Зам на секунду замолчал. Дуремар сделал широкий жест, предлагающий продолжить высказывание.
– Ну, и…
– Я смогу держать все под контролем. Завтра же передам своему непосредственному руководству компромат на Уткина. Обвинения во взятках по двум-трем делам. У меня по всем его процессам за последний год картотека втрое больше, чем в самом суде. – Он опять замолчал.
– Ну, и…
– Министр проследует с моими бумажками к Президенту на ковер, – продолжил зам, все более раздражаясь, – и они примут единственно мудрое решение: все тщательно проверить, и главное – чтобы, понимаешь, строго секретно. – Он передразнил манеру речи Президента, от чего немного успокоился. – Кстати, Уткин знает, что пора ему заказывать панихиду по отпрыску?
– Отпрыск – это слово мужского рода. – Дуремар специально для этой фразы броском поменял ноги местами и перешел в состояние задумчивости. – Нет, не знает. Пока. – Перебросил ноги, воспрянул. – Суть предложений в целом ясна. Приятно иметь дело с решительным и принципиальным человеком!
– Мне нужно позвонить, – отчеканил зам. Теперь он, в качестве руководителя исполнительных структур, владел ситуацией.
– Терпение, – Дуремар выставил вперед ладонь, призывая собеседника к спокойствию.
– В чем дело? – Зам уже оседлал коня и не желал слезать.
– Я сказал, предложения ясны. Но не одобрены.
– Тогда прошу объяснить почему, только популярно, чтоб я все понял и проникся, – зам цедил слова как капли отравы, – потому что у нас пока не все благополучно с консенсусом, – на «консенсусе» он сделал ударение.
– Осуществляя изложенный план, мы слегка лишимся головы. – Дуремар лихо «ввернул лампочку».
– Во-первых – кто не рискует, тот не пьет шампанское. Во-вторых – не понятно, как и за счет чего мы лишимся головы. – Зам попытался изобразить собеседника и даже повторил его коронный жест.
– Головы лопнут, – Дуремар с улыбкой посмотрел на неудачливого имитатора, изобразив руками взрыв, – от нежелательного общественного резонанса.
– Пока не вижу, каким же все-таки образом, – упрямо стоял на своем близорукий зам.
– Мой дорогой глубокоуважаемый милиционер, давайте проведем мысленный эксперимент, – сказал Дуремар вкрадчиво.
– Давайте, давайте! Давайте проведем! Проведем мысленный эксперимент – только быстро, потому что пока мы упражняемся в изящной словесности, этот чертов Уткин с его больной совестью нас пошло и банально заложит.
– Спокойствие! Мысленный эксперимент начался! Собирается спецгруппа для расследования дела об убийстве Верховного судьи. Так! В нее включены самые тупоголовые следователи. Они начинают прорабатывать свои безумные версии. Постоянно попадают в гениально расставленные ловушки. Уткин пал жертвой марсианской агрессии! Напряжение нарастает! Еще раньше его дочь вступила в схватку с семичленным инопланетным чудищем! Но погибла в неравном бою от галактической пули, калибром пятнадцать миллиметров! Выпущенной противником из пистолета милицейского образца!
Дуремар отвернулся от «милиционера», ошарашенного эмоциональным накалом речи, и стал внимательно изучать пейзаж за окном, как человек, впервые посетивший Москву. Они пошли на второй виток по Садовому кольцу.
– Я так понимаю, у тебя есть более гениальный план, который может сберечь наши головы для новых свершений? – Зам откатился на исходные позиции, готовый встретить в штыки встречное предложение. Поступить так следовало для восстановления статус-кво. «Если наш дражайший клоун сохраняет спокойствие – значит, какое-то время, чтоб разобраться с делами, еще есть. Важно не просто оказаться правым, главное – оказаться правым вовремя!»
– Более гениальный план – он, разумеется, прост, как все более гениальное… – Говорящий выдержал паузу, меланхолически шевеля пальцами, не отрываясь от окна. – Я сам загляну к Уткину. По-соседски. Утешу несчастного. Скажу, что мы найдем его дочь: мы же все можем! – Он обернулся к заму, будто ища поддержки. – Мы же все можем?!
– Отсрочка на несколько дней. За это время ты по-соседски раскроешь ему глаза на глубину его падения. И он задохнется от стыда, не оставив мемуаров. Я правильно понял?
– Браво. Наконец-то узнаю коллегу.
– Значит, решено? Задохнется от стыда? Тогда я спокоен. – Зам умиротворенно развалился на сиденье. – Осталась только одна маленькая проблема, даже не проблема – так, проблемка: что делать, если он возьмет и откажется?
– Проблемка не в этом. Он не должен случайно найти дочь. За остаток своей честной и принципиальной жизни.
– Если остаток будет коротким, скажем, несколько дней, то не найдет, могу гарантировать, только…
– Я рад. – Дуремар пожал собеседнику руку. – В свою очередь гарантирую: остаток будет коротким. Конец – безвременным, но совершенно, совершенно естественным. К нам едет один любитель животных. Весьма необычный. После встречи с ним люди часто умирают. Задыхаются от стыда, например.
– До сих пор подобного рода акции всегда являлись моей прерогативой.
– Я не привык озвучивать банальные истины. Но вынужден напомнить: бизнес, бизнес uber alles! Амбиции – в задницу.
ТУРЕЦКИЙ
22 февраля, день
Он неслышно проник в собственный дом и застал идиллическую картину. Ирина Генриховна и Ниночка азартно возились на ковре с конструктором «Лего», изобретая различные решения одной и той же игры.
– Знаешь, – шепнул ей Турецкий, – все эти ваши поперек-сверху-вниз здорово возбуждают. Может, нам с тобой спрятаться ненадолго в ванной?
– А зачем? – не глядя, но так же тихо ответила жена. – Чтобы я потом сказала: ну ничего страшного, у всех мужчин иногда такое бывает?
Турецкого перекосило, и, отправляясь на кухню, он пробормотал:
– Не хочется себя рекламировать… но у меня такое бывает чаще, чем иногда.
Некоторое время его не было слышно, пока не раздался звон падающей посуды. Ирина немедленно последовала на этот сигнал. Нинка немедленно прибежала следом. В результате все семейство неловко сосредоточилось на восьмиметровой кухоньке.
– Что ты тут делаешь?
– Хочу найти что-нибудь съестное… О Господи, у тебя тут одиннадцать банок грибного супа?!
– Иногда продукты в шкафу начинают устраивать войну. А грибной суп их усмиряет.
Раздался звонок, и Турецкий, уже потерявший аппетит, с видимым облегчением двинулся в прихожую. Это оказался Денис Грязнов, который, не дав опомниться, выпалил скороговоркой:
– Дядь Саш, я за вами, как договаривались, здрасьте, Ирина Генриховна!
– Ириша, – промямлил Турецкий, – мы с Денисом хотим э-э-э… сыграть пару партий на бильярде, вот. – И в подтверждение сказанного чихнул.
– Прекрасно! – отреагировала жена.
– Прекрасно? Это означает – ничего хорошего…
– Нет… я серьезно говорю, иди развлекайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102