Эта штука стоит фунтов шестьсот-восемьсот.
— Вы уверены в этом? — изумилась Одри.
Дик осмотрел камень и узнал печать.
— Это настоящий алмаз, а печать — марка фирмы, которой принадлежат россыпи. Разрешите мне оставить камень у себя?
— Ради Бога, возьмите его.
— Кто-нибудь знает, что у вас была эта вещь?
— Никто, если только мистер Мальпас об этом не знал, но вряд ли это так.
— А кто-нибудь мог видеть ее у вас?
— Я полагаю, нет… Впрочем, был один случай. На днях я никак не могла найти ключ от комнаты и спустилась к портье, думая, что он у него. Ключа там не оказалось, и я в конце концов отыскала его в сумочке. Он завалился между кожей и подкладкой. Комната оставалась в это время открытой, и, когда я вернулась, мне показалось, что кто-то в нее заходил…
— Пока вы отлучались, он был у вас и видел камень, — сказал Дик. — «Он» — в данном случае Мальпас или его агент. Теперь отчасти понятно, почему он старался схватить вас вчера вечером.
Девушка вздохнула.
— С каждым днем я все больше жалею, что бросила птицеводство и поехала в Лондон…
И все же когда в этот вечер Одри ложилась спать, ей казалось, что она навсегда покончила с приключениями, отравлявшими ее жизнь в Лондоне.
Она заперла дверь, легла и очень быстро уснула.
Проснулась Одри глубокой ночью от прикосновения к лицу чего-то холодного и липкого.
— Одри Бедфорд, вы мне нужны, — сказал глухой голос.
Девушка с криком поднялась и села на постели. В комнате было темно, но в каком-нибудь сантиметре от ее головы висело, казалось, в воздухе лицо, освещенное странным слабым светом…
Как завороженная, смотрела Одри в закрытые глаза и в искаженное болью лицо Ласси Маршалла.
Глава 40
Исчезнувший постоялец
— Молодая женщина в обмороке. Я послал за врачом.
— Вы не знаете, что с ней произошло? — быстро спросил Дик, у которого мгновенно прошел сон.
— Не знаю, сэр. Портье услышал пронзительный крик и бросился наверх. Он нашел дверь номера открытой настежь и убедился, что мисс Бедфорд лежит без чувств. Я находился в вестибюле, и он сообщил мне о случившемся.
— Никаких следов Мальпаса?
— Ни малейших, сэр. Однако кто-то, по-видимому, пытался пробраться к мисс Бедфорд, так как джентльмена, который занимал соседнюю комнату, нашли без сознания в коридоре на полу. Его, очевидно, оглушили резиновой дубинкой, так как кожа на голове осталась целой. Пострадавший уехал на перевязку.
Дик примчался в отель через пять минут. Одри уже немного оправилась и смогла его принять. Она сидела у газовой печки, в капотике, бледная, как мел, но вполне владеющая собой.
— Мне нечего вам сообщить, разве лишь то, что я видела мистера Маршалла.
— И вы его видели? — сказал Дик и задумался.
— Позвольте, разве вы тоже видели его? — изумилась Одри.
— Да. Вчера ночью нам было видение Маршалла. Больше вы ничего не помните?
— Приходится с прискорбием констатировать, что я упала в обморок. Это чисто по-женски, но что поделаешь. Портье сообщил мне, что моему соседу нанесли опасный удар. Дик, скажите, что все это значит?
— Это значит, что Маршалл жив и находится в лапах этого старого черта. Вчера ночью мы нашли в его доме подкожное впрыскивание: смесь гиопина с морфием и еще какой-то дрянью, которую установить не удалось. Это средство вызывает у человека полную потерю сознания. Сегодня вечером я получил от Мальпаса письмо… — с этими словами Дик извлек листок, отпечатанный на машинке, и протянул его Одри. — Это копия. Оригинал отослан в лабораторию, чтобы с него сняли отпечатки пальцев.
Одри прочла:
«Если вы не дурак, то должны были сделать одно открытие вчера ночью. Ласси Маршалл жив. Зная его, мне следовало бы предвидеть, что он примет меры предосторожности. Пуля скользнула по панцирю, который он носил под рубашкой. Вы не замедлили бы обнаружить это обстоятельство, займись вы делом вместо того, чтобы канителиться с девчонкой. Я рад, что он остался в живых — смерть была бы для него лучшим исходом. Он умрет, когда я сочту это необходимым. Если вы хотите, чтобы он остался жив, уберите ваших соглядатаев и шпионов из моего дома!»
— Все, что мне удалось обнаружить в доме, подтверждает это заявление, — сказал Дик, — Он держит Маршалла под воздействием этого снадобья и возит, одурманенного, с собой, когда ему это необходимо.
— Мне показалось, что лицо, которое я видела, было не настоящим, если можно так выразиться.
