– Поужинаешь со мной сегодня?
Она облизнула губы, и Рис едва справился с желанием снова прижать ее к себе.
– В ресторане? – несмело спросила Анджи. Он глянул, не понимая.
– Нет, в книжном магазине. А ты подумала, где?
– Что, если нас увидят вместе? Ты не боишься сплетен?
– Плевал я на сплетни, – грубо ответил он, рассерженный предположением, что хочет скрыть их отношения. Черт возьми, да пусть бы весь мир увидел, как он обнимает ее, узнал, что она принадлежит ему хоть на мгновение, – быстро поправился он, почувствовав, что хочет уже слишком многого. Слишком рано жизнь научила его, что хотеть и иметь – две совершенно разные вещи. – Так ты хочешь поужинать со мной или нет?
– Да, Рис, – нежно ответила она, кончиками пальцев касаясь его щеки. – Я очень хотела бы поужинать с тобой.
Он схватил ее руку, подавляя желание до боли сжать эти тонкие пальцы.
– Тогда езжай домой и переоденься, – сказал он хрипловато. – Я заеду за тобой в семь.
Она удивленно посмотрела на часы. Было самое начало шестого.
– Ты хочешь, чтобы я ехала сейчас?
– Если ты не хочешь проверить возможности этого кожаного диванчика, – грубо ответил он.
Ее глаза расширились. Потом она улыбнулась и ответила:
– Искушение велико, но я все же приму твой совет и поеду переоденусь.
– Может, оно и к лучшему, – согласился Рис. Он смотрел, как Анджи идет через кабинет, улыбается через плечо и скрывается за дверью. А потом бессильно выдохнул и сорвал галстук.
* * *
У него были самые благие намерения – отвезти ее в очень хороший ресторан и доказать, что он горд возможностью показаться с ней. Он действительно так чувствовал. Он даже заказал столик. Но когда она открыла ему дверь, такая холодная и ошеломительная в черном платье простого покроя и босоножках на высоком каблуке, единственное, о чем он мог думать, – это перекинуть ее через плечо и уволочь в кровать.
– Анжелика, ты дьявольски красива.
Она начала было благодарить, но заметила голодный, почти хищный взгляд. Он улыбнулся и швырнул ее сумочку на стол. Анджи протянула руки.
– Мы можем поесть позже, – мягко предложила она.
Рис застонал и схватил ее.
– Да, – бормотал он, лаская гибкую спину сквозь облегающий шелк. – Позже.
* * *
Гораздо позже Рис снова застонал, на этот раз моля о пощаде.
– Ты очень сердишься? – неуверенно поинтересовался он.
Анджи с усилием подняла голову от его плеча.
– Почему я должна сердиться? – искренне удивилась она. Как можно сердиться после того дивного, небесного наслаждения, которое подарил ей Рис…
– Я обещал тебе ужин. Сейчас, наверно, уже слишком поздно.
Она улыбнулась его смущению.
– Мне тоже так кажется, – ответила она без сожаления. – Придется поискать что-нибудь на кухне. Думаю, мы не останемся голодными.
Он нахмурился.
– Я не боюсь показаться с тобой, – серьезно сообщил он. – Просто… гм…
– Увидел меня и потерял голову от страсти, – закончила Анджи с невероятным самодовольством.
Рис ухмыльнулся.
– Ага. Что-то в этом роде.
Она потянулась к нему и легонько поцеловала.
– И как же я могу сердиться?
Он обнял ее, и это получилось так естественно, так нежно, так неожиданно романтично, что Анджи пришлось смигнуть слезу. А потом он сказал:
– Ты свой парень, Бостон.
Свой парень? Очень романтично, горько подумала она, подавляя вздох и чувствуя, как высыхают ненужные слезы.
– Что бы ты хотел поесть? – спросила она, надевая халат.
Пятнадцать минут спустя она стояла у плиты, переворачивая лопаточкой шипящее мясо, а он готовил булочки и приправы. Поскольку черное платье выглядело бы неуместно за таким неофициальным ужином, она была в розовом бархатном халате. На Рисе остались брюки и белая рубашка навыпуск с закатанными до локтей рукавами. Он был так хорош, что Анджи с трудом удавалось сосредоточиться на бургерах.
– Тебе как жарить?
– С кровью.
– Разумеется. – Можно было и самой догадаться. Улыбаясь про себя, она положила непрожаренное мясо на одну из булочек, оставив свое на сковороде.
– Завтра поужинаем в ресторане, – обещал Рис, неся свою тарелку на стол. – Поедем прямо из офиса, чтобы не рисковать.
Похоже, для него уже было решено, что они проводят большую часть свободного времени вместе. Анджи не имела ничего против – она только хотела бы знать, как долго это будет продолжаться. У нее было грызущее предчувствие, что чем больше времени она проводит с Рисом, тем тяжелее придется, когда ему надоест этот роман.
– Ладно.
Он коротко взглянул, будто что-то в ее голосе вызвало сомнения, но ничего не сказал.
За ужином они непринужденно болтали. Рис бросал кусочки мяса вьющейся у ног кошке, а Анджи делала вид, что не замечает. Разговор касался политики, религии, последних событий – всего что угодно, кроме работы. Зашла речь и о тете Айрис.
– Я звонил ей вчера, – заметил Рис, бросая лед в стакан с содовой.
– Как она?
– Слабее с каждым разом. Последние пару лет ее здоровье постоянно ухудшается.
Анджи накрыла его ладонь своей.
– Ты беспокоишься за нее, – сказала она с сочувствием.
Он кивнул.
– Беспокоюсь.
– Может быть, стоит ее проведать? – осторожно предложила Анджи.
– Я и собираюсь это сделать в следующем месяце. Я говорил ей о тебе.
Рис отметил, что Анджи удивилась, но ей не было неприятно.
– Правда?
– Ага. Она хочет с тобой познакомиться. Я сказал, что, может быть, ты приедешь со мной.
Она отняла руку, испытующе глядя на него.
– Почему, Рис? – спросила она почти шепотом.
– Потому что это… важно для меня, – запинаясь, ответил он. – Я хотел бы, чтобы вы познакомились.
– Я с удовольствием поеду, если ты этого хочешь.
Он хотел сказать ей так много. Но, как ни странно, слов не находилось. Кошка подобострастно мяукнула у ног, и он отдал последний кусочек мяса.
– Хочу, – сказал он, не поднимая глаз от жадно урчащего котенка.
– Расскажи мне еще о ней, – потребовала Анджи, отодвигая тарелку, и положила локти на стол, готовясь слушать.
Вскоре он разговорился, ловя себя на том, что рассказывает о своей жизни больше, чем приходилось за многие годы. О голодном подростке без роду, без племени, испытавшем слишком много разочарований и слишком мало заботы. О мальчишке, которого так редко обнимали, что он отнесся с инстинктивным недоверием к женщине, встретившей его с распростертыми объятиями и гостеприимной улыбкой. О том случае, когда она его стерла в порошок за попытку украсть у нее деньги. И о том, как она истратила часть своих скудных сбережений, чтобы купить ему дорогую куртку, потому что у всех остальных мальчиков в его классе уже были такие. О том, как она часами простаивала над ним, пока он делал уроки, и о том, как плакала, когда его призвали в армию: он уходил навстречу опасностям, которых она не могла разделить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44