— У меня пятеро братьев и сестер. Все еще совсем малыши, и с ними надо делить комнату. Наша квартира тесная, и мы в ней как сельди в бочке. Поверьте, в таких условиях мечтаешь о собственном уголке, в котором мог бы побыть в тишине и покое. В пещере я смогу отдохнуть от своих сестер и братьев, когда мне захочется.
Лутц почувствовал угрызения совести: «Черт побери, я был неправ по отношению к Даниелю, — подумал он. — Но для чего ему нужно было это идиотское письмо? Почему он не рассказал мне о пещере раньше? Вообще—то мне следовало самому во всем разобраться. Ведь мы дружим уже давно. И какая у него обстановка дома, я знаю…»
Полночь. Мяукнула чья—то кошка. С железнодорожной станции донесся протяжный гудок маневрового локомотива, в собачьей конуре почесался Тассо.
Даниель Штрудель сменил на посту Руди Маркварда. Тот похлопал друга по плечу.
— Ну, желаю хорошо провести время, а я сомкну глаза.
— Подожди—ка, твой карманный фонарик в порядке? В моем почти совсем села батарейка, — сказал Даниель.
— Возьми мой «Юпитер». Он светит хорошо, но имеет один недостаток. Перед употреблением эту штуковину надо потрясти. А ну—ка посвети, а то я не найду вход в палатку.
Даниель включил фонарь, и Руди Марквард вполз в брезентовое пристанище. А новый постовой пошел к собачьему загону. Тассо насторожился и недоверчиво зарычал.
— Тсс, шеф, нет причин для беспокойства, — шепотом успокаивал пса Даниель. — Это я — твой ночной сторож, заступивший на смену.
Он подошел как можно ближе к собачьей конуре. Тассо обнюхал мальчика и только после основательной проверки утихомирился.
Ночное небо было усыпано звездами. Даниель напряженно всматривался в него, чтобы среди этого мерцания обнаружить Большую Медведицу, Млечный Путь и Венеру. Такая ночь просто чудо, а скопление звезд надо бы изучать почаще, лучше всего с помощью подзорной трубы. Просто жалко отправляться в постель каждый вечер в одно и то же время и не видеть всего этого великолепия.
Внимание, шаги! Заскрипела калитка. Тассо вскочил, проснулась и Зента. Но Даниель, увлеченный звездной панорамой, ничего не слышал.
Собаки уже взвизгивали. Даниель наконец—то с небес спустился на землю и услышал звук приближающихся шагов: кто—то осторожно пробирался через сад.
Даниель прижался спиной к конуре.
— Внимание, — прошептал он собакам, — усиленное внимание!
Удивительно, но собаки не лаяли. Они проявляли радостное волнение, виляя хвостами. Даниель удивился, это совершенно сбило его с толку. Надо было разбудить спящих в палатке ребят, но он упустил момент.
Из—за кустов появилась какая—то фигура. Это — мужчина, похоже, высокого роста. По все видимости, собаки знают его. Он подошел к конуре и шепотом позвал их:
— Подойди, Тассо, подойди, Зента, я кое—что вам принес. Сейчас вы получите что—то вкусненькое.
Сердце Даниеля ушло в пятки. Он бросился к палатке, споткнулся о камень и растянулся во весь рост. Фонарь выпал из его рук, стекло разбилось. Даниелю ничего не оставалось, как громко закричать:
— Тревога, тревога! Этот тип уже здесь. Тревога!
Незнакомец, готовый уже сунуть что—то собакам, пустился наутек.
В палатке послышалась возня, раздались возбужденные крики. Вспыхнули блуждающие огоньки фонариков, бросая светлые конусы на темный сад. Собаки яростно залаяли.
Анналуиза Редлих проснулась, торопливо набросила на плечи халат и поспешила на помощь ребятам. Она появилась в дверях домика, но на ступеньке под ее ногами сдвинулась одна из досок, домашняя туфля на левой ноге застряла в щели, старая женщина вскрикнула и упала. Лежа на земле, она жалобно застонала.
— На помощь, дорогие дети, — закричала, наконец, бабушка Редлих, — помогите мне, я упала и не могу подняться. Нога… нога… Кажется, я повредила ногу.
Даниель вместе с девочками поспешил к ней. Они подняли пострадавшую и отнесли в домик.
— Очень больно, бабушка Редлих?
— Нет, ничего, я могу двигать ногой, значит, она не сломана. Но мои собаки, мои бедные собачки, с ними ничего не случилось?
— Все в порядке, бабушка Редлих. Этот тип обнаружил нас и дал деру.
Неизвестного действительно и след простыл. Ребята обшарили каждый куст, каждый уголок сада. Единственное, что они нашли — это сверток, который он принес. В нем оказалось мясо, нарезанное небольшими кусочками и завернутое в разноцветную тряпку.
