Руди разыскал где—то ведро и доставил воду. Лутц оказался единственным, кто не нашел полезного занятия.
«Бог мой, пусть эта возня с грибами продолжается, — подумал он про себя, — пока я не найду какой-нибудь новый ход. Чтобы иметь возможность пораскинуть мозгами, нужно избавиться от всех мелочей». И, обращаясь к окружающим, сказал:
— Какие мы растяпы. Начисто забыли о соли. Пойду схожу за ней.
Лутц поднялся, сложил перочинный нож, но девочки остановили его:
— Не надо, соль, красный и черный перец принес из дома Даниель.
Лутцу не удалось сачкануть. Он снова раскрыл свой нож и мрачно принялся чистить следующий гриб.
Зента заскулила. Когда Лутц после обеда отправлялся бродить, он всегда брал ее с собой. Вот и сегодня она с ним. До сих пор Зента спокойно лежала у входа в пещеру, а тут вдруг вскочила и заметалась.
«Ага, кажется, умная собачка тоже заскучала», — подумал Лутц.
Миха, который, как всегда, следовал за старшим братом, забеспокоился о четвероногой подружке.
— Посмотри—ка на Зенту, что—то она сегодня странно себя ведет, — обратился он к Лутцу. — Думаю, ее мучает жажда.
— Вполне возможно, да, наверняка она хочет пить, — громко старший брат, обрадовавшись избавлению от нудного занятия. И, обратившись к Антье и Хеди, добавил: — Я должен напоить собаку. Да при случае быстренько сбегаю на улицу Петермана — совсем не надолго. Вдруг встречу этого Шикеданца! Ему давно пора быть дома. А вы между тем сварите что-нибудь вкусненькое. Я точно вернусь к тому времени, когда еда будет готова. Привет!
Лутц свистнул собаке и быстро исчез вместе с ней. Миха бросился за ними.
— Эй, подождите! Возьмите меня с собой, — заныл он.
Антье Гербер швырнула им вслед червивый гриб.
— Типично для мальчишек, — съязвила она. — Вот так исчезнуть. А нас оставить на грязную работу.
— Да ладно, пусть бегут, — миролюбиво заметила Хеди. — Мне, например, даже нравится разыгрывать из себя домашнюю хозяйку.
— А мне нет, — упорствовала Антье. — Когда выйду замуж, буду каждый день обедать со своим любимым супругом в ресторане.
Грибной гулящ варился. Коричневая масса испускала пар и булькала в кастрюле. Хеди попробовала кушание.
— Гм, вполне прилично, почти готово. Только ужасно горячо.
С помощью Даниеля она сняла кастрюлю с огня. Аппетитный запах наполнил пещеру. У всех потекли слюнки. Лутц еще не вернулся вместе с Зентой и Михой.
— Давайте начнем! — потребовали Даниель Штрудель и Руди Марквард.
Ребята, голодные как волки, окружили кастрюлю, которую поставили на землю перед входом в пещеру, чтобы еда побыстрее остыла. Раздались голоса:
— Кто опоздает, пусть доедает, что останется.
Не нужно было даже накрывать стол. Во—первых, стола, как такового, не было. Во—вторых, не было и посуды. Кастрюля оказалась достаточно велика, чтобы все сразу могли из нее есть, зачерпывая варево ложками.
— Ой, это негигиенично, — запротестовала Антье, но мальчики ее высмеяли:
— Ты, кисейная барышня, боишься, что у нас бубонная чума?!
Все уселись на корточки вокруг кастрюли. Хайнер Боссе начал застолье со складного тоста:
— О, скромность, скромность, не оставляй меня при виде этого горшка, но не мешай набить мне пузо, чтоб не было свободного вершка!
Бултых! Все ложки одновременно окунулись в кастрюлю. Полетели брызги, кусочки грибов скакнули через край. Отличное варево, вкуснее быть не может.
Кастрюля быстро опустошалась. На этот раз мальчики явно опередили девочек.
— Вы жрете, как свиньи, — желчно упрекнула их Хеди.
— Радуйся, что нам нравится твое свиное пойло, — парировал Даниель. В пылу словесной баталии он совсем забыл, что держал в руке ложку, наполненную до краев грибным варевом. И дело кончилось тем, что пуловер украсился длинной цепочкой пролитых капель.
Тут в пещеру ворвались Лутц и Миха. По их раскрасневшимся физиономиям бежали струйки пота — так они спешили. Досталось и Зенте: она тяжело дышала, ее язык, казалось, вывалится из пасти.
— Ну, наконец—то, а то мы уже почти все съели! — встретила мальчиков Антье.
Но Лутц пропустил это замечание мимо ушей.
— Господа, новость, большая новость! — крикнул он. — Мы были на улице Петермана. И все сложилось удачно. Знаете, кто такой Энгельберт Шикеданц? Держитесь крепче и не падайте от удивления! Это человек, который продает участок. И в то же время он добрый знакомый госпожи Редлих, ее друг и покровитель.
— Постой, постой, а есть ли у него пишущая машинка с пляшущими литерами?
