— Не возражаю также и против раздела о логике и математике, это могу сделать и один.
Николай грустно усмехнулся:
— Не знаю, чем смогу помочь Артуру. В космосе я немного разбираюсь, но физику и геометрию дзета—мира Артур понимает гораздо лучше меня.
— Артур — не сердись, Артур! — понимает физику дзета—мира лучше нас всех, но, боюсь, изложит её так же сухо и учено, как писал свой предварительный доклад о двенадцатимерном мире. А ты можешь добавить красочных подробностей о встречах с радиалами и вариалами, о своей дружбе с Иу, о своей схватке с Тодом — и, поверь, это будет всем интересно. Мы с Жаком займёмся описанием общего хода экспедиции и анализом социальной природы обществ, с которыми подружились и с которыми боролись.
Жак покачал кудлатой головой.
— Бери себе эти разделы, Казимеж. Ты сумеешь их выполнить лучше, чем я.
— Ты не хочешь участвовать в общем докладе, Жак?
— Хочу, но предпочёл бы развить другую тему. Мне приятней будет анализ того, что Артур называет инвариантами миров.
— Первый инвариант всех миров — тот, что они материальны, как и наш, — заметил Артур. — Правда, они лишены нашего стабильного предметного облика, но в них действуют те же физические законы, а все их силовые поля существуют объективно и независимо от нашего сознания, а это и есть определение материальности. Но я думал, что выяснение физических инвариантов относится к проблематике нашего с Николаем раздела…
Жак, засмеявшись, успокоил друга. Он не собирается вторгаться в его разработки. Существует ещё один великий инвариант, Артур о нем просто забыл, — человеческая мораль. Законы справедливости остаются теми же, в какие удивительные миры ни попадает человек в своих странствиях по Вселенной. Предметный облик меняется, образ жизни меняется. Но на этику не распространяется закон обратных квадратов, командующий физическими полями. Если мы обнаруживаем в каком-то новом мире чудовищную несправедливость, она не ослабляется в четыре раза, когда мы отдаляемся на двойное расстояние от места, где её обнаружили. Угнетение слабого сильным, увиденное на далёкой планете, не пропадает, когда планету экранируют другие тела. Социальная несправедливость, социальное зло не превращается в добро, когда мы от них отдаляемся. И стремления помочь товарищу, освободить угнетённого, вызволить бедствующего, просветить тёмного — нет, они не тускнеют никогда, они инвариантны в нашей душе, где бы мы ни оказались. Наша душа радуется, если находит среди незнакомых существ дружбу и взаимоуважение, и переполняется гневом, если встречается с рабством, с издевательством одного над другим. И этот нравственный инвариант, никогда и нигде не покидающий человека, залог того, что вслед за первой экспедицией в иномиры последуют другие — лучше подготовленные, мощнее оснащённые. Мы и на Земле будем мечтать возвратиться к вариалам с защитой от ладарей, к ропухам с освобождением их от рабства. Вот об этом и хочется ему поговорить в докладе.
— Согласен, бери этот раздел, — решил я. — А потом все написанное передаём Артуру. Он составит наш общий доклад.
10
— Подожди, Казимеж! — попросил Николай, всматриваясь в стереоэкран. — Минуты две на осмотр, потом выявление.
На стереоэкране виднелась картина, до того похожая на ту, что была при старте, что она казалась невероятной. В стороне валялись обломки испепелённого звездолёта «Нептун», курдин угрюмо щерил дуло, на площадке слонялись люди, подбиравшие разлетевшиеся камни и ящики. В стеклянной рубке перед стереоэкраном стоял Кнут Марек, наш милый Кнут Марек, наш язвительно-лукавый шутник, наш добрый друг и руководитель Кнут Марек! Мы услышали его торжествующий голос:
— Таким образом, дорогие земляне и обитатели соседних планет, я закончу своё сообщение о старте в иномиры одной фразой: вылет «Пегаса» в иные пространства, который вы только что видели, блестяще удался. Следующая задача — ждать возвращения наших колумбов, а если оно, затянется, попытаться наладить с ними связь по ротонному каналу.
Николай в упоении хлопнул себя ладонями по коленям.
— Великолепно! Артур, у тебя ошеломлённый вид! Признавайся, ты ведь не ожидал, что мы возвратимся точно в минуту отлёта?
— Да, это ещё одна проблема, которую надо исследовать, — задумчиво сказал Артур. — На длительное путешествие в иномиры мы совсем не затратили галактического времени. Иначе говоря, пребывание в иномирах иновременно! Понятия не имел, что так будет!
