..
Зеркало угомонилось. Свет достал из баула салфетку и баклагу с Колдовской
Водицей. Накрыл салфеткой лицо сыскника, брызнул ему на голову Водицей
и тут же сотворил заклинание. Подождал, пока испарится Водица, перестанут
бегать звездочки. Снял салфетку.
Теперь барьер можно будет снять только с применением Колдовской Водицы,
а наложение заклятья подобного уровня - не самое простое дело. Его
в общественном месте не совершишь.
Он сотворил еще одно, отвращающее страх заклинание, снял с головы
сыскника Кокошник и разбудил его.
Смирный вскочил с дивана, ошалело посмотрел по сторонам, узнал Света,
успокоился.
- Должен разочаровать вас, брат, - сказал Свет. - Никаких следов работы
с вашим барьером я не обнаружил. Так что можете чувствовать себя спокойно.
Думаю, вам померещилось.
Сыскник облегченно вздохнул.
- Все у вас в порядке! - Свет положил руку на плечо Смирного. - Запирайте
ночью покрепче замки в доме, и все ваши страхи как рукой снимет.
- Я вам очень благодарен, - сказал сыскник, - но по-настоящему мои
страхи исчезнут лишь тогда, когда мы изобличим преступника.
Он смотрел на Света с явным ожиданием, и Свет прекрасно понял, чего
он ждет.
- К сожалению, я еще ничего не придумал. Как только что-нибудь придет
в голову, я вас немедленно извещу с курьером.
- Завтра-то, надеюсь, будет спокойный день, - сказал Смирный. - Хотелось
бы поприсутствовать на богослужении.
Они распрощались.
Свет хотел было вернуться к незавершенной сцене Кристовой пагубы,
но тут снова появилось ощущение инициации волшебного зеркала. Теперь
разговору ничто не мешало, и Свет согласился.
В сером тумане проявилась озабоченная физиономия опекуна министерства
безопасности от палаты чародеев Буни Лаптя.
- Здравы будьте, чародей!
Лысина у Буни сверкала даже в зеркале.
- Здравы будьте, чародей! Чем обязан?
- Да вот хотел бы обратиться к вам с одной просьбой.
- Для вас, брат, все что угодно. Вплоть до некоторой суммы в долг.
- Деньги мне не нужны, - сказал Буня с суровым видом. - Мне нужен
магический защитный барьер.
Удивление Свету разыгрывать не пришлось. Однако испугаться он себе
не позволил. Скорее всего, Буня подозревал, кто поставил сыскнику
Смирному барьер, но магической печати на барьере нет - определить
что-либо все равно невозможно.
- Зачем вам защитный барьер, чародей? А если вас вздумает прощупывать
Кудесник?
Буня мотнул головой:
- Барьер мне нужен не на века, а только до окончания следствия об
убийстве Барсука. Мне кажется, меня пытаются прощупать, и отнюдь не
Кудесник. Кудесник, кстати, меня уже прощупывал.
Врет, подумал Свет. И сказал:
- Вы толкаете меня на нарушение закона, чародей.
- Но ведь все равно, кроме меня и вас, никто ничего не узнает. Если
обойтись без магической печати, по защитному барьеру не определишь,
кто его поставил. А я всегда могу заявить, что барьер мне навели без
моего желания. Дабы скомпрометировать...
- Однако вы прекрасно знаете, что защитный барьер без печати способны
поставить лишь несколько человек в княжестве. Я думаю, не более десятка...
- Четырнадцать, - с готовностью сказал Буня.
- Ну вот, вы хотите, чтобы я попал в нарушители законов Колдовской
Дружины... - Свет подчеркнуто-озабоченно покачал головой. - Честно
говоря, для вас бы я пошел на нарушение, но все дело в том... Видите
ли, я здорово устал за последние дни. Перун просто затерзал меня.
Так что давайте подождем пару деньков. Я отдохну и исполню вашу просьбу.
- А за эти два денька донесете на меня Кудеснику, и защитный барьер
будет ставиться с его ведома. У вас ручки чисты, а меня на Контрольную
комиссию...
Свет поморщился:
- Ну зачем же так, чародей? Это ведь вы толкаете меня на нарушение,
а не я вас.
Буня пристально смотрел ему в глаза. Этакий сыскник, допрашивающий
пойманного убийцу. Только убийца на этот раз оказался сыскнику не
по зубам...
- Ну хорошо, - сказал наконец Буня. - Считайте, я вас ни о чем не
просил. Кстати, у моего сыскника Буривоя Смирного стоит защитный барьер
без магической печати. Такой барьер ему могли поставить лишь четырнадцать
человек в княжестве.
Свет пожал плечами:
- А зачем вы мне это говорите? Неужели вы думаете, что я согласился
бы поставить вашему сыскнику барьер без вашего ведома?
- Нет, не думаю, - сказал Буня. - Вы, Сморода, всегда были образцовым
исполнителем законов и правил. Иначе бы вас и не прочили в Кудесники.
