Меня все это больше не касается. Прощайте, парни, я удаляюсь…
– Не надо так нервничать, Даласена. Все эти люди просто носители Плазмы L. Вы будете иметь дело только с одним из них, с господином Лисинским. Здесь, в этом доме. В его доме. Остальных вы даже не увидите. В том числе и его супругу, госпожу Исидору. Она живет в отдельном домике, во дворе, из него видны только ступеньки у входа в дом, где мы находимся. Естественно, все дело тщательнейшим образом скрывается от госпожи Исидоры, потому что ее ревность могла бы все испортить.
Перенос плазмы L.
Оплодотворение Плазмой L. в некоторых деталях происходит совсем не так, как мы могли бы ожидать. Госпожа Исидора может, например, перенести Плазму L. своему мужу или кому-то из своих любовников, так же как может и сама принять семя. Но это еще вовсе не оплодотворение. Это всего лишь перенос Плазмы L., в котором обязательно должен наряду с мужчинами участвовать и один переносчик женского пола, однако это не вы, уважаемая Даласена. Вы не переносчик, вы будущая мать. Это вещество может превратиться в способное к оплодотворению семя только тогда, когда пройдет через тела уже упоминавшихся выше пяти посредников. Четырех мужчин и одной женщины. Причем через тело одного из посредников дважды, с необходимым временным интервалом, в начале и в конце процесса. Кроме того, Плазма L. должна известное время пробыть в организме каждого пере-
носчика. Все это нам удалось определенным образом рассчитать, и мы в состоянии обеспечить правильный ритм всей операции.
Срок и условия оплодотворения
Имеется, однако, и еще одно чрезвычайно сложное условие успешного проведения всей операции. В момент передачи или приема Плазмы L. каждое из пяти задействованных лиц должно находиться в определенной фазе, которую можно точно определить с помощью астрологии и которая имеет установленное имя. Это транзит, обозначаемый именем «Мне неясно, что на самом деле происходит». Такая транзитная фаза длится приблизительно три месяца. Супруги Лисинские отправились в путешествие именно сейчас потому, что наши компьютеры составили карты благоприятных для зачатия или, лучше сказать, «активных» дней для всех пяти уже упоминавшихся лиц, которые вошли на высчитанных таким образом условиях в процесс переноса Плазмы L. Только одно из этих пяти лиц знает, о чем на самом деле идет речь. Это первый и последний «переносчик» Плазмы L. – господин Лисински. Он вернется из поездки как раз в то время, когда и вы, уважаемая Даласена, войдете в транзитную фазу под названием «Мне неясно, что на самом деле происходит». Таким образом, оплодотворение будет осуществлено самым благоприятным способом, то есть именно в тот момент, когда транзитная фаза Лисинского под названным нами именем исчезает, а ваша возникает. Он с Юкатана принесет для вас семя, которое прошло через пять человеческих тел. Здесь, в этом доме, вы проведете с ним одну или две ночи. Вот и все.
. – Нет, не все. Я думаю, ты и сам не веришь во все эти байки.
– Вы правы. Это действительно не все. Есть еще один момент, рискованный для всей операции. Еще в пятом веке врачи знали, что судьба плода зависит от того, зачат ли он в «горячем или холодном настроении». Это важно и в нашем случае. Если оценить силу наслаждения от полового сношения по десятибалльной системе, то можно предсказать, будет оплодотворение удачным или нет. Успешный перенос Плазмы L. и, соответственно, успешное оплодотворение может иметь место только в том случае, если оценка степени наслаждения составит более семи баллов. Если она ниже, переноса и, следовательно, оплодотворения не произойдет. Поэтому компьютеры запланировали несколько эротических встреч между лицами, о которых я вам говорил, и поэтому же им не сообщается, в решении какой проблемы они участвуют. Все должно выглядеть совершенно естественно…
– Еще не хватало, оценки какие-то выдумали! Мы что, в школе? Может, прикажете пуговицы от его штанов съесть, чтобы он доволен остался?
– Но речь идет не о нем. В данном случае оценивается наслаждение, которое испытаете вы, барышня Даласена…
* * *
Здесь мне придется прервать мои записи, связанные с «житием» барышни Даласены. Причина этого чрезвычайно проста, но она привела к невероятному повороту во всем деле. Однажды утром она влетела ко мне в страшном возбуждении:
– Как ты думаешь, они действительно могут меня оплодотворить?
– Не знаю… Будущее – вещь странная. Наше знание будущего уничтожает его, и оно перестает быть будущим, – ответила я ей. – Будущее расплетается в наши жизни так же, как может расплестись веревка… Но я больше чем уверена, что любое будущее страстно жаждет, чтобы человек воспользовался своим шансом… Однако, если ты позволишь, я бы хотела у тебя кое-что узнать.
