И лишь слушал ее.
– Он мой лучший друг, ты знаешь, – сказала Эбби. – Генри понимает меня без слов. Он был так терпелив ко мне каждый день. Когда я возвращалась домой, его глаза… горели от восторга, и он приветствовал меня как лучшего человека на земле. – Эбби смахнула слезы. – Я хочу тебе кое-что показать, Кайл.
Она ушла в спальню и вернулась со старыми фотографиями. Она хотела что-то сказать, но слова застревали у нее в горле.
– Я все время хотела повесить эти фото на стену, но ты знаешь, как это бывает, – сказала она извиняющимся тоном. – Вот Генри щенок. Ну не прелесть ли?
Кайл посмотрел на мягкий мячик золотисто-коричневого цвета на фотографии. Рядом с испуганным щенком лежали три пищащие игрушки.
– Согласен с тобой, Эбби. – Он погладил ее по щеке.
– Сэм и я привезли его домой из общества бездомных собак. Он сначала был очень испуган. Мы шли вдоль клеток, в которых были эти собаки с грустными глазами. «Спаси меня, – молил каждый из них. – Возьми меня к себе, пожалуйста. Я буду любить тебя, обещаю». Было так трудно выбрать только одного. Сэму и мне хотелось взять домой всех. Но почему-то мы остановились на Генри. Это было девять лет назад. А вот более поздние снимки.
Она сидела, чувствуя тепло руки Кайла. Он не мог не ощущать запах ее волос, когда она, деля с ним горе, показывала ему фотографии.
Можно ли каким-то образом преодолеть различия между ним и Эбби? Или это неосуществимая мечта? Глубоко задумавшись, Кайл массировал ей шею. Перед ним стояло несколько вопросов, которые нужно решать. В Тукане… и в Нью-Йорке.
Эбби вдруг повернулась к нему:
– О, извини, Кайл. Сейчас два часа ночи. Очень эгоистично с моей стороны не отпускать тебя так долго.
– Не глупи, – сказал он, – ни за что не оставлю тебя и буду ждать звонка. Брэд никогда не простит мне, если я уйду. Да и тетя Этель приказала мне дежурить возле тебя.
Она улыбнулась ему:
– Твои родные такие…
– Ненормальные?
– Нет. Особенные… добрые… заботливые. Вы для меня как вторая семья.
Вдруг зазвонил телефон, Эбби испуганно смотрела на него, не в силах услышать плохие новости.
– Хочешь, я отвечу? – вызвался Кайл.
– Нет, – покачала она головой. – Что бы ни было, я должна узнать первой.
– Алло, – сказала она дрожащим голосом, потом отрицательно покачала головой. – Нет. Нет. Да. Правильно. – Трубка из ее рук упала на рычаг.
Выражение лица Эбби сбило с толку Кайла.
– Ошиблись номером, – прошептала она. – О, Кайл. Я больше не могу ждать. Это меня убивает. – Она разрыдалась.
Он пересел поближе и заключил ее в кольцо своих рук.
– Ш-ш, я здесь, – пробормотал он. – Мы встретим это вместе. Генри заслуживает, чтобы каждый из нас за него помолился. Он герой, в конце концов.
Кайл убрал прядь, упавшую Эбби на лоб, и прижал ее к своей широкой груди. Но Эбби видела, как печально его лицо, а в глазах блестят слезы, которые он и не пытается скрыть.
– Послушай, дорогая. Тебе нужно отдохнуть. Ты можешь потребоваться Генри утром, а ты будешь слишком слаба. – С этими словами он взял ее на руки и, бормоча что-то, понес в постель.
– Нет. Я не хочу спать! – слабо сопротивлялась она.
– Переговоры отменяются, – ответил он. – Я лягу на диване. Если телефон зазвонит, то тут же возьму трубку. А тебе надо поспать. – Он заботливо укрыл Эбби летним одеялом и поцеловал в лоб.
