Вскоре опять явился Ромеро и пригласил Орантеса и Джона на медицинское обследование.
Друзей тщательно проверяли, тестировали местные медики и наконец, опять же в сопровождении услужливого Ромеро, отпустили домой.
По дороге Ромеро сообщил, что по результатам тестирования доктор Орантес, как и следовало ожидать, отнесен к первому разряду сельвентцев, а О'Рейли — к четвертому.
— Что это за разряды? — удивился доктор Орантес.
— У нас с детского возраста всех жителей городка делят на разряды по их интеллектуальным способностям, — пояснил Ромеро. — Это очень удобно. Каждый с юных лет знает предел своих возможностей, не терзается напрасными иллюзиями, а терпеливо осваивает дело, которым способен овладеть.
— И сколько у вас всего разрядов?
— Шесть. Высший и с первого по пятый.
— Не очень-то они меня оценили, — насупился О'Рейли.
— А вам, Джон, следовало бы вообще переменить занятие, — назидательным тоном сказал ирландцу Ромеро.
— Почему это?
— Вы не сможете осилить дело, за которое взялись. В группе доктора Орантеса люди только второго разряда, не ниже.
— Ишь ты, умник! В дураки меня определил? — рассердился ирландец.
— Ладно, Джон, не кипятись. Докажешь им делом, чего стоишь, — успокоил товарища доктор и обернулся к Ромеро: — А кто же у вас отнесен к высшему разряду?
— Его присваивает лично профессор Маршан.
— Неужели?!
— Да. Высший разряд имеют в Сельвенте только трое, включая профессора Маршана.
— А из разряда в разряд переводят?
— Очень редко и только по личному решению господина профессора.
Почувствовав, что
О'Рейли собирается отпустить что-то весьма неделикатное по поводу разрядов, доктор Орантес крепко сжал его локоть.
И вечером друзей не оставили в покое. В половине шестого к ним зашел „перворазрядный“ Стальский. Он долго извинялся за вторжение, а потом пригласил на спортивную площадку. Доктор Орантес и О'Рейли попробовали отказаться, но Стальский сказал, что занятие спортом в это время суток является обязательным для всех жителей городка. Друзьям ничего не оставалось делать, как надеть спортивные трусы и майки и отправиться за Стальским.
Они увидели, что все жители городка в спортивной форме выстроились в две колонны на центральной спортивной площадке.
Доктора Орантеса и О'Рейли явно ждали. Когда они подошли, Маршан, командовавший и здесь, жестом приказал им встать в одну из колонн.
— Что происходит? — шепотом спросил доктор Орантес Стальского.
— Обычные ежедневные занятия физической культурой, самые обычные. Тридцать минут мы маршируем, потом общефизические упражнения, а потом идем на спортивные площадки. У нас редко болеют, очень редко. Спорт выручает, спорт…
Маршан отрывисто скомандовал. Колонны дрогнули, и четкие, синхронные удары сотен ног нарушили тишину Сельвента.
Новая команда — и люди в колоннах запели какую-то ритмичную песню. Доктор Орантес и О'Рейли молча шагали, стараясь не нарушить строя. Глаза людей в колоннах тупели, однако эта нелепая игра явно доставляла им удовольствие и они вовсю упивались ею.
Занятие продолжалось с полчаса, затем взвыла сирена, и колонны, по команде Маршана, остановились. Доктор Орантес с интересом наблюдал, как возвращается в пустые глаза соседей по строю разумный человеческий блеск.
Маршан снова сделал знак рукой — ряды перестроились, и начались гимнастические упражнения.
Потом все разошлись по спортивным площадкам. Орантес и О'Рейли подошли к Стальскому.
— Почему мы вчера не видели этих занятий и игр? — спросил доктор Орантес.
— Профессор Маршан, в связи с вашим появлением, отменил спортивные мероприятия. Мы все были одеты в экранировочные костюмы. Между прочим, за вами следили задолго до того, как вы вышли к Сельвенту. Задолго… многозначительно протянул Стальский. — Ой, я отвлекся, а нам еще обязательно надо поучаствовать в какой-нибудь игре, — спохватился он.
Тем временем О'Рейли остановился у борцовского ковра и с интересом стал следить за поединком.
— Я останусь здесь, — сказал он. — Хочу попробовать свои силы.
— Ну, а мы, если не возражаете, доктор Орантес, поиграем в теннис, предложил Стальский.
— Я бы предпочел баскетбол.
— Куда вы, туда и я! — поспешил согласиться Стальский.
Они прошли к баскетбольной площадке и включились в игру. Доктор легко ликвидировал перевес в счете в пользу соперника и продолжал набирать очки…
После игры Орантес направился к борцовскому ковру, где он оставил О'Рейли. Здесь вовсю кипела борьба. Разгоряченные зрители шумно поддерживали одного из соперников.
— Держись, Сорро! Держись, не сдавайся! — гремели голоса.
Доктор увидел на ковре О'Рейли и грубого мордастого парня, который вместе с Ромеро с автоматом в руках первым встретил их в городке. Этот парень, судя по репликам зрителей, был здесь самым сильным борцом и сейчас по-кошачьи ходил вокруг О'Рейли, провоцируя того на неосторожные движения.
— Ну и помощник у вас, доктор Орантес. Играючи положил на лопатки одного за другим всех парней. Техники никакой, а уложил. Осталась наша последняя надежда — Сорро, — сказал один из зрителей, не отрывая глаз от ковра.
В этот момент О'Рейли ловко прыгнул на противника, схватил могучими руками за пояс и, подмяв под себя, бросил на ковер.
Доктор улыбнулся: он знал страшную силу ирландца.
Через несколько секунд все было кончено — соперник Джона лежал на лопатках.
О'Рейли не спеша поднялся, отыскал взглядом в толпе доктора Орантеса и весело улыбнулся — Он гордо прошел сквозь расступившуюся толпу к товарищу, и они отправились к дому. Сорро злобно смотрел ирландцу вслед.
— Кажется, ты нажил себе врага, Джон, — понизив голос, сказал Орантес.
— Таких врагов иметь даже приятно, Хуан, — усмехнулся ирландец.
Доктор Орантес промолчал, но про себя решил, что теперь должен быть всегда рядом с О'Рейли.
„Мне пока ничто не угрожает. Я нужен Маршану и еще долго буду нужен. Пока Джон рядом со мной, с ним тоже ничего не случится“, — думал он, укладываясь спать.
На другой день доктор Орантес прочел своим ученикам трехчасовую вводную лекцию, а в оставшееся время оборудовал с ними экспериментальную лабораторию.
В делах время бежало быстро. Большую часть вечера вновь поглотили обязательные спортивные мероприятия.
Так потянулся день за днем. О'Рейли заметно уступал остальным ученикам доктора Орантеса, но упорный ирландец каждую свободную минуту проводил за книгой, а Орантес, довольный настойчивостью товарища, помогал ему дома.
Молодые люди восхищались своим учителем, но молчаливого „четырехразрядного“ О'Рейли не любили, однако побаивались. А он, казалось, и не замечал косых взглядов своих соучеников.
О'Рейли всегда и везде, как тень, ходил за Орантесом, и вечное присутствие громадного ирландца за спиной доктора, ставшего вскоре любимцем городка, раздражало его собеседников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16