Ты, Торранс, иди и пригласи ко мне Жанвье.
Жанвье вошел и устроился у края стола с карандашом в руке.
– Итак, вы Франсуа Рикен, вам двадцать пять лет. Родились вы в Париже, на улице Коленкур. Буржуазная, почти провинциальная улица за Сакре-Кёр. Ваш отец машинист на железной дороге… Женаты вы немногим более трех лет.
– Четыре года исполнится в июле… Семнадцатого…
– Значит, вам было тогда двадцать один. Вашей жене?
– Восемнадцать.
– Ваш отец уже был вдовцом?
– Мать умерла, когда мне было четырнадцать.
– После ее смерти вы продолжали жить с отцом?
– Несколько лет… В семнадцать я от него ушел.
– Почему?
– Мы плохо ладили.
– По какой-то конкретной причине?
– Нет. Мне с ним было скучно. Он считал, что я зря трачу время на чтение и учебу, и хотел, чтобы я шел работать на железную дорогу. Я отказывался.
– Вы получили степень бакалавра?
– Нет. Бросил занятия за два года до этого.
– На какие средства вы жили?
– Бывало по-разному. Продавал на улице газеты, потом работал курьером в типографии на улице Монмартр, некоторое время жил у друга.
– Его имя, адрес?
– Бернар Флешье. У него комната на улице Кокийер. Но сейчас я потерял его из виду.
– Чем он занимался?
– Развозил товары на трехколесном велосипеде.
– Что вы делали потом?
– Полгода работал в писчебумажном магазине. Писал рассказы и относил их в газеты. Один у меня приняли, я получил за него сто франков. Редактор, увидев меня, удивился, что я такой молодой.
– Вы еще печатались в этой газете?
– Нет… Я приносил туда рассказы, но их отклоняли.
– Чем вы занимались, когда встретили вашу жену? Я имею в виду девушку, которая стала вашей женой? Софи Ле Галь. Кажется, так?
– Я работал третьим ассистентом на фильме, который запретила цензура, – фильм о войне.
– Софи работала?
– Нерегулярно. Она была статисткой. Иногда позировала художникам.
– Она прежде жила одна?
– Да, снимала комнату в гостинице на Сен-Жермен-де-Пре.
– Любовь с первого взгляда?
– Нет. Сначала мы просто вместе спали, потому что как-то после попойки оказались вдвоем. Мы были вместе несколько месяцев, потом мне пришла в голову мысль жениться.
– Ее родители были согласны?
– Им нечего было сказать. Софи поехала в Конкарно и вернулась оттуда с письменным разрешением отца на брак.
– А вы?
– Я тоже повидался с отцом.
– Что он сказал?
– Пожал плечами.
– Он не присутствовал на церемонии?
– Нет… на нашей свадьбе, если можно ее так назвать, были только друзья – трое или четверо, не помню. Вечером все вместе поужинали в кабачке на Центральном рынке.
– Перед тем как познакомиться с вами, Софи имела связи?
– Я не был первым, если вы это имеете в виду.
– Быть может, кто-то из старых ее друзей попытался снова ее увидеть?
Казалось, Рикен старается что-то припомнить.
– Нет… Мы встречали ее старых приятелей, но возлюбленных среди них не было. Понимаете, за четыре года мы бывали в разных компаниях. С одними мы встречались часто, с другими – от случая к случаю. Но вы, комиссар, задаете вопросы так, словно все для вас просто и очевидно. А мои ответы между тем записывают… И если я ошибусь или упущу какую-нибудь деталь, из этого могут сделать неверные выводы.
– Вы предпочитаете, чтобы я допрашивал вас в присутствии адвоката?
– А я имею на это право?
– Если вы сами считаете себя личностью, вызывающей подозрения.
– А вы? Как вы считаете?
– Для нас вы пока муж женщины, погибшей насильственной смертью, человек, потрясенный всем этим и укравший у меня бумажник, потом вернувший его. Человек умный, но не очень стойкий…
– Если бы вы провели две такие ночи, как я…
– Не торопитесь. К этому мы еще придем. Итак, вы часто меняли работу?
– Только, чтобы заработать на жизнь, пока сделаю карьеру.
– О какой карьере вы мечтали? Парень оглядел Мегрэ долгим взглядом, словно хотел понять, не звучит ли в голосе комиссара насмешка.
– Хочу писать, но еще не решил – романы или киносценарии. Если киносценарии, тогда, может быть, займусь и режиссурой. Неплохо весь фильм сделать самому.
– Вы бываете в среде кинематографистов?
– Да, «У старого виноградаря» можно встретить начинающих, как и я. Но и такой продюсер, как Карю, бывает там нередко и не гнушается отужинать вместе с нами.
– Кто этот мосье Карю?
– Я уже сказал сам – продюсер. Он живет в отеле «Рафаэль», а контора его на улице Бассано, около Елисейских полей.
– Он финансировал фильмы?
– Два, три или четыре… Вместе с немцами и итальянцами. Он много путешествует.
