Не могу я от
тебя уйти, честное слово.
- Боишься, что люди увидят, как суровый наш участковый целуется с
девушкой? - кокетливо спросила Катя.
- Но сегодня же среда, танцы. А там наши сорви-головы непременно
какую-нибудь бузу устроят. За ними глаз да глаз нужен, сама понимаешь.
Твой братец Роман где сейчас?
- Дома его нет, наверное, на танцах:
- Вот балбес растет! - вздохнул Иван. - Не понимаю, почему Федор
Петрович потакает ему? Семнадцать лет парню, учиться не хочет - разве это
дело? Совсем от рук отобьется.
- Ты прав, Ваня, - с досадой сказала Катя. - Но что я могу поделать?
Роман очень похож внешне на нашу покойную маму, и папа в нем души не чает.
Хочет отправить в ноябре на курсы экскаваторщиков. А Роман, ты же знаешь,
спит и видит, как бы уехать в Германию. Но папа не может ехать без меня, а
я - без тебя. А ты, мой суровый милиционер, я знаю, никуда отсюда на
поедешь...
- Так я же не немец, - развел руками Иван.
- Это неважно, - возразила Катя. - Хуже, что Роман ничего не желает
понимать. Папа говорит, что нужно подождать. Возраст у него такой.
- Занялся бы делом, не было бы дурных мыслей в голове, - пробурчал
Иван.
- Ваня, милый мой... - Катя всем телом прижалась к нему. - Мне так не
хочется тебя прогонять. Но, если нужно - поезжай. Увидишь там Романа,
скажи, чтобы немедленно шел домой. Скажешь?
- Я люблю тебя, Катя...
- И я тебя, Ваня... Скажешь?
- Ну конечно, скажу. - Иван нехотя поднялся. - Да еще и уши надеру.
По-родственному, чтобы отца не позорил своими выходками.
- Только не очень, а то наябедничает отцу. - Катя тоже встала, ее
гибкие белые руки обвили шею Ивана. - Мне так хорошо с тобой, Ваня...
Танцплощадка находилась за поселковым клубом: асфальтовый круг,
обнесенный высоким забором из металлической сетки. Внутри играл
магнитофон, подсоединенный к усилителю и двум громкоговорителям на
столбах, по краям площадки стояли парни и девчонки, которые приходили сюда
не столько для того, чтобы танцевать, сколько чтобы себя показать и на
людей посмотреть.
В общем-то, порядок там соблюдался почти всегда. С одной стороны,
дружинники, назначенные Иваном, дежурили у входа и не пускали на площадку
пьяных, а с другой - все ссоры только начинались внутри, а заканчивались,
как правило, за забором, на пустыре неподалеку от танцплощадки. Вот там, в
густых сиреневых зарослях, могло случиться все, что угодно.
Туда-то и направлялся Иван Потапов, проклиная службу и хулиганистую
молодежь, которая не только пила больше, чем следовало, но и почти открыто
курила "план", благо конопли в заброшенных карьерах было много. Ну а потом
разгоряченные головы рвались выяснять отношения друг с другом при помощи
ножей, самодельных кастетов и всего, что под руку попадется. Такая вот
молодежь была в поселке Карьер. А где она лучше?
Иван остановил мотоцикл у входа на танцплощадку. Там, с красной
повязкой на рукаве пиджака, стоял на посту Сергей Маринин, сорокалетний
слесарь с ЖБИ-7.
- Какие дела? - спросил Иван. - Порядок?
- Здесь - вроде бы да, - мрачно ответил Маринин. - А там, - он махнул
рукой в сторону пустыря, - черт его знает. Я туда соваться не собираюсь,
стукнут сзади палкой по башке, потом ищи виноватых... И вообще стою я тут
и понять не могу: ради чего? У меня что, семьи, детей нету? Дел дома нету?
Я, может, отдохнуть хочу после смены, телевизор посмотреть. Так нет, стой
здесь, наблюдай, как молодежь бесится.
- Ну, давай закроем танцы, - предложил Иван. - Пусть они бесятся на
улицах. Стекла в домах вышибают, огороды вытаптывают, велосипеды и
мотоциклы воруют. Ты этого хочешь, Сергей?
- Это твоя работа - следить за порядком. Тебе за это деньги платят. А
у меня своих дел по горло. Я тут два часа простоял, посмотрел на ихние
выкрутасы - тошно стало.
- Моя работа, - согласился Иван. - Да только один я не справлюсь. Тут
на каждую улицу патруль нужен, а где его взять? Негде. Поэтому, чтобы всем
нам спокойно жилось, всем и надо за порядком следить, вот так-то, Маринин.
Я ведь тоже могу плюнуть на это дело и пойти на завод бригадиром. Получать
буду столько же, а работы раза в три поменьше. Не согласен?
- Да ладно тебе, - махнул рукой Маринин. - Если ты уйдешь, тут такое
начнется - не дай, не приведи! Тебя-то они хоть знают и боятся. А придет
кто другой...