Лутц осторожно тронул приманку: мясо, вероятно, отравлено. С помощью двух палочек, которые он использовал вместо щипцов, уложил мясо обратно в тряпочку. Затем понес находку к бабушке Редлих.
— Вот, с помощью этого негодяй хотел погубить ваших собак, — сказал он.
Бледное лицо Анналуизы Редлих стало белым.
— Это просто ужасно. Будьте осторожны, дети, не трогайте ничего и хорошенько вымойте руки, надо соблюдать осторожность, — попросила она.
— Не беспокойтесь, мы не отравимся, — ответил Лутц. — Но о самом удивительном вы еще не знаете. Ваши собаки не залаяли в тот момент, когда появился отравитель. Они даже не зарычали.
— Это невозможно, этого просто не может быть!
— Но это так, бабушка, — настаивал мальчик. — Собаки даже помахивали хвостами и были настроены весьма дружелюбно. Даниель подтвердит. Я уверен, что преступник часто бывал у вас, и собаки его хорошо знают.
— Исключено, милый, — не соглашалась госпожа Редлих. — Те немногие люди, которые меня навещают, настроены ко мне хорошо. Им я могу доверять.
— Бабушка, — только и мог сказать Лутц. — Жаль, что ваши собаки не могут говорить.
Волнение взвинтило нервы похлеще крепкого кофе. Госпожа Редлих не могла заснуть, а ребята бродили по саду как призраки. Они еще и еще раз обследовали каждый метр: вдруг обнаружатся какие-нибудь улики?
— Жаль, что этот негодяй не обронил удостоверение личности. Тогда бы мы знали его имя и адрес. — Руди Марквард сказал то, о чем думали все.
Поиски не дали ничего нового.
Вдруг с соседнего участка раздался мужской голос.
— Эй, молодые люди, что вы там разыскиваете в столь позднее время? Что-нибудь случилось?
Это спрашивал Отто Шубак. В пижаме, он подошел к забору, поддерживая брюки, у которых растянулась резинка.
«Не беспокойтесь, пожалуйста, мы проводим ночные учения», — хотел было крикнуть в ответ Лутц. Он, как каждый комиссар уголовной полиции, не доверял подозреваемому им лицу. Но Антье опередила его и выдала всю правду: она вообще не умела лгать.
— Подумайте только, кто—то пытался отравить собак госпожи Редлих. И мы едва не поймали преступника.
— Что ты говоришь? — удивился сосед. — Кто—то хотел умертвить собак? Неужели такое бывает? Конечно, своим постоянным лаем они могут вывести из себя кого угодно. И я знаю это лучше других. Лают эти собаки много. А теперь укладывайтесь и спокойно засыпайте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Лутц почувствовал угрызения совести: «Черт побери, я был неправ по отношению к Даниелю, — подумал он. — Но для чего ему нужно было это идиотское письмо? Почему он не рассказал мне о пещере раньше? Вообще—то мне следовало самому во всем разобраться. Ведь мы дружим уже давно. И какая у него обстановка дома, я знаю…»
Полночь. Мяукнула чья—то кошка. С железнодорожной станции донесся протяжный гудок маневрового локомотива, в собачьей конуре почесался Тассо.
Даниель Штрудель сменил на посту Руди Маркварда. Тот похлопал друга по плечу.
— Ну, желаю хорошо провести время, а я сомкну глаза.
— Подожди—ка, твой карманный фонарик в порядке? В моем почти совсем села батарейка, — сказал Даниель.
— Возьми мой «Юпитер». Он светит хорошо, но имеет один недостаток. Перед употреблением эту штуковину надо потрясти. А ну—ка посвети, а то я не найду вход в палатку.
Даниель включил фонарь, и Руди Марквард вполз в брезентовое пристанище. А новый постовой пошел к собачьему загону. Тассо насторожился и недоверчиво зарычал.
— Тсс, шеф, нет причин для беспокойства, — шепотом успокаивал пса Даниель. — Это я — твой ночной сторож, заступивший на смену.
Он подошел как можно ближе к собачьей конуре. Тассо обнюхал мальчика и только после основательной проверки утихомирился.
Ночное небо было усыпано звездами. Даниель напряженно всматривался в него, чтобы среди этого мерцания обнаружить Большую Медведицу, Млечный Путь и Венеру. Такая ночь просто чудо, а скопление звезд надо бы изучать почаще, лучше всего с помощью подзорной трубы. Просто жалко отправляться в постель каждый вечер в одно и то же время и не видеть всего этого великолепия.
Внимание, шаги! Заскрипела калитка. Тассо вскочил, проснулась и Зента. Но Даниель, увлеченный звездной панорамой, ничего не слышал.
Собаки уже взвизгивали. Даниель наконец—то с небес спустился на землю и услышал звук приближающихся шагов: кто—то осторожно пробирался через сад.
Даниель прижался спиной к конуре.
— Внимание, — прошептал он собакам, — усиленное внимание!
