В том огне, хрипя от боли,
Не вытягивая ноты,
Я завидую бемолям,
Их несолнечным заботам.
И хочу к тебе быть ближе,
С нотоносца оборвавшись,
Вниз, всего на тон пониже,
От мажора вдруг уставший.
По линейкам я спускаюсь,
Ужасая ключ скрипичный,
Вниз, за паузы хватаясь,
Как ветра за крылья птичьи.
И в бемоль согнувшись кроткий,
В своей песне бесполезной
Вспоминаю о решетке
Пламеносного диеза.
Я - диез, в полтона гордый
Знак, сгорающий пожаром.
Иногда бемоль покорный,
Только бы не быть бекаром!
Я - диез на нотном стане.
Повышаю на полтона
Сумасшедшими мечтами
Крик в ночах своих бессонных.
* * *
Вещая судьба
Заплутал, не знаю где...
Чудо чудное глядел:
По холодной, по воде,
В грязном рубище
Через реку, напрямик
Брел, как посуху, старик -
То ли в прошлом его лик,
То ли в будущем...
Позамерзшая межа,
А метели все кружат...
Я глазами провожал,
Слышал сердца стук.
Одинока и горба,
Не моя ли шла судьба?
Эх, спросить бы... Да губа
Онемела вдруг...
А старик все шел, как сон,
П пороше босиком,
То ли вдаль за горизонт,
То ли в глубь земли...
И темнела высота,
И снежинки, петь устав,
На его ложились стан,
Да не таяли...
Вдруг в звенящей тишине
Обернулся он ко мне,
И мурашки по спине
Ледяной волной -
На меня смотрел... и спал...
- Старче, кто ты? -закричал,
А старик захохотал,
Сгинув с глаз долой.
Не поверил бы глазам,
Отписал бы все слезам,
Может, все, что было там,
Померещилось...
Но вот в зеркале, друзья,
Вдруг его увидел я.
Видно, встреча та моя
Все же вещая.
Белым, белым, белым полем,
Белым, белым полем дым.
Волос был чернее смоли -
Стал седым.
* * *
Поединок
Вот я стою в прожекторах лучистых,
Я весь горю - секнды этой ждал.
А там сидят "народные артисты",
Ни разу не смотревшие на зал.
И впереди у нас смертельный поединок,
Я уязвим - они мне не видны,
Я здесь один. Они - в строю едином.
Их легок путь - мои шаги трудны.
Поэты, не создавшие ни строчки,
Но знающие, как писать стихи.
Таланты, не сходящие с обочин,
Вы любите французские духи!
О, как им скуно, знатокам вселенсим,
И, ногу на ногу изящно положив,
Из глаз презрительную исторгают светскость,
Как лимузины исторгают гаражи.
Но делом заниматься надо, делом,
И драться за него со светом всем.
Гораздо легче в кресло бросить тело
И рассуждать о сложностях проблем!
Везде и всюду ждут несовершенства,
Заранее заряжены хулой.
И оттого лишь наверху блаженства,
Что в пепле сердца слышат слог сырой!
В охрипших связках - неоригинальность,
В поту работы - сила без ума...
Так пробуйте найти своб тональность,
Пытайтесь сами же создать свои тома!
И делом занимайтесь, люди, делом,
Деритесь за него со светом всем!
Гораздо легче в кресло бросить тело
И рассуждать о сложностях проблем!
"Лицом к лицу лица не увидать,
Большое видится на расстоянии".
Ну, это, знаете ли, как еще сказать,
Неплохо бы иметь к тому желание!
Лицом к лицу, конечно, нелегко,
Особенно когда ты ниже ростом!
Другое дело, если далеко,
Тогда все ясно, и тогда все просто!
* * *
Яблоня в саду отяжелела,
Понесла от августа под осень.
Обдинокий лебедь тает белый
В предвечерней дымке сенокоса.
