Он обнял ее крепче, ладонь опустилась и нежно охватила одну из грудей.
Тогда кто…? Кто продолжил работу в его отсутствие? Документация была только у Нгоко.
Уэнтик резко сел. Абу Нгоко.
Нетерпеливо выражавший недовольство замедлением исследования, нетерпеливо требовавший испытания состава на людях-добровольцах, нетерпеливо…
— Нгоко! — сказал он вслух.
И девушка упала с руки на подушки, недовольно нахмурив в темноте брови.
Часть III
Станция
Глава двадцатая
Под ними девятьсот метров, джунгли раскинулись от горизонта до горизонта. Уэнтик сидел с Джексоном в кабине самолета, дюжина смирительных рубашек зловеще болталась на вешалке позади них.
Уэнтик был полон мрачных предчувствий по поводу того, что они найдут в тюрьме. Только отправляясь туда, он осознал, сколь нелегко ему примириться со смертью Эстаурда. Если так умер один человек, то подобное могло произойти и с другими. В тюрьме много оружия, есть карабины и ножи, хотя мотивы, заставившие Эстаурда доставить все это туда, Уэнтику были непонятны. Коль скоро этот человек вбил людям в головы, что карабины брались с собой для сражения…
Он бросил взгляд на сидевшего рядом мужчину; спина прямая, голову держит гордо. Создавалось впечатление, что он отказывается признаться даже самому себе, что тиски старости постепенно сжимаются вокруг него все крепче. Уэнтик прочитал книгу этого человека; он писал ее последние два года. На Уэнтика произвели впечатление живая ясность стиля и точность его словаря.
Внезапно Джексон коснулся руки Уэнтика и показал в окно.
— Посмотрите, мы приближаемся к расчищенному району.
Джунгли под ними медленно редели, переходя в кустарник, обрамлявший район Планальто по всему периметру. Уэнтик уже видел эту картину с вертолета. Он посмотрел вперед, но никогда не рассеивавшаяся в этом районе дымка далеко видеть не позволяла.
Джексон сказал:
— Думаю, пора надеть маски.
Он пошарил за креслом и вытащил портативный кислородный аппарат, который, как он заверил Уэнтика, эффективно защищал и от газа беспорядков и от любого другого. Имея такой аппарат, человеку не приходилось дышать загрязненным воздухом, он может свободно двигаться и не нуждается в иной защите в подверженных действию газа местах.
— Не думаю, что мне стоит беспокоиться о маске. Я уже был здесь и выжил.
— Ваше дело, — ответил Джексон, — но я без нее не выйду.
— У вас нет иммунитета.
— Нет. Но и вы не знаете надолго ли ваш.
— Все будет в порядке.
Отчасти правда была в том, что Уэнтику не нравилось ощущение резиновой маски на лице. Однако он старался найти этому рациональное объяснение. Склонностью к странной форме клаустрофобии, заявлявшей о себе всякий раз, когда каким-то образом стеснялось нормальное дыхание, пусть даже маской, которая закрыла Джексону только нос, оставив рот свободным для продолжения разговора. В какой-то степени его ссылка на иммунитет была всего лишь отговоркой. Но кроме того, он действительно инстинктивно чувствовал, что иммунитет у него постоянный.
Оба пилота тоже надели маски и включили подачу кислорода. Уэнтик размышлял о том, сколь серьезно эти люди относятся к опасности воздействия газа, и задавался вопросом о судьбе, которая выпадет на его долю, если в Сан-Паулу станет достоянием гласности, что он несет ответственность за создание газа. Судя по книге Джексона, местное общество стабильно, однако не невзрывоопасно. Если представится возможность, надо бы расспросить Джексона подробнее.
Менее чем через две минуты самолет был над тюрьмой и начал снижаться к зданию по широкой спирали. Все четверо находившиеся на борту стали присматриваться к земле в надежде обнаружить признаки людей Эстаурда, но их нигде не было видно.
Черный шрам на месте сгоревшей лачуги-лабиринта нарушал единообразие грязно-зеленой стерни, с болезненной остротой напоминая Уэнтику о смерти Эстаурда. Он поспешно отвернулся.
— Как вы думаете? — обратился он к Джексону, — Они в тюрьме или более вероятно, что ушли?
— Кто может сказать? — Голос был немного гнусавым и приглушался маской. — Вряд ли их поведение можно подвести под какой-то шаблон.
Джексон отвернулся и тронул пилота за плечо.
— Зависните перед зданием. Если они внутри, то выйдут, чтобы разобраться в чем дело.
Пилот согласно кивнул и провел машину над зданием туда, где все еще стоял вертолет. По крайней мере, подумал Уэнтик, они никуда не улетели.