Удивительно, но собаки не лаяли. Они проявляли радостное волнение, виляя хвостами. Даниель удивился, это совершенно сбило его с толку. Надо было разбудить спящих в палатке ребят, но он упустил момент.
Из—за кустов появилась какая—то фигура. Это — мужчина, похоже, высокого роста. По все видимости, собаки знают его. Он подошел к конуре и шепотом позвал их:
— Подойди, Тассо, подойди, Зента, я кое—что вам принес. Сейчас вы получите что—то вкусненькое.
Сердце Даниеля ушло в пятки. Он бросился к палатке, споткнулся о камень и растянулся во весь рост. Фонарь выпал из его рук, стекло разбилось. Даниелю ничего не оставалось, как громко закричать:
— Тревога, тревога! Этот тип уже здесь. Тревога!
Незнакомец, готовый уже сунуть что—то собакам, пустился наутек.
В палатке послышалась возня, раздались возбужденные крики. Вспыхнули блуждающие огоньки фонариков, бросая светлые конусы на темный сад. Собаки яростно залаяли.
Анналуиза Редлих проснулась, торопливо набросила на плечи халат и поспешила на помощь ребятам. Она появилась в дверях домика, но на ступеньке под ее ногами сдвинулась одна из досок, домашняя туфля на левой ноге застряла в щели, старая женщина вскрикнула и упала. Лежа на земле, она жалобно застонала.
— На помощь, дорогие дети, — закричала, наконец, бабушка Редлих, — помогите мне, я упала и не могу подняться. Нога… нога… Кажется, я повредила ногу.
Даниель вместе с девочками поспешил к ней. Они подняли пострадавшую и отнесли в домик.
— Очень больно, бабушка Редлих?
— Нет, ничего, я могу двигать ногой, значит, она не сломана. Но мои собаки, мои бедные собачки, с ними ничего не случилось?
— Все в порядке, бабушка Редлих. Этот тип обнаружил нас и дал деру.
Неизвестного действительно и след простыл. Ребята обшарили каждый куст, каждый уголок сада. Единственное, что они нашли — это сверток, который он принес. В нем оказалось мясо, нарезанное небольшими кусочками и завернутое в разноцветную тряпку.
Лутц осторожно тронул приманку: мясо, вероятно, отравлено. С помощью двух палочек, которые он использовал вместо щипцов, уложил мясо обратно в тряпочку. Затем понес находку к бабушке Редлих.
— Вот, с помощью этого негодяй хотел погубить ваших собак, — сказал он.
Бледное лицо Анналуизы Редлих стало белым.
— Это просто ужасно. Будьте осторожны, дети, не трогайте ничего и хорошенько вымойте руки, надо соблюдать осторожность, — попросила она.
— Не беспокойтесь, мы не отравимся, — ответил Лутц. — Но о самом удивительном вы еще не знаете. Ваши собаки не залаяли в тот момент, когда появился отравитель. Они даже не зарычали.
— Это невозможно, этого просто не может быть!
— Но это так, бабушка, — настаивал мальчик. — Собаки даже помахивали хвостами и были настроены весьма дружелюбно. Даниель подтвердит. Я уверен, что преступник часто бывал у вас, и собаки его хорошо знают.
— Исключено, милый, — не соглашалась госпожа Редлих. — Те немногие люди, которые меня навещают, настроены ко мне хорошо. Им я могу доверять.
— Бабушка, — только и мог сказать Лутц. — Жаль, что ваши собаки не могут говорить.
Волнение взвинтило нервы похлеще крепкого кофе. Госпожа Редлих не могла заснуть, а ребята бродили по саду как призраки. Они еще и еще раз обследовали каждый метр: вдруг обнаружатся какие-нибудь улики?
— Жаль, что этот негодяй не обронил удостоверение личности. Тогда бы мы знали его имя и адрес. — Руди Марквард сказал то, о чем думали все.
Поиски не дали ничего нового.
Вдруг с соседнего участка раздался мужской голос.
— Эй, молодые люди, что вы там разыскиваете в столь позднее время? Что-нибудь случилось?
Это спрашивал Отто Шубак. В пижаме, он подошел к забору, поддерживая брюки, у которых растянулась резинка.
«Не беспокойтесь, пожалуйста, мы проводим ночные учения», — хотел было крикнуть в ответ Лутц. Он, как каждый комиссар уголовной полиции, не доверял подозреваемому им лицу. Но Антье опередила его и выдала всю правду: она вообще не умела лгать.
— Подумайте только, кто—то пытался отравить собак госпожи Редлих. И мы едва не поймали преступника.
— Что ты говоришь? — удивился сосед. — Кто—то хотел умертвить собак? Неужели такое бывает? Конечно, своим постоянным лаем они могут вывести из себя кого угодно. И я знаю это лучше других. Лают эти собаки много. А теперь укладывайтесь и спокойно засыпайте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26