Против тебя я, разумеется, ничего не имею, но, может, когда ты, наконец, отчалишь к себе, я смогу вернуться к нормальной жизни.
– К нормальной, значит, жизни, – сухо заметил Клотагорб, – которая состоит из мелкого воровства, драк, донжуанства и беспробудного пьянства.
– Да, вот именно, – согласился выдр, совершенно не заметив сарказма.
Клотагорб с грустью посмотрел на Маджа.
– Боюсь, ты безнадежен, водяная крыса. – Он внезапно задумался и продолжил:
– А мне рассказывали, что в игре артиум не бывает больше одиннадцати в масть…
– Я полагал, что артиум – это такая пряность, – вступил Том.
– Это пикантнейшая и азартнейшая игра, мой мальчик. И пряности в ней тоже используются, как кости или карты. – Маг проницательно посмотрел на Маджа. – Лапы у вас, часом, не в кардамоне ли?
– Ух ты, потрясно. – Мадж воздел лапы к небесам, как бы прося их о защите. – Занесли меня черт знает куда от самого большого в моей недолгой жизни выигрыша и еще обвиняют в мошенничестве, и кто?! Тот, кого там даже не было!
– Кардамонил карты? – настаивал Клотагорб. Отчаянно тряся головой, Мадж повернулся к Джон-Тому и схватил его за руку в поисках сочувствия.
– Так что, парень, раз наш курс уже определен, пора отправляться.
Чем быстрее выйдем, тем быстрее сумеем вернуться домой, правда?
– Но можно подождать и до завтра, раз я сэкономил столько времени и Клотагорб доставил тебя прямо сюда. Завтра утром – в дорогу.
Джон-Том был поражен неожиданным энтузиазмом со стороны компаньона.
– Тогда пойдем поболтаем, тем паче что тебе наверняка есть что рассказать мне, да и у меня столько всего было…
И выдр потащил Тома к выходу.
– Двенадцать в масть. – Клотагорб потер подбородок и внимательно посмотрел вслед стремительно уходящему выдру. Мадж поспешил удостовериться, что дверь за ними плотно закрылась.
Глава 5
На следующее утро, когда они наконец вышли в дорогу, шел проливной дождь. Настроение у Маджа совершенно изменилось: выдр просто выпихивал Джон-Тома за дверь.
– Ну зачем тревожить старикана? – настойчиво повторял он. – Пускай бедняга отдыхает.
– Расскажи мне об этой игре, Мадж. Я кое что слышал, но не представляю, как на деле…
– Ну вот, теперь ты, приятель! Как-нибудь потом, по дороге. Ты ведь не хочешь, чтобы о старине Мадже сложилось извращенное представление?
Кроме того, у меня есть для рассказа тема поинтереснее. Я не говорил вчера о лисичке с Десятинного Плетня, которая?..
Дождь потоками скатывался с переливчатого плаща из кожи ящерицы, который Джон-Том держал над головой. Выдр же игнорировал ливень и только убрал шляпу в мешок, чтобы та не промокла, потому что выдры одинаково комфортно чувствуют себя и когда мокры с головы до пят, и когда сухи.
Тяжелые водяные капли заставляли звенеть колокольные листья, давшие название всей местности, но большинство деревьев стояло безмолвно.
Неподалеку на ветке застыла тендария. Крапчатая голубая летающая амфибия сидела, задрав голову так, чтобы в распахнутую пасть попадала и накапливалась в прикрепленном к нижней челюсти мешочке дождевая вода. Каждую новую порцию влаги тендария несла к глиняному гнезду, спрятанному в дупле, и выливала там в крохотный бассейн. Придет время, и она отложит в гнезде яйца. Бассейн очень пригодится юным амфибиям, чтобы они росли там, пока не станут достаточно взрослыми для жизни в воздушной среде.
– В самом деле, Мадж, тебе не кажется, что пора менять образ жизни?
– А что в нем не правильного, в моем образе жизни?
– Главное, что ты не можешь считать его продуктивным. Ты же умница, Мадж, но почему-то жизнь ведешь совершенно бессмысленную.
– Приятель, это же свобода. Вот настоящий вызов обществу: балансировать на грани между разрешенным и не очень, а остальные пусть голову ломают, на какой ты стороне. – Выдр залихватски подмигнул. – Конечно, весь фокус в том, чтобы стоять двумя ногами с двух сторон и успеть в нужный момент совершить пируэт, дабы не засекли ни здесь, ни там. Скучать не приходится!
– Наверно, это увлекательно, но твое будущее так неопределенно.
Держу пари, у тебя ничего не отложено на черный день.
– На черный день? Черт возьми, парень, знаю я, как некоторые беспокоятся о черном дне, всю жизнь проводят в ожидании и предвкушении, когда же он наступит. Смерть – как будто цель их жизни.
Похоже, их и жизнь-то не очень интересует. Вешались бы сразу, и дело с концом, никаких хлопот!