Самолет снизился метров до пятнадцати над землей и остановился в воздухе. Реактивные двигатели вертикальной посадки издавали скрежещущий рев, сотрясая машину; находясь в тюрьме, этот оглушительный грохот нельзя было не услышать. Джексон и Уэнтик не отрывали взглядов от главных ворот.
Минут через пять они открылись и появились люди.
Они вышли все вместе, настороженно поглядывая на самолет. Ни у одного не было никакого оружия. Медленно приближаясь, люди остановились метрах в двадцати пяти от места, над которым висел самолет.
Джексон спросил пилота:
— Сможете достать их на таком расстоянии.
— Предоставьте это мне, — ответил тот.
Загоревшись любопытством, Уэнтик во все глаза следил за людьми на земле. Без всякого предупреждения из фюзеляжа машины вырвался и ринулся вниз желтый пар. Часть его была захвачена мощными струями двигателей и пар устремился на людей. Один или два из них попытались повернуть обратно, но в считанные мгновения все до единого исчезли в желтых клубах.
— На посадку, — сказал Джексон пилоту. Нос машины пошел вниз и Уэнтик почувствовал, как екнуло сердце. В отличие от вертолета, который должен слегка задирать при посадке нос, самолет вертикального взлета-посадки шел вниз под углом вперед.
Как только машина опустилась на стерню, выброс газа из двигателей сдул остатки пара и Уэнтик увидел лежавших без сознания людей.
Джексон пояснил:
— Почти мгновенное действие, но очень мягкое. Они очнутся даже без головной боли.
Уэнтик вспомнил как, придя в себя после дозы этого пара, почти немедленно влил в себя целую чашку супа со специями.
Едва двигатели смолкли, все четверо поднялись из кресел и пошли к люку. Пилот открыл его и все спустились на стерню.
Уэнтик взглянул на тюрьму, черная громада которой закрывала солнце. Просто здание; все признаки исходившей от него угрозы были плодами его подсознания, а не особенностями архитектуры.
— Здесь все люди? — спросил его Джексон.
Уэнтик посмотрел на неподвижные фигуры. Подсчет голов, подумал он. Их было двенадцать.
— Да, — сказал он.
— Хорошо. — Джексон кивнул пилоту и его помощнику. Они заботливо подняли ближайшего к ним и понесли безжизненное тело к самолету.
— Оставим это им. Можете вы показать дорогу в камеру, где стоит передатчик непосредственной энергии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Тогда кто…? Кто продолжил работу в его отсутствие? Документация была только у Нгоко.
Уэнтик резко сел. Абу Нгоко.
Нетерпеливо выражавший недовольство замедлением исследования, нетерпеливо требовавший испытания состава на людях-добровольцах, нетерпеливо…
— Нгоко! — сказал он вслух.
И девушка упала с руки на подушки, недовольно нахмурив в темноте брови.
Часть III
Станция
Глава двадцатая
Под ними девятьсот метров, джунгли раскинулись от горизонта до горизонта. Уэнтик сидел с Джексоном в кабине самолета, дюжина смирительных рубашек зловеще болталась на вешалке позади них.
Уэнтик был полон мрачных предчувствий по поводу того, что они найдут в тюрьме. Только отправляясь туда, он осознал, сколь нелегко ему примириться со смертью Эстаурда. Если так умер один человек, то подобное могло произойти и с другими. В тюрьме много оружия, есть карабины и ножи, хотя мотивы, заставившие Эстаурда доставить все это туда, Уэнтику были непонятны. Коль скоро этот человек вбил людям в головы, что карабины брались с собой для сражения…
Он бросил взгляд на сидевшего рядом мужчину; спина прямая, голову держит гордо. Создавалось впечатление, что он отказывается признаться даже самому себе, что тиски старости постепенно сжимаются вокруг него все крепче. Уэнтик прочитал книгу этого человека; он писал ее последние два года. На Уэнтика произвели впечатление живая ясность стиля и точность его словаря.
Внезапно Джексон коснулся руки Уэнтика и показал в окно.
— Посмотрите, мы приближаемся к расчищенному району.
Джунгли под ними медленно редели, переходя в кустарник, обрамлявший район Планальто по всему периметру. Уэнтик уже видел эту картину с вертолета. Он посмотрел вперед, но никогда не рассеивавшаяся в этом районе дымка далеко видеть не позволяла.
Джексон сказал:
— Думаю, пора надеть маски.
Он пошарил за креслом и вытащил портативный кислородный аппарат, который, как он заверил Уэнтика, эффективно защищал и от газа беспорядков и от любого другого. Имея такой аппарат, человеку не приходилось дышать загрязненным воздухом, он может свободно двигаться и не нуждается в иной защите в подверженных действию газа местах.
