секунд тридцать не было сигнала, потом пошло сообщение: «Номер, по которому вы звоните, сейчас недоступен. Возможно, телефон отключен».
Я вернулся к машине, посмотрел внутрь через стекло, думая, что замечу что-нибудь подозрительное. Ничего не было.
Я положил Эми на пассажирское сиденье, пристегнул ее и поехал домой.
Я решил, что Габи застряла где-то, где нет сети. В тот момент у меня не было причин ей не доверять.
Глава 40
Дом был таким же, каким мы его оставили.
Я дошел до той стадии опьянения, когда обязательно нужно поспать, но все же решил приготовить себе кофе, а пока закипал чайник, занялся водными процедурами.
Я оставил Эми в походной колыбели на кухонном столе, а сам стал рассматривать порезанную руку. Кровь и маслянистая грязь запеклись. Я сунул руку под струю воды, но она не отмывалась. Я использовал моющую жидкость – она мало чем помогла. И было чертовски больно. Под раковиной я нашел какой-то спиртовой раствор, намочил им бумажное полотенце и постарался промокнуть края раньт Ужасно болезненно.
– Хочешь послушать, как плачет папа? – обратился я к Эми.
В итоге мне удалось немного очистить порез, я оторвал кусок старой простыни и перевязал руку.
Потом я приступил к своему лицу и отчистил деготь, въевшийся в кожу вокруг глаз. Здесь я добился большего успеха.
Я сел за стол и погрузился в пьяные размышления.
В результате я решил обойти дом и удостовериться, что он пустой, а все щеколды и замки на окнах и ставнях заперты. Ведь тем, кто забрал Эми, удалось проникнуть внутрь, и, похоже, у них имелись причины желать нашего выселения из дома. Мне пришло в голову, что в доме находится то, что им нужно, хотя я и не представлял, что это может быть.
Я прокрался по дому, держа Эми в одной руке и пустую бутылку в другой, на случай, если на пути попадется грабитель. Я по очереди отпирал окна и проверял наружные ставни. С ними все было в порядке.
Меня озадачило, что Габриэль не удивило то, что Эми забрали из запертой комнаты, но мы были так пьяны, что было трудно точно определить ее реакцию. Возможно, я тоже выглядел скорее ошеломленным, чем удивленным.
Я закончил осмотр окон и дверей, но продолжал гадать, в каких укромных углах дома мог спрятаться грабитель, поэтому время от времени, с Эми и бутылкой в руках, заглядывал в посудный шкаф или комод, который не проверил раньше.
Ничего.
Я снова сидел в ярко освещенной кухне и пытался дозвониться до Габриэль. Ее телефон по-прежнему не отвечал.
Я подумывал, не собрать ли вещи, но был не в том состоянии. Потом я понял, что звонит городской телефон. Было ощущение, что он звонил уже какое-то время, но я его не слышал. Когда я пьян, у меня часто звенит в ушах.
Я поднял трубку, ожидая услышать голос Габриэль, но это была полиция.
– Сеньор Гонгола?
Голос был незнакомый. Человек объяснил мне, что является старшим офицером полиции одного из подразделений.
– Мы хотим, чтобы вы освободили Габриэль Гонголу, вашу жену, – заявил он.
– Что?
– Вы держите ее заложницей, и нам надо выяснить, какие требования вы выдвигаете как условие ее освобождения.
Кухня была наиболее уединенным помещением в доме. Она находилась дальше всего от дороги. Но даже там я почувствовал, что снаружи происходит что-то серьезное.
– Я вас не понимаю, – сказал я.
– Прежде чем продолжить переговоры, мне нужно убедиться, что заложница еще жива.
– Что? – бессмысленно повторил я.
– Я могу с ней поговорить?
– Ее здесь нет…
– Вы уже нам звонили и признались, что держите ее заложницей. А она сама подтвердила свою личность и адрес. Пожалуйста, не создавайте проблем. Мы с вами должны доверять друг другу.
– Ладно, – произнес я, по-прежнему находясь в полном замешательстве.
– Так вы можете позвать ее к телефону?
– Ее здесь нет.
– Сеньор Гонгола, – сказал полицейский. – Отряд специального реагирования окружает ваш дом. Мы подтянем дополнительные силы. Вы не сможете скрыться. Будет лучше, если мы поможем друг другу.
– Давайте разберемся, – предложил я. – Вы разговаривали с Габриэль?
– Да. Вы сами это знаете, потому что позволили нам поговорить.
– Когда это произошло? – спросил я.
– Не морочьте нам голову, сеньор Гонгола. – Он намеренно говорил спокойным голосом, стараясь никого не раздражать, но это меня бесило.
Было очевидно, что он придерживался тактики, когда искусственно затягивают разговор, не давал мне возможности замолчать и не вешал трубку.
Он продолжил:
– Мы уже выяснили, что вы располагаете взрывчаткой.