– Спрашивай.
– Ты уверена, что эти двое действительно существуют, а не снятся тебе каждый вечер?
– То есть что значит «снятся»? – растерянно ответила Даласена. – Ущипни себя за ухо, сестрица, но это же ты мне снишься каждый вечер. Вот сейчас, когда мы об этом говорим и когда ты пишешь. Это сон. А не то. Сон – это ты, неужели не понимаешь? Надо же, сколько во снах глупцов, просто неслыханно! Ты и твои записи и все, что тебя окружает, включая и сам монастырь Преображения, – все это мой сон. Если не веришь, давай устроим небольшую проверку, – добавила она. – Вот скажи, ты умеешь смеяться? Не умеешь, я это уже заметила. А знаешь почему? Потому что в моих снах никто не умеет смеяться. Во снах смеха не бывает. Поэтому и ты не смеешься… Если ты мне по-прежнему не веришь, посмотри на эту икону Богородицы, которая нарисована на зеркале и на которой Она благословляет волшебный источник. Воду источника живописец не тронул краской, он оставил здесь зеркало, это видно. Попробуй посмотреть на свое отражение в этой воде. Ты увидишь, что в зеркале у тебя нет головы…
Я глянула в зеркало иконы и ужаснулась.
– Ну, есть там у тебя голова?
– Нету, – ответила я, окаменев.
– Это потому, что сны в зеркале не отражаются. А ты мой сон.
Вот что говорила барышня Даласена. Тут я вспомнила, как в первый день, когда, желая уйти от нее и открыть дверь монастырского постоялого двора, я не смогла сделать этого, потому что на ней не было дверной ручки. Теперь мне стало ясно, что эта дверь была не только дверью гостиницы, но и дверью сна, из которого я не могла выбраться наружу ни тогда, ни сейчас.
Поэтому я сказала барышне Даласене:
– Мне страшно. А вдруг они через вас оплодотворят и меня? Возможно ли зачать ребенка во сне?
– А ты бы хотела? – спросила барышня Даласена. – Как могут женщины, которым за миллион лет, заиметь ребенка?
– Кому же это за миллион лет?
– Тебе, вот кому. Все привидения в снах стары так же, как стара человеческая улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Не надо так нервничать, Даласена. Все эти люди просто носители Плазмы L. Вы будете иметь дело только с одним из них, с господином Лисинским. Здесь, в этом доме. В его доме. Остальных вы даже не увидите. В том числе и его супругу, госпожу Исидору. Она живет в отдельном домике, во дворе, из него видны только ступеньки у входа в дом, где мы находимся. Естественно, все дело тщательнейшим образом скрывается от госпожи Исидоры, потому что ее ревность могла бы все испортить.
Перенос плазмы L.
Оплодотворение Плазмой L. в некоторых деталях происходит совсем не так, как мы могли бы ожидать. Госпожа Исидора может, например, перенести Плазму L. своему мужу или кому-то из своих любовников, так же как может и сама принять семя. Но это еще вовсе не оплодотворение. Это всего лишь перенос Плазмы L., в котором обязательно должен наряду с мужчинами участвовать и один переносчик женского пола, однако это не вы, уважаемая Даласена. Вы не переносчик, вы будущая мать. Это вещество может превратиться в способное к оплодотворению семя только тогда, когда пройдет через тела уже упоминавшихся выше пяти посредников. Четырех мужчин и одной женщины. Причем через тело одного из посредников дважды, с необходимым временным интервалом, в начале и в конце процесса. Кроме того, Плазма L. должна известное время пробыть в организме каждого пере-
носчика. Все это нам удалось определенным образом рассчитать, и мы в состоянии обеспечить правильный ритм всей операции.
Срок и условия оплодотворения
Имеется, однако, и еще одно чрезвычайно сложное условие успешного проведения всей операции. В момент передачи или приема Плазмы L. каждое из пяти задействованных лиц должно находиться в определенной фазе, которую можно точно определить с помощью астрологии и которая имеет установленное имя. Это транзит, обозначаемый именем «Мне неясно, что на самом деле происходит». Такая транзитная фаза длится приблизительно три месяца. Супруги Лисинские отправились в путешествие именно сейчас потому, что наши компьютеры составили карты благоприятных для зачатия или, лучше сказать, «активных» дней для всех пяти уже упоминавшихся лиц, которые вошли на высчитанных таким образом условиях в процесс переноса Плазмы L. Только одно из этих пяти лиц знает, о чем на самом деле идет речь. Это первый и последний «переносчик» Плазмы L. – господин Лисински. Он вернется из поездки как раз в то время, когда и вы, уважаемая Даласена, войдете в транзитную фазу под названием «Мне неясно, что на самом деле происходит». Таким образом, оплодотворение будет осуществлено самым благоприятным способом, то есть именно в тот момент, когда транзитная фаза Лисинского под названным нами именем исчезает, а ваша возникает. Он с Юкатана принесет для вас семя, которое прошло через пять человеческих тел. Здесь, в этом доме, вы проведете с ним одну или две ночи. Вот и все.