– Ну и продолжай в том же духе. Только кто пожалеет, когда тебя не станет? Никто слезы не уронит, цветка не положит. Или, думаешь, воровская братия позаботится о тебе?
Мадж пожал плечами.
– Я как-то и не беспокоюсь. Но я знаю одного, кто, может, и всплакнет.
– Да? И кого?
– Тебя, кореш!
Выдр рассмеялся так заразительно, что Джон-Тому пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку.
– Может, и так, но я думаю, что тебе нужно все-таки подумать о цели.
– Зачем вообще планировать? Это ж убивает всякий интерес к жизни. Я принимаю все ее удары, как бы тяжелы они ни были.
Приятели шли, разговаривая о смысле жизни и цели существования. В качестве примеров Мадж приводил случаи из своей биографии, иногда странные, часто сомнительного свойства, но скучные – никогда. Джон-Том выдавал в ответ изречения самых разных авторов, которые приходили ему на ум, – от Б. Ф. Скиннера до Вуди Аллена. Но все его аргументы не производили ни малейшего впечатления на свободолюбивого выдра.
Впереди показалась гранитная глыба, которая еще хранила отпечатавшиеся на камне следы М'немаксы. Вскоре они миновали знакомые леса и увидели высокие берега Вертихвостки. Ближе к западу ее воды шумно бурлили, несясь к Глиттергейсту, в то время как на востоке высились вершины Зубов Зарита, откуда брали свое начало притоки этой реки. Путь на юг был прегражден стремительным течением ее вод.
– Как нам перебраться на тот берег?
– Ну, я-то переплыву за пару минут. Мне это доставит гораздо больше удовольствия, чем весь предыдущий переход.
Мадж огляделся, изучая побережье.
– Найти бы подходящее сухонькое бревно, и я подтолкнул бы тебя на ту сторону. Видишь, как я забочусь о тебе, что бы там ни говорили некоторые.
Они поискали на берегу и действительно нашли подходящее бревно.
Вытянув длинные ноги, Джон-Том уселся на него и, вцепившись в узел с вещами Маджа, изо всех сил старался удержаться, пока выдр спускал бревно на воду. К счастью, чувство равновесия у выдра было развито превосходно. Каждый раз, когда Джон-Том едва не плюхался в реку, Маджу удавалось предотвратить падение, и юноша вышел на берег, даже не замочив сапог.
Выбравшись на песчаную отмель и отряхнувшись, они еще полежали на солнышке, пока мех выдра окончательно не высох. Потом Мадж оделся, и они продолжили путь по удобной тропе, чтобы вскоре очутиться на Нижних Холмах Дуггакурры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– К нормальной, значит, жизни, – сухо заметил Клотагорб, – которая состоит из мелкого воровства, драк, донжуанства и беспробудного пьянства.
– Да, вот именно, – согласился выдр, совершенно не заметив сарказма.
Клотагорб с грустью посмотрел на Маджа.
– Боюсь, ты безнадежен, водяная крыса. – Он внезапно задумался и продолжил:
– А мне рассказывали, что в игре артиум не бывает больше одиннадцати в масть…
– Я полагал, что артиум – это такая пряность, – вступил Том.
– Это пикантнейшая и азартнейшая игра, мой мальчик. И пряности в ней тоже используются, как кости или карты. – Маг проницательно посмотрел на Маджа. – Лапы у вас, часом, не в кардамоне ли?
– Ух ты, потрясно. – Мадж воздел лапы к небесам, как бы прося их о защите. – Занесли меня черт знает куда от самого большого в моей недолгой жизни выигрыша и еще обвиняют в мошенничестве, и кто?! Тот, кого там даже не было!
– Кардамонил карты? – настаивал Клотагорб. Отчаянно тряся головой, Мадж повернулся к Джон-Тому и схватил его за руку в поисках сочувствия.
– Так что, парень, раз наш курс уже определен, пора отправляться.
Чем быстрее выйдем, тем быстрее сумеем вернуться домой, правда?
– Но можно подождать и до завтра, раз я сэкономил столько времени и Клотагорб доставил тебя прямо сюда. Завтра утром – в дорогу.
Джон-Том был поражен неожиданным энтузиазмом со стороны компаньона.
– Тогда пойдем поболтаем, тем паче что тебе наверняка есть что рассказать мне, да и у меня столько всего было…
И выдр потащил Тома к выходу.
– Двенадцать в масть. – Клотагорб потер подбородок и внимательно посмотрел вслед стремительно уходящему выдру. Мадж поспешил удостовериться, что дверь за ними плотно закрылась.
Глава 5
На следующее утро, когда они наконец вышли в дорогу, шел проливной дождь. Настроение у Маджа совершенно изменилось: выдр просто выпихивал Джон-Тома за дверь.
– Ну зачем тревожить старикана? – настойчиво повторял он. – Пускай бедняга отдыхает.
– Расскажи мне об этой игре, Мадж. Я кое что слышал, но не представляю, как на деле…
– Ну вот, теперь ты, приятель! Как-нибудь потом, по дороге. Ты ведь не хочешь, чтобы о старине Мадже сложилось извращенное представление?