Моросит сентябрь на пороге,
Только не дожди слезами брызнут.
Чьи-то тени там, на полдороге
В облаках оплакивают жизни.
В темном небе слышу голоса,
Они зовут меня с собой.
И, вздымая руки к небесам,
Бегу я жухлою травой,
По полю, жухлою травой.
Там, на перепутьи между небом
И землей, уставшей плодоносить,
Облака, окутанные снегом,
Души отлетевшие уносят.
Вечер погружается во тьму,
А слезы льются вновь и вновь.
Но теперь я знаю, почему
Горька так осенью любовь.
Вот еще дона летит устало,
Превратившись в вечного скитальца.
Почему вдруг небо ближе стало?
Почему земля моя все дальше?
* * *
Затяжной прыжок
Прыжок мой слишком затянулся:
Все купола давно открыли,
Пора и мне уже хвататься за кольцо.
Пора на землю мне вернуться,
Пора глотнуть дорожной пыли -
Довольно ветру измываться над лицом.
Но как мне с небом распроститься?
С огромным небом распроститься?
В котором только я да птицы,
И возвращаться не хочу,
Но я лечу, но я лечу...
Из стратосферы путь не вечен,
И он, как жизнь, быстротечен.
И там один ты - на других надежды нет.
Там не выклянчивают денег,
Там взлета нет - одно паденье...
Но в том паденьи - только взлет - и в том секрет,
Что с небом мне не распроститься,
С огромным небом не проститься,
В котором только я да птицы,
И возвращаться не хочу,
Но я лечу.
Вот я уже под облаками -
Меня никто не ждал так скоро.
Им страшно там, внизу, до колотья в паху.
А мне не справиться с руками,
Они, как крылья без мотора,
И сердце верит только в то, что наверху...
...Земля подкралась незаметно,
Ведь в миг почти на десять метров
В секнду за секунду ускоряюсь я...
И, оттолкнувшись от потока,
Я рву кольцо и режу стропы...
Прими таким, какой я есть, меня, земля...
Ведь с небом мне не распроститься,
С огромным небом не прост...
* * *
Мои раны не болят
Мои раны не болят,
Хотя мне все и обещали,
Позадерганы они, задубелые.
А кто в шрамах виноват,
Та и носится с прыщами,
Плоть боятся схоронить свою белую.
А я гуляю как хочу
И пою себе ночами, /
Рву рубаху на груди, коли мочи нет.
Словно жизнь, жгу свечу,
Пожирая струн звучанье
В незатейливой своей бурной вотчине.
Мои раны не болят,
До здоровья я охочий.
Зелье выгадал одно приворотное.
И не потратил ни рубля,
Сам сварил в лесу под кочкой,
Под началом упыря косоротого.
А рецепт его простой
(Лечит враз любую хворь он):
Кровь из тех ран замешай на тоске своей,
Выпей залпом граммов сто,
Закуси последним горем,
Чтоб костер в душе не гас, а потрескивал.
Мои раны не болят,
Рано в печь идти с вещами,
Слово знаю от болей заговорное.
Говорю его всегда
Тем, кто муки обещал мне:
- Не бывать тому, чтоб нас били мордою!
Не бывать тому, чтоб нас
Псы за горло похватали,
И неясыти в ночи криком ухали.
Или, может быть, сейчас
Только совы и остались?
Спят в чащобах старики со старухами.
Мои раны не болят,
Хотя мне все и обещали,
Ни к погоде, ни к другим разным придурям.
Ну, а кто в меня стрелял,
Те работают мощами,
Богомольцев своих ждут с тощим сидором.
В небе пасмурном петля,
Не по мне ли ты тоскуешь?
Только я не тороплюсь, в то не верую.
Кровь мешаю на тоске,
Вдосталь горем заедаю,
Да на грифе заменил струны нервами.
* * *
Реквием
Голова гудит, будто вдрызг был пьян,
А в душе тоска сердце мучает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15