— Не думаю, что мне стоит беспокоиться о маске. Я уже был здесь и выжил.
— Ваше дело, — ответил Джексон, — но я без нее не выйду.
— У вас нет иммунитета.
— Нет. Но и вы не знаете надолго ли ваш.
— Все будет в порядке.
Отчасти правда была в том, что Уэнтику не нравилось ощущение резиновой маски на лице. Однако он старался найти этому рациональное объяснение. Склонностью к странной форме клаустрофобии, заявлявшей о себе всякий раз, когда каким-то образом стеснялось нормальное дыхание, пусть даже маской, которая закрыла Джексону только нос, оставив рот свободным для продолжения разговора. В какой-то степени его ссылка на иммунитет была всего лишь отговоркой. Но кроме того, он действительно инстинктивно чувствовал, что иммунитет у него постоянный.
Оба пилота тоже надели маски и включили подачу кислорода. Уэнтик размышлял о том, сколь серьезно эти люди относятся к опасности воздействия газа, и задавался вопросом о судьбе, которая выпадет на его долю, если в Сан-Паулу станет достоянием гласности, что он несет ответственность за создание газа. Судя по книге Джексона, местное общество стабильно, однако не невзрывоопасно. Если представится возможность, надо бы расспросить Джексона подробнее.
Менее чем через две минуты самолет был над тюрьмой и начал снижаться к зданию по широкой спирали. Все четверо находившиеся на борту стали присматриваться к земле в надежде обнаружить признаки людей Эстаурда, но их нигде не было видно.
Черный шрам на месте сгоревшей лачуги-лабиринта нарушал единообразие грязно-зеленой стерни, с болезненной остротой напоминая Уэнтику о смерти Эстаурда. Он поспешно отвернулся.
— Как вы думаете? — обратился он к Джексону, — Они в тюрьме или более вероятно, что ушли?
— Кто может сказать? — Голос был немного гнусавым и приглушался маской. — Вряд ли их поведение можно подвести под какой-то шаблон.
Джексон отвернулся и тронул пилота за плечо.
— Зависните перед зданием. Если они внутри, то выйдут, чтобы разобраться в чем дело.
Пилот согласно кивнул и провел машину над зданием туда, где все еще стоял вертолет. По крайней мере, подумал Уэнтик, они никуда не улетели.
Самолет снизился метров до пятнадцати над землей и остановился в воздухе. Реактивные двигатели вертикальной посадки издавали скрежещущий рев, сотрясая машину; находясь в тюрьме, этот оглушительный грохот нельзя было не услышать. Джексон и Уэнтик не отрывали взглядов от главных ворот.
Минут через пять они открылись и появились люди.
Они вышли все вместе, настороженно поглядывая на самолет. Ни у одного не было никакого оружия. Медленно приближаясь, люди остановились метрах в двадцати пяти от места, над которым висел самолет.
Джексон спросил пилота:
— Сможете достать их на таком расстоянии.
— Предоставьте это мне, — ответил тот.
Загоревшись любопытством, Уэнтик во все глаза следил за людьми на земле. Без всякого предупреждения из фюзеляжа машины вырвался и ринулся вниз желтый пар. Часть его была захвачена мощными струями двигателей и пар устремился на людей. Один или два из них попытались повернуть обратно, но в считанные мгновения все до единого исчезли в желтых клубах.
— На посадку, — сказал Джексон пилоту. Нос машины пошел вниз и Уэнтик почувствовал, как екнуло сердце. В отличие от вертолета, который должен слегка задирать при посадке нос, самолет вертикального взлета-посадки шел вниз под углом вперед.
Как только машина опустилась на стерню, выброс газа из двигателей сдул остатки пара и Уэнтик увидел лежавших без сознания людей.
Джексон пояснил:
— Почти мгновенное действие, но очень мягкое. Они очнутся даже без головной боли.
Уэнтик вспомнил как, придя в себя после дозы этого пара, почти немедленно влил в себя целую чашку супа со специями.
Едва двигатели смолкли, все четверо поднялись из кресел и пошли к люку. Пилот открыл его и все спустились на стерню.
Уэнтик взглянул на тюрьму, черная громада которой закрывала солнце. Просто здание; все признаки исходившей от него угрозы были плодами его подсознания, а не особенностями архитектуры.
— Здесь все люди? — спросил его Джексон.
Уэнтик посмотрел на неподвижные фигуры. Подсчет голов, подумал он. Их было двенадцать.
— Да, — сказал он.
— Хорошо. — Джексон кивнул пилоту и его помощнику. Они заботливо подняли ближайшего к ним и понесли безжизненное тело к самолету.
— Оставим это им. Можете вы показать дорогу в камеру, где стоит передатчик непосредственной энергии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55