– Но я не засну. Я знаю, что я не… – Зевнув, она не закончила предложение.
Кайл умирал от желания растянуться рядом, обнять ее и по мере возможности успокоить. И не только сегодня, не только из-за беспокойства по поводу Генри. Нет, не только поэтому.
То чувство, которое поднималось в его душе, можно назвать лишь любовью. Страстно, по уши, всем сердцем Кайл был влюблен. Эбби Мартин овладела его сердцем с первых минут, как он увидел ее.
Да… ему хочется ласкать ее шелковую кожу при мягком свете луны. Заниматься с ней любовью тысячей разных способов. Кайл чувствовал, как страсть переполняет его, как он весь дрожит от напряжения. Он хорошо помнил, как неделю назад они рухнули на диван Эбби и довели друг друга до состояния сумасшествия.
Устало вздохнув, Кайл повернулся и пошел в гостиную. На тот самый диван.
Он снова перебирал все мысли, которые посещали его последние месяцы. Потирая подбородок, Кайл кивнул. Все в его жизни изменилось как-то сразу. Он закрыл глаза, пытаясь немного отдохнуть, если ему удастся освободиться от этих мыслей…
Около девяти утра зазвонил телефон, разбудив и Эбби, и Кайла.
– Алло! Алло! – кричала она в трубку. – Да, я вас слушаю.
Со своего дивана – слишком маленького для его мощного тела, Кайл видел силуэт полностью одетой Эбби с трубкой в руках. Он задрожал от желания. Она вдруг воскликнула:
– Правда? Да нет, я понимаю. Я еду сейчас же. – Она повесила трубку и заметалась по кухне в поисках чайника.
Кайл сел на диван, что было нелегко, так как у него затекло все тело.
– Эй, дорогая хозяюшка, не хочешь поделиться новостями?
– Доктор Шульц сказал, что Генри пока жив. С трудом, но жив. Он делает все, что может. Он будет знать определеннее через день-другой, а пока сказал, что мы можем его навестить. Это… О, Кайл, ты был так добр ко мне. Я не могу больше навязывать тебе свои проблемы.
Кайл пересек комнату. Подняв одним пальцем упавшую на ее лоб прядь, он поцеловал это место.
– Я разве жаловался?
Она улыбнулась ему в ответ.
– У меня есть время побриться? – спросил он.
– Нисколечко. Быстро завтракаем и поехали. И даже переодеваться не будем. – Эбби хихикнула. – Ты выглядишь со щетиной еще более сексуальным. – Привстав на цыпочки, она поцеловала его и скрылась на кухне.
Он последовал за ней. Ее быстрая ласка была для него самой желанной пыткой. Она до сих пор не понимает, какое оказывает на него действие.
Умоляющее выражение на лице Кайла трогало ее. Она погладила его по щеке.
– Извини, что так тороплю тебя. У нас будет время. Позже. Но не сейчас. Не сегодня.
Они быстро съели мюсли и выпили сок, он запил все кофе, она чаем. Кайл улыбнулся Эбби:
– Значит, вот так ты выглядишь утром, когда просыпаешься.
– Боюсь, что да. Струббелинг.
– Струбеллинг?
– Это немецкое слово. Означает… ну, взъерошенная, неухоженная.
Кайл покачал головой.
– Ты просто естественно красива, как дикий цветок в росе утром. Свежа и прекрасна.
– Заканчивай свой завтрак, дорогой, пока я не начала верить твоим сладким словам.
Вернувшись в спальню, Эбби быстро выбрала полосатый свитер и удобные джинсы. Она провела по волосам щеткой, пока Кайл допивал свой кофе.
Его приводили в восторг золотистые блики в ее роскошных волосах.
– Хочешь, покажу тебе, как я могу потеряться в твоих волосах.
Эбби нравилось выражение его глаз.
– Нам обоим есть что показать друг другу. Попозже.
