И что Лорен – несмотря на ее маску милой скромницы – очень раздражена.
Гоняя жвачку во рту, Дана решила, что по дороге домой она должна притормозить у полицейского управления Нью-Фоллса. Если им станет известно, что с Винсентом спала еще одна женщина, то, может быть, они не будут так быстро кидаться судить Китти.
Кроме того, рассуждала Дана, выезжая на восемьдесят седьмую северную трассу, они не могут заставить ее назвать имя Лорен.
Глава 10
Бриджет начала с гардеробной Рэндалла.
Она рывком открывала один за другим ящики из вишневого дерева:
носки,
носки,
носки,
шорты,
шорты,
шорты.
Да сколько же у него этого merde? А у нее? Неужели кому-то из них двоих и в самом деле нужно несколько десятков шелковых подштанников?
«Хапужничество», – подумала она. Как это по-американски! Как и светская хроника, которая порождала это бешенство. Именно мысль об этих фотографиях – мерзких, шероховатых фотографиях – и подтолкнула Бриджет задуматься о документах.
Разве бывают фотографии хуже, чем на паспортах?
Потом промелькнула еще одна мысль: ее мужу скоро понадобится его паспорт, когда он – а не она – поедет за Эйми.
От ящиков она перешла к твердому тику, украшенному узорами, вырезанными вручную, обитому бархатом, с двенадцатью ящиками комоду с драгоценностями.
Интересно, у тех мужчин, которые живут за пределами Нью-Фоллс, тоже есть такие напыщенные места для хранения своих побрякушек?
Ну, у Люка точно такого нет.
Она рылась. Осматривала. Тщательно разглядывала.
Булавка для галстука «Тиффани», которую она подарила Рэндаллу на их двадцатую годовщину, купленная на его деньги, что тоже вполне по-американски.
Маленький золотой браслет, который он носил в восьмидесятые, когда мужчины баловались такими вещичками.
А где же рубиновое кольцо на мизинец, которое она подарила ему, когда он согласился отправить Эйми в школу во Францию?
И где часы его деда «Патек Филипп»?
И где, mon dieu, его паспорт?
«Сейф!» – вдруг осенило ее.
Не теряя ни секунды, она бросилась вниз по лестнице в логово Рэндалла. Она налетела на картину Рубенса в позолоченной раме (Рубенс был одним из любимых художников Рэндалла, полные груди Бриджет воплотили эту фантазию). Она отодвинула правую сторону картины, покрутила циферблат направо, налево, направо, затем дернула за ручку.
И вот: темно-синяя книжечка карманного размера со словом «паспорт», оттисненным золотыми буквами горячего клейма на обложке.
Улыбаясь широкой, счастливой улыбкой, Бриджет достала документ. Затем она медленно закрыла сейф, поправила картину и поняла, что должна успеть привести гардеробную Рэндалла в идеальный порядок прежде, чем он вернется из клуба.
А пока она найдет отличное местечко, куда спрятать паспорт. Какая жалость, он без него не сможет уехать из страны! И в конце концов ехать за Эйми придется ей.
Дана ходила в полицейский участок Нью-Фоллса, когда Майклу было двенадцать и он украл тыквы из сада мистера Уайта и бросался ими в Гудзон, чтобы посмотреть, поплывут они или нет, и тыквы, по словам Майкла, поплыли.
Он был совсем не похож на участок, выстроенный из кирпича, куда Дана ходила в ту ночь, когда арестовали ее отца.
Нью-фоллский полицейский участок был построен из известняка, у него были какие-то острые углы, как у библиотеки и здания муниципалитета.
– Я бы хотела поговорить со следователем, который занимается делом Винсента Делано, – сказала она офицеру, который сидел за столом в приемной.
Он уставился на нее как на глазированный крулер.
– О чем? – спросил офицер.
Дана поняла, что на ней все еще надета похоронная одежда, которая выдавала в ней одну из жен Нью-Фоллса – одну из этих.
– О том, кто бы мог его убить.
Объяснение было дано; он поднял трубку и позвонил по внутреннему телефону. Ее быстро проводили к детективу Глену Джонсону, его офис оказался квадратным стеклянным боксом без окон.
– Мы уже поймали убийцу, – сказал Джонсон, вставая. Это был высокий человек, угловатый, как само это здание. Он присел на стол, сложив руки на груди. – Нам позвонил сосед, сказал, что услышал выстрел. Когда мы приехали, убийца стоял там с пистолетом в руке.
– Умоляю вас, – взмолилась Дана. – Женщина, которую вы арестовали, моя подруга. И я не знаю, убивала она Винсента или нет, но я знаю, что мотив был и у кое-кого еще.
Он изучал ее лицо.
Она переминалась с ноги на ногу.
– Винсент Делано был дамским угодником, – выпалила Дана, думая, не устарел ли этот термин. – Мне известно, что до женитьбы на Иоланде, когда он еще был женат на Китти, у него был как минимум один роман.