– Сколько ему лет?
– Лет сорок.
– Женат?
– Живет с одной молодой женщиной, Норой, манекенщицей в прошлом.
– Он знал вашу жену?
– Разумеется. В этой среде все друг друга знают.
– У мосье Карю много денег?
– Во всяком случае, для фильмов он их находит.
– А личного состояния у него нет?
– Я же сказал: он живет в отеле «Рафаэль», снимает апартаменты… Это стоит дорого… Ночью его можно встретить в лучших клубах.
– Это не его вы искали ночью со среды на четверг? Рикен покраснел.
– Его, потому что у него всегда пачки купюр в карманах.
– Вы должны ему деньги?
– Да…
– Какую сумму?
– Тысячи две.
– Он их у вас не требует?
– Нет.
Едва заметная перемена произошла в Рикене, и Мегрэ стал приглядываться к нему внимательней.
Однако следовало быть осторожным, потому что собеседник мог в любую минуту уйти в свою скорлупу, замкнуться.
Глава 3
Мегрэ поднялся, Рикен вздрогнул и с беспокойством посмотрел на него. Казалось, все время он ждал подвоха. Комиссар постоял у открытого окна, словно хотел окунуться в реальный мир, глядя на прохожих, на машины, мчавшиеся через мост Сен-Мишель, на буксир с белым трефовым тузом на трубе, и вышел.
– Я сейчас вернусь, – сказал он.
В кабинете инспекторов он вызвал по телефону Институт судебной медицины.
– Это Мегрэ. Посмотрите, пожалуйста, закончил ли доктор Делапланк вскрытие.
Ждать пришлось довольно долго, пока в трубке послышался голос судебного медика.
– Вы вовремя напомнили о деле, господин комиссар. Я как раз собирался звонить вам. Насколько я могу судить, выстрел произведен с расстояния метр-полтора. Стреляли сбоку. Женщина стояла. Перед тем как упасть на ковер, она, вероятно, отступила на шаг или два назад. Не так давно эта женщина была беременна, и на четвертом месяце ей довольно грубым способом сделали аборт. Она много курила, но здоровье у нее было крепкое.
– Вы подождете минутку у телефона? Мегрэ вернулся в свой кабинет.
– Скажите, Рикен, вы ужинали вместе с женой в среду вечером? – спросил он.
– Да, около половины девятого. «У старого виноградаря».
– Вы помните, что она ела?
– Я не был голоден и взял только ассорти из холодного мяса. Софи сначала заказала рыбный суп, который ей порекомендовала Роза, потом бифштекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Жанвье вошел и устроился у края стола с карандашом в руке.
– Итак, вы Франсуа Рикен, вам двадцать пять лет. Родились вы в Париже, на улице Коленкур. Буржуазная, почти провинциальная улица за Сакре-Кёр. Ваш отец машинист на железной дороге… Женаты вы немногим более трех лет.
– Четыре года исполнится в июле… Семнадцатого…
– Значит, вам было тогда двадцать один. Вашей жене?
– Восемнадцать.
– Ваш отец уже был вдовцом?
– Мать умерла, когда мне было четырнадцать.
– После ее смерти вы продолжали жить с отцом?
– Несколько лет… В семнадцать я от него ушел.
– Почему?
– Мы плохо ладили.
– По какой-то конкретной причине?
– Нет. Мне с ним было скучно. Он считал, что я зря трачу время на чтение и учебу, и хотел, чтобы я шел работать на железную дорогу. Я отказывался.
– Вы получили степень бакалавра?
– Нет. Бросил занятия за два года до этого.
– На какие средства вы жили?
– Бывало по-разному. Продавал на улице газеты, потом работал курьером в типографии на улице Монмартр, некоторое время жил у друга.
– Его имя, адрес?
– Бернар Флешье. У него комната на улице Кокийер. Но сейчас я потерял его из виду.
– Чем он занимался?
– Развозил товары на трехколесном велосипеде.
– Что вы делали потом?
– Полгода работал в писчебумажном магазине. Писал рассказы и относил их в газеты. Один у меня приняли, я получил за него сто франков. Редактор, увидев меня, удивился, что я такой молодой.
– Вы еще печатались в этой газете?
– Нет… Я приносил туда рассказы, но их отклоняли.
– Чем вы занимались, когда встретили вашу жену? Я имею в виду девушку, которая стала вашей женой? Софи Ле Галь. Кажется, так?
– Я работал третьим ассистентом на фильме, который запретила цензура, – фильм о войне.
– Софи работала?
– Нерегулярно. Она была статисткой. Иногда позировала художникам.
– Она прежде жила одна?
– Да, снимала комнату в гостинице на Сен-Жермен-де-Пре.
– Любовь с первого взгляда?
– Нет. Сначала мы просто вместе спали, потому что как-то после попойки оказались вдвоем. Мы были вместе несколько месяцев, потом мне пришла в голову мысль жениться.
– Ее родители были согласны?
– Им нечего было сказать. Софи поехала в Конкарно и вернулась оттуда с письменным разрешением отца на брак.
