Увидев меня, он встает и идет закрыть обитую дверь на задвижку.
— Поломка? — спрашивает он, указывая на мою руку. — Надеюсь, ничего серьезного? Я снимаю руку с перевязи.
— Маленькая инсценировка для журналистов. Так правдоподобнее…
Он пожимает мне руку.
— Я знаю, каким ужасным было для вас это задание, Сан-Антонио… Давайте поскорее напишем эпилог к этой главе. Вы замечательно справились с этим деликатным делом, как и со многими другими. Нет нужды говорить, что, если писаки на вас насядут, вы дадите им максимум деталей, да?
— Можете на меня положиться, босс, я уже выложил им такой рассказ, от которого метранпажи застонут от восторга…
Он гладит свой лоб цвета слоновой кости.
— Вашего… э-э… протеже взяли в конце дня на бельгийской границе. Я хохочу.
— Бедняга небось проклинает меня. Напомните, чтобы с ним хорошо обращались и не начинали никаких следственных действий… Как только сочтете возможным, его надо будет отпустить и как-то возместить ему убыток…
— Ладно, — говорит патрон. — Хорошо! Прекрасно… Его “прекрасно” означает нечто вроде “Ты мне больше не нужен, так что лети-ка ты отсюда!”. Я неподвижно сижу в кресле.
— Может быть, патрон, не так уж прекрасно. Он поднимает бровь. Одну. Только он может проделывать этот трюк.
— Что вы сказали?
— Вы позволите задать вам один вопрос?
— Задавайте…
— Как конкретно предал Вольф? Поскольку он мрачнеет, спешу добавить:
— Поверьте, я спрашиваю это не из пустого любопытства… Я… это трудно объяснить… У меня неприятное предчувствие. Может, я, лучше пойму, если вы мне ответите…
Патрон колеблется, потом спрашивает:
— Вы слышали о банде Анджелино?
— Спросите дипломированного историка, слышал ли он о Луи XIV! Анджелино крутой сицилиец, известный на трех континентах. У этого парня в мозгах ускоритель, и он может придумать что угодно, лишь бы заработать бабки.
Он перепробовал все: контрабанда опиума в Индокитае, торговля оружием в Греции, киднеппинг в США. Прочее я, как говорится, опускаю!
Его последний финт — похищение секретного документа в районе Лас-Вегаса. Фэбээровцы на него рассердились и вышвырнули из Штатов на первом же самолете. Он отправился в Европу, где бывалые парни вроде него отсиживаются, когда погорят по ту сторону Атлантики… Здесь о нем пока не было слышно, но Анджелино не тот малый, что будет долго сидеть тихо.
Шеф вытягивает свои идеально чистые манжеты.
— Анджелино реорганизует свою банду, — говорит он. — У меня есть надежные сведения. Вольф согласился на него работать и в качестве гарантии своей доброй воли дал ему важную информацию о нашей организации, количестве сотрудников, способах действий, что показывает, что сицилиец готовит крупное дело, которое будет интересовать нас…
— Как вы это узнали?
— В число типов, набранных Анджелино, входил Патавян, Это он сообщил нам о Вольфе… Чтобы проверить его сообщение, я подбросил Вольфу фальшивые документы… Это сработало: два дня спустя Патавян передал мне, что их содержание известно Анджелино…
— Патавян должен знать, что готовит итальяшка, нет? — спрашиваю я.
Шеф качает головой.
— Патавян больше ничего не знает… На прошлой неделе его нашли на пустыре с горлом, перерезанным от уха до уха. Очевидно, Анджелино понял, что армянин ел из двух кормушек. На этот счет он шутить не любит… Смерть этого человека прервала всякий контакт между нами и сицилийцем. Поэтому я решил убрать Вольфа. Понимаете?
Он пододвигает ко мне свою шкатулку с сигаретами.
— Угощайтесь.
Эта шкатулка настоящая табачная фабрика. Я выбираю длинную женскую сигарету.
Я закуриваю и, забыв, что нахожусь в кабинете большого босса, разваливаюсь в кресле.
Он уважает мое молчание, как капрал жандармерии свою жену.
— Слушайте, шеф, я предчувствую красивый тарарам в самое ближайшее время. Вольф умер не сразу. Он успел пробормотать несколько слов: “завтра, убьют, Орсей”.
Он смотрит на меня с отсутствующим видом, но я его хорошо знаю. Я знаю, что сейчас в его котелке кипят мысли.
— Вы уверены, что он сказал “Орсей”?
— Или “Орсель”… Это его последнее слово, понимаете? Шеф кивает.
— Он сказал одной фразой: “Завтра убьют Орсея”?.. Что означает, что некий Орсей будет завтра убит? Или произносил отрывисто, с паузами, как человек, борющийся со смертью?