– С?..
– Я не могу вам сказать.
– Но вам это известно, потому что?..
– Потому что мне сказали.
– Надежный источник?
– Да.
Джонсон раскрыл руки, сцепив пальцы вместе.
– Эта женщина не вы, я полагаю?
– Я? – Ничего себе, ей и в голову не приходило, что он может обвинить ее. – Слушайте, офицер, я пытаюсь помочь. Китти – моя подруга, и я с ее мужем не спала, спал кое-кто другой. А это означает, что как минимум еще один человек мог хотеть убить его.
Детектив кивнул и сказал:
– Кстати, где вы были в одиннадцать тридцать утра в то утро?
– В одиннадцать тридцать? А что?
Он поднял бровь. Дана поняла все правильно.
– Одиннадцать тридцать, – повторила она. – Я делала маникюр перед ленчем у Кэролайн. Кэролайн Мичем.
– Мы знаем о миссис Мичем и ее весеннем рауте. Может, мы и не двадцать седьмой манхэттенский участок, но мы свое дело знаем.
Наверное, детектив Джонсон тоже был поклонником сериала «Закон и порядок».
Дана села на ближайший металлический стул.
– Какое вам дело до того, что я делала тем утром?
Детектив обошел свой стол и указал на монитор компьютера:
– К нам поступила новая информация. Медэксперт установил, что смерть наступила раньше, чем мы думали сначала.
– Не может быть!
Он снова поднял бровь.
– Значит, Китти этого не делала!
– Я этого не говорил. Но экспертиза показала, что трупное окоченение уже началось, значит, прошло несколько часов. Мы думаем, что было примерно одиннадцать тридцать.
– Это может быть самоубийство?
– Нет. Траектория пули слишком необычна для того, чтобы это предположить.
– Значит, его мог застрелить кто угодно.
– Кто угодно.
– Например, те, кого вы уже исключили.
– В точку.
– Например, все женщины с раута Кэролайн.
Джонсон сел и устремил на нее взгляд.
– Может быть, и не все. Но одна – точно.
* * *
– Скажи на милость, – сказала Дана, когда Бриджет открыла дверь несколько минут спустя, – Лорен может убить Винсента? – Она направлялась домой, когда, проехав почти полпути, свернула налево, а не направо, потому что понимала, что есть кое-что, с чем ей самой не разобраться.
– С чего бы ей его убивать? – спросила Бриджет, впуская Дану в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Гоняя жвачку во рту, Дана решила, что по дороге домой она должна притормозить у полицейского управления Нью-Фоллса. Если им станет известно, что с Винсентом спала еще одна женщина, то, может быть, они не будут так быстро кидаться судить Китти.
Кроме того, рассуждала Дана, выезжая на восемьдесят седьмую северную трассу, они не могут заставить ее назвать имя Лорен.
Глава 10
Бриджет начала с гардеробной Рэндалла.
Она рывком открывала один за другим ящики из вишневого дерева:
носки,
носки,
носки,
шорты,
шорты,
шорты.
Да сколько же у него этого merde? А у нее? Неужели кому-то из них двоих и в самом деле нужно несколько десятков шелковых подштанников?
«Хапужничество», – подумала она. Как это по-американски! Как и светская хроника, которая порождала это бешенство. Именно мысль об этих фотографиях – мерзких, шероховатых фотографиях – и подтолкнула Бриджет задуматься о документах.
Разве бывают фотографии хуже, чем на паспортах?
Потом промелькнула еще одна мысль: ее мужу скоро понадобится его паспорт, когда он – а не она – поедет за Эйми.
От ящиков она перешла к твердому тику, украшенному узорами, вырезанными вручную, обитому бархатом, с двенадцатью ящиками комоду с драгоценностями.
Интересно, у тех мужчин, которые живут за пределами Нью-Фоллс, тоже есть такие напыщенные места для хранения своих побрякушек?
Ну, у Люка точно такого нет.
Она рылась. Осматривала. Тщательно разглядывала.
Булавка для галстука «Тиффани», которую она подарила Рэндаллу на их двадцатую годовщину, купленная на его деньги, что тоже вполне по-американски.
Маленький золотой браслет, который он носил в восьмидесятые, когда мужчины баловались такими вещичками.
А где же рубиновое кольцо на мизинец, которое она подарила ему, когда он согласился отправить Эйми в школу во Францию?
И где часы его деда «Патек Филипп»?
И где, mon dieu, его паспорт?
«Сейф!» – вдруг осенило ее.
Не теряя ни секунды, она бросилась вниз по лестнице в логово Рэндалла. Она налетела на картину Рубенса в позолоченной раме (Рубенс был одним из любимых художников Рэндалла, полные груди Бриджет воплотили эту фантазию). Она отодвинула правую сторону картины, покрутила циферблат направо, налево, направо, затем дернула за ручку.