Кроме того, у меня есть для рассказа тема поинтереснее. Я не говорил вчера о лисичке с Десятинного Плетня, которая?..
Дождь потоками скатывался с переливчатого плаща из кожи ящерицы, который Джон-Том держал над головой. Выдр же игнорировал ливень и только убрал шляпу в мешок, чтобы та не промокла, потому что выдры одинаково комфортно чувствуют себя и когда мокры с головы до пят, и когда сухи.
Тяжелые водяные капли заставляли звенеть колокольные листья, давшие название всей местности, но большинство деревьев стояло безмолвно.
Неподалеку на ветке застыла тендария. Крапчатая голубая летающая амфибия сидела, задрав голову так, чтобы в распахнутую пасть попадала и накапливалась в прикрепленном к нижней челюсти мешочке дождевая вода. Каждую новую порцию влаги тендария несла к глиняному гнезду, спрятанному в дупле, и выливала там в крохотный бассейн. Придет время, и она отложит в гнезде яйца. Бассейн очень пригодится юным амфибиям, чтобы они росли там, пока не станут достаточно взрослыми для жизни в воздушной среде.
– В самом деле, Мадж, тебе не кажется, что пора менять образ жизни?
– А что в нем не правильного, в моем образе жизни?
– Главное, что ты не можешь считать его продуктивным. Ты же умница, Мадж, но почему-то жизнь ведешь совершенно бессмысленную.
– Приятель, это же свобода. Вот настоящий вызов обществу: балансировать на грани между разрешенным и не очень, а остальные пусть голову ломают, на какой ты стороне. – Выдр залихватски подмигнул. – Конечно, весь фокус в том, чтобы стоять двумя ногами с двух сторон и успеть в нужный момент совершить пируэт, дабы не засекли ни здесь, ни там. Скучать не приходится!
– Наверно, это увлекательно, но твое будущее так неопределенно.
Держу пари, у тебя ничего не отложено на черный день.
– На черный день? Черт возьми, парень, знаю я, как некоторые беспокоятся о черном дне, всю жизнь проводят в ожидании и предвкушении, когда же он наступит. Смерть – как будто цель их жизни.
Похоже, их и жизнь-то не очень интересует. Вешались бы сразу, и дело с концом, никаких хлопот!
– Ну и продолжай в том же духе. Только кто пожалеет, когда тебя не станет? Никто слезы не уронит, цветка не положит. Или, думаешь, воровская братия позаботится о тебе?
Мадж пожал плечами.
– Я как-то и не беспокоюсь. Но я знаю одного, кто, может, и всплакнет.
– Да? И кого?
– Тебя, кореш!
Выдр рассмеялся так заразительно, что Джон-Тому пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку.
– Может, и так, но я думаю, что тебе нужно все-таки подумать о цели.
– Зачем вообще планировать? Это ж убивает всякий интерес к жизни. Я принимаю все ее удары, как бы тяжелы они ни были.
Приятели шли, разговаривая о смысле жизни и цели существования. В качестве примеров Мадж приводил случаи из своей биографии, иногда странные, часто сомнительного свойства, но скучные – никогда. Джон-Том выдавал в ответ изречения самых разных авторов, которые приходили ему на ум, – от Б. Ф. Скиннера до Вуди Аллена. Но все его аргументы не производили ни малейшего впечатления на свободолюбивого выдра.
Впереди показалась гранитная глыба, которая еще хранила отпечатавшиеся на камне следы М'немаксы. Вскоре они миновали знакомые леса и увидели высокие берега Вертихвостки. Ближе к западу ее воды шумно бурлили, несясь к Глиттергейсту, в то время как на востоке высились вершины Зубов Зарита, откуда брали свое начало притоки этой реки. Путь на юг был прегражден стремительным течением ее вод.
– Как нам перебраться на тот берег?
– Ну, я-то переплыву за пару минут. Мне это доставит гораздо больше удовольствия, чем весь предыдущий переход.
Мадж огляделся, изучая побережье.
– Найти бы подходящее сухонькое бревно, и я подтолкнул бы тебя на ту сторону. Видишь, как я забочусь о тебе, что бы там ни говорили некоторые.
Они поискали на берегу и действительно нашли подходящее бревно.
Вытянув длинные ноги, Джон-Том уселся на него и, вцепившись в узел с вещами Маджа, изо всех сил старался удержаться, пока выдр спускал бревно на воду. К счастью, чувство равновесия у выдра было развито превосходно. Каждый раз, когда Джон-Том едва не плюхался в реку, Маджу удавалось предотвратить падение, и юноша вышел на берег, даже не замочив сапог.
Выбравшись на песчаную отмель и отряхнувшись, они еще полежали на солнышке, пока мех выдра окончательно не высох. Потом Мадж оделся, и они продолжили путь по удобной тропе, чтобы вскоре очутиться на Нижних Холмах Дуггакурры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74