(Сейчас кому-нибудь расскажешь - не поверят!) Да только в морзянке их суровые и простые индейские умы не разобрались, слишком заумно показалось... А еще затем каждая из девочек получила свое тайное индейское имя: Наташка Попова, как самая ловкая и спортивная, стала Быстрая Стрела, а Янку нарекли Гибкая Лиана. (Это уже после того, как на физ-ре перед всеми отличилась: села на шпагат и одновременно скрутилась в чем-то наподобие мостика. Это были они, пять минут ее славы! Одноклассники с тех пор резко Яну зауважали, еще месяц в коридоре с гордостью показывали пальцем кому-то из параллельного класса. Со временем, конечно, забыли, отвлеклись на что-то другое...)
Погрузившись с головой в воспоминания, она нечаянно вышла к остановке на проспекте Ушакова. "А это, пожалуй, неспроста, как там у Кастанеды? "Мир подал ей знак", - сообразила Яна. - На троллейбус сесть, что ли? Только на какой? Это вопрос... А-а, не всё ли равно - какой первый подгонят, в такой и грузимся!"
Вот сейчас Янка особенно остро ощущала, как сглупила, отказавшись на прошлой неделе от папиного старого мобильника. (Если бы вовремя проявила интерес, то он бы, может, и свой новый Samsung ей отдал, втихаря от мамы.) Так нет же, гордо покрутила носом и получила теперь по заслугам: отрезана от всех и, самое главное, никто не сможет ее найти, даже если и захочет.
Папа, папа... К горлу предательским клубком подступили слезы: когда-то (она была совсем маленькой) родители впервые затеяли ссору и начали кричать о разводе. Кричали с каждой минутой всё громче и злее, а ей становилось всё страшнее и страшнее... Потом они принялись дергать их с Яриком, старшим братом, за руки каждый к себе и вторили друг другу - Яна тогда не понимала смысла этих слов, но боялась так, что замирало в груди сердце: "Дети останутся со мной!.."
Правда, папа несколько раз пытался смягчить ситуацию - видел же, что они с Яриком напуганы до полусмерти. Улыбался застывшей и оттого жуткой улыбкой на побледневшем лице и бодренько так говорил: "А вы пойте, не надо на нас смотреть! Ну, давайте!.." Они с брателло брались за руки и едва не плача фальшиво выводили: "Голубой вагон бежит, качается..." (Хоть обоим уже в том нежном возрасте пророчили музыкальный слух.) С тех пор Янка эту вполне безвредную песню просто не переваривает! А Ярослав теперь, чуть при нем повысят голос, сразу разворачивается и уходит из дома, не сказав никому ни слова. Или уезжает куда-нибудь, вон как сейчас на свои сборы...
По всем подсчетам Янке было года три-четыре, когда это началось, но она всё с ненормальной четкостью помнит. Хоть и многое бы отдала, чтоб забыть... Как им объяснишь, что счастливое (так сказать) детство прошло в парализующем страхе: что проснешься завтра и вместо "доброго утра" тебя поставят перед фактом: "Выбирай, дочка, с кем ты будешь жить: с мамой или с папой?" Совсем недавно Яне в руки попалась книга по психологии, и там вдруг черным по белому: "Плохое зрение - это упорное нежелание что-то видеть в своей жизни, вы буквально закрываете на это глаза..." А они еще хотели, чтоб у нее зрение было хорошее!
Он уже безнадежно опаздывал в спортклуб: транспорт сегодня ходит по одному мэру известному расписанию. Сергей всеми силами старался держать себя в руках: спокойно, глубокий вдох... Считаем до десяти, и медленный выдох... Чего тогда стоят его напряженные трехлетние тренировки, если любая мелочь может вывести из себя? "Каратэ - это не только тупая отработка ударов и растяжки, но и состояние души," - говаривал его первый тренер и друг. Абсолютная собранность и спокойствие, что бы ни происходило вокруг.
Определенно, над ним сегодня кто-то издевался! Из-за поворота опять подкатила "девятка", идущая в речпорт, причем совершенно пустая. (За сегодняшний день примерно двадцатая, по самым грубым подсчетам.) Хотя нет, не пустая: у окна спиной к выходу стояла девчонка с пушистыми светлыми волосами до пояса. Ему вдруг почудилось, что под ними слабо угадываются острые эльфовские уши...