— Вы хотите сказать, что то была маска? Однако это не меняет дела. Я убежден, что он говорит правду, хотя все это очень странно. А теперь хочу взглянуть на вашего соседа. Должно быть, ваш крик разбудил его, он вышел в коридор, наскочил на Мальпаса с его ношей, если последняя была, получил удар по черепу и свалился…
Пострадавший постоялец действительно покинул отель «для перевязки», как он заявил. В книге он был записан, как «Генри Джонсон из Южной Африки». Портье, принимавший его, сменился, и Шанону пришлось довольствоваться лишь этими сведениями. Распорядившись, чтобы его известили, когда постоялец возвратится, Дик отправился домой.
Дома вспомнил совет Стормера насчет попечителя. Утром, встав пораньше, он отправился в дом Маршалла.
Ему открыла горничная, одна из тех перепуганных женщин, которых он застал на кухне в день убийства.
— У вас, кажется, проживает теперь попечитель?
— Да. Этот джентльмен был другом мистера Маршалла.
— Вот как? Кто же это такой?
— Некий мистер Стандфорт, сэр.
— Не Вильям ли Стандфорт, часом?
— Да, сэр, мистер Вильям Стандфорт. Я доложу ему о вашем приходе.
— Не беспокойтесь: мистер Стандфорт и я — старые знакомые.
Шанон застал Стандфорта в кабинете возле камина. Тот сидел, положив ноги на серебряную решетку, с огромной сигарой во рту и неловко улыбался.
— Доброе утро, капитан. Я ждал вас все эти дни.
— Итак, попечитель — это вы?
Стандфорт усмехнулся:
— Мне поручено наблюдать за порядком в доме. Я был чрезвычайно изумлен, когда его поверенные вызвали меня. Должен сказать, что я никогда не был близок с Маршаллом.
— Но, живя в Южной Африке, вы его, конечно, знали?
— Вот именно, там-то я с ним и познакомился… Однако был изумлен, когда меня вызвали.
— По-видимому, это было сделано согласно его завещанию?
— В том-то и дело, что завещания не оказалось. Похоже на то, что Маршалл предвидел неизбежную отлучку в ближайшие дни. В письме, которое он оставил, нет ни слова о смерти. Там говорится следующее: «Если те или иные причины приведут к моему исчезновению, вышепоименованный Вильям Стандфорт должен…» и дальше идут его распоряжения.
Дик подумал и неожиданно спросил:
— А что думает на этот счет Эльтон?
Стандфорт пожал плечами.
— Это меня очень мало интересует. Он немного дуется на меня: вообразил, что приятель Маршалла должен знать все его секреты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Вы уверены в этом? — изумилась Одри.
Дик осмотрел камень и узнал печать.
— Это настоящий алмаз, а печать — марка фирмы, которой принадлежат россыпи. Разрешите мне оставить камень у себя?
— Ради Бога, возьмите его.
— Кто-нибудь знает, что у вас была эта вещь?
— Никто, если только мистер Мальпас об этом не знал, но вряд ли это так.
— А кто-нибудь мог видеть ее у вас?
— Я полагаю, нет… Впрочем, был один случай. На днях я никак не могла найти ключ от комнаты и спустилась к портье, думая, что он у него. Ключа там не оказалось, и я в конце концов отыскала его в сумочке. Он завалился между кожей и подкладкой. Комната оставалась в это время открытой, и, когда я вернулась, мне показалось, что кто-то в нее заходил…
— Пока вы отлучались, он был у вас и видел камень, — сказал Дик. — «Он» — в данном случае Мальпас или его агент. Теперь отчасти понятно, почему он старался схватить вас вчера вечером.
Девушка вздохнула.
— С каждым днем я все больше жалею, что бросила птицеводство и поехала в Лондон…
И все же когда в этот вечер Одри ложилась спать, ей казалось, что она навсегда покончила с приключениями, отравлявшими ее жизнь в Лондоне.
Она заперла дверь, легла и очень быстро уснула.
Проснулась Одри глубокой ночью от прикосновения к лицу чего-то холодного и липкого.
— Одри Бедфорд, вы мне нужны, — сказал глухой голос.
Девушка с криком поднялась и села на постели. В комнате было темно, но в каком-нибудь сантиметре от ее головы висело, казалось, в воздухе лицо, освещенное странным слабым светом…
Как завороженная, смотрела Одри в закрытые глаза и в искаженное болью лицо Ласси Маршалла.
Глава 40
Исчезнувший постоялец
— Молодая женщина в обмороке. Я послал за врачом.
— Вы не знаете, что с ней произошло? — быстро спросил Дик, у которого мгновенно прошел сон.
— Не знаю, сэр. Портье услышал пронзительный крик и бросился наверх. Он нашел дверь номера открытой настежь и убедился, что мисс Бедфорд лежит без чувств. Я находился в вестибюле, и он сообщил мне о случившемся.
— Никаких следов Мальпаса?
