Присутствующие понемногу расходились. Пирсон замешкался, собирая свои бумаги. Проходя мимо него, О'Доннел попросил его пройти в соседнюю комнату.
— На минутку, Джо.
Начав разговор, О'Доннел старался быть как можно более сдержанным:
— Джо, мне кажется, пора прекратить ваши резкости и нападки на сотрудников.
— Почему? — Пирсон не собирался сдавать позиции.
— Да потому, что это ни к чему хорошему не приведет, — ответил О'Доннел, невольно повышая голос. Раньше он этого никогда бы себе не позволил в разговоре с Пирсоном. Правда, как главный хирург О'Доннел не имел права вмешиваться в деятельность патологоанатома, но когда работа отделения патанатомии затрагивала интересы хирургии, у него все же были кое-какие права.
— Я всего лишь обратил внимание на неправильный диагноз. — Тон Пирсона был резким. — А вы считаете, что подобные случаи следует замалчивать?
— Уж вам-то не надо такое говорить, — ледяным голосом ответил О'Доннел.
— Я просто не так выразился, — проворчал Пирсон. О'Доннел не смог скрыть улыбки. Для Пирсона не так-то легко было извиниться перед кем-либо.
— Я думаю, все это можно делать совсем по-другому, — сказал О'Доннел уже миролюбивым тоном. — На наших конференциях я хотел бы, чтобы вы докладывали о результатах вскрытий, а руководить дискуссией буду я сам. И поменьше эмоций.
— Кому нужны эти эмоции? — Пирсон продолжал еще ворчать, но чувствовалось, что он уже отходит.
— И все-таки, Джо, я хотел бы руководить конференциями, как я это считаю нужным. — О'Доннелу хотелось поскорее закончить разговор, но все же он решил поставить точки над i.
Пирсон пожал плечами:
— Пожалуйста.
— Вот мы и договорились. Спасибо, Джо. — О'Доннел подумал, что это, пожалуй, самый подходящий момент решить со стариком еще один вопрос. — Раз уж вы здесь, Джо, — сказал он, — есть еще одно небольшое дело.
— Я очень занят. В другой раз. — Пирсон, казалось, давал О'Доннелу понять, что, хотя он и уступил в одном вопросе, он отнюдь не намерен позволить покушаться на свою независимость.
— Дело не терпит отлагательства. Речь идет о заключениях вашего отделения. Есть жалобы, — спокойно продолжал О'Доннел, — что вы слишком поздно даете заключения.
— Ну конечно, Руфус пожаловался! — опять вспылил Пирсон. Но О'Доннел твердо решил не дать спровоцировать себя на новую ссору.
— В том числе и Руфус. Вы сами знаете, Джо, жалоб много.
Пирсон ответил не сразу, и О'Доннелу даже стало жаль старика. Пирсону было шестьдесят шесть, и работать ему осталось от силы каких-нибудь пять-шесть лет. Он, очевидно, не мог смириться с мыслью, что ему придется уступить место молодому врачу. Возможно, он сам понимает, что как специалист отстал и уже не может поспеть за быстрым прогрессом науки. Но, несмотря на свой неуживчивый характер, старик заслуживал уважения. О'Доннелу нравилась прямота Пирсона, и в начале своей работы в больнице он даже воспользовался этим его качеством, чтобы навести порядок в отделении хирургии. Вот почему теперь О'Доннел старался как можно мягче разговаривать с Джо.
— Вы себе не представляете, Кент, сколько у меня работы! — Пирсон уже совсем успокоился.
— Представляю, Джо. — О'Доннел был рад, что разговор принимает именно такой оборот. — Вы действительно страшно перегружены. И это несправедливо. — Он чуть было не добавил:
“В вашем возрасте”, — но вовремя спохватился. — Вам необходима помощь.
Реакция была незамедлительной. Пирсон теперь уже просто кричал:
— Вы все говорите: помощь, помощь А где она? Сколько месяцев я прошу, чтобы мне дали лаборантов. Нам нужно не меньше трех. А мне говорят, что могут дать только одного. А секретарь-стенографистка? У меня скопилась масса патологоанатомических заключений, а кто мне их перепечатает? Если бы только наши администраторы оторвали свои зады от стульев, кое-что можно было бы сделать. Все только болтают о помощи…
О'Доннел спокойно выслушал старика.
— Я не о лаборантах и не о секретаршах. Я имею в виду еще одного специалиста, который помогал бы вам в организации работы и даже, может быть, в ее модернизации.
При слове “модернизация” Пирсон даже вскочил со стула. О'Доннел жестом остановил его.
— Я вас выслушал, Джо, теперь выслушайте меня. Я имею в виду толкового молодого человека, который освободил бы вас от некоторых ваших обязанностей.