— Второй вариант, патрон. Он пробормотал: “Завтра убьют…” Потом тишина, он уже умирал, а затем открыл рот, как будто хотел закончить фразу, секунду пытался издать хоть один звук, после чего выдавил из себя: “Орсей…” Вот…
Босс играет ножом для разрезания бумаг. Подумав секунду, шепчет:
— Значит, Орсей не обязательно фамилия человека… Это может быть названием места…
— Патрон, вы думаете о Ке д'Орсей?
— А вы нет?
— Я тоже…
Он спрашивает меня таким тоном” каким скорее спрашивают самого себя:
— Какова главная характеристика Ке д'Орсей?
Я отвечаю:
— Там находится Министерство иностранных дел — Да.
Он резко отталкивает нож.
Это производит сухой щелчок, заставляющий меня вздрогнуть.
Шеф открывает ящик своего стола и достает вечернюю газету.
— Завтра, — говорит он, — на Ке д'Орсей состоится конференция министров четырех великих держав! Сан-Антонио… Если там произойдет заваруха, это может иметь непредсказуемые последствия.
— Вы думаете, Анджелино способен впутаться в политическое убийство такого масштаба?
— Анджелино способен на все. Если у него нет денег, он подожжет весь мир с той же легкостью, с какой вы прикуриваете сигарету. ФБР прислало мне очень красноречивое досье на него!
— Ну и что?
— Мои опасения укрепляет то, что макаронник попросил у Вольфа подробные сведения о наших методах охраны. Я немедленно встречусь с министром внутренних дел… Меры безопасности будут усилены.
Он направляет свой указательный палец мне в грудь.
— Вы пойдете по следу Анджелино. Сделайте все возможное и невозможное, чтобы найти этого субчика. Мы не можем предъявить ему никакого обвинения, но вы должны во что бы то ни стало обезвредить его. Это ясно?
Я давлю сигарету роскошной телки о свой каблук и щелчком отправляю ее в бронзовую пепельницу.
— Вы знаете, где найти эту птичку?
— Не имею ни малейшего понятия…
Я смотрю на него, спрашивая себя, кто этот тип: начальник Секретной службы или грузчик с Восточного вокзала?
Он видит мое немое осуждение.
— Я ведь не Господь Бог, — вздыхает он. И добавляет:
— Зато Анджелино сущий дьявол!
Глава 5
Одна вещь меня все-таки успокаивает; дьявол никогда не внушая мне страха. Я даже несколько раз брал над ним верх.
До сих пор дело было абсолютно простым. Анджелино замышляет гадость на Ке д'Орсей. Один гад из наших давал ему информацию; с этим я рассчитался. Здание МИДа тщательно обыщут, меры безопасности усилят, а я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Поломка? — спрашивает он, указывая на мою руку. — Надеюсь, ничего серьезного? Я снимаю руку с перевязи.
— Маленькая инсценировка для журналистов. Так правдоподобнее…
Он пожимает мне руку.
— Я знаю, каким ужасным было для вас это задание, Сан-Антонио… Давайте поскорее напишем эпилог к этой главе. Вы замечательно справились с этим деликатным делом, как и со многими другими. Нет нужды говорить, что, если писаки на вас насядут, вы дадите им максимум деталей, да?
— Можете на меня положиться, босс, я уже выложил им такой рассказ, от которого метранпажи застонут от восторга…
Он гладит свой лоб цвета слоновой кости.
— Вашего… э-э… протеже взяли в конце дня на бельгийской границе. Я хохочу.
— Бедняга небось проклинает меня. Напомните, чтобы с ним хорошо обращались и не начинали никаких следственных действий… Как только сочтете возможным, его надо будет отпустить и как-то возместить ему убыток…
— Ладно, — говорит патрон. — Хорошо! Прекрасно… Его “прекрасно” означает нечто вроде “Ты мне больше не нужен, так что лети-ка ты отсюда!”. Я неподвижно сижу в кресле.
— Может быть, патрон, не так уж прекрасно. Он поднимает бровь. Одну. Только он может проделывать этот трюк.
— Что вы сказали?
— Вы позволите задать вам один вопрос?
— Задавайте…
— Как конкретно предал Вольф? Поскольку он мрачнеет, спешу добавить:
— Поверьте, я спрашиваю это не из пустого любопытства… Я… это трудно объяснить… У меня неприятное предчувствие. Может, я, лучше пойму, если вы мне ответите…
Патрон колеблется, потом спрашивает:
— Вы слышали о банде Анджелино?
— Спросите дипломированного историка, слышал ли он о Луи XIV! Анджелино крутой сицилиец, известный на трех континентах. У этого парня в мозгах ускоритель, и он может придумать что угодно, лишь бы заработать бабки.
Он перепробовал все: контрабанда опиума в Индокитае, торговля оружием в Греции, киднеппинг в США. Прочее я, как говорится, опускаю!
Его последний финт — похищение секретного документа в районе Лас-Вегаса. Фэбээровцы на него рассердились и вышвырнули из Штатов на первом же самолете. Он отправился в Европу, где бывалые парни вроде него отсиживаются, когда погорят по ту сторону Атлантики… Здесь о нем пока не было слышно, но Анджелино не тот малый, что будет долго сидеть тихо.
