Драпануть, смыться, слинять, удрать, исчезнуть, испариться – все слова, которые в данном случае произносят наши с Вами верно и неверноподданные, вертелись у меня в голове.
Теперь уж сроду не дознаться, каким образом я снова очутился в «Вышибалах». Когда я туда ввалился – язык на плечо, отдышаться не в силах, – все, кто там был, встали и уставились на меня во все глаза. Должно, видок у меня был тот еще. будто я уже постоял на главной площади, в гипсе увекалеченный, а потом слез с подстаменту – и сюда заявился.
Ваше Величество, конечно, из хорошей семьи, но и династия От-Уха-До-Уха тоже не из каких-нибудь завалящих, слабаков среди нас отродясь не было. Однако признаюсь Вам как на духу: ежели, не приведи Бог, мне еще раз случится пережить ужасти такие, то по мне уж лучше снова очутиться в Адене, на допросе у инспектора Крикли, который страсть до чего дотошный да любопытный, а уж по части оплеух и затрещин ему во всем мире равных нету.
Прошу передать мой нижайший поклон Вашей высочайшей супруге и вседостойнейшей матушке. Засим остаюсь к Вашему Величеству в совершеннейшем почтении, всегда готовый заместить Вас на троне,
дон От-Уха-До-Уха иль Джимми.
Вы уж на меня не серчайте, Ваше Величество, но я малость того… сдрейфил. Дак ведь попробуй не струхнуть, когда судьба тебе бубонную чуму подсовывает, а хворь эта очень даже заразительная, и люди от нее мрут, как мухи.
Дон вышеподписавшийся дель От-Уха-До-Уха.
Глава шестнадцатая
И тут в развитии событий произойдет поворот.
Прошу читателя сохранять самообладание, оно понадобится на протяжении нашей жуткой истории, где на каждом шагу натыкаешься на призраков и привидения с того самого часа, как «Стенли отдыхает» отплыл от берегов Гонолулу с опозданием в пятеро суток. Ибо сейчас на сцене провозвестницей неисповедимой судьбы появится… женщина!
Как известно, все с этого начинается. Мужчины, будьте бдительны! Остерегайтесь!
Ведь как это бывает? Мужчина все прикинет, просчитает заранее, с максимальной точностью, тютелька в тютельку. И тут появляется женщина с ее лживостью, запыхавшись на бегу, тарахтя скороговоркой со скоростью сто двадцать километров в секунду, потупя взор, на грани обморока или с завлекательной улыбкой… Является как снег на голову, и все ваши расчеты и построения летят вверх тормашками!
А ей хоть бы хны: усядется на груду развалин, попудрит носик и в лучшем случае выразит вам искреннее соболезнование!
Берегитесь женщин! Даже простейшие будничные понятия окажутся запутанными и сбивчивыми, вздумай толковать их применительно к женщине. Взять, к примеру, любовь.
Или лучше не брать? Все едино. Значит, берем, к примеру, любовь.
Минуточку, а где же ее взять?
Прошу прощения, что приходится перебивать самого себя, но, право же, необходимо выяснить этот вопрос раз и навсегда. Где она, скажите на милость, эта пресловутая любовь? Кто ее видел? Признавайтесь как на духу!
Молчите? Ну то-то же!
А между тем обстоятельство это чрезвычайно важно, поскольку любовь появится и на страницах нашего романа, причинив героям немало бед. Любовь неизбежно осложняет жизнь, а потому я категорически утверждаю: любви не существует! Вернее, только любовь и существует. А стало быть, необходимо о ней говорить. Ведь если исключить из числа всех возможных вероятностей путаницу понятий, именуемую любовью, можно будет жить по четкому, заранее намеченному плану. Кто скажет, что это не важно?
Я! Я вам говорю.
Целиком и полностью отдавая себе отчет в собственной безответственности, утверждаю, что мистер Тео был прав, сразу же констатировав, что с этой женщиной нельзя пускаться в разговоры, после чего проговорил с ней пять дней напролет. Он стоял, сидел, гулял в ее обществе, танцевал с нею… словом, не расставался ни на минуту. Более того, по-моему, они даже целовались. По прошествии пяти дней молодой человек пришел к выводу, что эта женщина – опасный элемент для себя самой и общества в целом, а потому единственный выход – бежать без оглядки, спасаться.
Тогда мистер Тео – под мефистофельский хохот в душе – попросил ее руки.
Лилиан ответила: «Нет!» – что, как правило, повергает соискателей в отчаяние. Зато «Стенли отдыхает» наконец-то отправился в плавание.
Дама была красива, спору нет. Но не стоит во всем и везде искать логику. Здесь никаких обоснований нет и быть не может! Женщина подобна поэтическому сравнению. Если она прекрасна, то не беда, даже если в этом нет смысла.
С этого момента события начинают развиваться с катастрофической быстротой. Отплытие – 18.20. Одолеваемый мыслями о самоубийстве мистер Тео получает официальное уведомление о том, что экспедицию намерен сопровождать лорд Гамильтон, родственник британского правителя.
19.40. Повторяю: 19.40 по центральноазиатскому, американскому времени и по часам всех прочих краев земли. Степень опьянения господина Вагнера перешла в разряд чудесных явлений природы, подобных северному сиянию, когда оно во всей своей красе полыхает на полярном небосводе.
Не менее потрясающее зрелище – господин Вагнер, вывалившийся из пивнушки на углу: котелок со свечкой лихо нахлобучен на голову, в кармане попискивают птенцы, штаны означенный господин поддерживает обеими руками, синяя борода ослепляет прохожих. Вагнер направляется на деловые переговоры к мистеру Тео.
В 19.45 незадачливого бизнесмена вышибают из вестибюля гостиницы, хотя он ссылается на свою давнюю дружбу с присутствующим при этой сцене владельцем гостиницы, с которым они якобы премило коротали время в колонии для каторжников в Зимбабве. Проходивший мимо мистер Тео оказал поддержку заваливавшемуся господину Вагнеру, а поддержав, усадил в кресло.
Окружающие с испугом наблюдали за ними, недоумевая, что бы означал этот неумолчный птичий щебет.
19 часов 56 минут 07 секунд. Господин Вагнер предлагает томящегося в заточении у него на судне ученого всего за пять тысяч долларов.
19.58. В ответ на встречное предложение (сто долларов) господин Вагнер издает саркастический смех и пытается удалиться, однако его поднимают с пола и отряхивают с него пыль.
19 часов 59 минут 01 секунда. Господин Вагнер не раздумывая принимает предложение. В правдивости его заверений мистера Тео, не побоявшегося рискнуть сотней долларов, убедила памятная медаль клуба любителей гольфа.
20.10. Судно готовится к отплытию. Раздается пение. Васич свешивается через поручни и смотрит вниз. Над водой, в призрачном отблеске свечи, колышется котелок господина Вагнера – ни дать ни взять некий диковинный буек. – Ну, что новенького, отпетый разбойник? Чего молчишь, своих не узнаешь? Слушай сюда! Я тут доставил ящик, по заказу твоего хозяина! Кстати, не желаешь ли приобрести отличное полотно по сходной цене?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62