинены. Но вот, кроме Пятикнижия, упоминается о первосвященниках и священниках непрерывно в иудейской истории. Так, при Иисусе Навине были первосвященниками сын и внук Аарона, Елеазар и Финеес, и служили при ковчеге и жертвах (Нав 3–4; 6–7; 14; 17 глл.); последний был и при судиях (Суд 20:28); первосвященник Илий закончил правление судей (1 Цар 1–3 глл.; 6:15; 22:40); при Давиде и Соломоне первосвященник Садок проходил свое служение и сделался родоначальником священства до плена (2 Цар 15:24; 3 Цар 2:35; 8:4; 1 Пар 6 гл.). Как быть с этими свидетельствами? Ответ у критиков готов: повествование книги Судей (19–20) не исторично; 1 Цар 6:15 — позднейшая глосса; 2 Цар 15:24 — повреждено и интерполировано; 3 Цар 8:4 — позднее переделано. Книги Паралипоменон, по обычаю, недостоверны [].
На самом же деле, как культ во всех своих частностях — жертвах, жрецах, храме, праздниках, — так и социальное устройство еврейского народа, с его делениями на колена, роды, дома, города левитов и убежищ; своеобразное управление народа старейшинами, судиями, царями и пророками, и их своеобразная теократическая юрисдикция — входящие в содержание священнического кодекса — все это было неизменно с Моисея до Неемии. Свидетельств этому многое множество [].
Итак, и для священнического кодекса, как для писаний иеговистов и елогистов, священный текст не дает оснований. Законы, вносимые в него критиками, древнего происхождения и всегда, при Моисее и позднее его, неизменно соблюдались евреями и руководили строем их жизни и неразрывно входят в Пятикнижие.
Изложенными соображениями заканчиваем обзор и разбор новой критической теории, а вместе с тем и вообще отрицательную сторону вопроса о происхождении Пятикнижия []. Теперь изложим положительные доказательства единства, идейности и систематичности Пятикнижия.
2) Доказательства единства Пятикнижия.
П осле изложения критических теорий, приведем положительные доказательства единства Пятикнижия.
Единство писателя Пятикнижия видно из единства плана всех его частей — пяти книг, из единства хронологии его и богословских идей, освещающих всю его историографию, законы и пророчества.
1) Единство писателя книги Бытия, с которой критики начали переносить возражения на другие части Пятикнижия, видно из плана ее. А план обнаруживается в десяти отделах всего повествования, начала которых писатель обозначал, как бы заглавиями, словами: вот родословие — elle toledot. По этим заглавиям, несомненно принадлежащим писателю Пятикнижия, книга Бытия делится следующим образом. Всему повествованию писатель предпосылает введение (1–2:4), не входящее в число десяти отделов, заключающее историю миротворения, подготовительную к истории человечества, а поэтому и не имеющую указанного заглавия. Далее, история человечества (2:4) озаглавливается elle toledot и заключает историю поселения первых людей в раю, грехопадение и дальнейшую судьбу первой человеческой четы — первый отдел (2:4–4:26). Второй отдел (5:1) озаглавливается: родословие Адама, и излагает имена благочестивых потомков Адама до Ноя (5:1–6:8). Третий отдел заключает историю Ноя, т. е. потопа (6:8–9:24). Четвертый отдел — историю сыновей Ноя до выделения из потомства Ноя Сима и его семейства (10:1–11:9). Пятый отдел — историю Сима в его потомках до Фарры (11:10–26). Шестой отдел — историю Фарры в лице его сына Авраама (11:27–25:11). Седьмой отдел — историю сына Авраамова Измаила и его потомства (25:12–18). Восьмой отдел — историю Исаака и его сыновей Исава и Иакова (25:19–35:29). Девятый отдел — историю Исава и его потомков (36:1–43). Наконец, история Иакова и его сыновей (37:1–50:21) заканчивает книгу Бытия. Все эти отделы начинаются оглавлениями: elle toledot… Из анализа поименованных отделов видно, что они отмечены одним писателем, обнаруживают определенный план книги и имеют близкое отношение к содержанию последней.
Прежде всего бросается в глаза их неравномерность: одни состоят из нескольких стихов (напр., пятый — 11:10–26, седьмой 25:12–28, девятый 36 гл.), другие из многих глав (например, шестой — 11–25 глл. и десятый 37–50 глл.). Из этого видно, что писатель обращал внимание не на количество писания, а на качество или содержание его, преследовал не внешние лишь нужды и удобства читателей, а постепенное течение истории. Словом, это дело не позднейшего редактора, или издателя (как деление на главы, стихи, зачала), а самого писателя и стоит в тесной связи с его священной историографией. Этим объясняется, с другой стороны, и внутренняя неравномерность отделов. Так, отделы небольшие иногда обнимают обширный период времени и историю целого большого народа (напр., седьмой отдел — измаильтяне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190