– А вы?
– Я тоже повидался с отцом.
– Что он сказал?
– Пожал плечами.
– Он не присутствовал на церемонии?
– Нет… на нашей свадьбе, если можно ее так назвать, были только друзья – трое или четверо, не помню. Вечером все вместе поужинали в кабачке на Центральном рынке.
– Перед тем как познакомиться с вами, Софи имела связи?
– Я не был первым, если вы это имеете в виду.
– Быть может, кто-то из старых ее друзей попытался снова ее увидеть?
Казалось, Рикен старается что-то припомнить.
– Нет… Мы встречали ее старых приятелей, но возлюбленных среди них не было. Понимаете, за четыре года мы бывали в разных компаниях. С одними мы встречались часто, с другими – от случая к случаю. Но вы, комиссар, задаете вопросы так, словно все для вас просто и очевидно. А мои ответы между тем записывают… И если я ошибусь или упущу какую-нибудь деталь, из этого могут сделать неверные выводы.
– Вы предпочитаете, чтобы я допрашивал вас в присутствии адвоката?
– А я имею на это право?
– Если вы сами считаете себя личностью, вызывающей подозрения.
– А вы? Как вы считаете?
– Для нас вы пока муж женщины, погибшей насильственной смертью, человек, потрясенный всем этим и укравший у меня бумажник, потом вернувший его. Человек умный, но не очень стойкий…
– Если бы вы провели две такие ночи, как я…
– Не торопитесь. К этому мы еще придем. Итак, вы часто меняли работу?
– Только, чтобы заработать на жизнь, пока сделаю карьеру.
– О какой карьере вы мечтали? Парень оглядел Мегрэ долгим взглядом, словно хотел понять, не звучит ли в голосе комиссара насмешка.
– Хочу писать, но еще не решил – романы или киносценарии. Если киносценарии, тогда, может быть, займусь и режиссурой. Неплохо весь фильм сделать самому.
– Вы бываете в среде кинематографистов?
– Да, «У старого виноградаря» можно встретить начинающих, как и я. Но и такой продюсер, как Карю, бывает там нередко и не гнушается отужинать вместе с нами.
– Кто этот мосье Карю?
– Я уже сказал сам – продюсер. Он живет в отеле «Рафаэль», а контора его на улице Бассано, около Елисейских полей.
– Он финансировал фильмы?
– Два, три или четыре… Вместе с немцами и итальянцами. Он много путешествует.
– Сколько ему лет?
– Лет сорок.
– Женат?
– Живет с одной молодой женщиной, Норой, манекенщицей в прошлом.
– Он знал вашу жену?
– Разумеется. В этой среде все друг друга знают.
– У мосье Карю много денег?
– Во всяком случае, для фильмов он их находит.
– А личного состояния у него нет?
– Я же сказал: он живет в отеле «Рафаэль», снимает апартаменты… Это стоит дорого… Ночью его можно встретить в лучших клубах.
– Это не его вы искали ночью со среды на четверг? Рикен покраснел.
– Его, потому что у него всегда пачки купюр в карманах.
– Вы должны ему деньги?
– Да…
– Какую сумму?
– Тысячи две.
– Он их у вас не требует?
– Нет.
Едва заметная перемена произошла в Рикене, и Мегрэ стал приглядываться к нему внимательней.
Однако следовало быть осторожным, потому что собеседник мог в любую минуту уйти в свою скорлупу, замкнуться.
Глава 3
Мегрэ поднялся, Рикен вздрогнул и с беспокойством посмотрел на него. Казалось, все время он ждал подвоха. Комиссар постоял у открытого окна, словно хотел окунуться в реальный мир, глядя на прохожих, на машины, мчавшиеся через мост Сен-Мишель, на буксир с белым трефовым тузом на трубе, и вышел.
– Я сейчас вернусь, – сказал он.
В кабинете инспекторов он вызвал по телефону Институт судебной медицины.
– Это Мегрэ. Посмотрите, пожалуйста, закончил ли доктор Делапланк вскрытие.
Ждать пришлось довольно долго, пока в трубке послышался голос судебного медика.
– Вы вовремя напомнили о деле, господин комиссар. Я как раз собирался звонить вам. Насколько я могу судить, выстрел произведен с расстояния метр-полтора. Стреляли сбоку. Женщина стояла. Перед тем как упасть на ковер, она, вероятно, отступила на шаг или два назад. Не так давно эта женщина была беременна, и на четвертом месяце ей довольно грубым способом сделали аборт. Она много курила, но здоровье у нее было крепкое.
– Вы подождете минутку у телефона? Мегрэ вернулся в свой кабинет.
– Скажите, Рикен, вы ужинали вместе с женой в среду вечером? – спросил он.
– Да, около половины девятого. «У старого виноградаря».
– Вы помните, что она ела?
– Я не был голоден и взял только ассорти из холодного мяса. Софи сначала заказала рыбный суп, который ей порекомендовала Роза, потом бифштекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29