– Правда?
– Вы можете сообщить, она прикреплена к вам или к Габриэль?
Боже мой, неужели этот кошмар никогда не кончится?
– Почему вы решили, что у меня есть взрывчатка?
– Потому что вы сами нам сказали.
– Когда?
– Когда звонили нам первый раз, – объяснил он.
– Значит, вы утверждаете, что вам звонила Габриэль, а потом я? – переспросил я.
– Телефонный разговор записан, сеньор Гонгола. Вы сами знаете, что позвонили нам, а потом с нами говорила ваша жена, подтвердила, кто она, и сам факт похищения, потом вы добавили несколько слов, – заявил полицейский. – Мы это уже обсуждали. Пожалуйста, не тратьте понапрасну наше время.
– Мой голос звучал так же, как сейчас? – спросил я.
Он рассмеялся. Негодяю действительно было весело.
– Вообще-то, нет, – сказал он. – Теперь у вас пьяный голос.
Я попросил его оставаться на линии. Потом он информировал меня, что в любом случае по правилам обязан держать со мной связь. Возможно, чтобы помешать мне звонить по другим номерам и договариваться с сообщниками.
Я обошел дом, ища имя и номер детектива, который почти мне поверил. Любителя трогать мебель. Хуана Паирнеса. Мне представлялось, что в эти самые минуты полицейский спецназ пробирается вдоль задней стены здания, снайперы занимают выгодные позиции на холме за домом, а вертолеты поднимаются в воздух, чтобы атаковать меня сверху.
Я был загнан в угол.
Глава 41
Человек на другом конце провода не был заинтересован в том, чтобы я беседовал с выбранным мною полицейским.
– Я не могу просто так выдернуть полицейского инспектора из постели. Я профессиональный переговорщик. Вам придется иметь дело со мной. Если хотите с кем-то связаться, действуйте через меня, – заявил он. Его тон был раздраженным. Возможно, это тоже входило в тактику переговоров.
Меня осенило, что нужно произнести следующее: «Слушайте, свяжите меня с ним в течение часа, или я причиню вред заложнице». Я серьезно рассматривал такую возможность, потому что мне казалось, что если существует угроза для жизни, то в соответствии с правилами он должен по мере сил исполнять мои желания. Но это наверняка укрепило бы его во мнении, что я удерживаю заложницу. Что не входило в мои планы.
Я чувствовал себя нелепо, но так как окна закрывали ставни, мне пришлось добраться до почтового ящика, чтобы взглянуть, что происходит снаружи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Я вернулся к машине, посмотрел внутрь через стекло, думая, что замечу что-нибудь подозрительное. Ничего не было.
Я положил Эми на пассажирское сиденье, пристегнул ее и поехал домой.
Я решил, что Габи застряла где-то, где нет сети. В тот момент у меня не было причин ей не доверять.
Глава 40
Дом был таким же, каким мы его оставили.
Я дошел до той стадии опьянения, когда обязательно нужно поспать, но все же решил приготовить себе кофе, а пока закипал чайник, занялся водными процедурами.
Я оставил Эми в походной колыбели на кухонном столе, а сам стал рассматривать порезанную руку. Кровь и маслянистая грязь запеклись. Я сунул руку под струю воды, но она не отмывалась. Я использовал моющую жидкость – она мало чем помогла. И было чертовски больно. Под раковиной я нашел какой-то спиртовой раствор, намочил им бумажное полотенце и постарался промокнуть края раньт Ужасно болезненно.
– Хочешь послушать, как плачет папа? – обратился я к Эми.
В итоге мне удалось немного очистить порез, я оторвал кусок старой простыни и перевязал руку.
Потом я приступил к своему лицу и отчистил деготь, въевшийся в кожу вокруг глаз. Здесь я добился большего успеха.
Я сел за стол и погрузился в пьяные размышления.
В результате я решил обойти дом и удостовериться, что он пустой, а все щеколды и замки на окнах и ставнях заперты. Ведь тем, кто забрал Эми, удалось проникнуть внутрь, и, похоже, у них имелись причины желать нашего выселения из дома. Мне пришло в голову, что в доме находится то, что им нужно, хотя я и не представлял, что это может быть.
Я прокрался по дому, держа Эми в одной руке и пустую бутылку в другой, на случай, если на пути попадется грабитель. Я по очереди отпирал окна и проверял наружные ставни. С ними все было в порядке.
Меня озадачило, что Габриэль не удивило то, что Эми забрали из запертой комнаты, но мы были так пьяны, что было трудно точно определить ее реакцию. Возможно, я тоже выглядел скорее ошеломленным, чем удивленным.
Я закончил осмотр окон и дверей, но продолжал гадать, в каких укромных углах дома мог спрятаться грабитель, поэтому время от времени, с Эми и бутылкой в руках, заглядывал в посудный шкаф или комод, который не проверил раньше.