И вот: темно-синяя книжечка карманного размера со словом «паспорт», оттисненным золотыми буквами горячего клейма на обложке.
Улыбаясь широкой, счастливой улыбкой, Бриджет достала документ. Затем она медленно закрыла сейф, поправила картину и поняла, что должна успеть привести гардеробную Рэндалла в идеальный порядок прежде, чем он вернется из клуба.
А пока она найдет отличное местечко, куда спрятать паспорт. Какая жалость, он без него не сможет уехать из страны! И в конце концов ехать за Эйми придется ей.
Дана ходила в полицейский участок Нью-Фоллса, когда Майклу было двенадцать и он украл тыквы из сада мистера Уайта и бросался ими в Гудзон, чтобы посмотреть, поплывут они или нет, и тыквы, по словам Майкла, поплыли.
Он был совсем не похож на участок, выстроенный из кирпича, куда Дана ходила в ту ночь, когда арестовали ее отца.
Нью-фоллский полицейский участок был построен из известняка, у него были какие-то острые углы, как у библиотеки и здания муниципалитета.
– Я бы хотела поговорить со следователем, который занимается делом Винсента Делано, – сказала она офицеру, который сидел за столом в приемной.
Он уставился на нее как на глазированный крулер.
– О чем? – спросил офицер.
Дана поняла, что на ней все еще надета похоронная одежда, которая выдавала в ней одну из жен Нью-Фоллса – одну из этих.
– О том, кто бы мог его убить.
Объяснение было дано; он поднял трубку и позвонил по внутреннему телефону. Ее быстро проводили к детективу Глену Джонсону, его офис оказался квадратным стеклянным боксом без окон.
– Мы уже поймали убийцу, – сказал Джонсон, вставая. Это был высокий человек, угловатый, как само это здание. Он присел на стол, сложив руки на груди. – Нам позвонил сосед, сказал, что услышал выстрел. Когда мы приехали, убийца стоял там с пистолетом в руке.
– Умоляю вас, – взмолилась Дана. – Женщина, которую вы арестовали, моя подруга. И я не знаю, убивала она Винсента или нет, но я знаю, что мотив был и у кое-кого еще.
Он изучал ее лицо.
Она переминалась с ноги на ногу.
– Винсент Делано был дамским угодником, – выпалила Дана, думая, не устарел ли этот термин. – Мне известно, что до женитьбы на Иоланде, когда он еще был женат на Китти, у него был как минимум один роман.
– С?..
– Я не могу вам сказать.
– Но вам это известно, потому что?..
– Потому что мне сказали.
– Надежный источник?
– Да.
Джонсон раскрыл руки, сцепив пальцы вместе.
– Эта женщина не вы, я полагаю?
– Я? – Ничего себе, ей и в голову не приходило, что он может обвинить ее. – Слушайте, офицер, я пытаюсь помочь. Китти – моя подруга, и я с ее мужем не спала, спал кое-кто другой. А это означает, что как минимум еще один человек мог хотеть убить его.
Детектив кивнул и сказал:
– Кстати, где вы были в одиннадцать тридцать утра в то утро?
– В одиннадцать тридцать? А что?
Он поднял бровь. Дана поняла все правильно.
– Одиннадцать тридцать, – повторила она. – Я делала маникюр перед ленчем у Кэролайн. Кэролайн Мичем.
– Мы знаем о миссис Мичем и ее весеннем рауте. Может, мы и не двадцать седьмой манхэттенский участок, но мы свое дело знаем.
Наверное, детектив Джонсон тоже был поклонником сериала «Закон и порядок».
Дана села на ближайший металлический стул.
– Какое вам дело до того, что я делала тем утром?
Детектив обошел свой стол и указал на монитор компьютера:
– К нам поступила новая информация. Медэксперт установил, что смерть наступила раньше, чем мы думали сначала.
– Не может быть!
Он снова поднял бровь.
– Значит, Китти этого не делала!
– Я этого не говорил. Но экспертиза показала, что трупное окоченение уже началось, значит, прошло несколько часов. Мы думаем, что было примерно одиннадцать тридцать.
– Это может быть самоубийство?
– Нет. Траектория пули слишком необычна для того, чтобы это предположить.
– Значит, его мог застрелить кто угодно.
– Кто угодно.
– Например, те, кого вы уже исключили.
– В точку.
– Например, все женщины с раута Кэролайн.
Джонсон сел и устремил на нее взгляд.
– Может быть, и не все. Но одна – точно.
* * *
– Скажи на милость, – сказала Дана, когда Бриджет открыла дверь несколько минут спустя, – Лорен может убить Винсента? – Она направлялась домой, когда, проехав почти полпути, свернула налево, а не направо, потому что понимала, что есть кое-что, с чем ей самой не разобраться.
– С чего бы ей его убивать? – спросила Бриджет, впуская Дану в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56