- Хотя, не скроем, ради получения этой видеомонетки мы пошли на определенные затраты. Нам нужны вы, Сергей. Вы даже не представляете, как вы нам мешали последние два года, занимаясь тихой кабинетной работой. Несколько раз вас пытались убрать, но вам везло. Вы об этом и не подозреваете вовсе. Кстати, я всегда был противником вашей смерти.
- Спасибо, дружище, - любезно кланяюсь я.
- Убийство видного человека всегда поднимает слишком большие волны, - не замечает Лейтон моей ремарки. - Вы нам нужны живой. Подчеркиваю: именно нужны и именно нам. В настоящее время у нас нет в КОМРАЗе своего человека вашего уровня подготовки.
Я отмечаю мысленно - "в настоящее время" и "вашего уровня".
- Вы специально привезли меня в городок с таким говорящим названием - Хард-Баргин? - Я уже взял себя в руки, ко мне вернулась растаявшая было ирония.
- Нет, это вышло случайно, - отмахивается Мерта.
- Ой, смотрите. - Я стучу пальцем по столу. - Любовь к театральным эффектам вас погубит. И Шварцригель - тоже перебор. Пока что я имею в виду только название. Натуральный кич. Повторите запись.
И снова вижу, как на экране человек поворачивается и в меня упирается пристальный, как из зеркала, взгляд - мой собственный.
VII
- Покажи монетку, - попросил меня Эдик.
Я порылся в кармане, нашел там кругляш, нашарил в темноте руку Эдика и вложил в нее видеодиск.
Эдик включил автомобильный комп. Засветился дисплей.
- Что ты делаешь? - встрепенулся я. - Нас накроют через две минуты. Сквозь стекла кабины дисплей виден за километр.
- Ша, девочки! - Эдик иногда употребляет словечки из лексикона одесского Привоза, и откуда это у армянского интеллигента - я не знаю. Он почти уткнулся лицом в дисплей и что-то накинул на себя - стало темно. Я ощупал правое сиденье машины и понял, что Касабян снял с него чехол. До моих ушей донеслись тихие шелестящие звуки - это пальцы Эдика забегали по клавиатуре компа. Началось священнодействие, в котором я при всем желании не мог участвовать: Эдик расценивал диалог с машиной как очень интимный процесс, и вмешиваться в него с моей стороны было столь же бестактно, как вламываться ночью в спальню молодоженов с требованием к ним вести себя потише.
Я понятия не имел, что Эдик хочет получить от видеозаписи. Впрочем, ему виднее. Кто из нас компьютерный ас в конце концов?
- Да, кстати, - высунулся Касабян из-под накидки. - Не вздумай спать. Пока я работаю, ты - наши глаза и уши. А чтобы не скиснуть продолжай тихонько рассказывать о своих приключениях. Шехерезада ты наша, - желчно добавил он. - Синдбад-Мореход, мать твою...
Теперь, когда я мог упорядочить в памяти чехарду последних дней, я отчетливо видел все накладки, все швы, строченные белыми нитками, все комедийные мизансцены и драматические случайности. Не только я действовал наспех - мои противники, люди, у которых я встал на пути, тоже действовали наспех, и посему наши разведывательные контакты, сближения и расхождения напоминали плохо отрежиссированный спектакль или неуклюжий танец - с непременным отдавливанием ног и взаимными оскорблениями партнеров.
Я очень легко ушел от моих противников в Хард-Баргине - теперь я видел, что мне дали уйти.
Я прихватил с собой Аллана, которого тоже считал жертвой обстоятельств, - понятно, что и здесь со мной сыграли в поддавки.
...Придя в себя от шока, полученного при просмотре видеозаписи, я попросил Олава показать мне видеомонетку.
- Элементарный видеотрюк, комбинированная съемка, удачный грим, снова и снова твердил я, прокручивая запись.
Три моих тюремщика только улыбались в ответ, переглядываясь между собой.
Меня отвели в небольшую комнату, где тоже была видеосистема - на столике рядом с кроватью. Нехитрая обстановка, включавшая крохотный санузел, наводила на мысль, что хозяева дают мне возможность пожить в этой камере и обдумать их далеко идущие предложения.
Войдя в комнату, я первым делом опустил монетку в щель компа и подключился к телевизору. Ограда, башня, охранники, моя собственная персона. Нет, никакой зацепки. Все очень реалистично. Нет и намека, что изображение поддельное...
- Сделано очень чисто, - подтвердил Эдик глухим голосом из-под покрывала. - Это не видеотрюк. И не монтаж. Что-то иное. По-моему, я начинаю догадываться... Ты говори, говори...
Пленник я или нет? Этот вопрос тоже занимал меня. С одной стороны, меня вроде бы не охраняли, что вполне объяснимо: видеомонетка, по замыслу стратегов АрмКо, должна была держать меня лучше всяких цепей. Но с другой стороны, надзор вполне мог быть незримым и весьма жестким. Так это или нет - следовало проверить экспериментально.
Солнце уже ушло в воды Гольфстрима. Золотые перья облаков на глазах розовели и наливались алым. По мере угасания дня все больше светлело поляризованное стекло-хамелеон моей камеры. Если я и был пленником, то пленником обеспеченным. Около двадцати двух часов ко мне вошел здоровенный мулат с подносом в руках - принес отменный ужин, включавший салат из ракушек, вареных береговых крабов, бананы, сочные плоды манго...
Наевшись от души, я лег и уговорил себя заснуть, не забыв поставить свои внутренние часы на пять утра. Ночь прошла без приключений - по крайней мере я ничего не слышал. А ровно в пять я был уже на ногах. Можно было конечно же запрограммировать комп, чтобы он сыграл роль будильника, но я привык полагаться на тренированного "сторожа" в собственном сознании.
Сделал интенсивную зарядку, бесшумно размялся, облился водой в тесном душе за пластиковой ширмой, оделся. Проверил карманы: деньги, документы на месте. Комп - главное - при мне. Судя по состоянию "секретки", ночью его никто не трогал. Я выщелкнул монетку и положил ее отдельно в потайной - на мертвой "липучке" - карман брюк. Так, ну что ж, вперед! Выглянул в коридор. Пусто. Прошел в холл, где вчера встретился со старым знакомым Олавом и двумя выходцами с того света Мертой и Осгудом. Тоже пусто. Толкнул входную дверь. Хм! Не заперто. Осторожно-осторожно, стараясь издавать звуков не больше, чем тень Петера Шлемиля, я выскользнул на улицу. Ни души.
Утро было чудесное. Легкий свежий ветер дул с моря, солнце, омытое за ночь Гольфстримом и прочими водами океана, сияло как тысячелепестковая дантовская роза. По обочинам улицы горели, не сгорая, ярко-красные костры царских делониксов - поразительных деревьев, придающих неповторимую красоту здешней флоре.
Крадучись я обошел вокруг дома. Опять-таки никого. Краем глаза я уловил какое-то движение. Медленно повернул голову. На втором этаже кубического здания за просветленным зеркальным стеклом стоял Аллан и отчаянно жестикулировал, привлекая мое внимание. Уловив, что я смотрю на него, он стал бешено тыкать правой рукой в сторону моря, размахивая левой таким образом, словно бы изгоняя бесов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23