— Мне не нужен еще один врач, — произнес Пирсон резким и бескомпромиссным тоном. — Двум квалифицированным врачам здесь делать нечего. С работой я могу справиться сам. Кроме того, у меня есть помощник.
— Но он работает временно, — продолжал О'Доннел. — Разумеется, кое в чем он может вам помочь. Но на него нельзя возложить ответственность за организационные вопросы. А именно в этом вам больше всего нужна помощь.
— Это уж моя забота. Дайте мне несколько дней, и мы ликвидируем задолженность по патологоанатомическим заключениям.
Было ясно, что Пирсон не собирается сдаваться. О'Доннел знал, что старик будет возражать, но не ожидал такого яростного сопротивления. Что это? Нежелание делить с кем-либо власть или же боязнь потерять должность, передать ее кому-то более молодому? В сущности, О'Доннел не собирался освобождать Пирсона от работы, его опыт в патологоанатомии был незаменим. Но он хотел укрепить отделение, а этим и всю работу больницы. Пирсону надо было это разъяснить.
— Джо, речь идет не о каких-то радикальных переменах. Вы остаетесь во главе отделения…
— В таком случае разрешите мне руководить отделением, как я это нахожу нужным.
О'Доннел почувствовал, что терпение его иссякло. На сегодня, пожалуй, хватит; этот разговор он возобновит через несколько дней. Он хотел, по возможности, обойтись без конфликта.
— На вашем месте я бы все-таки подумал, Джо, — сказал он спокойно.
— И не собираюсь. — Пирсон был уже у двери и, едва кивнув, вышел.
“Такие дела, — подумал О'Доннел. — Что же, война почти объявлена”. Он стоял и думал, что следует предпринять дальше.
Глава 5
В кафетерии больницы Трех Графств обычно обсуждались все самые свежие новости: повышение по службе, чрезвычайные происшествия, увольнения. Все здесь становилось известным задолго до официальных оповещений.
Медперсонал больницы использовал кафетерий для встреч и консультаций за чашкой кофе, ибо кафетерий был, пожалуй, единственным местом в больнице, где они, работающие на разных этажах и в разных отделениях, наверняка могли встретиться. Здесь нередко разбирались серьезные случаи и давались советы — те советы специалистов, за которые в другой обстановке пришлось бы платить большие деньги.
Правда, не все штатные врачи охотно делились своими знаниями и опытом, считая, что бесплатное использование их талантов — недопустимая роскошь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— На минутку, Джо.
Начав разговор, О'Доннел старался быть как можно более сдержанным:
— Джо, мне кажется, пора прекратить ваши резкости и нападки на сотрудников.
— Почему? — Пирсон не собирался сдавать позиции.
— Да потому, что это ни к чему хорошему не приведет, — ответил О'Доннел, невольно повышая голос. Раньше он этого никогда бы себе не позволил в разговоре с Пирсоном. Правда, как главный хирург О'Доннел не имел права вмешиваться в деятельность патологоанатома, но когда работа отделения патанатомии затрагивала интересы хирургии, у него все же были кое-какие права.
— Я всего лишь обратил внимание на неправильный диагноз. — Тон Пирсона был резким. — А вы считаете, что подобные случаи следует замалчивать?
— Уж вам-то не надо такое говорить, — ледяным голосом ответил О'Доннел.
— Я просто не так выразился, — проворчал Пирсон. О'Доннел не смог скрыть улыбки. Для Пирсона не так-то легко было извиниться перед кем-либо.
— Я думаю, все это можно делать совсем по-другому, — сказал О'Доннел уже миролюбивым тоном. — На наших конференциях я хотел бы, чтобы вы докладывали о результатах вскрытий, а руководить дискуссией буду я сам. И поменьше эмоций.
— Кому нужны эти эмоции? — Пирсон продолжал еще ворчать, но чувствовалось, что он уже отходит.
— И все-таки, Джо, я хотел бы руководить конференциями, как я это считаю нужным. — О'Доннелу хотелось поскорее закончить разговор, но все же он решил поставить точки над i.
Пирсон пожал плечами:
— Пожалуйста.
— Вот мы и договорились. Спасибо, Джо. — О'Доннел подумал, что это, пожалуй, самый подходящий момент решить со стариком еще один вопрос. — Раз уж вы здесь, Джо, — сказал он, — есть еще одно небольшое дело.
— Я очень занят. В другой раз. — Пирсон, казалось, давал О'Доннелу понять, что, хотя он и уступил в одном вопросе, он отнюдь не намерен позволить покушаться на свою независимость.
— Дело не терпит отлагательства. Речь идет о заключениях вашего отделения. Есть жалобы, — спокойно продолжал О'Доннел, — что вы слишком поздно даете заключения.
