Сначала Эрритен попробовал добиться своего в лоб, без затей. Явился в дом Кристы и, что называется, «сделал предложение». Родители, естественно, обожали свою единственную дочку, красавицу и умницу. Судя по вытянувшимся физиономиям обоих, перспектива видеть Эрритена в качестве зятя их не слишком обрадовала, но они сказали, что решать будет она сама, и позвали Кристу. Поняв, что здесь делает этот странный человек, о котором в городе почему-то ходит дурная слава, она слегка вскинула тонкие брови. Их взгляды встретились - точно сверкающие клинки. О, никогда Эрритену не забыть этого ее взгляда, отвергающего, отталкивающего, презрительного. И еще он прочел в глазах Кристы непоколебимую уверенность в том, что и впрямь «решать будет она сама». Желание Эрритена добиться своего мгновенно вспыхнуло с такой яростной силой, что, наверно, Криста почувствовала что-то, потому что именно она первой отвела тогда взгляд. И покачала головой - таков был ее ответ.
В тот раз Эрритен просто молча вышел, оставив девушку в уверенности, что вопрос решен, а потом подкараулил ее как-то вечером, когда поблизости никого не было.
- Ты все равно будешь моей, - сказал он ей вот так прямо, без каких-либо дурацких расшаркиваний; ну, или что-то в этом роде, точные слова не сохранились в памяти. Но учти, чем дольше ты будешь кобениться и строить из себя недотрогу, тем больше пострадают твои родные, - до этого она с равнодушно-скучающим видом смотрела в сторону, но тут вскинула на него свой искрящийся взгляд. Именно тогда в ее прозрачно-серых глазах впервые промелькнул испуг. Приглядывай за отцом. У него «не все дома», ты не замечала? - он постучал согнутым пальцем по голове. Как бы он чего не натворил, бедняга, - добавил Эрритен с издевкой и ушел, ни разу не оглянувшись.
Все, все только подогревало его желание. Даже то, что Криста оказалась совершенно невосприимчива к его воздействию. Ну, что же, чем яростнее борьба, тем дороже победа. Нет, определенно, это была судьба.
Да, с помощью своих особых способностей саму Кристу Эрритен подчинить себе не мог, зато ее родители оказались на редкость податливым материалом.
Кроме всего прочего, требовалось как можно быстрее избавиться от них, чтобы в дальнейшем они не лезли в «семейную» жизнь своей дочери.
Оба были достойные люди, тоже красивые внешне, добрые, умные. Никогда ни с кем не затевали ссор, не злословили, не обманывали и не насмешничали. По словам Хива, даже Королева Стона, в чьем гнезде они жили, хорошо отзывалась о них, что вообще встречалось крайне редко. Мать Кристы всю жизнь работала учительницей в школе, отец лечил животных. Всех троих - включая их красивую, как сказочная принцесса, и такую же высокомерную дочь - связывала самая нежная, самая преданная любовь.
Вот на этот крючок Эрритен и подцепил Кристу.
Он внушил ее отцу, что жена изменяет ему. И сознательно «надавил» очень сильно, чтобы вывести его из равновесия, сделать неуправляемым. Тот стал неусыпно следить за каждым шагом жены, устраивать сцены, пить; в общем, человека словно подменили. Одновременно Эрритен слегка «поработал» и над матерью Кристы. У нее начались видения, по ночам она слышала голоса, поднималась с постели и уходила неизвестно куда. Конечно, к любовнику, думал отец, бегая по городу в поисках жены и грозясь убить ее вместе с «этим негодяем».
Криста соображала быстро.
Она поняла, что этот страшный человек, который поставил своей целью добиться ее, не остановится ни перед чем и, по-видимому, обладает совершенно невероятным могуществом. Конечно, об истинной природе этого могущества она не догадывалась, просто решила, что Эрритен колдун и притом очень сильный. Как бы то ни было, ей стало ясно, к чему он ведет. И девушка решила спасти хотя бы родителей. Она сама пришла к нему, сама…
И была свадьба, все как «у людей», ха! На этом настоял Хив, да и сам Эрритен понимал, что так лучше. Их обвенчал священник, и это первое и последнее посещение церкви стоило Эрритену так дорого, что он едва не проклял всю свою затею. Никогда, никогда в жизни ему не было так плохо. Старый придурок бубнил что-то, заглядывая в потрепанную книгу, повсюду горели свечи, испуская странно пахнущий, удушливый дым. Но, главное, кругом толпились люди. Богиня, там была целая толпа разряженных, истекающих вонючим потом людей! Рядом с Эрритеном стояла невеста, такая прелестная в своем белом платье, но он ничего не видел и не слышал. Все внутренности у него выворачивало так, что впору было закричать. Он едва не задохнулся, кровь прихлынула к лицу с такой силой, что, казалось, еще миг, и она брызнет изо всех пор, а глаза просто вывалятся и упадут на пол.
Ничего, «женушка» заплатит мне за все. Вот единственная мысль, которая помогла Эрритену продержаться.
Криста действительно заплатила.
И не только она одна. Эта умница воображала, что, дав согласие стать его женой, спасет родителей. Но она и отдаленно не догадывалась, какая участь на самом деле ей уготована, и не предполагала, что Эрритену соглядатаи вовсе ни к чему. Даже после свадьбы он продолжал оказывать давление на ее отца и в конце концов добился своего. Довел беднягу до того, что тот оказался не в силах выносить и дальше безумную пляску образов, наводнивших его полуразрушенный мозг. В очередной раз «выследив» свою жену, он размозжил ей голову тяжелым каменным валуном, превратив такое милое, такое любимое лицо в кровавое месиво. После чего пришел домой и повесился сам.
Что и требовалось.
Теперь Криста оказалась в полном распоряжении Эрритена. Зная его угрюмый нрав, никто не рисковал выяснять, как живется молодой «женушке». Кроме священника.
Тот попытался было сунуть нос не в свое дело, но Эрритен так напугал его видениями чертей и прочей нечисти, что старик с тех пор обходил его дом стороной, а при встрече менялся в лице и крестился.
Все так, Эрритен добился того, чего хотел. И все же одна мысль временами преследовала и беспокоила его, хотя причину этой тревоги он не мог объяснить даже себе самому.
Почему тогда в церкви ему стало так плохо?
Почему?
Может быть, во всем виноват удушливый свечной дым?
Или Эрритена скрутило из-за того, что вокруг и в непосредственной близости от него столпилось много людей, а он к этому не привык? Хотелось думать, что дело именно в этом. В чем же еще?
Он не любил вспоминать этот момент, а когда сопровождающие его образы все же всплывали в памяти, чувствовал, как откуда-то из глубины души поднимается необъяснимый, холодный ужас, и снова начинал задыхаться.
Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным, таким… беззащитным. Он, который легко мог заставить всех этих людишек плясать под свою дудку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72