. – Нет, не все. Я думаю, ты и сам не веришь во все эти байки.
– Вы правы. Это действительно не все. Есть еще один момент, рискованный для всей операции. Еще в пятом веке врачи знали, что судьба плода зависит от того, зачат ли он в «горячем или холодном настроении». Это важно и в нашем случае. Если оценить силу наслаждения от полового сношения по десятибалльной системе, то можно предсказать, будет оплодотворение удачным или нет. Успешный перенос Плазмы L. и, соответственно, успешное оплодотворение может иметь место только в том случае, если оценка степени наслаждения составит более семи баллов. Если она ниже, переноса и, следовательно, оплодотворения не произойдет. Поэтому компьютеры запланировали несколько эротических встреч между лицами, о которых я вам говорил, и поэтому же им не сообщается, в решении какой проблемы они участвуют. Все должно выглядеть совершенно естественно…
– Еще не хватало, оценки какие-то выдумали! Мы что, в школе? Может, прикажете пуговицы от его штанов съесть, чтобы он доволен остался?
– Но речь идет не о нем. В данном случае оценивается наслаждение, которое испытаете вы, барышня Даласена…
* * *
Здесь мне придется прервать мои записи, связанные с «житием» барышни Даласены. Причина этого чрезвычайно проста, но она привела к невероятному повороту во всем деле. Однажды утром она влетела ко мне в страшном возбуждении:
– Как ты думаешь, они действительно могут меня оплодотворить?
– Не знаю… Будущее – вещь странная. Наше знание будущего уничтожает его, и оно перестает быть будущим, – ответила я ей. – Будущее расплетается в наши жизни так же, как может расплестись веревка… Но я больше чем уверена, что любое будущее страстно жаждет, чтобы человек воспользовался своим шансом… Однако, если ты позволишь, я бы хотела у тебя кое-что узнать.
– Спрашивай.
– Ты уверена, что эти двое действительно существуют, а не снятся тебе каждый вечер?
– То есть что значит «снятся»? – растерянно ответила Даласена. – Ущипни себя за ухо, сестрица, но это же ты мне снишься каждый вечер. Вот сейчас, когда мы об этом говорим и когда ты пишешь. Это сон. А не то. Сон – это ты, неужели не понимаешь? Надо же, сколько во снах глупцов, просто неслыханно! Ты и твои записи и все, что тебя окружает, включая и сам монастырь Преображения, – все это мой сон. Если не веришь, давай устроим небольшую проверку, – добавила она. – Вот скажи, ты умеешь смеяться? Не умеешь, я это уже заметила. А знаешь почему? Потому что в моих снах никто не умеет смеяться. Во снах смеха не бывает. Поэтому и ты не смеешься… Если ты мне по-прежнему не веришь, посмотри на эту икону Богородицы, которая нарисована на зеркале и на которой Она благословляет волшебный источник. Воду источника живописец не тронул краской, он оставил здесь зеркало, это видно. Попробуй посмотреть на свое отражение в этой воде. Ты увидишь, что в зеркале у тебя нет головы…
Я глянула в зеркало иконы и ужаснулась.
– Ну, есть там у тебя голова?
– Нету, – ответила я, окаменев.
– Это потому, что сны в зеркале не отражаются. А ты мой сон.
Вот что говорила барышня Даласена. Тут я вспомнила, как в первый день, когда, желая уйти от нее и открыть дверь монастырского постоялого двора, я не смогла сделать этого, потому что на ней не было дверной ручки. Теперь мне стало ясно, что эта дверь была не только дверью гостиницы, но и дверью сна, из которого я не могла выбраться наружу ни тогда, ни сейчас.
Поэтому я сказала барышне Даласене:
– Мне страшно. А вдруг они через вас оплодотворят и меня? Возможно ли зачать ребенка во сне?
– А ты бы хотела? – спросила барышня Даласена. – Как могут женщины, которым за миллион лет, заиметь ребенка?
– Кому же это за миллион лет?
– Тебе, вот кому. Все привидения в снах стары так же, как стара человеческая улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57