— Этого я не выяснил. Мы встретили его на улице перед домом. Я не смог сыграть роль сборщика металлолома. Со своим младшим братом и собакой я выглядел, как обыкновенный прохожий. Поэтому повел себя совершенно естественно. «Добрый день, господин Шикеданц, — сказал я, — вам большой привет от госпожи Редлих».
— А он? Он что-нибудь ответил?
— Конечно. «Спасибо, мой юный друг», — откликнулся он.
— И это все?
— Погодите, главное впереди. Недаром у меня острые глаза. Я сразу заметил, что Шикеданц возвращался из леса, и что он собирал там грибы. У него в руках была большая прозрачная полиэтиленовая сумка, наполненная грибами. А сверху лежало знаете что? Огромный бело—зеленый гриб — самая отвратительная бледная поганка!
— Фи, так она же ядовитая! — вскричала в ужасе Хеди.
— Само собой. Поэтому я сказал: «Будьте осторожны, господин Шикеданц. У вас в сумке самый ядовитый гриб из всех, какие есть в нашем краю. Если вы его съедите, считайте, что вы покойник».
— Ну а Шикеданц, он что — испугался?
— Ни капельки. «Спасибо, парень, — сказал он мне. — Я знаю, что гриб ядовитый и, конечно, есть его не буду». И после этого вошел в дом.
— А я нахожу все это очень странным, — прокомментировала Антье.
Хеди между тем подвинула к себе кастрюлю и обратилась к Лутцу и Михее:
— Ребята, тут осталось немножечко для вас. Подкрепитесь! Жаль, что гуляш уже остыл, но ничего — все равно вкусно.
Лутц отведал грибной похлебки.
— О—о, вкусно, не хуже, чем в ресторане «Погребок у ратуши». — Он пододвинул кастрюлю поближе к себе и Михе, чтобы тот тоже смог попробовать стряпню. — Присаживайся ко мне и поешь.
Но Миха брезгливо покрутил курносым носом.
— Тьфу, грибы! От этого месива у меня в животе все переворачивается!
И состроил гримасу, выражающую крайнюю степень отвращения.
— Несчастный, у тебя нет никакого понятия, — откликнулся Лутц, уписывая варево за обе щеки. — Какой-нибудь молочной лапши тебе вечно не хватает, и ты выпрашиваешь добавку. А от такого деликатеса отказываешься. Глупее не придумаешь! Ведь вкусно. Этот гуляш из грибов — первоклассная штука!
И Лутц черпал ложку за ложкой. Но каким бы голодным он ни был, наступил момент, когда желудок скомандовал: «Стой, довольно, больше нет места!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
«Бог мой, пусть эта возня с грибами продолжается, — подумал он про себя, — пока я не найду какой-нибудь новый ход. Чтобы иметь возможность пораскинуть мозгами, нужно избавиться от всех мелочей». И, обращаясь к окружающим, сказал:
— Какие мы растяпы. Начисто забыли о соли. Пойду схожу за ней.
Лутц поднялся, сложил перочинный нож, но девочки остановили его:
— Не надо, соль, красный и черный перец принес из дома Даниель.
Лутцу не удалось сачкануть. Он снова раскрыл свой нож и мрачно принялся чистить следующий гриб.
Зента заскулила. Когда Лутц после обеда отправлялся бродить, он всегда брал ее с собой. Вот и сегодня она с ним. До сих пор Зента спокойно лежала у входа в пещеру, а тут вдруг вскочила и заметалась.
«Ага, кажется, умная собачка тоже заскучала», — подумал Лутц.
Миха, который, как всегда, следовал за старшим братом, забеспокоился о четвероногой подружке.
— Посмотри—ка на Зенту, что—то она сегодня странно себя ведет, — обратился он к Лутцу. — Думаю, ее мучает жажда.
— Вполне возможно, да, наверняка она хочет пить, — громко старший брат, обрадовавшись избавлению от нудного занятия. И, обратившись к Антье и Хеди, добавил: — Я должен напоить собаку. Да при случае быстренько сбегаю на улицу Петермана — совсем не надолго. Вдруг встречу этого Шикеданца! Ему давно пора быть дома. А вы между тем сварите что-нибудь вкусненькое. Я точно вернусь к тому времени, когда еда будет готова. Привет!
Лутц свистнул собаке и быстро исчез вместе с ней. Миха бросился за ними.
— Эй, подождите! Возьмите меня с собой, — заныл он.
Антье Гербер швырнула им вслед червивый гриб.
— Типично для мальчишек, — съязвила она. — Вот так исчезнуть. А нас оставить на грязную работу.
— Да ладно, пусть бегут, — миролюбиво заметила Хеди. — Мне, например, даже нравится разыгрывать из себя домашнюю хозяйку.
— А мне нет, — упорствовала Антье. — Когда выйду замуж, буду каждый день обедать со своим любимым супругом в ресторане.
Грибной гулящ варился. Коричневая масса испускала пар и булькала в кастрюле. Хеди попробовала кушание.
— Гм, вполне прилично, почти готово. Только ужасно горячо.