— Снимаю невидимость. Приготовиться к раскрытию в родном пространстве! — скомандовал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Николай грустно усмехнулся:
— Не знаю, чем смогу помочь Артуру. В космосе я немного разбираюсь, но физику и геометрию дзета—мира Артур понимает гораздо лучше меня.
— Артур — не сердись, Артур! — понимает физику дзета—мира лучше нас всех, но, боюсь, изложит её так же сухо и учено, как писал свой предварительный доклад о двенадцатимерном мире. А ты можешь добавить красочных подробностей о встречах с радиалами и вариалами, о своей дружбе с Иу, о своей схватке с Тодом — и, поверь, это будет всем интересно. Мы с Жаком займёмся описанием общего хода экспедиции и анализом социальной природы обществ, с которыми подружились и с которыми боролись.
Жак покачал кудлатой головой.
— Бери себе эти разделы, Казимеж. Ты сумеешь их выполнить лучше, чем я.
— Ты не хочешь участвовать в общем докладе, Жак?
— Хочу, но предпочёл бы развить другую тему. Мне приятней будет анализ того, что Артур называет инвариантами миров.
— Первый инвариант всех миров — тот, что они материальны, как и наш, — заметил Артур. — Правда, они лишены нашего стабильного предметного облика, но в них действуют те же физические законы, а все их силовые поля существуют объективно и независимо от нашего сознания, а это и есть определение материальности. Но я думал, что выяснение физических инвариантов относится к проблематике нашего с Николаем раздела…
Жак, засмеявшись, успокоил друга. Он не собирается вторгаться в его разработки. Существует ещё один великий инвариант, Артур о нем просто забыл, — человеческая мораль. Законы справедливости остаются теми же, в какие удивительные миры ни попадает человек в своих странствиях по Вселенной. Предметный облик меняется, образ жизни меняется. Но на этику не распространяется закон обратных квадратов, командующий физическими полями. Если мы обнаруживаем в каком-то новом мире чудовищную несправедливость, она не ослабляется в четыре раза, когда мы отдаляемся на двойное расстояние от места, где её обнаружили. Угнетение слабого сильным, увиденное на далёкой планете, не пропадает, когда планету экранируют другие тела. Социальная несправедливость, социальное зло не превращается в добро, когда мы от них отдаляемся. И стремления помочь товарищу, освободить угнетённого, вызволить бедствующего, просветить тёмного — нет, они не тускнеют никогда, они инвариантны в нашей душе, где бы мы ни оказались. Наша душа радуется, если находит среди незнакомых существ дружбу и взаимоуважение, и переполняется гневом, если встречается с рабством, с издевательством одного над другим. И этот нравственный инвариант, никогда и нигде не покидающий человека, залог того, что вслед за первой экспедицией в иномиры последуют другие — лучше подготовленные, мощнее оснащённые. Мы и на Земле будем мечтать возвратиться к вариалам с защитой от ладарей, к ропухам с освобождением их от рабства. Вот об этом и хочется ему поговорить в докладе.
— Согласен, бери этот раздел, — решил я. — А потом все написанное передаём Артуру. Он составит наш общий доклад.
10
— Подожди, Казимеж! — попросил Николай, всматриваясь в стереоэкран. — Минуты две на осмотр, потом выявление.
На стереоэкране виднелась картина, до того похожая на ту, что была при старте, что она казалась невероятной. В стороне валялись обломки испепелённого звездолёта «Нептун», курдин угрюмо щерил дуло, на площадке слонялись люди, подбиравшие разлетевшиеся камни и ящики. В стеклянной рубке перед стереоэкраном стоял Кнут Марек, наш милый Кнут Марек, наш язвительно-лукавый шутник, наш добрый друг и руководитель Кнут Марек! Мы услышали его торжествующий голос:
— Таким образом, дорогие земляне и обитатели соседних планет, я закончу своё сообщение о старте в иномиры одной фразой: вылет «Пегаса» в иные пространства, который вы только что видели, блестяще удался. Следующая задача — ждать возвращения наших колумбов, а если оно, затянется, попытаться наладить с ними связь по ротонному каналу.
Николай в упоении хлопнул себя ладонями по коленям.
— Великолепно! Артур, у тебя ошеломлённый вид! Признавайся, ты ведь не ожидал, что мы возвратимся точно в минуту отлёта?
— Да, это ещё одна проблема, которую надо исследовать, — задумчиво сказал Артур. — На длительное путешествие в иномиры мы совсем не затратили галактического времени. Иначе говоря, пребывание в иномирах иновременно! Понятия не имел, что так будет!
— Снимаю невидимость. Приготовиться к раскрытию в родном пространстве! — скомандовал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40