– Ты неплохо выглядишь, – заметил он, слегка отстраняя ее, чтобы получше рассмотреть.
Неплохо? Да любому было ясно, что Стефани сногсшибательно красива.
– Ты тоже ничего, – в тон ему ответила манекенщица. – Голоден? Мы с Тарой готовим спагетти на ланч.
Блейк взглянул на Тару, и его взгляд вдруг показался ей немного настороженным, улыбка медленно сошла с его лица. Воспоминание об утреннем поцелуе, похоже, вновь повисло в воздухе.
– Спагетти – звучит неплохо, – заметил Блейк. – Вам чем-нибудь помочь?
– Не путайся под ногами, – зеленые глаза Стефани быстро оглядели Блейка и Тару.
Блейк уселся рядом со стойкой бара. Теперь он был достаточно близко, чтобы поддерживать разговор.
– Тебя долго не было, – сказала Тара, с тоской глядя на него. Удалось что-нибудь выяснить?
– Пожалуй. Думаю, я приближаюсь к разгадке того, что произошло. И я совершенно точно знаю, когда мы проберемся в дом Уилфорта.
– О, господи, – пробормотала Стефани, роняя морковь. – Это действительно так необходимо, Блейк?
– Боюсь, что да, но у меня есть план. Стефани застонала и перевела взгляд на Тару.
– Обычно я спасаюсь бегством, когда слышу эти слова. Возможно, тебе следует сделать то же самое. Блейк слегка улыбнулся и покачал головой.
– Она не может, она нужна мне. От этих слов сердце Тары забилось чаще, но она постаралась взять себя в руки.
– Что я должна делать? – спокойно спросила Макбрайд.
Блейк, не отвечая, посмотрел на Стефани.
– Ты можешь помочь изменить ее внешность? Стефани с любопытством взглянула на Тару.
– Каким образом?
– Сделать ее похожей на одну из девушек Джереми?
– Так вот что у тебя на уме!
Тара хотела бы знать, что же, черт возьми, происходит. Кто этот Джереми? Сутенер? Что, собственно, собирается предпринять Блейк?
Детектив заявил:
– Я уже говорил с Джереми. Это отличный шанс, Стеф, и я не собираюсь его упускать.
Блейк раскрыл утреннюю газету и показал на статью в разделе «Образ жизни». Она была посвящена крупному благотворительному мероприятию, которое должно было состояться в пятницу вечером в огромном загородном особняке местного миллионера Джексона Уилфорта. Главным номером программы, говорилось в статье, станет выступление всемирно известного иллюзиониста Джереми Кейна. Цена билета пятьсот долларов, вход только по приглашениям. Собранные средства передадут приюту для женщин-инвалидов. На приеме ожидается двести гостей.
– Ты хочешь попытаться достать для нас приглашения? – спросила Тара, пока ничего не понимая.
– Не совсем, – пробормотал Блейк.
– Он собирается проникнуть туда незаметно, объяснила Стефани. Вид у нее был слегка обеспокоенный. – Ты «превратишься» в ассистента иллюзиониста, а сам Блейк в… технического работника?
Блейк кивнул.
– Что-то вроде того.
Тара чуть не задохнулась от изумления и ужаса.
– Я? Ассистент иллюзиониста? Одна из рыжих девушек Джереми? Блейк, это безумие!
– Нет, это единственный способ, который я могу придумать, чтобы выяснить все, Тара. Я позвонил своему связному в Атланту и узнал, что полиция все еще разыскивает пару, похожую на нас, в связи с нераскрытым ограблением в галерее. Копы пока не знают наших имен, возможно, потому, что люди, которые застрелили Боткина, надеются первыми добраться до нас. Я подозреваю, что они следят и за твоей квартирой, и, возможно, даже за твоей семьей. Мы можем позвонить в частное детективное агентство Атланты, добавил Блейк. – Мы могли бы даже убедить спецов, что в пятницу вечером во время выставки в галерее была перестрелка, но мы не имеем к этому никакого отношения. Однако у нас нет доказательств, что все дело в Уилфорте. Их не будет до тех пор, пока мы не обнаружим те картины в его коллекции.
– Но мы действительно не знаем, стоит ли Уилфорт за всем этим, заметила Тара, и тут же по выражению лица Блейка почувствовала, что он знает больше, чем рассказал ей.
– Что еще? – настойчиво спросила она.
– У тебя кипит вода, – ответил он, отводя глаза. – Вари макароны, а я пойду приму душ.
– Блейк…
Но он уже вышел из комнаты.
– Тебе не хочется иногда придушить его? – с сочувствием спросила Стефани.
Тара неохотно повернулась к рыжеволосой женщине.
– Да, – мрачно согласилась она. – Иногда хочется.
– Это безумие. У нас ничего не выйдет. Стефани только улыбнулась.
– Доверься мне. Тара. Когда я закончу работу над тобой, тебя никто не узнает. А теперь наклонись над раковиной, я покрашу твои волосы.
Поскольку Блейк убедил ее помочь им, Стефани с энтузиазмом взялась за осуществление первой части плана. Тару особо не интересовало, чем вызван такой энтузиазм. Скорее ее беспокоило, как она сама будет выглядеть, когда Стефани закончит «колдовать».
Эта женщина не могла не понравиться Таре. Она была дружелюбной, веселой, умной, щедро делилась с Тарой своими вещами. Макбрайд видела, что Стефани и Блейк связаны очень тесно, но она начала сомневаться в своем предположении, что эти двое – любовники.
Стефани не позволяла Таре взглянуть в зеркало.
– Посмотришь, когда я закончу, – сказала она, вытаскивая ножницы.
– Стефани…
– Доверься мне, милая. Я знаю, что делаю.
– Но тебе не удастся изменить мою внешность так, что люди, которые ищут нас, не смогут узнать меня.
– Увидишь! – сказала Стефани и срезала прядь ее волос.
– Но даже если тебе удастся изменить мою внешность, я совершенно не представляю, что должен делать ассистент иллюзиониста.
– Я работала с Джереми Кейном последние десять лет. Я тебе помогу.
– Но… – Срезанные пряди упали Таре на лицо.
– Помолчи-ка, а то тебе в рот попадут волосы, посоветовала Стефани. Не волнуйся, у тебя все получится.
Через час Стефани помогла Таре облачиться в изящное черное платье, которое обрисовывало все изгибы ее тела, завила и взбила ее волосы, сделала макияж.
Наконец манекенщица перестала суетиться вокруг Тары и отступила на шаг, чтобы внимательно оглядеть ее.
– Великолепно, – объявила Стефани. – Хочешь взглянуть на себя?
Тара вдруг разволновалась.
– Страшновато.
– Разве я не говорила, чтобы ты доверилась мне? – Стефани взяла Тару за плечи и повернула к огромному, во весь рост, зеркалу. – Ну, что скажешь?
– Это же не я! – еле слышно пролепетала Макбрайд.
Женщина в зеркале просто не могла быть Тарой.
Волосы цвета темной меди кокетливыми завитками обрамляли лицо. Голубые глаза были так мастерски подведены, что казались огромными, с таинственной многообещающей поволокой. Румяна подчеркивали линию скул. Помада смелого ярко-красного цвета делала губы полными и чувственными.
При виде открытого платья с глубоким вырезом, мать Тары задохнулась бы от ужаса. А отец поспешил бы прикрыть ее, хоть чем-нибудь. Тара даже не подозревала о соблазнительной ложбинке у себя между грудями, пока Стефани не нарядила ее в это платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35