Ничего.
Я снова сидел в ярко освещенной кухне и пытался дозвониться до Габриэль. Ее телефон по-прежнему не отвечал.
Я подумывал, не собрать ли вещи, но был не в том состоянии. Потом я понял, что звонит городской телефон. Было ощущение, что он звонил уже какое-то время, но я его не слышал. Когда я пьян, у меня часто звенит в ушах.
Я поднял трубку, ожидая услышать голос Габриэль, но это была полиция.
– Сеньор Гонгола?
Голос был незнакомый. Человек объяснил мне, что является старшим офицером полиции одного из подразделений.
– Мы хотим, чтобы вы освободили Габриэль Гонголу, вашу жену, – заявил он.
– Что?
– Вы держите ее заложницей, и нам надо выяснить, какие требования вы выдвигаете как условие ее освобождения.
Кухня была наиболее уединенным помещением в доме. Она находилась дальше всего от дороги. Но даже там я почувствовал, что снаружи происходит что-то серьезное.
– Я вас не понимаю, – сказал я.
– Прежде чем продолжить переговоры, мне нужно убедиться, что заложница еще жива.
– Что? – бессмысленно повторил я.
– Я могу с ней поговорить?
– Ее здесь нет…
– Вы уже нам звонили и признались, что держите ее заложницей. А она сама подтвердила свою личность и адрес. Пожалуйста, не создавайте проблем. Мы с вами должны доверять друг другу.
– Ладно, – произнес я, по-прежнему находясь в полном замешательстве.
– Так вы можете позвать ее к телефону?
– Ее здесь нет.
– Сеньор Гонгола, – сказал полицейский. – Отряд специального реагирования окружает ваш дом. Мы подтянем дополнительные силы. Вы не сможете скрыться. Будет лучше, если мы поможем друг другу.
– Давайте разберемся, – предложил я. – Вы разговаривали с Габриэль?
– Да. Вы сами это знаете, потому что позволили нам поговорить.
– Когда это произошло? – спросил я.
– Не морочьте нам голову, сеньор Гонгола. – Он намеренно говорил спокойным голосом, стараясь никого не раздражать, но это меня бесило.
Было очевидно, что он придерживался тактики, когда искусственно затягивают разговор, не давал мне возможности замолчать и не вешал трубку.
Он продолжил:
– Мы уже выяснили, что вы располагаете взрывчаткой.
– Правда?
– Вы можете сообщить, она прикреплена к вам или к Габриэль?
Боже мой, неужели этот кошмар никогда не кончится?
– Почему вы решили, что у меня есть взрывчатка?
– Потому что вы сами нам сказали.
– Когда?
– Когда звонили нам первый раз, – объяснил он.
– Значит, вы утверждаете, что вам звонила Габриэль, а потом я? – переспросил я.
– Телефонный разговор записан, сеньор Гонгола. Вы сами знаете, что позвонили нам, а потом с нами говорила ваша жена, подтвердила, кто она, и сам факт похищения, потом вы добавили несколько слов, – заявил полицейский. – Мы это уже обсуждали. Пожалуйста, не тратьте понапрасну наше время.
– Мой голос звучал так же, как сейчас? – спросил я.
Он рассмеялся. Негодяю действительно было весело.
– Вообще-то, нет, – сказал он. – Теперь у вас пьяный голос.
Я попросил его оставаться на линии. Потом он информировал меня, что в любом случае по правилам обязан держать со мной связь. Возможно, чтобы помешать мне звонить по другим номерам и договариваться с сообщниками.
Я обошел дом, ища имя и номер детектива, который почти мне поверил. Любителя трогать мебель. Хуана Паирнеса. Мне представлялось, что в эти самые минуты полицейский спецназ пробирается вдоль задней стены здания, снайперы занимают выгодные позиции на холме за домом, а вертолеты поднимаются в воздух, чтобы атаковать меня сверху.
Я был загнан в угол.
Глава 41
Человек на другом конце провода не был заинтересован в том, чтобы я беседовал с выбранным мною полицейским.
– Я не могу просто так выдернуть полицейского инспектора из постели. Я профессиональный переговорщик. Вам придется иметь дело со мной. Если хотите с кем-то связаться, действуйте через меня, – заявил он. Его тон был раздраженным. Возможно, это тоже входило в тактику переговоров.
Меня осенило, что нужно произнести следующее: «Слушайте, свяжите меня с ним в течение часа, или я причиню вред заложнице». Я серьезно рассматривал такую возможность, потому что мне казалось, что если существует угроза для жизни, то в соответствии с правилами он должен по мере сил исполнять мои желания. Но это наверняка укрепило бы его во мнении, что я удерживаю заложницу. Что не входило в мои планы.
Я чувствовал себя нелепо, но так как окна закрывали ставни, мне пришлось добраться до почтового ящика, чтобы взглянуть, что происходит снаружи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60