Кайл звякнул ключами от машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Он мой лучший друг, ты знаешь, – сказала Эбби. – Генри понимает меня без слов. Он был так терпелив ко мне каждый день. Когда я возвращалась домой, его глаза… горели от восторга, и он приветствовал меня как лучшего человека на земле. – Эбби смахнула слезы. – Я хочу тебе кое-что показать, Кайл.
Она ушла в спальню и вернулась со старыми фотографиями. Она хотела что-то сказать, но слова застревали у нее в горле.
– Я все время хотела повесить эти фото на стену, но ты знаешь, как это бывает, – сказала она извиняющимся тоном. – Вот Генри щенок. Ну не прелесть ли?
Кайл посмотрел на мягкий мячик золотисто-коричневого цвета на фотографии. Рядом с испуганным щенком лежали три пищащие игрушки.
– Согласен с тобой, Эбби. – Он погладил ее по щеке.
– Сэм и я привезли его домой из общества бездомных собак. Он сначала был очень испуган. Мы шли вдоль клеток, в которых были эти собаки с грустными глазами. «Спаси меня, – молил каждый из них. – Возьми меня к себе, пожалуйста. Я буду любить тебя, обещаю». Было так трудно выбрать только одного. Сэму и мне хотелось взять домой всех. Но почему-то мы остановились на Генри. Это было девять лет назад. А вот более поздние снимки.
Она сидела, чувствуя тепло руки Кайла. Он не мог не ощущать запах ее волос, когда она, деля с ним горе, показывала ему фотографии.
Можно ли каким-то образом преодолеть различия между ним и Эбби? Или это неосуществимая мечта? Глубоко задумавшись, Кайл массировал ей шею. Перед ним стояло несколько вопросов, которые нужно решать. В Тукане… и в Нью-Йорке.
Эбби вдруг повернулась к нему:
– О, извини, Кайл. Сейчас два часа ночи. Очень эгоистично с моей стороны не отпускать тебя так долго.
– Не глупи, – сказал он, – ни за что не оставлю тебя и буду ждать звонка. Брэд никогда не простит мне, если я уйду. Да и тетя Этель приказала мне дежурить возле тебя.
Она улыбнулась ему:
– Твои родные такие…
– Ненормальные?
– Нет. Особенные… добрые… заботливые. Вы для меня как вторая семья.
Вдруг зазвонил телефон, Эбби испуганно смотрела на него, не в силах услышать плохие новости.
– Хочешь, я отвечу? – вызвался Кайл.
– Нет, – покачала она головой. – Что бы ни было, я должна узнать первой.
– Алло, – сказала она дрожащим голосом, потом отрицательно покачала головой. – Нет. Нет. Да. Правильно. – Трубка из ее рук упала на рычаг.
Выражение лица Эбби сбило с толку Кайла.
– Ошиблись номером, – прошептала она. – О, Кайл. Я больше не могу ждать. Это меня убивает. – Она разрыдалась.
Он пересел поближе и заключил ее в кольцо своих рук.
– Ш-ш, я здесь, – пробормотал он. – Мы встретим это вместе. Генри заслуживает, чтобы каждый из нас за него помолился. Он герой, в конце концов.
Кайл убрал прядь, упавшую Эбби на лоб, и прижал ее к своей широкой груди. Но Эбби видела, как печально его лицо, а в глазах блестят слезы, которые он и не пытается скрыть.
– Послушай, дорогая. Тебе нужно отдохнуть. Ты можешь потребоваться Генри утром, а ты будешь слишком слаба. – С этими словами он взял ее на руки и, бормоча что-то, понес в постель.
– Нет. Я не хочу спать! – слабо сопротивлялась она.
– Переговоры отменяются, – ответил он. – Я лягу на диване. Если телефон зазвонит, то тут же возьму трубку. А тебе надо поспать. – Он заботливо укрыл Эбби летним одеялом и поцеловал в лоб.
