– Если я выйду замуж за этого человека, мы расстанемся навсегда, – сказала Филиппа упавшим голосом.
– Ну, это совсем не обязательно! Ты сможешь приезжать к нам в Бургундию, – возразил граф.
– Это будет довольно рискованно. Вдруг я нечаянно выдам ему твое тайное убежище…
Отец помрачнел.
– Так, так, ты уже все решила. Ты уже подумываешь о возможности своего союза с Рисом Гриффитом.
Она опустила голову. Она всегда была откровенна со своим отцом и никогда не уходила от ответа.
– Да, – прошептала она так тихо, что отец наклонился, чтобы расслышать ее ответ. – Если говорить откровенно, то да, – призналась она. – В его присутствии меня охватывает какое-то неизъяснимое волнение, и в эти минуты я начинаю думать о нем с теплотой и нежностью. Что бы там ни было, я желаю ему счастья.
Отец с любовью посмотрел на нее и погладил ее по голове.
– Я понял, что теряю тебя. Любому отцу тяжело расставаться со своей дочерью, особенно если это его единственный ребенок, но прежде всего любящий отец должен думать о счастье своей дочери и побороть свою любовь и привязанность к ней. Ты должна все взвесить и принять глубоко продуманное решение, но не затягивай с ответом. Ты должна сказать мне о своем решении до моего отъезда из королевства. Поняла, что я имею в виду?
Она кивнула, и граф обратился к жене, которая молча слушала разговор дочери с отцом:
– А ты что скажешь, дорогая? Ты одобряешь этот союз?
– Да, Мартин, одобряю, так как твердо убеждена, что Рис Гриффит любит Филиппу и будет ей хорошим, заботливым мужем. Но, как и ты, я не хочу торопить Филиппу с ответом. Она должна сама принять это самое важное в ее жизни решение.
Граф обнял жену и поцеловал ее.
– К сожалению, я должен идти, дорогая. Постараюсь перед отъездом из Англии снова увидеться с вами, мои дорогие.
– Береги себя, не рискуй понапрасну…
– Клянусь, буду очень осмотрительным и осторожным. Жаль, что не могу попрощаться с Дэниелом. Я всегда уважал его и восхищался им.
Филиппа бросилась в объятия отца и, уткнувшись ему в плечо, плакала, не стесняясь своих слез, затем медленно подошла к двери и, сняв засов, открыла ее. Словно из-под земли возник Питер и прошептал, что все спокойно.
– Пришли мне весточку о своем решении, Филиппа. Да поможет тебе Пресвятая Дева Богородица. – И он ушел, а мать и дочь снова сели на кровать и, крепко обнявшись, горько заплакали.
Разумеется, они заснули только под утро. Спустившись к завтраку, Филиппа увидела свою убитую горем бабушку, которая, почти не притронувшись к еде, пошла на кухню, чтобы отдать распоряжения на завтра, когда на похороны сэра Дэниела приедет много людей, которых надо будет накормить и разместить. Графиня была задумчива и молчалива. Она сидела за столом, одетая в строгое черное платье, и нервно теребила носовой платок. Бабушка приготовила черное платье и для Филиппы, но оно оказалось ей велико, и Гвенни срочно его ушивала. Служанка призналась, что ночью спала очень крепко, несмотря на печальные события, произошедшие накануне.
Филиппа прошла в холл, где ее мать и слуги стояли у гроба дедушки на коленях и тихо молились. Филиппа наклонилась и поцеловала дедушку в холодный, как лед, лоб. Слезы градом текли по ее щекам, когда она вспомнила, как упряма и своенравна была вчера в разговоре с дедушкой.
– Можно я поеду с Питером в Ладлоу? – подойдя к графине, прошептала Филиппа ей на ухо.
Графиня встала с колен и отвела дочь в сторону.
– Ты мало чем можешь нам помочь сегодня, но так ли надо тебе ехать в Ладлоу?
– Мне не хотелось бы встречаться с Рисом Гриффитом, пока я не приняла окончательное решение. А он приедет, чтобы поддержать бабушку. Я хотела бы хоть ненадолго уехать из дома, – ответила Филиппа, отводя взгляд в сторону.
Крессида подумала и кивнула.
– Ты правильно решила, дорогая. В Ладлоу Питер должен встретиться с Ричардом Эллардом, который тоже приехал из Франции, так что ты узнаешь, как поживает его жена – твоя лучшая подруга Энн. Ведь, если ты останешься в Англии, ты никогда больше не увидишься ни с ней, ни с Ричардом.
Филиппа смело посмотрела в красивые глаза матери и, вскинув подбородок, гордо проговорила:
– Моя первейшая обязанность – убедиться в безопасности отца. Как ты думаешь, опасно встречаться со сторонниками Йорков, проживающими в Англии?
– Боюсь, что да, но, живя в изгнании, я уже свыклась с постоянной опасностью, – ответила Крессида, грустно улыбнувшись. – Такова цена истинной любви, Филиппа.
Филиппа пошла к конюшне, чтобы посмотреть, не уехал ли Питер. К счастью, он был еще во дворе, и она подошла к нему, попросив взять ее с собой. Питер сначала упирался, но потом согласился, и они вместе выехали со двора.
Когда они приехали в Ладлоу, оказалось, что там базарный день, и Питер повел ее в трактир «Золотое руно». Пошептавшись с хозяином, Питер выяснил, что Эллард остановился в комнате окнами на улицу и, должно быть, дома. Они с Питером поднялись по лестнице и постучались в дверь. Удостоверившись, что это друзья, Эллард открыл им.
Комната была очень тесной. Все трое сели на кровать.
– Что вас заставило искать меня сразу же после приезда графа? – спросил Эллард.
Питер рассказал ему о смерти сэра Греттона, и Эллард помрачнел.
– Примите мои соболезнования, Филиппа. Теперь я понимаю, почему ваш отец должен немедленно уехать из Греттона.
– Я уговаривал графа немедленно уехать, но он хочет встретиться со своими друзьями, сторонниками покойного короля.
– Мы с ним можем провести несколько дней у моего дальнего родственника, сэра Оуэна. У него поместье в двадцати милях отсюда. Его дом вне всяких подозрений, потому что он служит у нынешнего короля. Ни один стражник не посмеет сунуть свой нос в дом такого влиятельного придворного.
– А он вас не выдаст? – с тревогой спросила Филиппа.
– Что вы! Это самое безопасное место! Вообще, графу надо как можно скорее уезжать отсюда, но разве его уговоришь!
Филиппа понимала, что и Питер, и Эллард правы.
– Питер, вы не могли бы спуститься в трактир и заказать обед? Нам с Эллардом надо поговорить.
Питер удивленно посмотрел на нее, но сразу поднялся и ушел выполнять ее поручение.
Эллард взял Филиппу за руку и повел вниз по лестнице. Спустившись в зал, они увидели Питера, но тот старался не смотреть на них. Они прошли несколько шагов в полном молчании, затем Эллард тихо спросил:
– Филиппа, Питер в вас влюблен?
– Не знаю, но боюсь, что он стал ко мне относиться не так, как раньше, когда я была совсем ребенком.
– Ничего удивительного. Редкий мужчина устоит перед такой совершенной красотой. Но если не Питер, то кто тогда?
– Наш сосед, сэр Рис Гриффит, друг моих дедушки и бабушки. Он случайно встретил нас в Милфорд-Хейвене и сопровождал до самого Греттона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46