Безумное предположение, но все же… Неужели убийца с «магну-мом-460» играл с ними, завлекал их?
Глава 14
Небольшая комната тонула в клубах сигарного дыма. Кроме дюжины ободранных стульев, тут имелся портативный проектор и экран, приклеенный к стене широкими лентами белого пластыря, позаимствованного из аптечки первой помощи. Мэл Даттон закончил перематывать пленку, когда в дверях появился Уиллоус.
– Джек, потуши, пожалуйста, свет.
– Сейчас, – сказал Уиллоус. Он кивком ответил на приветствия трех полицейских, развалившихся на стульях, и щелкнул выключателем. Луч света прорезал табачный дым. На экране замелькали цифры, титры. Ни одного из этих имен Уиллоус не знал. Даттон навел резкость. Экран заполнила просторная современная кухня. Звук отсутствовал.
– Подлинное искусство, – заметил Даттон. – Высокое искусство. Думаю, на тебя это произведет впечатление.
На кухне друг против друга сидели за квадратным столом две девушки. На столе стоял завтрак: тостер на четыре бутерброда, ломоть пшеничного хлеба, большая коробка хрустящих хлопьев, стаканы, тарелки и чашки, соль и перец на подставке в виде ветряной мельницы.
Уиллоус дал бы девушкам лет по пятнадцать-шестнадцать, несмотря на то, что они были загримированы таким образом, чтобы казаться еще моложе. Обе были блондинками с коротко остриженными волосами; обе – в футболках телесного цвета, в черных сатиновых трусиках и прозрачных пластиковых сандалиях. Обе курили. Каждые несколько секунд то одна из девушек, то другая оборачивалась и выжидательно смотрела на дверь. Уиллоусу показалось, что девушки чем-то взволнованы и возбуждены.
– Посмотрим, кто придет к завтраку, – проговорил Мэл Даттон голосом Билла Косби. Один из полицейских хохотнул, другой зевнул, третий, казалось, вот-вот заснет.
Камера дала крупный план, и Уиллоус увидел, что на футболках девушек написаны их имена: Энни, затушившая в пепельницу свою сигарету, и Деви. Камера остановилась на стенных часах, висевших над умывальником. Секунда проходила за секундой. Наконец Энни зажгла новую сигарету и бросила горящую спичку в чашку Деви. Хлопья тотчас же вспыхнули оранжевым пламенем.
– Вот так качество! – восхищенно произнес Даттон. – Первоклассная продукция. Видел, как загорелось?
– Заметил, заметил…
Даттон усмехнулся. Зубы его сверкнули в луче прожектора. Деви ложкой погасила горящие хлопья. Внезапно обе девушки вскочили со своих мест и бросились к двери.
– Тук-тук, – прокомментировал Даттон.
Энни, добежавшая до двери первой, рывком распахнула ее. Огромный негр в униформе молочника улыбался ей с порога. Девушки затащили его в кухню. Уиллоус заметил, как сильно ему пришлось нагнуться, когда он проходил в дверь.
– Парня зовут Лерой Джонсон, – сказал Даттон. – Бывший баскетболист. Чуть было не стал центровым в «Соникс». В клубе сказали, что не могут его взять, потому что он слишком уж высок, но я слышал, что в этом деле замешаны наркотики.
Энни тем временем расстегнула форменную куртку Лероя, обнаружив, к своему удивлению, что под ней ничего нет. Лерой снял крышку с молочной бутылки и неожиданно поднес ее к губам. Белые ручейки заструились по его безволосой мускулистой груди. Деви, опустившись на колени, возилась с широким кожаным ремнем, поддерживающим саржевые брюки Лероя. Капли молока падали ей на лицо. Она облизывала губы. Глаза ее горели.
Уиллоус покосился на бобину с пленкой.
– Еще двадцать минут, – сказал Даттон, все подмечающий наметанным взглядом профессионального фотографа.
Уиллоус взял небольшой сверток и указал на дверь, ведущую в лабораторию Даттона.
– В чем дело? – спросил Даттон. – Ты что, не хочешь узнать, чем все закончится?
– Кажется, я и так знаю. Даттон кивнул.
– Искусство подражает жизни, а жизнь подражает искусству. Никто из полицейских не обратил внимания на то, что Даттон с Уиллоусом вышли из комнаты. Все не отрываясь смотрели на экран, на клубок тел, беззвучно извивающихся, скользящих по залитому молоком кухонному полу.
В лаборатории стоял старый холодильник, в котором Даттон хранил непроявленные пленки. Открыв его, он отыскал в его недрах две бутылки пива, откупорил их и протянул одну Уиллоусу.
– За что пьем, Мэл?
– За перевоплощение, за то, чтобы мне в следующей жизни малость подрасти и обзавестись пышной шевелюрой.
– А вдруг станешь тлей?
– Если в нынешней жизни я буду пай-мальчиком, у меня не возникнет проблем с воплощением.
Уиллоус вытащил фотографию, обнаруженную Клер Паркер в кабинете Флоры Мак-Кормик.
– Я, конечно, и раньше знал, что вас ноги кормят, но не думал, что это нужно понимать так буквально, – сказал Даттон, разглядывая фотографию.
– Можешь ее для меня увеличить?
– Во сколько раз?
– Мне нужна дюжина копий.
– Я спросил, какой должен быть размер снимка?
– Сделай как можно крупнее.
Даттон выдул одним махом полбутылки пива.
– Что именно тебя интересует?
– Все, что смогу найти.
Даттон нахмурился.
– Чтобы получить нормальный уровень четкости, нужно сделать промежуточный негатив. То есть переснять твой снимок, проявить негатив и использовать его для серии фоток с разным уровнем выдержки.
Похоже, все это довольно сложно… – Все на свете сложно. Но лишь до тех пор, пока не разложишь на составные части, после чего задача вдруг становится до смешного простой. – Он ткнул пальцем в правый нижний угол фотографии. – Эти туфли с сердечками – такие же, как туфля, оставленная на Джервис? Я не ошибаюсь?
– Возможно, Мэл.
– Парень, за которым вы охотитесь, – он что, укокошил четверых?
– Пока что четверых, – ответил Уиллоус.
– Что ж, такая работенка заслуживает приличного перевоплощения, – пробормотал Даттон, допивая пиво.
Час спустя Даттон извлек последнюю увеличенную копию из сушилки. Уиллоус дюйм за дюймом изучал снимок. Даттон с беспокойством наблюдал за ним.
– Что-нибудь есть, Джек?
– Нет еще.
Даттон нахмурился. Похоже, что сегодняшние труды нисколько не улучшили его карму. И разве не верно, что благие намерения лишь увеличивают ваши шансы стать тлей? Черт, уж лучше бы он провел утро перед экраном, глядя на всякую ерунду.
Инспектор Бредли сунул в рот сигару, открыл металлическую дверь и начал быстро спускаться по пролету бетонной лестницы, сбивая подошвами кусочки засохшей краски со ступенек. Клер старалась от него не отставать. Они находились в цоколе здания на Мэйн, 312, под редким рядом тусклых лампочек. Слева от нее, где-то в темноте, капала вода – капли со звоном разбивались о металлическую поверхность.
Бредли остановился под одной из лампочек. Он дышал часто и порывисто, лоб покрылся испариной. Они стояли так близко друг к другу, что Клер уловила аромат его лосьона, пробивающийся сквозь густой сигарный дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42