Когда я приехала домой, все сидели за обедом. Пахло ростбифом, и я удивилась, почему это мать решила готовить ростбиф в такую жаркую погоду?
– Вчера было холодно и мокро, – объяснила она в ответ на мой вопрос.
– Кроме того, – с набитым ртом продолжил Ян, – я растущий организм. Мне нужно много еды, чтобы наращивать мускулы. Не то что вы, девчонки, которые целый день могут бродить без еды, как тени.
– Мускулы! – захихикала я, тыкая его в бок.
Он поймал мою руку.
– А где кольцо?
За столом воцарилась тишина. Отец положил на тарелку свой прибор и торжественно воззрился на меня.
– Я вернула его Тиму. Я передумала.
– Вот дерьмо! – Алисон не постеснялась.
– Алисон Кавана! – строго одернул ее отец. – Ты же знаешь, что я не люблю, когда произносят такие слова!
– Пардон! – пробормотала она, хмуро глядя из-под своих длинных ресниц. – Так что, значит, все кончено, Изабель?
Я подтвердила.
– Но я-то думала, что вы все уладили! – запричитала мать. – Я-то думала, что вы осенью поженитесь! Что вы со всем этим покончили!
– А я-то думала, что вы все обрадуетесь, – отрезала я. За столом снова наступило молчание.
– А я очень рад, – наконец произнес отец.
– И я тоже! – воскликнула Алисон.
– Делай, что хочешь, – пробормотал Ян.
– Ну разумеется, я тоже очень рада! – не очень уверенно подтвердила мать. – Я тебе всегда говорила, что он тебя не стоит. Но тогда ты еще не совсем разобралась в своей душе, Изабель. Мне не хотелось, чтобы ты сделала что-нибудь, о чем потом стала бы жалеть. Мне не хотелось, чтобы ты порвала с ним на пике отношений.
– Я и не порвала с ним на пике отношений.
– А что же ты сделала? – уже спокойно спросила Алисон.
Я сжала под столом кулаки.
– Я сделала это, потому что поняла, что больше никогда не смогу ему доверять. Потому что он может еще сто лет решать, жениться ему на мне или нет. Потому что я больше не хочу испытывать с ним судьбу.
С моей помощью обед был начисто испорчен. Только Ян продолжал еще что-то есть, а по виду остальных я понимала: моя новость стала для них не меньшим ударом, чем отложенная свадьба.
– Я иду к себе, – заявила я наконец. – Не пытайтесь проверять, разрезала я себе вены или нет. Со мной все в порядке.
Я легла на кровать и уставилась в потолок. Теперь надо было что-то решать со своим будущим. Тима следовало сдать в архив вместе с другими бывшими. Я вспомнила Алена Давенпорта, с которым у нас была скорее физическая близость, но после разрыва я тоже ходила как в воду опущенная. С Тимом у меня то же самое, уверяла я себя. Я привыкну к этому через некоторое время. В один прекрасный день я проснусь и ничего не почувствую. Я постараюсь вспомнить, как он выглядит, и не смогу. Я перестану душиться его любимыми духами, которые заставляют меня чихать. Я начну носить хлопчатобумажные трусики и лифчики вместо дорогих полупрозрачных комплектов. В общем, снова стану нормальным человеком.
Но пока этого не случилось, я чувствовала себя так, словно у меня из тела вырвали кусок. Хуже, чем теперь, я никогда себя не чувствовала.
Через несколько часов в мою дверь постучала Алисон. Я срочно спрятала фотографии Тима, которые в это время рассматривала, в старую коробку из-под обуви, а в руки взяла биографию Джекки Кеннеди Онассис и сделала вид, что читаю.
– Ты как?
– Нормально.
– Так что же случилось?
– Ничего.
– Послушай, Изабель, не темни! Что-то же должно было все-таки между вами случиться? Почему вы порвали?
– Это не я решила порвать, – завела я свою шарманку. – Он первый это начал.
– Я знаю, но ты сказала… я подумала… – Она смотрела на меня с отчаянием.
– Ты здесь ни при чем, – уверенно повторила я. – К тому, что ты рассказала, это не имеет никакого отношения.
– Но, Изабель…
– Никаких но. Я просто поехала к нему, и мы поговорили. Пока мы говорили, я поняла, что не могу вечно его ждать. Он, как всегда, ни в чем не был уверен. Я подумала, что пришло время поставить все точки над «i», вот и все.
– О Изабель! – Алисон обняла меня и крепко к себе прижала. – Мне так жаль!
– Да что же тебе жаль? – спросила я, выбираясь из ее объятий. – Ты просто оказала мне услугу.
– Я, конечно, глупа, но все-таки не настолько…
– Послушай, Алисон! Выходить за него замуж – это действительно было бы непростительной ошибкой! Тебе не в чем себя винить.
– Я виню себя в том, что очень рада вашему разрыву. Я всегда считала, что тебе не стоит выходить за него замуж. Он всегда был таким самонадеянным. И к тебе не питал настоящего чувства.
– А я-то думала, что ты вообще не веришь в браки! – улыбнулась я.
– Это тоже, – признала Алисон. – Но в его глазах ты была простой секретаршей, в то время как он имел настоящую работу.
– Я не просто секретарша, – возразила я. – Я менеджер по работе со смежными организациями. В мои обязанности входит не просто печатать и подавать кофе шефу.
– Я знаю. – Алисон повесила голову. – Прошу прощения. Я всегда говорю что-то не то.
– Все это не имеет значения, – целуя, заверила я ее. – Оставь меня сейчас в покое. Я обещаю, что со мной ничего не случится.
Легко сказать! Легко сказать – легко и прикинуться. Я повторяла себе эти слова до тех пор, пока не заснула.
Глава 7
ПЕРЕВЕРНУТЫЕ ПЕРСОНАЖИ
(Хуан Миро, 1949)
Но, разумеется, мне было несладко. Каждый день я ходила на работу, вечером возвращалась домой, даже иногда куда-нибудь выбиралась с Жюли, – но никакого облегчения не наступало. Я старалась вести себя так, словно ничего не случилось. Не рыдала за компьютером. Четко и деловито отвечала на телефонные звонки. По выходным дням ходила за покупками для матери. В разговорах с родственниками и Жюли старалась вообще не упоминать имя Тима. Но все это не могло заполнить образовавшуюся пустоту. Ничто не могло убедить меня, что когда-нибудь я снова стану счастливой.
Я говорила себе, что для полного излечения необходимо только время. Я старалась поддержать себя и другими подобными житейскими истинами, но очень часто, уставившись в папки с заказами, я вдруг чувствовала, что теряю самообладание, и все невыплаканные слезы внезапно подступали к горлу.
– Изабель.
Барри стоял в дверях своего кабинета. Я быстро заморгала, чтобы скрыть эти подступившие слезы.
– Зайди ко мне на минутку.
Я последовала за ним. Он вынул из кожаного футляра карандаш и начал вертеть его в руках. Я молча за ним наблюдала. Он откашлялся.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он напрямик. Его вопрос меня удивил.
– Как я себя чувствую? – переспросила я.
– Да, да, именно, – подтвердил он.
Я сглотнула. Когда кто-нибудь спрашивал меня, как я себя чувствую, меня немедленно охватывало желание зарыдать в голос. Но сейчас я не могла себе этого позволить.
– Прекрасно.
– В самом деле?
– Абсолютно!
Он помолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119