— Ну конечно, Руфус пожаловался! — опять вспылил Пирсон. Но О'Доннел твердо решил не дать спровоцировать себя на новую ссору.
— В том числе и Руфус. Вы сами знаете, Джо, жалоб много.
Пирсон ответил не сразу, и О'Доннелу даже стало жаль старика. Пирсону было шестьдесят шесть, и работать ему осталось от силы каких-нибудь пять-шесть лет. Он, очевидно, не мог смириться с мыслью, что ему придется уступить место молодому врачу. Возможно, он сам понимает, что как специалист отстал и уже не может поспеть за быстрым прогрессом науки. Но, несмотря на свой неуживчивый характер, старик заслуживал уважения. О'Доннелу нравилась прямота Пирсона, и в начале своей работы в больнице он даже воспользовался этим его качеством, чтобы навести порядок в отделении хирургии. Вот почему теперь О'Доннел старался как можно мягче разговаривать с Джо.
— Вы себе не представляете, Кент, сколько у меня работы! — Пирсон уже совсем успокоился.
— Представляю, Джо. — О'Доннел был рад, что разговор принимает именно такой оборот. — Вы действительно страшно перегружены. И это несправедливо. — Он чуть было не добавил:
“В вашем возрасте”, — но вовремя спохватился. — Вам необходима помощь.
Реакция была незамедлительной. Пирсон теперь уже просто кричал:
— Вы все говорите: помощь, помощь А где она? Сколько месяцев я прошу, чтобы мне дали лаборантов. Нам нужно не меньше трех. А мне говорят, что могут дать только одного. А секретарь-стенографистка? У меня скопилась масса патологоанатомических заключений, а кто мне их перепечатает? Если бы только наши администраторы оторвали свои зады от стульев, кое-что можно было бы сделать. Все только болтают о помощи…
О'Доннел спокойно выслушал старика.
— Я не о лаборантах и не о секретаршах. Я имею в виду еще одного специалиста, который помогал бы вам в организации работы и даже, может быть, в ее модернизации.
При слове “модернизация” Пирсон даже вскочил со стула. О'Доннел жестом остановил его.
— Я вас выслушал, Джо, теперь выслушайте меня. Я имею в виду толкового молодого человека, который освободил бы вас от некоторых ваших обязанностей.
— Мне не нужен еще один врач, — произнес Пирсон резким и бескомпромиссным тоном. — Двум квалифицированным врачам здесь делать нечего. С работой я могу справиться сам. Кроме того, у меня есть помощник.
— Но он работает временно, — продолжал О'Доннел. — Разумеется, кое в чем он может вам помочь. Но на него нельзя возложить ответственность за организационные вопросы. А именно в этом вам больше всего нужна помощь.
— Это уж моя забота. Дайте мне несколько дней, и мы ликвидируем задолженность по патологоанатомическим заключениям.
Было ясно, что Пирсон не собирается сдаваться. О'Доннел знал, что старик будет возражать, но не ожидал такого яростного сопротивления. Что это? Нежелание делить с кем-либо власть или же боязнь потерять должность, передать ее кому-то более молодому? В сущности, О'Доннел не собирался освобождать Пирсона от работы, его опыт в патологоанатомии был незаменим. Но он хотел укрепить отделение, а этим и всю работу больницы. Пирсону надо было это разъяснить.
— Джо, речь идет не о каких-то радикальных переменах. Вы остаетесь во главе отделения…
— В таком случае разрешите мне руководить отделением, как я это нахожу нужным.
О'Доннел почувствовал, что терпение его иссякло. На сегодня, пожалуй, хватит; этот разговор он возобновит через несколько дней. Он хотел, по возможности, обойтись без конфликта.
— На вашем месте я бы все-таки подумал, Джо, — сказал он спокойно.
— И не собираюсь. — Пирсон был уже у двери и, едва кивнув, вышел.
“Такие дела, — подумал О'Доннел. — Что же, война почти объявлена”. Он стоял и думал, что следует предпринять дальше.
Глава 5
В кафетерии больницы Трех Графств обычно обсуждались все самые свежие новости: повышение по службе, чрезвычайные происшествия, увольнения. Все здесь становилось известным задолго до официальных оповещений.
Медперсонал больницы использовал кафетерий для встреч и консультаций за чашкой кофе, ибо кафетерий был, пожалуй, единственным местом в больнице, где они, работающие на разных этажах и в разных отделениях, наверняка могли встретиться. Здесь нередко разбирались серьезные случаи и давались советы — те советы специалистов, за которые в другой обстановке пришлось бы платить большие деньги.
Правда, не все штатные врачи охотно делились своими знаниями и опытом, считая, что бесплатное использование их талантов — недопустимая роскошь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46