- Значит, не возражаешь против дежурства на танцах?
- Да какие там возражения. Пойми меня правильно: постоял тут пару
часов - ни черта понять не могу! Вроде в наше время все по-другому было...
- Все думают, что раньше было по-другому, - усмехнулся Иван. - Ты мне
скажи, Романа Клейна не видел?
- Крутился тут. Поддатый или курнул где-то, я не принюхивался, но
глаза уже квадратные.
- Домой пошел? - нетерпеливо спросил Иван.
- Похоже, в кусты, там народу много, чем заняты - не знаю.
- Ладно. Присмотри за мотоциклом, чтобы колеса не открутили, а я
пойду гляну, что там, потом отпущу тебя домой.
Иван оставил мотоцикл под присмотром Маринина, а сам неторопливо
двинулся в сторону пустыря. На тропинке, среди густых кустов сирени, он
остановился, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, а нестройный гомон
впереди прояснит обстановку. Недолго пришлось ему стоять в засаде: резкие
выкрики, треск ломающихся ветвей, пьяные вопли заставали Ивана рвануться
вперед.
Он с ходу врезался в толпу воинственных подростков, выбил палку из
рук одного и тут же пинком отправил его в кусты. Хлесткими оплеухами
свалил с ног еще двоих, краем глаза успел заметить тускло блеснувший нож,
летящий в траву. Знают, что если попадешься участковому с ножом в кармане
- пощады на жди, потому и выбросили его сразу, как только поняли, кто к
ним пожаловал.
- Шуба, пацаны! Потапыч! Атас! - раздались испуганные голоса.
Подростки бросились врассыпную. Однако Иван успел поймать взглядом
того, кто был ему нужен, в два прыжка настиг Романа, схватил за плечо.
- Далеко направился, будущий родственничек?
- Да пошел ты!.. - злобно выкрикнул Роман и заскулил. - Ой, ты мне
все кости сломаешь... Отпусти, кому сказал? Отпусти!
Иван чуть ослабил железную хватку, развернул парня, подтолкнул его
обратно, к танцплощадке, где по-прежнему играла музыка.
- Пошли. Катя разрешила мне надрать тебе уши. И так будет всегда,
когда ты вздумаешь дурью маяться. Понял?
- Не понял! - еще больше озлобился Роман. - Кто ты такой, чтобы
следить за мной? Мент? Ну вот и занимайся своими делами, а шпионить за
людьми кончай! Никто тебя об этом не просил.
- Я же сказал: по-родственному займусь твоим воспитанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
тебя уйти, честное слово.
- Боишься, что люди увидят, как суровый наш участковый целуется с
девушкой? - кокетливо спросила Катя.
- Но сегодня же среда, танцы. А там наши сорви-головы непременно
какую-нибудь бузу устроят. За ними глаз да глаз нужен, сама понимаешь.
Твой братец Роман где сейчас?
- Дома его нет, наверное, на танцах:
- Вот балбес растет! - вздохнул Иван. - Не понимаю, почему Федор
Петрович потакает ему? Семнадцать лет парню, учиться не хочет - разве это
дело? Совсем от рук отобьется.
- Ты прав, Ваня, - с досадой сказала Катя. - Но что я могу поделать?
Роман очень похож внешне на нашу покойную маму, и папа в нем души не чает.
Хочет отправить в ноябре на курсы экскаваторщиков. А Роман, ты же знаешь,
спит и видит, как бы уехать в Германию. Но папа не может ехать без меня, а
я - без тебя. А ты, мой суровый милиционер, я знаю, никуда отсюда на
поедешь...
- Так я же не немец, - развел руками Иван.
- Это неважно, - возразила Катя. - Хуже, что Роман ничего не желает
понимать. Папа говорит, что нужно подождать. Возраст у него такой.
- Занялся бы делом, не было бы дурных мыслей в голове, - пробурчал
Иван.
- Ваня, милый мой... - Катя всем телом прижалась к нему. - Мне так не
хочется тебя прогонять. Но, если нужно - поезжай. Увидишь там Романа,
скажи, чтобы немедленно шел домой. Скажешь?
- Я люблю тебя, Катя...
- И я тебя, Ваня... Скажешь?
- Ну конечно, скажу. - Иван нехотя поднялся. - Да еще и уши надеру.
По-родственному, чтобы отца не позорил своими выходками.
- Только не очень, а то наябедничает отцу. - Катя тоже встала, ее
гибкие белые руки обвили шею Ивана. - Мне так хорошо с тобой, Ваня...
Танцплощадка находилась за поселковым клубом: асфальтовый круг,
обнесенный высоким забором из металлической сетки. Внутри играл
магнитофон, подсоединенный к усилителю и двум громкоговорителям на
столбах, по краям площадки стояли парни и девчонки, которые приходили сюда
не столько для того, чтобы танцевать, сколько чтобы себя показать и на
людей посмотреть.
