— А как здесь с местной флорой и фауной?
— А-а! — улыбнулась она. — Именно из-за них мы здесь и находимся в первую очередь. Тут все на редкость разнообразно и хорошо приспособлено к местным условиям. Уникальная экосистема с огромными потенциальными возможностями. Погоди немного, скоро ты сам все увидишь.
Флинкс обернулся на барьер ангара.
— Я что-то не заметил особого разнообразия, когда мы приземлились, и вообще, как при такой погоде можно ожидать увидеть хоть что-то интересное?
— Все верно. — Клэрити еще раз улыбнулась. — Низкорослые кустарники, несколько видов ползающих насекомых и низших млекопитающих. Природа не так глупа, как ты думаешь, Флинкс. Когда здесь впервые приземлились первооткрыватели этой планеты, первое, что они сделали — это постарались укрыться от местной непогоды. Аборигенные биоформы занимались этим на протяжении миллиардов лет. Согласись, что это весьма разумно с их стороны: снаружи — внутрь. И они это сделали.
Клэрити с Флинксом вошли в зал прибытий. Здесь все было устроено просто и экономно. Флинкс, как зачарованный, рассматривал голые камни потолка, пола и стен. «Вот мы и вернулись к своим истокам», — подумал он. Пусть все здесь увешано волоконными кабелями и набито аппаратурой, но все равно — это пещера. Изменилась только наскальная роспись. А вот сталактиты со сталагмитами остались на своих местах там, где они не мешали работать.
Опять в их сторону были обращены несколько взглядов. Теперь, когда они были далеко от Аляспина, люди, не знакомые с мрачной репутацией минидрагов, смотрели на них исключительно как на экзотическую забаву.
В гавани кипела работа, но работников было немного, возможно такое впечатление создавалось из-за обширного пустого пространства пещеры. Отличить новичков от давно работающих здесь было нетрудно даже с первого взгляда. У последних кожа была бледнее бледного.
— Здесь все принимают ультрафиолетовые ванны, — пояснила Клэрити. — Некоторые делают это регулярно, некоторые же не столь прилежны. Искусственное освещение не восполняет недостаток ультрафиолета.
— Но в таком случае ради чего они здесь торчат? Флинкс понял, что задал глупый вопрос.
— Ради денег. А с какой еще стати все у нас здесь гробят свое здоровье? Ради денег и, может быть, ради славы.
— Ну и как, получается?
— У некоторых — да. По крайней мере в том, что касается славы. Деньги же только начинают появляться. В моем случае, например, это часть гонорара от недавно одобренного биопатента. И еще причитаются новые гонорары. Крупнее, чем ты можешь себе представить, принимая во внимание мой возраст. Исследования, в которых я здесь участвую, совсем недавно начали давать реальную отдачу.
— А что это за исследования?
— Ага! — поддразнила она Флинкса. — Разве я тебе о них еще не рассказывала?
— Мне известно только то, что ты генный инженер. Но ты не сказала мне, что конкретно ты создаешь.
— Увидишь сам. Я покажу тебе все, и к черту правила внутренней безопасности. Я тебе ведь многим обязана и с меня причитается. Если, конечно, тебе это интересно. А если нет — то я тебя не хочу здесь сколько-нибудь задерживать. Ты ведь сделал все, о чем я тебя просила и даже более того…
Флинкс тотчас припомнил прыжок через пространство между Аляспином и Длинным Тоннелем.
— Не могу сказать, чтобы я из кожи вон лез, — сухо сказал он. — К тому же я заинтригован, чем ты занимаешься, и вообще этим местом, кроме того, мне бы хотелось своими глазами увидеть, на что ты способна.
— Другого ответа я и не ожидала, — радостно отозвалась она. — Я достану тебе пропуск. Длинный Тоннель представляет собой гигантское карстовое образование. По крайней мере, так утверждают геологи. В течение миллиардов лет поверхность планеты покрывал мелководный океан.
Флинкс кивнул, рассматривая стены.
— Здесь сплошной известняк.
— Да, главным образом. Но не повсюду. Известняк, гипс, кальцит — это мягкие минералы. Когда океан отступил по мере остывания планеты, три возникших материка оказались открыты всем ветрам и, что более важно, нескончаемым ливням. На протяжении тысячелетий дождь разъедал известняк. В результате возникли пещеры вроде той, где мы находимся. Или же той, где размещается ангар. К разведке недр здесь едва приступили, однако есть основания полагать, что Длинный Тоннель располагает самой крупной и разветвленной системой пещер во всем Содружестве. Здесь шагу нельзя сделать, чтобы не натолкнуться на помешанного на пещерах спелеолога. Как только были сделаны первые выводы о строении поверхностного слоя планеты, как вся эта компания принялась, спотыкаясь, бродить стадом по подземным залам и ахать от восторга. Они постоянно заняты тем, что рассылают пересмотренный перечень пещер, стоит только им наткнуться на какую-нибудь более удивительную, чем раньше. А тебе нравятся пещеры?
— Пожалуй, не очень. Не то, чтобы я их очень боюсь, просто я предпочитаю солнечный свет и аромат настоящих растений.
— Половину из этого я тебе здесь обещаю, правда, не гарантирую, что все ароматы будут приятны для твоего носа. Здешний воздух постоянно прохладен, но с поверхности вниз просачивается духота. Поэтому здесь у нас не слишком холодно. Можно работать в рубашке с коротким рукавом. А насчет нижних уровней никто толком ничего не знает. Спелеологи были заняты тем, что мы называем умеренной зоной, поэтому у них не было возможности или желания забираться со своими лампами куда-нибудь поглубже. Между прочим, вода здесь чистая и свежая, как и повсюду, ведь она проходит естественную очистку. У нас тут ходят слухи о строительстве местной пивоварни, работающей на экспорт. Может быть, ничего особенного из этой затеи не выйдет, но, по крайней мере — новинка. К настоящему моменту на планете обнаружено четыре подводных реки…
В этот момент Флинкс и Клэрити как раз проходили мимо кафетерия. Несколько человек вынимали из автомата подносы с едой.
— Предполагают, что обнаружат еще. Ходят разговоры даже о подземных морях.
— По-моему, пещера подобных размеров уже давно рухнула бы под собственной тяжестью.
— Кто знает? Длинный Тоннель то и дело заставляет пересматривать устоявшиеся геологические догмы. Да и биологические тоже.
С того самого момента, когда они оставили позади себя ангар, Флинкс постоянно ощущал в воздухе какое-то гудение, словно хор теноров снова и снова вполголоса тянул какую-то одну и ту же мелодию.
— Насосы, — объяснила Клэрити, когда он поинтересовался, что это за звук. — На Тоннеле слишком много воды. Пещеры же постоянно растут и формируются. А так как наверху постоянно льют дожди, вода должна куда-то стекать. Большая ее часть просачивается вниз естественным путем, но в некоторых местах ей приходится помогать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94