Шеф вытягивает свои идеально чистые манжеты.
— Анджелино реорганизует свою банду, — говорит он. — У меня есть надежные сведения. Вольф согласился на него работать и в качестве гарантии своей доброй воли дал ему важную информацию о нашей организации, количестве сотрудников, способах действий, что показывает, что сицилиец готовит крупное дело, которое будет интересовать нас…
— Как вы это узнали?
— В число типов, набранных Анджелино, входил Патавян, Это он сообщил нам о Вольфе… Чтобы проверить его сообщение, я подбросил Вольфу фальшивые документы… Это сработало: два дня спустя Патавян передал мне, что их содержание известно Анджелино…
— Патавян должен знать, что готовит итальяшка, нет? — спрашиваю я.
Шеф качает головой.
— Патавян больше ничего не знает… На прошлой неделе его нашли на пустыре с горлом, перерезанным от уха до уха. Очевидно, Анджелино понял, что армянин ел из двух кормушек. На этот счет он шутить не любит… Смерть этого человека прервала всякий контакт между нами и сицилийцем. Поэтому я решил убрать Вольфа. Понимаете?
Он пододвигает ко мне свою шкатулку с сигаретами.
— Угощайтесь.
Эта шкатулка настоящая табачная фабрика. Я выбираю длинную женскую сигарету.
Я закуриваю и, забыв, что нахожусь в кабинете большого босса, разваливаюсь в кресле.
Он уважает мое молчание, как капрал жандармерии свою жену.
— Слушайте, шеф, я предчувствую красивый тарарам в самое ближайшее время. Вольф умер не сразу. Он успел пробормотать несколько слов: “завтра, убьют, Орсей”.
Он смотрит на меня с отсутствующим видом, но я его хорошо знаю. Я знаю, что сейчас в его котелке кипят мысли.
— Вы уверены, что он сказал “Орсей”?
— Или “Орсель”… Это его последнее слово, понимаете? Шеф кивает.
— Он сказал одной фразой: “Завтра убьют Орсея”?.. Что означает, что некий Орсей будет завтра убит? Или произносил отрывисто, с паузами, как человек, борющийся со смертью?
— Второй вариант, патрон. Он пробормотал: “Завтра убьют…” Потом тишина, он уже умирал, а затем открыл рот, как будто хотел закончить фразу, секунду пытался издать хоть один звук, после чего выдавил из себя: “Орсей…” Вот…
Босс играет ножом для разрезания бумаг. Подумав секунду, шепчет:
— Значит, Орсей не обязательно фамилия человека… Это может быть названием места…
— Патрон, вы думаете о Ке д'Орсей?
— А вы нет?
— Я тоже…
Он спрашивает меня таким тоном” каким скорее спрашивают самого себя:
— Какова главная характеристика Ке д'Орсей?
Я отвечаю:
— Там находится Министерство иностранных дел — Да.
Он резко отталкивает нож.
Это производит сухой щелчок, заставляющий меня вздрогнуть.
Шеф открывает ящик своего стола и достает вечернюю газету.
— Завтра, — говорит он, — на Ке д'Орсей состоится конференция министров четырех великих держав! Сан-Антонио… Если там произойдет заваруха, это может иметь непредсказуемые последствия.
— Вы думаете, Анджелино способен впутаться в политическое убийство такого масштаба?
— Анджелино способен на все. Если у него нет денег, он подожжет весь мир с той же легкостью, с какой вы прикуриваете сигарету. ФБР прислало мне очень красноречивое досье на него!
— Ну и что?
— Мои опасения укрепляет то, что макаронник попросил у Вольфа подробные сведения о наших методах охраны. Я немедленно встречусь с министром внутренних дел… Меры безопасности будут усилены.
Он направляет свой указательный палец мне в грудь.
— Вы пойдете по следу Анджелино. Сделайте все возможное и невозможное, чтобы найти этого субчика. Мы не можем предъявить ему никакого обвинения, но вы должны во что бы то ни стало обезвредить его. Это ясно?
Я давлю сигарету роскошной телки о свой каблук и щелчком отправляю ее в бронзовую пепельницу.
— Вы знаете, где найти эту птичку?
— Не имею ни малейшего понятия…
Я смотрю на него, спрашивая себя, кто этот тип: начальник Секретной службы или грузчик с Восточного вокзала?
Он видит мое немое осуждение.
— Я ведь не Господь Бог, — вздыхает он. И добавляет:
— Зато Анджелино сущий дьявол!
Глава 5
Одна вещь меня все-таки успокаивает; дьявол никогда не внушая мне страха. Я даже несколько раз брал над ним верх.
До сих пор дело было абсолютно простым. Анджелино замышляет гадость на Ке д'Орсей. Один гад из наших давал ему информацию; с этим я рассчитался. Здание МИДа тщательно обыщут, меры безопасности усилят, а я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29