В общем-то, порядок там соблюдался почти всегда. С одной стороны,
дружинники, назначенные Иваном, дежурили у входа и не пускали на площадку
пьяных, а с другой - все ссоры только начинались внутри, а заканчивались,
как правило, за забором, на пустыре неподалеку от танцплощадки. Вот там, в
густых сиреневых зарослях, могло случиться все, что угодно.
Туда-то и направлялся Иван Потапов, проклиная службу и хулиганистую
молодежь, которая не только пила больше, чем следовало, но и почти открыто
курила "план", благо конопли в заброшенных карьерах было много. Ну а потом
разгоряченные головы рвались выяснять отношения друг с другом при помощи
ножей, самодельных кастетов и всего, что под руку попадется. Такая вот
молодежь была в поселке Карьер. А где она лучше?
Иван остановил мотоцикл у входа на танцплощадку. Там, с красной
повязкой на рукаве пиджака, стоял на посту Сергей Маринин, сорокалетний
слесарь с ЖБИ-7.
- Какие дела? - спросил Иван. - Порядок?
- Здесь - вроде бы да, - мрачно ответил Маринин. - А там, - он махнул
рукой в сторону пустыря, - черт его знает. Я туда соваться не собираюсь,
стукнут сзади палкой по башке, потом ищи виноватых... И вообще стою я тут
и понять не могу: ради чего? У меня что, семьи, детей нету? Дел дома нету?
Я, может, отдохнуть хочу после смены, телевизор посмотреть. Так нет, стой
здесь, наблюдай, как молодежь бесится.
- Ну, давай закроем танцы, - предложил Иван. - Пусть они бесятся на
улицах. Стекла в домах вышибают, огороды вытаптывают, велосипеды и
мотоциклы воруют. Ты этого хочешь, Сергей?
- Это твоя работа - следить за порядком. Тебе за это деньги платят. А
у меня своих дел по горло. Я тут два часа простоял, посмотрел на ихние
выкрутасы - тошно стало.
- Моя работа, - согласился Иван. - Да только один я не справлюсь. Тут
на каждую улицу патруль нужен, а где его взять? Негде. Поэтому, чтобы всем
нам спокойно жилось, всем и надо за порядком следить, вот так-то, Маринин.
Я ведь тоже могу плюнуть на это дело и пойти на завод бригадиром. Получать
буду столько же, а работы раза в три поменьше. Не согласен?
- Да ладно тебе, - махнул рукой Маринин. - Если ты уйдешь, тут такое
начнется - не дай, не приведи! Тебя-то они хоть знают и боятся. А придет
кто другой...
- Значит, не возражаешь против дежурства на танцах?
- Да какие там возражения. Пойми меня правильно: постоял тут пару
часов - ни черта понять не могу! Вроде в наше время все по-другому было...
- Все думают, что раньше было по-другому, - усмехнулся Иван. - Ты мне
скажи, Романа Клейна не видел?
- Крутился тут. Поддатый или курнул где-то, я не принюхивался, но
глаза уже квадратные.
- Домой пошел? - нетерпеливо спросил Иван.
- Похоже, в кусты, там народу много, чем заняты - не знаю.
- Ладно. Присмотри за мотоциклом, чтобы колеса не открутили, а я
пойду гляну, что там, потом отпущу тебя домой.
Иван оставил мотоцикл под присмотром Маринина, а сам неторопливо
двинулся в сторону пустыря. На тропинке, среди густых кустов сирени, он
остановился, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, а нестройный гомон
впереди прояснит обстановку. Недолго пришлось ему стоять в засаде: резкие
выкрики, треск ломающихся ветвей, пьяные вопли заставали Ивана рвануться
вперед.
Он с ходу врезался в толпу воинственных подростков, выбил палку из
рук одного и тут же пинком отправил его в кусты. Хлесткими оплеухами
свалил с ног еще двоих, краем глаза успел заметить тускло блеснувший нож,
летящий в траву. Знают, что если попадешься участковому с ножом в кармане
- пощады на жди, потому и выбросили его сразу, как только поняли, кто к
ним пожаловал.
- Шуба, пацаны! Потапыч! Атас! - раздались испуганные голоса.
Подростки бросились врассыпную. Однако Иван успел поймать взглядом
того, кто был ему нужен, в два прыжка настиг Романа, схватил за плечо.
- Далеко направился, будущий родственничек?
- Да пошел ты!.. - злобно выкрикнул Роман и заскулил. - Ой, ты мне
все кости сломаешь... Отпусти, кому сказал? Отпусти!
Иван чуть ослабил железную хватку, развернул парня, подтолкнул его
обратно, к танцплощадке, где по-прежнему играла музыка.
- Пошли. Катя разрешила мне надрать тебе уши. И так будет всегда,
когда ты вздумаешь дурью маяться. Понял?
- Не понял! - еще больше озлобился Роман. - Кто ты такой, чтобы
следить за мной? Мент? Ну вот и занимайся своими делами, а шпионить за
людьми кончай! Никто тебя об этом не просил.
- Я же сказал: по-родственному займусь твоим воспитанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37