В следующее мгновенье Сергей уже ломился в закрывающиеся двери. Троллейбус немного помедлил и тронулся, гремя разболтанными внутренностями, и разразилась гневной тирадой кондукторша, со вкусом перебирая всех его родственников до десятого колена. Девчонка не обернулась, стояла, задумавшись о своем, - может, и вообще левая... Сережа украдкой заглянул сбоку ей в лицо, но успел разглядеть только черные проводки наушников в волосах. Значит, все-таки не уши. Немного в другую сторону, ну да ладно!
Сам от себя такого не ожидал: не успел подумать, как оказался внутри. Вот это автоматическая реакция!..
Они шли рядом на разгоне, Сергей еле за ней поспевал. Вроде бы и маленькая, а вон как вышагивает, будто и земли не касается - включила шестую скорость!.. Интересно, она со всеми такая приветливая? Хоть бы посмотрела на него, что ли!
- И как тебя зовут, прелестное дитя? - ничего более умного ему в голову не пришло.
Она отозвалась в ту же секунду, и даже на несколько миллиметров повернула к нему голову:
- Яна Владимировна. Пожалуйста, на "Вы" и шепотом!
- А-а... Меня Сергей, - выходит, с юмором, будем иметь в виду. - Куда мы идем?
- Уже пришли, - она круто затормозила у низкой деревянной скамейки, за которой начиналась территория дуба. Вот сюда-то он в любом случае не собирался! Субботний вечер только начинался, и скамейка вокруг дуба потихоньку заполнялась парочками всех мастей и возрастов, молодыми и не очень мамашами да бабушками и вопящими во всё горло детьми. Через час-другой здесь яблоку будет негде упасть, зачем она его сюда притащила?..
- Это мое любимое место, - сообщила ее сиятельство Яна Владимировна. Мгновение поколебалась и добавила: - Когда мне плохо, я прихожу сюда. Его можно попросить поделиться энергией, он очень сильный, на весь Город хватит...
"Значит, тебе сейчас плохо?" - чуть было не спросил Сережа, но вовремя сдержался. (Неизвестно ведь, как отреагирует: сдается ему, с этим чудом-юдом надо держать ухо востро!) Пока что она не вписывалась ни в один из типов, на которые Сергей привычно разделял знакомых девушек - всего типажей было пять, обычно хватало с головой. А для этого "сиятельства" придется еще новый выдумывать, чует его печенка! Эльф Глазастый Обыкновенный - а что, чем не вариант?
Она не дослушала его мысленные рассуждения, лихо перемахнула через скамейку и направилась прямиком к дубу - а вот это уже невежливо!.. Дальше вообще цирк устроила: положила руки на изрытый грубыми морщинами ствол дерева, закрыла глаза и так замерла с лицом страшно довольным и немного отрешенным. Как будто и нет ей никакого дела, что вокруг тОлпы людей и среди них куча знакомых, не такой уж их Город и большой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Погрузившись с головой в воспоминания, она нечаянно вышла к остановке на проспекте Ушакова. "А это, пожалуй, неспроста, как там у Кастанеды? "Мир подал ей знак", - сообразила Яна. - На троллейбус сесть, что ли? Только на какой? Это вопрос... А-а, не всё ли равно - какой первый подгонят, в такой и грузимся!"
Вот сейчас Янка особенно остро ощущала, как сглупила, отказавшись на прошлой неделе от папиного старого мобильника. (Если бы вовремя проявила интерес, то он бы, может, и свой новый Samsung ей отдал, втихаря от мамы.) Так нет же, гордо покрутила носом и получила теперь по заслугам: отрезана от всех и, самое главное, никто не сможет ее найти, даже если и захочет.
Папа, папа... К горлу предательским клубком подступили слезы: когда-то (она была совсем маленькой) родители впервые затеяли ссору и начали кричать о разводе. Кричали с каждой минутой всё громче и злее, а ей становилось всё страшнее и страшнее... Потом они принялись дергать их с Яриком, старшим братом, за руки каждый к себе и вторили друг другу - Яна тогда не понимала смысла этих слов, но боялась так, что замирало в груди сердце: "Дети останутся со мной!.."
Правда, папа несколько раз пытался смягчить ситуацию - видел же, что они с Яриком напуганы до полусмерти. Улыбался застывшей и оттого жуткой улыбкой на побледневшем лице и бодренько так говорил: "А вы пойте, не надо на нас смотреть! Ну, давайте!.." Они с брателло брались за руки и едва не плача фальшиво выводили: "Голубой вагон бежит, качается..." (Хоть обоим уже в том нежном возрасте пророчили музыкальный слух.) С тех пор Янка эту вполне безвредную песню просто не переваривает! А Ярослав теперь, чуть при нем повысят голос, сразу разворачивается и уходит из дома, не сказав никому ни слова. Или уезжает куда-нибудь, вон как сейчас на свои сборы...