— Ни малейших, сэр. Однако кто-то, по-видимому, пытался пробраться к мисс Бедфорд, так как джентльмена, который занимал соседнюю комнату, нашли без сознания в коридоре на полу. Его, очевидно, оглушили резиновой дубинкой, так как кожа на голове осталась целой. Пострадавший уехал на перевязку.
Дик примчался в отель через пять минут. Одри уже немного оправилась и смогла его принять. Она сидела у газовой печки, в капотике, бледная, как мел, но вполне владеющая собой.
— Мне нечего вам сообщить, разве лишь то, что я видела мистера Маршалла.
— И вы его видели? — сказал Дик и задумался.
— Позвольте, разве вы тоже видели его? — изумилась Одри.
— Да. Вчера ночью нам было видение Маршалла. Больше вы ничего не помните?
— Приходится с прискорбием констатировать, что я упала в обморок. Это чисто по-женски, но что поделаешь. Портье сообщил мне, что моему соседу нанесли опасный удар. Дик, скажите, что все это значит?
— Это значит, что Маршалл жив и находится в лапах этого старого черта. Вчера ночью мы нашли в его доме подкожное впрыскивание: смесь гиопина с морфием и еще какой-то дрянью, которую установить не удалось. Это средство вызывает у человека полную потерю сознания. Сегодня вечером я получил от Мальпаса письмо… — с этими словами Дик извлек листок, отпечатанный на машинке, и протянул его Одри. — Это копия. Оригинал отослан в лабораторию, чтобы с него сняли отпечатки пальцев.
Одри прочла:
«Если вы не дурак, то должны были сделать одно открытие вчера ночью. Ласси Маршалл жив. Зная его, мне следовало бы предвидеть, что он примет меры предосторожности. Пуля скользнула по панцирю, который он носил под рубашкой. Вы не замедлили бы обнаружить это обстоятельство, займись вы делом вместо того, чтобы канителиться с девчонкой. Я рад, что он остался в живых — смерть была бы для него лучшим исходом. Он умрет, когда я сочту это необходимым. Если вы хотите, чтобы он остался жив, уберите ваших соглядатаев и шпионов из моего дома!»
— Все, что мне удалось обнаружить в доме, подтверждает это заявление, — сказал Дик, — Он держит Маршалла под воздействием этого снадобья и возит, одурманенного, с собой, когда ему это необходимо.
— Мне показалось, что лицо, которое я видела, было не настоящим, если можно так выразиться.
— Вы хотите сказать, что то была маска? Однако это не меняет дела. Я убежден, что он говорит правду, хотя все это очень странно. А теперь хочу взглянуть на вашего соседа. Должно быть, ваш крик разбудил его, он вышел в коридор, наскочил на Мальпаса с его ношей, если последняя была, получил удар по черепу и свалился…
Пострадавший постоялец действительно покинул отель «для перевязки», как он заявил. В книге он был записан, как «Генри Джонсон из Южной Африки». Портье, принимавший его, сменился, и Шанону пришлось довольствоваться лишь этими сведениями. Распорядившись, чтобы его известили, когда постоялец возвратится, Дик отправился домой.
Дома вспомнил совет Стормера насчет попечителя. Утром, встав пораньше, он отправился в дом Маршалла.
Ему открыла горничная, одна из тех перепуганных женщин, которых он застал на кухне в день убийства.
— У вас, кажется, проживает теперь попечитель?
— Да. Этот джентльмен был другом мистера Маршалла.
— Вот как? Кто же это такой?
— Некий мистер Стандфорт, сэр.
— Не Вильям ли Стандфорт, часом?
— Да, сэр, мистер Вильям Стандфорт. Я доложу ему о вашем приходе.
— Не беспокойтесь: мистер Стандфорт и я — старые знакомые.
Шанон застал Стандфорта в кабинете возле камина. Тот сидел, положив ноги на серебряную решетку, с огромной сигарой во рту и неловко улыбался.
— Доброе утро, капитан. Я ждал вас все эти дни.
— Итак, попечитель — это вы?
Стандфорт усмехнулся:
— Мне поручено наблюдать за порядком в доме. Я был чрезвычайно изумлен, когда его поверенные вызвали меня. Должен сказать, что я никогда не был близок с Маршаллом.
— Но, живя в Южной Африке, вы его, конечно, знали?
— Вот именно, там-то я с ним и познакомился… Однако был изумлен, когда меня вызвали.
— По-видимому, это было сделано согласно его завещанию?
— В том-то и дело, что завещания не оказалось. Похоже на то, что Маршалл предвидел неизбежную отлучку в ближайшие дни. В письме, которое он оставил, нет ни слова о смерти. Там говорится следующее: «Если те или иные причины приведут к моему исчезновению, вышепоименованный Вильям Стандфорт должен…» и дальше идут его распоряжения.
Дик подумал и неожиданно спросил:
— А что думает на этот счет Эльтон?
Стандфорт пожал плечами.
— Это меня очень мало интересует. Он немного дуется на меня: вообразил, что приятель Маршалла должен знать все его секреты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51