Я потеряла свою бутылку с водой. Вытягивая вверх пальцы, чтобы коснуться неуловимых лучей лазера, чувствовала, что юбка, должно быть, уже собралась высоко на бедрах от этих вихляний под дробный ритм хардкора.
Я оказалась так близко от кого-то – парня или девушки, – что в меня летели брызги пота, когда этот кто-то выбрасывал вверх руки или вскидывал голову под новый ритм. Я отступила влево. Чья-то щека прижалась к моей голой спине, ровно между лопаток. И все ж это было частью танца. Если бы не полное растворение в ритме, лицо, уткнувшееся в потную спину, несло бы в себе иной смысл. Сейчас твое тело не принадлежало тебе – оно было частью танца, музыки, рейва.
Лицо отстранилось, чьи-то пальцы прикоснулись к моей шее, а я дотронулась до чьих-то скул и осознала, что они принадлежат мужчине, ощутив под пальцами бородку.
Я прогнулась вперед, ожидая ласки. Наши тела ниже пояса продолжали двигаться в ритм. Никаких порицаний: он не знал меня, я – его. Я приняла поцелуй, пальцами коснулась влажного локона, свисающего за ухом, как шнурок от монокля. Чтоб удержать равновесие в поцелуе, мы отступили назад; светящаяся в темноте голая рука взяла меня за ухо. Локоть уперся во влажную мягкость женской груди. Я высвободила руку и обняла девушку. Мы танцевали втроем, пока не утихла пульсация бита. Я повернула голову и впилась глубоким поцелуем в мужской рот. Мужская рука скользнула по мне, позволяя себе некоторые вольности; я вывернулась и стала пробираться влево. Нога нащупала край ковра, но невозможно было определить, в каком конце зала я нахожусь. Я двинулась влево, но налетела на колонну, споткнулась о чью-то ногу и тут увидела свет, когда кто-то, проходя, отодвинул занавес у кондиционера. Протиснулась между двумя фигурами.
В изогнутом коридоре стало видно, что мои ноги лоснятся от пота. Как и живот, который выглядывал из-под рейвовой маечки, – нелепое зрелище. Из-за занавеса вынырнул парень, и мы окинули друг друга изучающими взглядами. Я зашагала к туалетам. Зашла в кабинку. А когда все сделала и встала, на темном сиденье остались разводы талька. Я улыбнулась. Отмотала немного грубой на ощупь туалетной бумаги и промокнула пот.
В коридоре оглянулась на занавес, затем посмотрела в другую сторону, где стояли фруктовые автоматы. Я направилась к автомату «Формула-1», возле которого отирался тот парень.
– Марки? – спросил он.
Я протянула деньги за одну. Он посмотрел по сторонам и вложил мне ее в ладонь. Я проглотила марку, прежде чем дошла до занавеса.
В ушах гудело, стробоскоп высвечивал обратный путь через сады. Вот я миновала гранатовое дерево и свернула на променад. Прогулялась к дальнему его краю, поглядывая на толпы поздних гуляк, болтающих и смеющихся за столиками в дискобарах. В дальнем конце присела на бордюр за мерцающей рекламой пива. Пробежала взглядом вдоль прибрежной дороги к домам, которые показывала мне женщина с южным акцентом из жилищного агентства в тот день, когда я выбирала квартиру.
Встала и переместилась выше, на камни. Смотрела, как вращается купол маяка на краю плато. Подо мной среди скал седые старики ловили рыбу. Длинные удилища крепились на рогатках, вкопанных в песок. В удочки, похоже, были вмонтированы батарейки, потому как на самом конце светились, покачиваясь в темноте, зеленоватые огоньки. Немного поодаль на раскладном столике, по краям которого шла призрачно светящаяся полоса, рыбаки установили газовую горелку. Эти трое стояли так близко к свечению, что их лиц было не разобрать. Они прикладывались к маленьким стаканчикам. Перед огнем в бутыли горело рубином вино.
Я развернулась и пошла. В низкой поросли меж дачными домиками разливался стрекот сверчков. Я добрела до начала большого проспекта, застроенного многоквартирными домами.
Впереди фонари освещали здание справа и часть тротуара. Стояла тишина. Я вступила в круг света. Человек сорок сидели в молчании за столами на открытой веранде. Было что-то жуткое и притягательное в том, что живые люди сидят в полной тишине, – не оторваться. Они сидели, как обычно сидят в барах и ресторанах, и официант сновал между ними с подносом, но никто не разговаривал и не смеялся. Потом я разглядела карты. Это был бридж-клуб. Шум моря слышался где-то над крышами. Некоторые из игроков стали пристально поглядывать на меня, и я пошла себе дальше.
Ниже я свернула в просвет между двумя погруженными во мрак домами. Стоило вступить в низкую траву, как сверчки умолкали, затем принимались трещать с новой силой у тебя за спиной. Далеко впереди я разглядела пену – это на море вздымалась невысокая волна. Шум, с каким она разбивалась о берег, накатил справа. Между мной и волнами стояла непроглядная темень. Я зажмурила глаза, давая им время привыкнуть к мраку, затем продвинулась еще немного вперед.
Показалась полоска причудливой вулканической породы с лужицами воды и окатышами крупной гальки. Как будто побережье подтаяло, а потом его вновь прихватило морозом. Вода, должно быть, застаивалась на жарком солнце, потому что от некоторых лужиц попахивало.
Видно было, как молочный свет вычерчивает изящные тени, проникая сквозь арки гладких наростов и пузырьки диковинных выступов. Луна взошла над отвесными скалами побережья.
Нога ушла резко вниз, я вытянула руку в черноту. Меня занесло к самой кромке воды.
Я остановилась ненадолго, устремив взгляд в море: впереди разливались потоки лунного света. Я всматривалась в ночь, за темную череду отдаленных летних домиков. Потом стянула рейвовую маечку – ключи и костяшки ожерелья глухо стукнули о ключицу. Я расстегнула молнию и пуговицу на юбке, придерживая ее, чтоб не сползла в зловонную лужу. Вылезла из юбки, стащила с ног «найки», не развязывая шнурков. Потрогала воду кончиком ноги, вступила в море.
Вода покрыла щиколотки, но стоило мне сделать еще шаг – и нога провалилась.
Нужно было не двигаться с места, пока стопа не нащупает твердую опору. Я потянула ногу вверх, но тут небольшая волна ударила по коленям, и я зашаталась. Стоя в глубокой воде, нагнанной волной, я почувствовала, как голени касается тина или какие-то водоросли. Меня передернуло.
Я отползла на корточках назад, намочив ягодицы и ляжки, одерживая равновесие, положила руку на камень и ощупывала пространство чуть согнутой в колене ногой, пока пальцы ее не коснулись чего-то плоского передо мной. Когда я перекинула туда и другую ногу и встала, вода доходила мне почти до пояса. Накатила новая волна, по толчку и характерному звуку, с каким она отбегала, можно было понять, что слева глубже. Туда я и шагнула. Слышно было, как вода стекает с плоской верхушки скалы позади меня. Я забиралась все глубже.
Шагнула вперед. Здесь было мелковато, и тут накатил настоящий вал – ступни оторвались, и я поплыла вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43