По всем подсчетам Янке было года три-четыре, когда это началось, но она всё с ненормальной четкостью помнит. Хоть и многое бы отдала, чтоб забыть... Как им объяснишь, что счастливое (так сказать) детство прошло в парализующем страхе: что проснешься завтра и вместо "доброго утра" тебя поставят перед фактом: "Выбирай, дочка, с кем ты будешь жить: с мамой или с папой?" Совсем недавно Яне в руки попалась книга по психологии, и там вдруг черным по белому: "Плохое зрение - это упорное нежелание что-то видеть в своей жизни, вы буквально закрываете на это глаза..." А они еще хотели, чтоб у нее зрение было хорошее!
Он уже безнадежно опаздывал в спортклуб: транспорт сегодня ходит по одному мэру известному расписанию. Сергей всеми силами старался держать себя в руках: спокойно, глубокий вдох... Считаем до десяти, и медленный выдох... Чего тогда стоят его напряженные трехлетние тренировки, если любая мелочь может вывести из себя? "Каратэ - это не только тупая отработка ударов и растяжки, но и состояние души," - говаривал его первый тренер и друг. Абсолютная собранность и спокойствие, что бы ни происходило вокруг.
Определенно, над ним сегодня кто-то издевался! Из-за поворота опять подкатила "девятка", идущая в речпорт, причем совершенно пустая. (За сегодняшний день примерно двадцатая, по самым грубым подсчетам.) Хотя нет, не пустая: у окна спиной к выходу стояла девчонка с пушистыми светлыми волосами до пояса. Ему вдруг почудилось, что под ними слабо угадываются острые эльфовские уши...
В следующее мгновенье Сергей уже ломился в закрывающиеся двери. Троллейбус немного помедлил и тронулся, гремя разболтанными внутренностями, и разразилась гневной тирадой кондукторша, со вкусом перебирая всех его родственников до десятого колена. Девчонка не обернулась, стояла, задумавшись о своем, - может, и вообще левая... Сережа украдкой заглянул сбоку ей в лицо, но успел разглядеть только черные проводки наушников в волосах. Значит, все-таки не уши. Немного в другую сторону, ну да ладно!
Сам от себя такого не ожидал: не успел подумать, как оказался внутри. Вот это автоматическая реакция!..
Они шли рядом на разгоне, Сергей еле за ней поспевал. Вроде бы и маленькая, а вон как вышагивает, будто и земли не касается - включила шестую скорость!.. Интересно, она со всеми такая приветливая? Хоть бы посмотрела на него, что ли!
- И как тебя зовут, прелестное дитя? - ничего более умного ему в голову не пришло.
Она отозвалась в ту же секунду, и даже на несколько миллиметров повернула к нему голову:
- Яна Владимировна. Пожалуйста, на "Вы" и шепотом!
- А-а... Меня Сергей, - выходит, с юмором, будем иметь в виду. - Куда мы идем?
- Уже пришли, - она круто затормозила у низкой деревянной скамейки, за которой начиналась территория дуба. Вот сюда-то он в любом случае не собирался! Субботний вечер только начинался, и скамейка вокруг дуба потихоньку заполнялась парочками всех мастей и возрастов, молодыми и не очень мамашами да бабушками и вопящими во всё горло детьми. Через час-другой здесь яблоку будет негде упасть, зачем она его сюда притащила?..
- Это мое любимое место, - сообщила ее сиятельство Яна Владимировна. Мгновение поколебалась и добавила: - Когда мне плохо, я прихожу сюда. Его можно попросить поделиться энергией, он очень сильный, на весь Город хватит...
"Значит, тебе сейчас плохо?" - чуть было не спросил Сережа, но вовремя сдержался. (Неизвестно ведь, как отреагирует: сдается ему, с этим чудом-юдом надо держать ухо востро!) Пока что она не вписывалась ни в один из типов, на которые Сергей привычно разделял знакомых девушек - всего типажей было пять, обычно хватало с головой. А для этого "сиятельства" придется еще новый выдумывать, чует его печенка! Эльф Глазастый Обыкновенный - а что, чем не вариант?
Она не дослушала его мысленные рассуждения, лихо перемахнула через скамейку и направилась прямиком к дубу - а вот это уже невежливо!.. Дальше вообще цирк устроила: положила руки на изрытый грубыми морщинами ствол дерева, закрыла глаза и так замерла с лицом страшно довольным и немного отрешенным. Как будто и нет ей никакого дела, что вокруг тОлпы людей и среди них куча знакомых, не такой уж их Город и большой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49