– Они не смогут долго выдерживать такую скорость, – процедил рулевой сквозь зубы. – От такой гонки их сердечник просто выгорит.
На фоне завывающих сирен раздался голос Кирка, хотя изображение на экране не изменилось. Капитан "Энтерпрайза" был слишком опытен, чтобы во время боя передавать сигналы с изображением.
– Зулу, двигайся в сторону "Энтерпрайза"! Мы сумеем прикрыть...
Неожиданно вырвавшийся откуда-то мощный всплеск субпространственной радиации прервал связь и залил рулевой дисплей дождем золотисто-красных искр. Зулу вскинул голову, переводя взгляд на главный экран. Кровь мгновенно заледенела от ужаса у него в жилах. Он успел рассмотреть почти незаметное поблескивающее облако вырвавшегося на свободу антивещества, которое стремительно неслось на них со стороны "Хоукинга", и сразу же сильнейшая ударная волна обрушилась на "Шрас".
* * *
Сознание какими-то толчками возвращалось к Чехову, и острые приступы боли на короткие мгновения выдергивали лейтенанта из поглотившего его мрака. Он попытался успокоить сотрясавшие его дыхательные спазмы и понял, что просто захлебывается от кашля. Тогда Чехов с усилием выплюнул скопившуюся во рту кровь и попробовал привстать, опираясь на локоть. "Скверно, – подумал он, ощущая, как все мышцы тела отозвались мучительной болью. – Совсем скверно". Скованная болью левая половина грудной клетки была напряжена от сильного давления и горела огнем от застоявшейся крови. Линдсей Пэрвианс лежал у Чехова в ногах, придавив его. Тело орионца от затылка до коленей было буквально нашпигована замерзшими металлическими осколками. Сразу за Пэрвиансом на полу растекались серебристые ручейки жидкого азота, испарявшиеся и исчезавшие в клубах белесого тумана в тех местах, где они соприкасались с еще не остывшим трупом орионского диверсанта. Дрожащий поток света, исходившего от останков защитного корпуса, и жалобный свист разрушенного двигателя напомнили Чехову аналогичную обстановку на поврежденном "Хоукинге". Взрыв оболочки двигателя не был настолько мощным, чтобы повредить "Энтерпрайз", однако из передней части челнока слышался монотонный голос компьютера.
– Разрыв сердечника неизбежен. Оценка, времени до разрыва – семь минут пятьдесят четыре секунды.
Чехов слабо толкнул придавившее его сверху тело, замирая от страха, что с переломанными ребрами и всего одной работоспособной рукой он не сможет высвободиться из-под трупа орионца. Он отчетливо осознавал, что должен обязательно выбраться из этого челнока и рассказать кому-нибудь о случившемся.
Внезапно снаружи послышался громкий и требовательный стук. Чехов замер от неожиданности.
– Откройте! – прозвучал чей-то неразборчивый голос из-за переднего люка. – Служба безопасности звездолета. Немедленно откройте!
Охваченный возбуждением Чехов нашел силы столкнуть с себя тело Пэрвианса. Затем он перекатился на живот и стал на четвереньки, закашлявшись. В это время охранник снаружи настойчиво требовал открыть люк. В какой-то момент Чехов с испугом подумал, что торопясь к двери, он может не выдержать напряжения и умереть. Затем приступ ужаса прошел, и лейтенант обнаружил, что может жить и дышать, пусть даже сплевывая кровь на каждом шагу, что у него достаточно сил подняться и, прихрамывая, двинутся к входному люку.
Он с трудом добрался до двери как раз в тот момент, когда сотрудник безопасности вскрыл люк с помощью небольшого ломика.
– Все нормально, я уже .. Лейтенант Чехов! – Лемье в изумлении отступила назад, толкнув при этом стоящего сзади инженера. – Сэр, я не знала, что вы здесь. Мы услышали взрыв и бросились выяснить, что же случилось...
– Удалите всех отсюда. – Чехов отстранил Лемье от двери и выбрался в ангар. Ближайший неповрежденный челнок, казалось, находился на невероятно далеком расстоянии. Чехов почти физически ощущал, как за его спиной вспучивается от взрыва сердечник. – Это приказ, – закричал он, устремляясь к другому челноку. – Эвакуируйте всех из ангара!
Лемье понимающе кивнула, не сводя с начальника озабоченного взгляда, и громко закричала, сложив рупором ладони:
– Вы слышали, что сказал лейтенант! Всем срочно покинуть ангар! Поторопитесь! – Затем она побежала прочь от челнока, увлекая за собой инженера и поторапливая всех, кто замешкался хотя бы на секунду.
"Надеюсь, я еще смогу поощрить ее", – подумал Чехов, открывая дверь ближайшего челнока. Изнутри на него пахнуло запахом пота, двигательного охладителя и сгоревших полиуглеродов. Когда Чехов прикоснулся перчаткой скафандра к рулевой консоли и испачкал ее кровью орионца, он вдруг понял, что этот смрад шел от него самого. Лейтенант потратил несколько секунд на то, чтобы стащить с себя перчатку и зашвырнуть ее куда-то в отсек челнока.
– Мостик вызывает челнок "Брахе", – послышался требовательный голос Кирка из помигивающей огнями панели радио. – Что у вас там происходит?
Чехов включил малые двигатели "Брахе" и затем, наклонившись над консолью, нажал на кнопку ответа:
– Мостик, говорит "Брахе".
– Чехов? – в голосе Кирка звучало такое неподдельное удивление, что лейтенант невольно улыбнулся. – Бог мой! Да как же ты попал снова на корабль?
– Я и сам толком не знаю. – Павел низко склонился над рулевым пультом, пытаясь, пока прогревались двигатели, избавиться от мучившей его боли в ребрах. – Сэр, у нас мало времени. В одном из межзвездных челноков повреждено защитное поле. Я должен отправить его в космос, пока не произошел взрыв. – Осуществив это намерение, Чехов мечтал поползти на четвереньках в корабельный лазарет и просить доктора Маккоя впустить его для лечения.
– Мы можем сбросить атмосферное давление в ангаре и распахнуть ворота, – заметил Кирк. Чехов даже представил себе, как капитан отдает распоряжение инженерной станции.
– Я вообще-то не понимаю, как ты собираешься отправить челнок в космос? Если только не подлететь на нем к воротам?
Рулевая система выдала сигнал готовности к полету, и Чехов сел за панель управления.
– Если вы откроете сейчас ворота, сэр, я смогу вывести челнок отсюда.
– Я очень надеюсь, что у тебя все получится удачно.
Воздух перед смотровым экраном "Брахе" задрожал и стал рассеиваться. Это с мостика корабля включили режим запуска в открытый космос челнока прямо из ангара. – Желаю удачи!
"Если что и спасет нас всех, так это удача", – подумал Чехов, но решил не произносить эту мысль вслух. Если челнок взорвется, еще не выйдя за пределы отражательных экранов "Энтерпрайза", то гондола сверхсветового двигателя громадного корабля вполне может быть повреждена. В таком случае катастрофа оказалась бы столь же ужасной, как если бы челнок и вовсе не вылетал из чрева корабля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75