Волшебное зеркало скрыло лысину Буни за туманной занавеской.
А Свет подумал, что железный Буня, кажется, начинает нервничать.
* * *
За обедом Забава выглядела столь же странно, как и за завтраком. Она
явно избегала смотреть на хозяина, а когда Свет-таки ловил ее взгляд,
тот казался непривычно тусклым, если не потухшим вовсе. И в то же
время она определенно была веселее, чем обычно. Но в веселости этой
сквозила некая обреченность. Словно Забава совершила непоправимое
и готовилась пойти вразнос. Впрочем, кое-что она в самом деле совершила
- поправимое и уже перестающее быть из ряда вон выходящим. Разливая
суп, она вдруг бросила в кастрюлю половник и выскочила из трапезной.
Вернулась еще более бледная, чем утром.
Свет хотел было взяться за ее воспитание, но удержался. Включил Зрение.
И ошалел от неожиданности.
Аура у Забавы была давно забытой, той самой, с какой она пришла к
нему в дом - ни единого намека на розовое. Сонная кукла с примесью
юношеской экзальтированности...
- Забава, - сказал Свет. - А сегодня вы пойдете с нами гулять? - И
поморщился: вопрос прозвучал совершенно по-идиотски. Так бы, наверное,
семилетний мальчик Светик Сморода позвал на улицу малолетнюю дочь
родительской прислуги.
Забава неожиданно для него задумалась. Зато на язык скора оказалась
Вера.
- Она не пойдет.
Вера вопросительно посмотрела на Забаву, и та тут же покорно кивнула
головой:
- Я не пойду. Плохо себя чувствую...
Кажется, она хотела что-то добавить, но не добавила. Подошла в раздаточному
столику и принялась раскладывать по тарелкам гарнир.
Эта покорность Свету не понравилась абсолютно. У той Забавы, которую
он знал, не могло быть подобной покорности. Да она скорее бы вцепилась
кому-нибудь в волосы, чем покорно согласилась. Тем паче с Верой.
И потому Свет решил после трапезы обязательно побеседовать на эту
тему с Берендеем. Однако еще до сладкого переменил свое решение. Ему
вдруг пришло в голову, что беседовать на эту тему надо не с Берендеем,
а с гостьей. Не может быть, чтобы в столь странном поведении Забавы
не обошлось без ее участия.
Гостья встретила хозяина в штыки:
- А почему вы решили, что происходящее с вашей служанкой как-то связано
со мной?!
- Потому что вам выгодно, чтобы нашим прогулкам никто не мешал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Зеркало угомонилось. Свет достал из баула салфетку и баклагу с Колдовской
Водицей. Накрыл салфеткой лицо сыскника, брызнул ему на голову Водицей
и тут же сотворил заклинание. Подождал, пока испарится Водица, перестанут
бегать звездочки. Снял салфетку.
Теперь барьер можно будет снять только с применением Колдовской Водицы,
а наложение заклятья подобного уровня - не самое простое дело. Его
в общественном месте не совершишь.
Он сотворил еще одно, отвращающее страх заклинание, снял с головы
сыскника Кокошник и разбудил его.
Смирный вскочил с дивана, ошалело посмотрел по сторонам, узнал Света,
успокоился.
- Должен разочаровать вас, брат, - сказал Свет. - Никаких следов работы
с вашим барьером я не обнаружил. Так что можете чувствовать себя спокойно.
Думаю, вам померещилось.
Сыскник облегченно вздохнул.
- Все у вас в порядке! - Свет положил руку на плечо Смирного. - Запирайте
ночью покрепче замки в доме, и все ваши страхи как рукой снимет.
- Я вам очень благодарен, - сказал сыскник, - но по-настоящему мои
страхи исчезнут лишь тогда, когда мы изобличим преступника.
Он смотрел на Света с явным ожиданием, и Свет прекрасно понял, чего
он ждет.
- К сожалению, я еще ничего не придумал. Как только что-нибудь придет
в голову, я вас немедленно извещу с курьером.
- Завтра-то, надеюсь, будет спокойный день, - сказал Смирный. - Хотелось
бы поприсутствовать на богослужении.
Они распрощались.
Свет хотел было вернуться к незавершенной сцене Кристовой пагубы,
но тут снова появилось ощущение инициации волшебного зеркала. Теперь
разговору ничто не мешало, и Свет согласился.
В сером тумане проявилась озабоченная физиономия опекуна министерства
безопасности от палаты чародеев Буни Лаптя.
- Здравы будьте, чародей!
Лысина у Буни сверкала даже в зеркале.
- Здравы будьте, чародей! Чем обязан?
- Да вот хотел бы обратиться к вам с одной просьбой.
- Для вас, брат, все что угодно. Вплоть до некоторой суммы в долг.
- Деньги мне не нужны, - сказал Буня с суровым видом. - Мне нужен
магический защитный барьер.
Удивление Свету разыгрывать не пришлось. Однако испугаться он себе
не позволил. Скорее всего, Буня подозревал, кто поставил сыскнику
Смирному барьер, но магической печати на барьере нет - определить
что-либо все равно невозможно.