– Но я не засну. Я знаю, что я не… – Зевнув, она не закончила предложение.
Кайл умирал от желания растянуться рядом, обнять ее и по мере возможности успокоить. И не только сегодня, не только из-за беспокойства по поводу Генри. Нет, не только поэтому.
То чувство, которое поднималось в его душе, можно назвать лишь любовью. Страстно, по уши, всем сердцем Кайл был влюблен. Эбби Мартин овладела его сердцем с первых минут, как он увидел ее.
Да… ему хочется ласкать ее шелковую кожу при мягком свете луны. Заниматься с ней любовью тысячей разных способов. Кайл чувствовал, как страсть переполняет его, как он весь дрожит от напряжения. Он хорошо помнил, как неделю назад они рухнули на диван Эбби и довели друг друга до состояния сумасшествия.
Устало вздохнув, Кайл повернулся и пошел в гостиную. На тот самый диван.
Он снова перебирал все мысли, которые посещали его последние месяцы. Потирая подбородок, Кайл кивнул. Все в его жизни изменилось как-то сразу. Он закрыл глаза, пытаясь немного отдохнуть, если ему удастся освободиться от этих мыслей…
Около девяти утра зазвонил телефон, разбудив и Эбби, и Кайла.
– Алло! Алло! – кричала она в трубку. – Да, я вас слушаю.
Со своего дивана – слишком маленького для его мощного тела, Кайл видел силуэт полностью одетой Эбби с трубкой в руках. Он задрожал от желания. Она вдруг воскликнула:
– Правда? Да нет, я понимаю. Я еду сейчас же. – Она повесила трубку и заметалась по кухне в поисках чайника.
Кайл сел на диван, что было нелегко, так как у него затекло все тело.
– Эй, дорогая хозяюшка, не хочешь поделиться новостями?
– Доктор Шульц сказал, что Генри пока жив. С трудом, но жив. Он делает все, что может. Он будет знать определеннее через день-другой, а пока сказал, что мы можем его навестить. Это… О, Кайл, ты был так добр ко мне. Я не могу больше навязывать тебе свои проблемы.
Кайл пересек комнату. Подняв одним пальцем упавшую на ее лоб прядь, он поцеловал это место.
– Я разве жаловался?
Она улыбнулась ему в ответ.
– У меня есть время побриться? – спросил он.
– Нисколечко. Быстро завтракаем и поехали. И даже переодеваться не будем. – Эбби хихикнула. – Ты выглядишь со щетиной еще более сексуальным. – Привстав на цыпочки, она поцеловала его и скрылась на кухне.
Он последовал за ней. Ее быстрая ласка была для него самой желанной пыткой. Она до сих пор не понимает, какое оказывает на него действие.
Умоляющее выражение на лице Кайла трогало ее. Она погладила его по щеке.
– Извини, что так тороплю тебя. У нас будет время. Позже. Но не сейчас. Не сегодня.
Они быстро съели мюсли и выпили сок, он запил все кофе, она чаем. Кайл улыбнулся Эбби:
– Значит, вот так ты выглядишь утром, когда просыпаешься.
– Боюсь, что да. Струббелинг.
– Струбеллинг?
– Это немецкое слово. Означает… ну, взъерошенная, неухоженная.
Кайл покачал головой.
– Ты просто естественно красива, как дикий цветок в росе утром. Свежа и прекрасна.
– Заканчивай свой завтрак, дорогой, пока я не начала верить твоим сладким словам.
Вернувшись в спальню, Эбби быстро выбрала полосатый свитер и удобные джинсы. Она провела по волосам щеткой, пока Кайл допивал свой кофе.
Его приводили в восторг золотистые блики в ее роскошных волосах.
– Хочешь, покажу тебе, как я могу потеряться в твоих волосах.
Эбби нравилось выражение его глаз.
– Нам обоим есть что показать друг другу. Попозже.
Кайл звякнул ключами от машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41