С помощью Даниеля она сняла кастрюлю с огня. Аппетитный запах наполнил пещеру. У всех потекли слюнки. Лутц еще не вернулся вместе с Зентой и Михой.
— Давайте начнем! — потребовали Даниель Штрудель и Руди Марквард.
Ребята, голодные как волки, окружили кастрюлю, которую поставили на землю перед входом в пещеру, чтобы еда побыстрее остыла. Раздались голоса:
— Кто опоздает, пусть доедает, что останется.
Не нужно было даже накрывать стол. Во—первых, стола, как такового, не было. Во—вторых, не было и посуды. Кастрюля оказалась достаточно велика, чтобы все сразу могли из нее есть, зачерпывая варево ложками.
— Ой, это негигиенично, — запротестовала Антье, но мальчики ее высмеяли:
— Ты, кисейная барышня, боишься, что у нас бубонная чума?!
Все уселись на корточки вокруг кастрюли. Хайнер Боссе начал застолье со складного тоста:
— О, скромность, скромность, не оставляй меня при виде этого горшка, но не мешай набить мне пузо, чтоб не было свободного вершка!
Бултых! Все ложки одновременно окунулись в кастрюлю. Полетели брызги, кусочки грибов скакнули через край. Отличное варево, вкуснее быть не может.
Кастрюля быстро опустошалась. На этот раз мальчики явно опередили девочек.
— Вы жрете, как свиньи, — желчно упрекнула их Хеди.
— Радуйся, что нам нравится твое свиное пойло, — парировал Даниель. В пылу словесной баталии он совсем забыл, что держал в руке ложку, наполненную до краев грибным варевом. И дело кончилось тем, что пуловер украсился длинной цепочкой пролитых капель.
Тут в пещеру ворвались Лутц и Миха. По их раскрасневшимся физиономиям бежали струйки пота — так они спешили. Досталось и Зенте: она тяжело дышала, ее язык, казалось, вывалится из пасти.
— Ну, наконец—то, а то мы уже почти все съели! — встретила мальчиков Антье.
Но Лутц пропустил это замечание мимо ушей.
— Господа, новость, большая новость! — крикнул он. — Мы были на улице Петермана. И все сложилось удачно. Знаете, кто такой Энгельберт Шикеданц? Держитесь крепче и не падайте от удивления! Это человек, который продает участок. И в то же время он добрый знакомый госпожи Редлих, ее друг и покровитель.
— Постой, постой, а есть ли у него пишущая машинка с пляшущими литерами?
— Этого я не выяснил. Мы встретили его на улице перед домом. Я не смог сыграть роль сборщика металлолома. Со своим младшим братом и собакой я выглядел, как обыкновенный прохожий. Поэтому повел себя совершенно естественно. «Добрый день, господин Шикеданц, — сказал я, — вам большой привет от госпожи Редлих».
— А он? Он что-нибудь ответил?
— Конечно. «Спасибо, мой юный друг», — откликнулся он.
— И это все?
— Погодите, главное впереди. Недаром у меня острые глаза. Я сразу заметил, что Шикеданц возвращался из леса, и что он собирал там грибы. У него в руках была большая прозрачная полиэтиленовая сумка, наполненная грибами. А сверху лежало знаете что? Огромный бело—зеленый гриб — самая отвратительная бледная поганка!
— Фи, так она же ядовитая! — вскричала в ужасе Хеди.
— Само собой. Поэтому я сказал: «Будьте осторожны, господин Шикеданц. У вас в сумке самый ядовитый гриб из всех, какие есть в нашем краю. Если вы его съедите, считайте, что вы покойник».
— Ну а Шикеданц, он что — испугался?
— Ни капельки. «Спасибо, парень, — сказал он мне. — Я знаю, что гриб ядовитый и, конечно, есть его не буду». И после этого вошел в дом.
— А я нахожу все это очень странным, — прокомментировала Антье.
Хеди между тем подвинула к себе кастрюлю и обратилась к Лутцу и Михее:
— Ребята, тут осталось немножечко для вас. Подкрепитесь! Жаль, что гуляш уже остыл, но ничего — все равно вкусно.
Лутц отведал грибной похлебки.
— О—о, вкусно, не хуже, чем в ресторане «Погребок у ратуши». — Он пододвинул кастрюлю поближе к себе и Михе, чтобы тот тоже смог попробовать стряпню. — Присаживайся ко мне и поешь.
Но Миха брезгливо покрутил курносым носом.
— Тьфу, грибы! От этого месива у меня в животе все переворачивается!
И состроил гримасу, выражающую крайнюю степень отвращения.
— Несчастный, у тебя нет никакого понятия, — откликнулся Лутц, уписывая варево за обе щеки. — Какой-нибудь молочной лапши тебе вечно не хватает, и ты выпрашиваешь добавку. А от такого деликатеса отказываешься. Глупее не придумаешь! Ведь вкусно. Этот гуляш из грибов — первоклассная штука!
И Лутц черпал ложку за ложкой. Но каким бы голодным он ни был, наступил момент, когда желудок скомандовал: «Стой, довольно, больше нет места!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26