Мне начало все это надоедать, и я почти закричал:
– Что тут еще знать, черт возьми?
– Их имена!
– Зачем мне их знать?
Ридж откинулась на спинку стула и выдержала паузу.
– Потому что они родственники Риты Монро… Ее племянники.
Я старался переварить эту информацию, даже покрутил головой и пробормотал:
– Вы уверены?
– А вы как думаете?
– Господи.
Я в уме припомнил все, что знал, вернее, думал, что знал, и спросил:
– Зачем кому-то убивать ее племянников?
– Чтобы сделать ей больно.
Тут я вспомнил свою встречу с Ритой Монро. Она тогда сказала: «Я плохо себя чувствую. У нас горе».
Или что-то в этом духе. И она в самом деле была в разобранных чувствах. Я же, разумеется, не обратил на это внимания. К тому же кто-то побывал у нее в ее доме, у меня, кстати, тоже. Ридж заметила:
– У вас такой вид, будто вы привидение увидели.
– Дайте мне подумать.
Имя, которое приходит в голову, некоторый общий знаменатель, разумеется, Билл Касселл. Но ведь он хотел поблагодарить ее, выразить признательность за помощь, оказанную его матери. Я спросил:
– Что вы знаете про Риту Монро?
Ридж открыла сумку, вынула блокнот, полистала его и сообщила:
– Девушки в монастыре звали ее Люцифером, она была дьяволом во плоти. Никто не мучил и не терзал бедных девушек так, как она.
Моя голова пошла кругом. Билл Касселл сказал, что Рита Монро была ангелом, и я ни на минуту в этом не усомнился. Мне даже в голову не пришло проверить его рассказ. Мне так хотелось поскорее избавиться от долга, что я, по сути, стоял на голове.
– Откуда вы все это знаете?
– Дядя посоветовал кое-что проверить.
– А… который полицейский.
– Да.
– С чего это он такой умный?
– Был умным.
– Что?
– Был таким… как вы это сказали… умным. Он умер.
– Сочувствую. Вы были близки?
– А вы?
– Простите?
– С моим дядей Бренданом… Фладом.
– Не знаю, что сказать.
Ридж сделала еще глоток вина:
– Он считал, что из вас мог бы получиться замечательный полицейский. Даже по прошествии времени вы умудрились произвести на него впечатление, занимаясь тем, чем вы занимаетесь, несмотря на…
Она не закончила, и я спросил:
– Несмотря на что?
– Ваши слабости.
– Да, точно, у меня их куча.
– Он тоже так говорил.
Моя кружка уже опустела. Я подумывал еще об одном походе в бар. Ридж посмотрела на меня:
– Дядя велел мне связаться с вами, если он сам вдруг станет «недоступен». Сказал, что вам нужна связь с полицией. Он называл это вашим спасательным тросом.
Мне надо было это спросить, и я спросил:
– Вы удивились… что он так поступил?
– Убил себя?
– Да.
– Я была потрясена, но не думаю, что меня это так уж поразило. Ему всегда нужно было во что-то страстно верить, такой он был человек. Вероятнее всего, вы этого не осознавали.
Я поднял пустую кружку:
– Считаете, я ни во что не верю?
– Алкоголь… вот все, что у вас есть.
– Мило. Вы далеко пойдете в полиции, они там твердолобых уважают.
– Дядя Брендан вас уважал, и мне кажется, вы ему нравились.
– А вам нет.
– Я ненавижу, когда человек растрачивает себя впустую.
– Бог мой, суровая же вы особа.
– Если собираетесь дальше копаться в делах монастыря, то вам полезно было знать хотя бы, что на самом деле происходит.
– Спасибо.
Ридж поднялась, сказав:
– Я делаю это не для вас.
– Верно.
Она положила на стол визитную карточку:
– Здесь мои телефоны, домашний и мобильный. Звоните, если я могу вам чем-то помочь.
– Вы можете заказать мне пиво по дороге.
– Заказывайте сами, – отрезала она.
И ушла.
Я закурил сигарету и пробормотал:
– Твою мать.
Я понимал, что должен разобраться в этой неразберихе, но я никак не мог заставить мозги работать. Рассказ Ридж потряс меня до глубины души. Я встал и подумал: «А ведь я рядом с баром "У Свини"».
Надо было только выйти из двери и свернуть направо к докам. Отсюда слышно, как встревоженно кричат чайки. Логово Билла было рядом. Что я сделаю… или скажу ему?
На этот счет не имелось ни малейшего понятия.
На дорожке стоял присосавшийся к сигарете отец Малачи. Я осклабился:
– На вашей вечеринке не разрешают курить?
– Некоторые из нас уважают мнение других.
Я долго пристально смотрел на священника, пока тот не вскинулся:
– В чем дело?
– Из тебя бы вышел отличный полицейский.
– Во всяком случае, лучше тебя.
– Нет, правда, ты так же скроен.
– Господь призвал первым.
Я пошел прочь, заметив:
– Я не слишком во многом уверен, но тут я точно знаю: Господь здесь ни при чем.
Отец Малачи что-то крикнул мне вслед, но я не расслышал. Уверен, ничего приятного. Если священник посылает вас матом на улице, значит, в вашей жизни наверняка царит полный хаос.
22
Надо дойти до ручки, чтобы употреблять эту дрянь в одиночку.
К. Б.
Бар был закрыт. Никаких признаков жизни. Мимо проходил мужчина, я спросил его, что случилось. Он поведал:
– Продали. Как и все остальные в городе. Они тут роскошные апартаменты соорудят – оглянуться не успеешь. Именно этого нам и не хватает, этих гребаных апартаментов.
Прибыли книги от Чарли Бирна, эклектический набор поэзии, детективов, философии и биографий. Винни удалось достать почти все книги в твердом переплете; они существенно отличаются от изданий в мягкой обложке. У последних, я точно знаю, одно единственное преимущество – они дешевле. Среди поэтов были Рильке, Кольридж, Лоуэлл, Йейтс. Среди детективов я обнаружил книги Томпсона, Кейна, Чандлера и Дерека Реймонда. Я не почтил своим вниманием философов, просто сложил их стопкой у стенки. Я пребывал в таком душевном состоянии, что даже названия толком не разобрал, не говоря уж о том, чтобы поинтересоваться содержанием. Среди биографий я с удовольствием нашел Фицджералда, Грэма Грина, Руперта Гревса и Брэнсона.
Брэнсон!
Я сразу отложил книгу, представив улыбку на лице Винни. Он знал, меня это заденет. Раздался стук в дверь. Я подал голос:
– Да?
Вошла Джанет, она казалась еще более хрупкой, чем обычно. Спросила:
– Не надо помочь разложить книги?
– Нет. Мне нравится делать это самому.
Она оглядела многочисленные стопки и заметила:
– Ужас, сколько читаете.
– Спасибо, считаю за комплимент.
– Вы их все будете читать?
– Очень надеюсь.
– Я тоже читаю книгу.
– Неужели… это здорово… А я ее знаю?
– «Жизнь Мэтта Талбота».
– Вот как.
Я подумал: «Господи, снова он».
– Он мучился, потому что много пил. Когда он бросил, то стал бичевать себя.
Я едва не сказал: «Я тоже себя бичевал, если можно так выразиться».
Джанет немного поколебалась, потом предложила:
– Я могу дать вам ее почитать.
Я показал на книги:
– Разве что потом, но послушайте…
Я прошел через комнату и поднял отложенную книгу:
– Это вам.
Она воззрилась на обложку. Прочитала:
– Ричард Брэнсон.
– Еще один замечательный человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45