- Зачем вам защитный барьер, чародей? А если вас вздумает прощупывать
Кудесник?
Буня мотнул головой:
- Барьер мне нужен не на века, а только до окончания следствия об
убийстве Барсука. Мне кажется, меня пытаются прощупать, и отнюдь не
Кудесник. Кудесник, кстати, меня уже прощупывал.
Врет, подумал Свет. И сказал:
- Вы толкаете меня на нарушение закона, чародей.
- Но ведь все равно, кроме меня и вас, никто ничего не узнает. Если
обойтись без магической печати, по защитному барьеру не определишь,
кто его поставил. А я всегда могу заявить, что барьер мне навели без
моего желания. Дабы скомпрометировать...
- Однако вы прекрасно знаете, что защитный барьер без печати способны
поставить лишь несколько человек в княжестве. Я думаю, не более десятка...
- Четырнадцать, - с готовностью сказал Буня.
- Ну вот, вы хотите, чтобы я попал в нарушители законов Колдовской
Дружины... - Свет подчеркнуто-озабоченно покачал головой. - Честно
говоря, для вас бы я пошел на нарушение, но все дело в том... Видите
ли, я здорово устал за последние дни. Перун просто затерзал меня.
Так что давайте подождем пару деньков. Я отдохну и исполню вашу просьбу.
- А за эти два денька донесете на меня Кудеснику, и защитный барьер
будет ставиться с его ведома. У вас ручки чисты, а меня на Контрольную
комиссию...
Свет поморщился:
- Ну зачем же так, чародей? Это ведь вы толкаете меня на нарушение,
а не я вас.
Буня пристально смотрел ему в глаза. Этакий сыскник, допрашивающий
пойманного убийцу. Только убийца на этот раз оказался сыскнику не
по зубам...
- Ну хорошо, - сказал наконец Буня. - Считайте, я вас ни о чем не
просил. Кстати, у моего сыскника Буривоя Смирного стоит защитный барьер
без магической печати. Такой барьер ему могли поставить лишь четырнадцать
человек в княжестве.
Свет пожал плечами:
- А зачем вы мне это говорите? Неужели вы думаете, что я согласился
бы поставить вашему сыскнику барьер без вашего ведома?
- Нет, не думаю, - сказал Буня. - Вы, Сморода, всегда были образцовым
исполнителем законов и правил. Иначе бы вас и не прочили в Кудесники.
Волшебное зеркало скрыло лысину Буни за туманной занавеской.
А Свет подумал, что железный Буня, кажется, начинает нервничать.
* * *
За обедом Забава выглядела столь же странно, как и за завтраком. Она
явно избегала смотреть на хозяина, а когда Свет-таки ловил ее взгляд,
тот казался непривычно тусклым, если не потухшим вовсе. И в то же
время она определенно была веселее, чем обычно. Но в веселости этой
сквозила некая обреченность. Словно Забава совершила непоправимое
и готовилась пойти вразнос. Впрочем, кое-что она в самом деле совершила
- поправимое и уже перестающее быть из ряда вон выходящим. Разливая
суп, она вдруг бросила в кастрюлю половник и выскочила из трапезной.
Вернулась еще более бледная, чем утром.
Свет хотел было взяться за ее воспитание, но удержался. Включил Зрение.
И ошалел от неожиданности.
Аура у Забавы была давно забытой, той самой, с какой она пришла к
нему в дом - ни единого намека на розовое. Сонная кукла с примесью
юношеской экзальтированности...
- Забава, - сказал Свет. - А сегодня вы пойдете с нами гулять? - И
поморщился: вопрос прозвучал совершенно по-идиотски. Так бы, наверное,
семилетний мальчик Светик Сморода позвал на улицу малолетнюю дочь
родительской прислуги.
Забава неожиданно для него задумалась. Зато на язык скора оказалась
Вера.
- Она не пойдет.
Вера вопросительно посмотрела на Забаву, и та тут же покорно кивнула
головой:
- Я не пойду. Плохо себя чувствую...
Кажется, она хотела что-то добавить, но не добавила. Подошла в раздаточному
столику и принялась раскладывать по тарелкам гарнир.
Эта покорность Свету не понравилась абсолютно. У той Забавы, которую
он знал, не могло быть подобной покорности. Да она скорее бы вцепилась
кому-нибудь в волосы, чем покорно согласилась. Тем паче с Верой.
И потому Свет решил после трапезы обязательно побеседовать на эту
тему с Берендеем. Однако еще до сладкого переменил свое решение. Ему
вдруг пришло в голову, что беседовать на эту тему надо не с Берендеем,
а с гостьей. Не может быть, чтобы в столь странном поведении Забавы
не обошлось без ее участия.
Гостья встретила хозяина в штыки:
- А почему вы решили, что происходящее с вашей служанкой как-то связано
со мной?!
- Потому что вам выгодно, чтобы нашим прогулкам никто не мешал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86